Читать книгу Затянувшийся отпуск с черной кошкой - Александр Сеземин - Страница 5

Наконец я достиг опушки леса, это была светлая березовая роща. Травяное море волной накатило на нее, но, не в силах победить, отхлынуло назад и успокоилось, и так захватило огромное пространство. Тропинка же ныряла дальше под сень берез, через ячеистую крону которых пробивался вечерний солнечный свет, играя тоненькими лучиками, бегающими между деревьями. Сюда уже пришла вечерняя прохлада, в нее приятно было окунуться после насыщенного солнечным ветром открытого пространства. Березы стояли далеко друг от друга, но все равно в перспективе сливались в одну сплошную пеструю пелену, от которой рябило в глазах. Земля в роще была сплошь затянута шелковистой невысокой травой, по которой можно свободно гулять меж редких тонких стволов с трепещущими на легком ветерке завитушками белой бересты. Сверху свешивались длинные тонкие ветки, усеянные резными остроконечными листьями, между ними проглядывали длинные желтые сережки. Ветки раскачивались, словно распущенные волосы, слышался тихий шепот:

– Чужой, чужой, чужой, чужой…

– Человек, человек, человек, человек…

– Враг, враг, враг, враг…

– Страх, страх, страх, страх…

Летело от одного дерева к другому и разносилось по всему лесу.

Невольно я остановился. Лес насторожился, притих и ощетинился, не ощущалось движения воздуха, смолк и птичий гомон.

Сделав над собой усилие, я подошел к ближайшей тоненькой березке, затрепетавший при моем приближении. Прикоснулся ладонью к ее стволу – не бойся, я не принесу вреда, постараюсь не нарушить покой, просто пройду через лес. Это были даже не слова, скорее мой эмоциональный настрой, я попытался передать его дереву. Некоторое время ничего не менялось. Вдруг я ощутил движение воздуха, словно вздох облегчения пронесся по лесу. Качнулась ветка моей березки и мягко прикоснулась к моей голове – мы верим, проходи.

Тропинка чувствовала себя здесь вольготно, беспрестанно петляла, изменяя направление, бежала от одной березки к другой. Наверное, люди, околдованные красотой рощи, не спешили уходить из этого места и гуляли меж стволами, стремясь продлить очарование. Так и тропинка пролегла без определенного направления, под ногами шуршала перепревшая листва, изредка хрустели тонкие сухие прутики, упавшие с деревьев. Я шел не спеша, дышал лесным воздухом, особым грибным запахом, касался руками тонких прохладных стволов. Деревья успокоились и больше не трепетали. Я ощущал пульс соков, протекающих от корней к вершинам, громадную силу растительного мира.

Скоро я окончательно потерял направление движения.

Впереди наметилась небольшая ложбинка, тропа спускалась в нее и терялась в траве. Здесь было прохладно и сыро, рос папоротник, а по сторонам примостились небольшие елочки, случайные гости. Внизу блеснула вода, мелкая темная лужа, и я увидел следы пребывания человека, кто-то заботливо перекинул доску через это препятствие, доска была еще светлой, не прогнившей. Воодушевленный таким открытием – люди были близко, – я смело пошел по доске. Она прогибалась под моим весом, даже скрывалась под водой. Потревоженная черная жижа, пузырясь, хлюпала и не желала отпускать доску обратно. Поднявшись по противоположному краю ложбинки, я остановился. Впереди между березами появились просветы, лес заканчивался. Но пройти пришлось еще с полкилометра, пока стена деревьев не расступилась. Лес остался за спиной, я обернулся и попрощался с ним.