Читать книгу Первоязык первоэтноса. буквогеноизное корнемоделирование - Александр Михайлович Житников - Страница 12

Археологи утверждают, что Кроманьонский человек возник на земле около 100 000 лет тому назад; в Европе он появляется около 45 000 лет до нашего времени. И в это же время, в течение 5—7 тысячелетий, исчезает «неандертальский» подвид прямоходящего человека, или вернее будет считать, прямоходящей обезьяны. Не исключено, что «неандерталец» был ассимилирован путём гибридизации кроманьонцем. О том, что такая гибридизация была возможна, свидетельствуют археологические находки останков неандертальцев, кроманьонцев и переходных, смешанных форм их гибридизации, которые обнаружили в палестинских пещерах Схулл и Табун горы Кармель археологи. Не об этом ли говорится в библейском «Бытии» о том, что сыны богоравных богам ангелов, стали брать в жены человеческих женок, и те стали рожать им нефелим, славных духом и телом, благородных людей

Существует гипотеза в современной палеоантропологии, что «кроманьонцы» произошли от одной матери-мутантки. Сама мать будущих «кроманьонских» детишек, вероятнее всего мутировала от неандертальских корней; так сказать была «гадким утёнком» среди неандертальской родни. Однако дети её оказались жизнестойкими и сохраняя гены своей матери, дали возможность развиться роду Хомо сапиенсов, в душу которых языческий творец-демиург вдохнул «искру божью» или божественный глагол. Известно же от Иоанна-евангелиста, что «вначале было слово, слово было у бога и слово было Бог». Язык сотворил из прямоходящей обезьяны человека разумно думающего.

Кроманьонский человек смог говорить благодаря некоторым анатомическим изменениям, благоприобретёнными праматерью всех кроманьонцев: это большие полушария мозга, более удлинённая глотка-гортань и выдвинутый вперёд подбородок. Первобытные кроманьонцы, вероятнее всего были черного с коричневатым отливом, цвета кожи. Позднее появятся и светлокожие люди.

Есть основания считать, что первичной прародиной кроманьонского неоантропа являлась Малая Азия, вернее её северо/восточный угол, примыкающий к кавказким горам, Бр-раб-бан-нт (Бал-лев-ван-нт, Мар-рап-пон-нт…); откуда, от 100 000 годков тому назад кроманьонский неоантроп стал распространяеться от средиземноморья по всей Большой Земле.

В южно-анатолийских пещерах Белдиби, Белбаши, Такузлы-ин и других, найдены графические изображения и рисунки, сходные с теми, что находят в местах расселения кроманьонцев во Франции и других частях Европы, что свидетельствует о большой активности и подвижности кроманьонского человека и о широком его расселении от первичного ареала анатолийской прародины.

Что именно расселение кроманьонского неоантропа шло из едино/брабантского «котла» этногенезиса, – хепри/табульского горного массива Малой Азии (Мал-лос-Сан-нат-тании, Мол-лох-хан-нт-тании… Маркондеи), видно из того, какими путями распространялась цивилизационная волна по средиземноморской ойкумене: армянское нагорье, долины рек Тигр и Евфрат, Инда и Нила, Днепра и Дуная… и далее везде. Малоазийское (Мал-лос-сан-нт-тийс-ское) Царство Бухористан (Босирис-сттан, Буг-гор Рож-жед-дения По-лис Сат-тана), месопотамский Шумер (Шум-мер-риан, Сум-мер-риан, Сеннаар, Синеморьем), Аккад и Мит-тани, нил-льс-ский Египет, индская Хараппа,… пел-лас-сгго/вил-лус-сккий Вил-лион.

Единый котел этногезиса, олицетворяемый «Двойным гнездом» солнечного бога «Ра» (Ла), – гнездом Заката (угасания Асуллана ноч-чного, Ементи…) и гнездом Восхода (брабантского возрождения), или, – 1) протоводным Древом Жизни и Смерти, и, 2) пламеноидным Древом Познания Жизни и Смерти, Добра и Зла, присутствует во всех мифологиях мира. Но из-за разнобоя во языцах присутствует он там под разными именами и потому подчас неузнаваем; в библии – это Эдем, у шумеров – это Етен (Етна) Тильмун, у хансийцев – это Цзюлин-таотан (Булинцзя-цзин, Лаотун-цытун), у египтян – это Аменти-дуат, в индуизме – Брахма, у Бор-рус-славян – остров Буян (Брабант, Абал-Алаб-Абан…), – много имен у него (или у неё), отмечающих периоды и этапы мутационных метаморфоз языка, отразившего в себе всё пространство времени космо-и-этногенезиса.

Дети одной матери Евы (Хевы, Невы, Девы) не могли изначально говорить на разных языках по определению; они могли говорить только на языке первобытийной праматери и прапатера. И только много позднее, когда многие этносы, вырастая из детских пелёнок, устремлялись на новые, неведомые земли, язык стал конвергируем и конвертируем; на новых землях старо-отеческих прообразов бытия не было, и, на новые образы новоприобретённых земель накладывались языковые теонимы прежней прародины, как это происходило в новое время при заселении Австралии или Америки.

Это, так сказать археографическая история эволюции, и археологический слепок с того, что сохранилось в земле от тех, таких далёких от нас древнейших временах, что даже мыслью сие невозможно охватить. Но вот свершилось, – охватили, и продолжаем дальше искать ответы о прошлом в земных недрах, а также в эзотеро/языческих мифосказаниях, источниках по древнейшей метаистории становления праязыка и самого человека, того самого, который создал категориальные классы наименовальных прообразов праязыка: 1) первосущностного Бытия; 2) умопостигающего бытие Ума; 3) наименовально явленного Инмира или мира физических величин природы; 4) вечно текущего Времени; 5) и космогеноизного Пространства, – корне/субстанциональных предтеч словотворения.

Поэтому, чтобы понять метаисторическую эволюцию становления человека и его протоязыка и, как на основе этого протоязыка, как матричной основе, возросли последовавшие за протоязыком этноязыки народов Большой Земли, нам необходимо окунуться в мир сохранившихся от Языческой Доктрины эзотеро/языческих остатков Оккультизма (то, что сохранилось от Языческого Культа), эзотеро/языческой философии и эзотеро/языческой мифологии…, окунуться в стихию буквогеноизного корнемоделирования.

В период времени, от начала позднего ашеля и до конца мустье, палестинские палеоантропы развили язык наименовальных прообразов, т.е. образы наиболее значимых элементов природы закодировали буквенно-числовыми элементами, создав формы мысли, адекватные элементам природы. Мыслеформы проявили видовое многообразие природы, идеоимена (идеомы) вещей адекватно отразили в сознании человека сами вещи. Процесс адаптации ментальной формы миропостижения проходил через слоговое комбинирование в корневых тетро/триадах, координация слогов в которых вела к созданию речи, основанной на ноуменальных принципах родо – и – видо оформления образов природы. Метод слогового комбинирования позволил конструировать двухслоговые тетракиды. Тетрактидные корни стали корневой основой языка прообразов бытия, что позволило проявить именами существующие образы природы. Буква, слог, корневая лексическая тетрактида, слово, – каждое из них есть независимое, существующее само по себе целое, однако, входя в более сложные лингвистические конструкции речи и письма, они существенно меняют смысл того, что передают в новой комбинации.

Язык, не мог не предшествовать искусству, поскольку искусство есть форма самовыражения внутреннего состояния души человека в инобытии, то есть, вне себя. Душа же человека была бы не полной, если бы помимо телесной и чувственной [5 форм чувственного восприятия мира сего, т. е. чувственного мироощущения души], не обладала бы еще и умом, формами мысли постигающей и саму сбя, и чувства, и, предметно явленный мир природы. Без мыслеоформления душа пребывает только в теле животных, обладающих пятью органами чувственного мироощущения: зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания. Соединение трех же факторов души: тела, чувств и ума, порождает тот феномен природы, который назван человеческой психикой или душой человека.

Однако, каждый феномен может проявляться через нечто, что проявило бы его качества: так зрение проявляет себя через глаза, слух – через уши, обоняние – через нос, вкус – через язык, осязание – через тело (внутренние и внешние ощущения), мыслеформы же ума проявляют себя благодаря развитому мозгу человека, развитому не количественно, но качественно, через дифференциацию мозга на функциональные отделы, ответственные за восприятие и анализ сигналов, идущих от органов чувств, и, через систему обратной связи, отдающего команды органам тела на исполнение тех или иных действий, адекватных воспринятому сигналу. Нужно отметить, что и у животных мозг служит регулированию и координации всех жизненных циклов, тем центром, который через нервную центральную и периферическую систему управляет всеми жизненными циклами животного. Восприятие животного сплошно становящееся, память же картинно-статуарная, то есть животное в памяти удерживает определенные образные запечатления важных для него образов внешнего мира, не абстрагируя их от самого образа.

Человек из Кроманьона, приобрел статус человека разумно думающего, человека творческого; восприятие же человека, не теряя ни чего из телесно-чувственного начала, приобрело еще и способность к членораздельному мыслеоформлению, то есть раздробило материально – энергетическое единство на множество категориальных аспектов ноуменального бытия, которые позволили создать координатно/корневую структуру ментальных форм мышления. Возникает вопрос, с какого периода своей естественной эволюции, прямоходящая обезьяна, получив богодуховную искру, получает новый статус, статус человека? Каким образом это стало возможным? Кто первым начал мыслеформами проявлять сам Ум, а через него и все многообразие природы? Кто были первоучителями человека на нелегком пути интеллектуального познания непостижимого начала абсолютно-единого мира, олицетворяемого первичной точкой, не развернутой еще во многое разнообразие мира сего? Где все сие началось первее, как началось изначально и продолжалось далее? Кто знает? Где искать следы некогда едино-цельного учения, известного ранее как языческая мудрость или языческая доктрина; иначе, которую называют тайной или сокровенной (сокрытой доктриной), послужившей основой и для религиозно-конфессиональных учений, и для мифологии, и для философии? Фрагменты древнеязыческой доктрины находимы везде и всюду; в религии, мифологии, языке, философии, фольклоре, орнаментах… Но как все эти многообразные проявления, некогда, еще во времена библейского эдема единоцельного языческого учения, собрать воедино, реконструировать его древнюю праотеческую структуру, чтобы представить его миру воочию наглядно и неоспоримо убедительно? Каким образом по этим осколкам, прежде великого учения, обнаружить те критерии, на базе которых формировалась структурная композиция древнеязыческой мудрости? Не является ли сам человеческий язык, содержащий в своих богатейших сокровищницах, всю гамму мыслеформ, тем критерием, которым можно руководствоваться в реконструкции праязыка и, проистекающей из него, языческой доктрины или, иначе, языческой мудрости? Наверное, так: является! И так, путеводителями в нашем исследовании и реконструкции основ праязыка и язычески-доктринальной мудрости этого языка, будут: интуиция, язык (в основном русский язык), философия (в основном, та ее часть, которая называется диалектикой или диалектическим методом познания непостижимого и всех его видородных проявлений во вселенной), религия, мифология, фольклор и орнамент, содержащие в себе языческую кодовую символику.

Ранее, в предыдущих фрагментах этой главы, нами уже был обнаружен тот рубеж, который отделял человека разумного (homo sapiens) от прямоходящих обезьян: это граница между поздним ашелем и мустье, глубиною времени в сто тысяч лет тому назад, когда в отложениях останков были обнаружены следы ориньякской, каменно-роговой культуры, кроманьонского человека, сожительствовавшего одновременно и, причем, длительное время, вплоть до позднего палеолита (45—35 тыс. лет тому назад), с неандертальцами. Последующие находки следов ориньякской культуры кроманьонского человека, позволили убедиться в актуально проявившемся, творческом духе, и самого кроманьонского человека и, тем более его ориньякской культуры, проявившей (выразившей) себя не только высокотехнологичными изделиями из камня и рога, но и в искусстве: наскально-пещерная живопись, протоязык и, отразившие его, петроглифы – всё это есть выражение творческого начала, в кодо – символических знаках выразившее языческие понятия ориньякской творческой культуры; к этому нужно добавить и художественные изделия из рога и камня с изображениями зверей, птиц и рыб, а так же резами, линейно-точечными изображениями то ли числовых, то ли смысловых понятий. Все это позволяет утверждать, что кроманьонский человек – это человек творческий, разумно – думающий, мыслящий мыслеформами, т.е. способный к речевому общению, и, выражению внутренней своей речи, в знаковых формах искусства и палеографического письма. Способность кроманьонского человека к искусству общеизвестна; складывается определённое мнение, что именно кроманьонскому человеку мы обязаны появлением начал членораздельного языка. Кроманьонский человек, приобретя ряд преимуществ в анатомическом строении тела, совершил языковую или языческую революцию, позволившую ему сделать творческий прорыв к речевому общению, мышлению, пиктографической письменности и искусству. Возможно, что начало слоговой речи, было положено ещё в раннем палеолите, хотя никаких доказательств этому нет; однако, появление кроманьонского человека около 100 000 лет тому назад, явно сопровождалось слоговой речью, где каждый праязыческий слог имел своё многофункциональное значение. В период мустье (среднего палеолита) кроманьонский человек сформировал уже язык класса прообразов, в котором он, наиболее важным для него элементам природы, придал поимённо-смысловое обеспечение, тем самым включив их в систему формируемых понятий своего мышления и информационно-коммуникативных связей между людьми того времени, что позволило ему больше не зависеть от биологических законов эволюции, заменив их на законы социального развитя общества. Таким образом, языческая доктрина, обоснованная сверху (язык) и снизу (природа), позволила человеческому обществу иметь мировоззрение, основанное на единственно верном и прочном фундаменте, т.е. языке и языческой мудрости самой языческой доктрины, выразившими в мудрости языка мудрость законов природы.

Языческая революция, совершенная в палеолите, обладала такой силой духовно – нравственной энергии, которая позволила человеку, продравшись сквозь тенёта безмыслия и звероподобия, обрести мыслеоформление ума, накладывающего табу на зверство. Таким образом, язычество, как факт человеческой истории, опирающейся на язык и языческую доктрину или языческую мудрость, имеет основополагающее значение для исторического развития цивилизации всего человечества, поскольку все мы вышли из единого этно-языческого котла, фрагменты мифологии которого сейчас находимы по всему земному шару.

Но как это стало возможным и где это произошло?