Читать книгу Щит - Александр Олегович Железняк - Страница 4

Из сна меня вырвал рев сирены. Заметавшись по матрасу и подгребая под себя оставшиеся запечатанные сухпайки, стал судорожно доедать распечатанный, когда паучок резко сполз с насеста и метнулся в сторону комнаты с креслом. Судорожно заглотив остатки трапезы, сложил в рюкзак два оставшихся сухпая, нацепил рюкзак и вышел в коридор, и тут сирена смолкла. В образовавшейся тишине услышал из комнаты голоса, звучащие на повышенных тонах, видимо, ругались. Заглянув туда, увидел на экране натурального негра, ревущего на тарабарском наречии, на том же языке и таким же тоном ему отвечал Врунгель.

Капитан аварского пиратского корабля наблюдал за перемещением вышедшего из гипера, и в душе его звучали фанфары. Сколько же раз уходил от него этот наглый мусорщик? Четыре, пять? Нет, все-таки четыре, и пятому не бывать. Вообще-то, аварец был удачливым пиратом и всегда, когда решал, что добыча ему по зубам, получал ее, ну, кроме этого треклятого мусорщика…

История его жизненного пути, приведшего к пиратству и работорговле, была типична для неглупого юноши из достойной корпоративной семьи. До восемнадцати лет перемещался вверх по должностной лестнице, начинал с младшего надсмотрщика за рабами, у которых был не рабский имплант, а только ошейник. Такими рабами были более или менее ценные специалисты, поэтому невыгодно было разжижать им мозг за пару-тройку лет.

В восемнадцать, показав при тестировании достаточный уровень интеллекта на пилотский минимум, решил пойти в армию, чтобы не залезать в долги для начала карьеры – в армии обеспечивали бесплатными базами, нейросетью и имплантами. Пройдя путь до капитана среднего крейсера, наполненный боями, налаживанием связей и добычей кредитов любым подворачивающимся способом, не особенно обращая внимания на законную сторону, а стремясь лишь не попасться и не угодить на астероиды или того хуже в рабство, уж он-то лучше многих понимал, что это такое – быть рабом.

Выжив и скопив нужную сумму, набрал команду из экипажа, знакомых и знакомых знакомых и по окончании контракта на купленном корабле третьего поколения направился в сектор во Фронтире, куда наведывался во время несения службы и про который знал много интересного. В частности, были известны подробные карты транзитных систем, по которым перемещались контрабандисты, перевозившие товар между вечно враждующими империями Авар и Аратан, а также места боев и пограничных конфликтов, коих в этом секторе было в изобилии и где постоянно копошились мусорщики.

Владея этой информацией, не составляло труда организовывать засады и щипать всех встречных-поперечных, не брезгуя и коллегами пиратами, и работорговцами, а прихваченные со службы коды доступа к следящим системам, кое-где раскиданным по секторам, позволяли прошмыгивать туда незаметно и с осторожностью и внимательностью избегать аратанские патрули, которые, впрочем, посещали сектора нечасто, не решаясь лезть близко к границе, чтобы не спровоцировать очередной конфликт между империями.

Однажды, посчитав очередного мусорщика легкой добычей, при выходе наперехват еле успел произвести маневр уклонения от сброшенных на пути мин пятого поколения. От близких разрывов снесло щиты, в нескольких местах пробило корпус и покорежило орудия ближнего боя.

Осыпая проклятиями мусорщика, с которым связался для предложения сдачи и психологического прессинга, под его гогот был вынужден выйти из атаки и, пообещав страшные мучения и жуткую смерть недомерку, уковылять в астероидное поле, где два дня провел в ремонтных работах, да и после потратил порядочно, чтобы окончательно восстановить и апгрейдить свой корабль, оснастив его более мощными сенсорами, так как старые слишком поздно заметили появление мин и он не смог их уничтожить загодя.

Так и повелось: удачные абордажи с захватом, перегон приза и продажа имущества и рабов, а вот после встречи с мусорщиком – траты ранее заработанного на ремонт плюс апгрейд корабля.

Во вторую встречу прилетела невесть как оказавшаяся у мусорщика противомоскитная ракета седьмого поколения. Нет, как оказалась, понятно! Но вот, как его жаба не задушила такую дорогую вещь потратить, когда за те же кредиты можно было противокорабельных ракет третьего поколения пакет купить, не укладывалось в голове! Видимо, что нашел, тем и пальнул при возвращении, сам небось потом волосы рвал от досады, да и я еле до ближайшей станции дополз – такие были повреждения.

Починившись и потратив деньги на увеличение количества противоракетных зенитных установок, сделал упор на шрапнельные скорострельные мортиры, берущие не точностью, а сплошной зоной поражения.

В третью встречу мусорщик от нас просто удрал. Несмотря на то что расстояние сокращалось медленно, но верно, форсированные движки позволили ему уйти в гипер раньше, чем мы смогли выйти на дальность, достаточную для открытия уверенного огня, выпущенные ракеты были уничтожены зенитным огнем, а осколки поглотил щит. По этому поводу были заменены движки и реакторы на более мощные.

В четвертый раз все шло поначалу гладко, но при выходе на расстояние уверенного поражения открытый огонь не дал ожидаемого эффекта – щиты оказались неожиданно крепкими, и этот гнус, непрерывно поливая меня площадной бранью с упоминанием всех моих родственников и родных моей команды, ушел в прыжок. Из-за этого, все тщательно обдумав и передав протокол атаки специалисту по вооружению, получил совет установить малое туннельное орудие, и установил его, урезав свободное пространство по максимуму, чем вызвал ропот экипажа, правда, пока еще несмелый.

Вот и пятая встреча.

Внезапно экран погас, Врунгель замер в кресле, а стены затряслись, и меня зашвырнуло в комнату.

Упомяни аварцев, они и появятся, и наверняка это мой старый знакомец. Какой неугомонный! Когда демонтировал оборудование аварийного медицинского отсека и отчалил от обломка, на радаре обнаружил приближающийся корабль. Дав тягу и рассчитав точку ухода в гиперпрыжок, ответил на входящий вызов. Обычный разговор аварца с аратанцем, помноженный на личную неприязнь, – предложения сдаться перемежались угрозами, но оба прекрасно понимали, что, пока щиты не продавлены и дюзы не отстрелены, дураков идти добровольно в рабство нет. У аварца движки мощнее, расстояние сокращалось быстрее, чем расчетная точка гиперперехода. Огневой контакт. Еще и ресинхронизация гравикомпенсаторов, что вовсе не к месту.

Приложившись о шкаф, как-то бездумно протянул руку и взялся за какую-то штуковину, потянул ее, вытягивая шнур, и вставил в браслет, как будто всегда этим занимался.

Появление в рубке подопечного тревоги у искина не вызвало, псевдоинтеллект позволял в широком диапазоне интерпретировать пожелания хозяина, даже выраженные в довольно обтекаемой форме – «присмотреть». Подключение к стойке прямого управления щитов насторожило, но прямой угрозы пока не несло. На запрос сертификата был получен положительный отклик, ранг подтвержденных баз позволял управлять щитами с эффективностью большей, чем возможности искина. Управление щитами передано подопечному.

Время как бы замедлилось, экран не развернулся, но нахлынуло ощущение единения с чем-то, хор тянул какую-то мелодию, но слиться что-то не давало. Внезапно экран раскрылся, и высветилась надпись на тарабарском. Картинка сменилась, по-видимому, машинным кодом, надпись, как в матрице, поток символов, надпись, ярлыки с надписями, надпись, цвета разной интенсивности, разной формы, зеленая надпись, какие-то сообщения – и так и осталось. Подумалось, что похоже чем-то на шарообразную медузу – в центре как бы пульсирующее красное сердце, от него красные текущие лучи расходятся к золотым сферам, а сферы между собой соединены чем-то воздушным, ну как в учебнике по физике взаимодействие магнитных полей рисуют.

И тут в сторону медузы стала быстро приближаться искра и, соприкоснувшись с полем, погасла, передав свой свет на ближайшие сферы, которые вспыхнули красным светом, нарушая гармонию, – и мне это очень не понравилось! Как будто это из-за меня нарушилась гармония – я виноват, не проявил заботу, подвел.

Сосредоточился и увидел, что кроме красного сердца есть ледяное, от которого к сферам тоже тянутся ледяные нити. Битва льда и пламени, всплыло в памяти. И тут я почувствовал, что, хоть количество льда и пламени конечно, каждой сфере я могу отмерять ту часть и того, чего захочу, из того, что может дать сердце огня и льда. И стал восстанавливать гармонию, отбирая у одних и даря другим, пока почти все сферы не засветились ровным золотым цветом. И опять полетела искра, но я был готов к ее прилету. Оставив огня тем сферам, к которым не прилетит искра, лишь столько, чтоб свет их не угас, направил весь огонь и лед на три сферы, но не равномерно, а как бы наклонив поле под углом к искре. Когда искра влилась в поле, ближайшие сферы накачал льдом, убавил пламя и по мере стекания искры передавал ее нижним сферам, уменьшая и увеличивая нагрузку, минимизируя дисгармонию и как можно быстрее восстановливая гармонию, чтобы сферы не вспыхивали так ярко, а то глазам больно. От нас тоже летели искры, но чаще и слабее. Но в их полете не было гармонии. И тогда при соприкосновении их с полем я начал направлять огонь в сферы, и наши искры стали лететь быстрее и становились более яркими. Так и боролся с хаосом, пока внезапно все не пропало.

Аварец был в бешенстве: несмотря на все расчеты и значительные потраченные средства, мусорщик ушел, напоследок в очередной раз нанеся оскорбления. К тому же от ответных залпов щит сильно просел. Это говорило о том, что мусорщик тоже не сидел сложа руки и апгрейдил оружие. В рубке стояла напряженная тишина, и было понятно, что от того, что он сейчас произнесет, зависит, будет он дальше капитаном или его по прилете на станцию выкинут в космос без скафандра. На текущий момент можно не бояться: все же на открытый бунт в походе команда не пойдет, ведь искин завязан на него, и любая попытка силового захвата корабля обернется большой кровью и превратит корабль в неуправляемый кусок металла, так как искин в случае убийства капитана запрограммирован на самоуничтожение. И все это понимали.

Весело рассмеявшись и похлопав ладонями по ногам, выдал речь, процитировав заветы предков о том, что бить кнутом раба надо или до смерти, или не больше, чем пятью ударами подряд, чтобы раб усвоил урок и продолжил работу, а не умер. Спич развил в том духе, что, раз один и тот же мусорщик попадается уже пятый раз, но не дается в руки, это значит духи предков посылали его, чтобы мы могли улучшить корабль и, становясь сильнее, выполнить основной их наказ: если можешь победить врага, побеждай и делай его своим врагом, а имущество его своим. Развивая мысль, сказал, что мы благодаря предкам готовы к испытаниям богатством как никогда, чем вызвал горячую поддержку команды рубки. В конце добавил: раз предки избрали мусорщика орудием, наставляющим великих аварцев на путь истинный, и уроков было ровно пять, то следует воздать хвалу предкам и прекратить атаки на мусорщика, ибо они сами определят тех аварцев, кому требуется наставление, и негоже им мешать. Заявление явно успокоило и воодушевило команду, и я был уверен – уже через час весь корабль будет в курсе произнесенной речи и угроза бунта будет снята. А мусорщик пусть гуляет, ну его корыто к предкам.

Врунгель наклонился надо мной, лицо его выражало озадаченность и… уважение, что ли? Вздернув меня на ноги, что при моей дистрофии не составило труда, практически дотащил до каморки и усадил на коврик. Постоял, пристально рассматривая, а потом полез на полки, разгребая ящики, достал один, положил мне в руки и, из дверного проема бросив еще один долгий взгляд, вышел.

Огневой контакт показал значительное превосходство огневой мощи нападавших – умудрились воткнуть в свое корыто малый туннельник, но, несмотря на частые попадания, щит продолжал держать, а вот у противника просел и истончился от наших ответных выстрелов. Появилась даже мысль отменить прыжок и, додавив щиты, превратиться из мышки в кошку, но у аварцев точно есть абордажная команда, которая может перевесить чашу весов в их сторону. Так что выхожу на связь с аварцем, ржу ему в лицо, одновременно рассказывая, какие сексуальные действия я сейчас проделал с ним, его тупой командой, со всеми его и его команды родственниками, и, не дожидаясь ответа, отключился – прыжок. А чего это задохлик тут валяется? Искин – отчет. М-да, повезло так повезло, спасибо ему за фактическое спасение. Но с каких это пор дикие с нейросетью ходят, щитами рулят на серьезном уровне и почему языка не знают и по нейросети не откликаются? Фронтир, он и не такое… Но отблагодарить дистрофика надо, а что дистрофики любят?

Дверь закрылась. Открыв зеленую молнию, увидел стопку сухпайков, отличающихся от ставших уже привычными. Нажав на кнопку, подождал разогрева и открыл – по комнате поплыл умопомрачительный запах – в ячейках находились куски мяса с подливкой, гарнир вроде картошки и салат с горошком. Чуть не захлебнувшись слюной, смакуя каждую крошку, стал поглощать сказочный ужин, или обед, или что там по времени, которому я потерял счет.

Что случилось в той комнате, я окончательно не определился, но, видимо, какой-то тест я успешно прошел, раз кормить стали не только регулярно, но и гораздо лучше. Меня не беспокоили. Врунгель даже паучка не оставил, или тот сам не захотел со мной больше знаться. Сидел себе и ел потихоньку. В саркофаг не пихают, и на том спасибо.

Через день или больше вошел Врунгель и поманил за собой, зайдя в комнату, указал на стул, который появился возле стойки. Новое какое-то задание выдумали, с тоской подумал я, но делать нечего, пришлось подключаться. Опять медуза – с пульсирующими сердцами, текущими лучами и золотыми сферами, соединенными между собой полем. Напрягся в ожидании прилета искры, чтобы начать гасить ее, но ничего не происходило.

Скучно не было – время утекало неторопливо, но незаметно, в связи с отсутствием задач занимался разглядыванием медузы со всех сторон, увеличивал и уменьшал подачу огня и льда, любуясь изменением оттенков цвета и насыщенности поля, пока не был отключен и не вывалился в реал. Врунгель отводил меня в коморку отдохнуть, потом – снова в кресло на подключение, и так несколько раз, но повторного ливня искр так и не случилось. Опять не справляюсь с заданием? И что дальше придумают?

До границы империи добрались без происшествий: четыре прыжка – и на месте, даже заправляться не пришлось. Опознавшись с пограничным контролем, принял досмотровую команду. Хотел им задохлика сбагрить – уперлись, велели на станцию в СБ везти, а то мне больше заняться нечем!

Дверь открылась. Загородив весь проход, возвышался явно военный, если судить по внушительному скафандру со встроенными, по-видимому, бронепластинами. Он грозно уставился на меня. Обхватив покрепче сухпай, уставился, как мне казалось, грозно в ответ, не собираясь делиться едой без боя. Осмотрев каморку, вояка хмыкнул, и дверь опять закрылась. Значит, их тут как минимум трое: Врунгель, негр и вояка.

Дверь открылась. Врунгель показал пальцем на вещи, на меня и махнул рукой – на выход. Глянув на меня скептически, опять зарылся в коробки, вытащил мешок и сунул мне. Похоже на баул-рюкзак – хоть в охапку носи, хоть в руке, или на плечи вдоль, или поперек. Отличие от привычного мешка – закрывается, как комбез. Сложив в него все имущество, в первую очередь оставшиеся сухпайки, взвалив баул на плечо и двинулся на выход.

Выйдя из тамбура, попал в короткий коридор, в конце которого увидел человека, явно с нетерпением и раздражением чего-то ожидающего. Врунгель похлопал меня по плечу и подтолкнул в спину, отчего я прошел пару шагов вперед. Не услышав шагов за спиной, обернулся, и взгляд уперся в закрытую дверь – вот и попрощались.

Мужчина самой заурядной внешности нетерпеливо махнул рукой и, быстро зашагав, исчез из поля зрения. Испугавшись, что останусь один, ломанулся вслед. Вприпрыжку следуя за ним, пересек какую-то комнату, потом лифт, коридор, и человек, заведя меня в кабинет, вышел, не произнеся ни слова. Весь путь запомнился нечетко, окружающее внешне по стилю напоминало все, что я успел увидеть с момента начала проекта, – стандартизация и минимализм в действии. Немного странных моментов было: бесшумно закрывающиеся двери, лифт, который двигался очень плавно, и отсутствие людей.

Ну так вот, зашел в кабинет – а как назвать комнату со столом и двумя стульями? Хотя больше похоже на комнату для допросов, как их изображают в кино, но без зеркальной стены во всю стену. Сходство подчеркивал вид мужчины – строгое лицо с цепким взглядом, сам в комбезе, по фасону напоминающем форму СС, только без фурнитуры. Чекист – окрестил я его, а тот, что привел меня, – экскурсовод, но экскурсовод фиговый. Указав мне на стул и дождавшись, когда я усядусь, поставив сумку рядом, чекист произнес фразу, внимательно наблюдая за моей реакцией, не увидев понимания, кивнул и замер. Вид у него стал какой-то отрешенный, из взгляда пропала цепкость. Так и сидели: я смотрел на чекиста, чекист смотрел в никуда, нагоняя на меня жуть.

Поименованный чекистом был следователем службы безопасности Империи Аратан и своей работой гордился. Подробности биографии были похоронены под грифами и подписками о неразглашении. В текущий момент он разбирался с делом дикого, доставленного мусорщиком. Представленный мусорщиком искин второго ранга аварийного медицинского отсека крейсера после активации и получения управляющих кодов выдал полный протокол действий и событий с момента активации.

(Искин обнулен и возвращен мусорщику как законный трофей).

Сопоставление фактов, к сожалению следователя, любящего сложные дела, у искина восьмого ранга СБ не заняло много времени и не вызывал вопросов. В момент, предшествующий появлению в отсеке криокапсулы, двери открывались капитанским кодом, а время нахождения в медицинском отсеке лишало смысла внедрение агента кого бы то ни было.

Для закрытия дела и передачи дикого в центр приема беженцев данных достаточно, но чекист стремился вести дела образцово, а для формирования идеального дела осталось опросить самого дикого о происхождении и подробностях попадания в Содружество. Отправив вызов штатному медику СБ, погрузился в рутину текущих и перспективных разработок и анализа поступающих сводок.

Открывшаяся дверь заставила вздрогнуть, а вошедший мужик в белом комбезе и с кофром в руке – напрячься, с непривычки быстро увеличивающееся количество новых лиц с непонятными намерениями пугало. Лаборант, как я его обозначил для себя, положил кофр на стол, достал и водрузил мне на голову конструкцию с проводами, соединенными с кофром. Шум в ушах, шепот, сменившийся резко накатившейся болью, усилившейся до невозможности терпеть, кровь, хлынувшая из носа, и кровавая пелена, застлавшая глаза. Угасающее сознание уловило, что мой труп куда-то волокут…

Поименованный лаборантом являлся штатным медиком станционного СБ и запрос на обучение дикого языку исполнил согласно букве инструкции – используя переносную установку гипнообучения.

Когда дикий упал и умер, при помощи личной аптечки провел неотложные реанимационные процедуры и вместе с чекистом доставил дикого в медотсек, поместил в капсулу, где после диагностики и началось лечение. Скинув по запросу чекиста файл диагностики, сам углубился в изучение результатов, как и чекист. После прочтения оба молча уставились друг на друга.

Пройдя, до выбора узкой специализации, одну базовую школу СБ, провели анализ и сделали одинаковые выводы практически одновременно, и выводы эти не понравились обоим.

Дикими именовались особи без знания межгалактического стандартного языка и, о чем часто забывают и что считается естественным, без установленной нейросети.

Медицинская база знаний предписывает на чистый, без нейросети, мозг накладывать языковой пакет с помощью гипнообучения.

Нейросеть предписано устанавливать только после гипнообучения языку.

При наличии нейросети гипнообучение не применяется, а любое обучение производится посредством изучения баз знаний.

В результате чекист неточно сформулировал вводную, введя в заблуждение лаборанта, а лаборант не провел обследование пациента перед процедурой. Действия обоих повлекли за собой смерть человека, что по законам Содружества карается рудниками. Понятно, что пациент выжил, и на рудники никого не сошлют, но в личном деле запись «из-за собственной халатности подвергли угрозе смерти лицо, находящееся под их опекой» будет смотреться не очень и наверняка негативно повлияет на карьерный рост.

Придя к таким выводам, оба кивнули и, прекратив гляделки, разошлись. Один – готовить криокапсулу, другой – готовить сопроводительные документы.

Логи медицинской капсулы почищены, запись происходящего с искина удалена, криокапсула отправлена багажом в центр приема беженцев.