Читать книгу Помнят только звезды - Александр Владимирович Олдин - Страница 5

«Наша история началась задолго до появления вашей планеты, когда мы очнулись ото сна в кромешной темноте зарождающегося космоса. Кем мы были до этого или вследствие чего произошло наше пробуждение нам до сих пор неведомо, мы отбросили попытки познать тайну своего происхождения много веков назад. Долгие эоны мы скитались по просторам вселенной, любуясь ее рождением и исследуя ее красоты, пытаясь через эту призму познать самих себя и однажды, в процессе этого познания, мы поняли, что наша раса ограничена строгими рамками популяции – всего 769 особей, не имеющих конкретного пола и функции размножения. Зато наша физическая оболочка бессмертна и практически неуязвима ко всякого рода вредному воздействию извне. Разум наш с течением эпох эволюционировал от недавно пробудившегося в звездных яслях детского и неуклюжего до устоявшегося, но тем не менее не потерявшего своей гибкости и цепкости, открывшего для себя все прелести бытия. Вместе с разумом менялись и наши взгляды как на устройство вселенной и ее работу ее законов в целом, так и на свое место в этой вселенной в частности».

На протяжении рассказа перед мысленным взором слушателей представали картины из коллективной памяти пришельцев: вот они путешествуют сквозь время и пространство от одной системы к другой, мимо проносятся звезды и планеты, рождаются и умирают целые галактики. Планеты предстают во всем разнообразии форм и видов растительной жизни, животного мира и первых признаков белковых и многих других, не знакомых человечеству, форм жизни там, где они только зарождались, и где уже пытались возводить первые цивилизации. С некоторыми представителями инопланетных цивилизаций Старцы пытались входить в контакт, иногда успешно, иногда нет. Они исследуют, наблюдают, развиваются. Все открытые, существующие только в теории космические явления и те, о которых еще только предстоит догадаться появляются в своем великолепии, будто происходят здесь и сейчас, а не миллионы лет назад.

«Во время очередной своей экскурсии по глубинам вселенной небольшую группу во главе со мной, всего 150 особей, – продолжал голос, – занесло в довольно отдаленный уголок, где мы имели возможность наблюдать зарождение одной планеты, которая, ввиду нашего чрезмерного любопытства привлекла внимание настолько, что мы решили назвать ее своим домом. В момент прибытия на Землю, родная планета человечества представляла собой раскаленный шар металлов и минералов, а становление ее в пригодную для жизни экосистему разворачивалось на глазах изумленных зрителей, словно красочный научно-популярный фильм, создатели которого не поскупились на сочные спецэффекты и мельчайшие детали, предававшие всему происходящему поистине реалистичный вид. Планета сжималась, облик ее менялся, вещества перетекали одно в другое, кажется, не было упущено ни одной мелкой детали и поэтому было одновременно волнительно и тревожно наблюдать за происходящими естественными, казалось бы, космическими процессами «своими глазами». Эта было чудесное место, хотя по вашим меркам вы нашли бы его не пригодным для жизни из-за сурового климата».

«Итак, мы обосновались на этой планете и начали кропотливо развивать нашу цивилизацию, попутно терраморфируя поверхность под наши нужды. За столетия развития наши самые выдающиеся ученые достигли невероятных результатов во многих областях науки: от изменения климата до экспериментов по выращиванию простейших одноклеточных организмов. И вот однажды, мы задумались над созданием искусственной формы жизни, которая должна была заселить эту планету и помочь построить великую цивилизацию. Эта новость произвела небывалый фурор среди всех членов коллектива, и мы с жаром принялись за претворения этого желания в жизнь. Работа шла с опережением поставленных временных границ, и вот настало время представить полученный результат. Сразу хочу сказать, что конечный результат ставился соответственно нашему внутреннему видению, поэтому в итоге мы получили нечто вроде черной маслянистой субстанции, способной принимать различные формы по нашему мысленному приказанию и выполнять любой вид работ. Мы назвали их шогготы. Они были примерными помощниками, готовыми исполнить наш самый дерзкий приказ без пререканий. О, как же сильно мы ошибались на их счет, но тем не менее, цивилизация процветала, наш главный и единственный город обрастал новыми зданиями и технологиями, но в один прекрасный день, никто уже точно не помнит по какой конкретно причине, наши союзники восстали против нас. Началась кровопролитная война, много погибло с обеих сторон. Город опустел, шогготы загнали нас глубоко под землю, где произошла решающая битва, одному из них на моих «глазах» отрубили часть конечности, и она упала в подземную реку, позднее, как выяснилось, из нее произошел ваш вид, такова жестокая ирония. Война тем временем подошла к концу, часть выживших с нашей стороны осталась охранять выживших шогготов, которых мы предусмотрительно заперли глубоко под землей, т.к. зареклись больше никогда не проливать чьей бы то ни было капли крови, тем более созданных нами же существ. Человечество на тот момент только-только выходило из пеленок, и мы решили оставить эту планету ему, о чем позднее не раз пожалели, и отправиться для воссоединения с нашими собратьями. Мы, конечно, приглядывали за вами время от времени. Некоторые особо одаренные умы были очень чувствительны к нашему присутствию и мы иногда удовлетворяли их жажду знаний: так, один талантливый, но не признанный при жизни американец, взялся записал нашу историю и многие другие, не без доли художественного вымысла, конечно, что впоследствии сделало его знаменитым. В своих произведениях он называл нас «Старцами».

Рассказ не прерывался ни на минуту и, казалось бы, должен был уже утомить своей перегруженностью деталями и событиями, но ни у кого из команды и в мыслях не было просить об отдыхе, учитывая свидетелями каких невероятных космических событий они являлись. Тем временем голос рассказывал дальше:

«Во время странствий, мы никогда не теряли связи с остальными собратьями и постоянно обменивались новостями. Делились своими успехами, открытиями и черпали знания у других. Но вот настало время и после долгих скитаний мы, наконец, обрели свой второй дом на этой луне, теперь уже навсегда. Мы оповестили об этом событии всех наших собратьев, некоторые откликнулись и стали возвращаться, некоторые не пожелали быть привязанными к одному месту, их манила жажда новых открытий. То была эпоха великого рассеяния. Именно здесь, на этой планете, мы и познакомились с вами, капитан, во время вашего путешествия к неизведанным мирам ровно год назад».

В этот момент голос Старца был заглушен неистовым водопадом мыслей Паскаля, которые лились как из рога изобилия: «Мы знакомы, как такое возможно? То есть как год назад, последние полгода я был в коме на корабле, одиноко болтающемся в одной точке космоса?»

«Понятие времени – вещь сугубо относительная. – вступил в разговор Старец. – Ваши чувства подвели вас. Год назад вы посетили наш мир в поисках ответов на свои вопросы, кажется, вы тогда вызвались на выполнение какого-то весьма важного задания, по окончании которого хотели обрести покой, но обрели лишь забвение, пусть и недолгое. Мы сделали для вас и вашей команды все, что было в наших силах, дабы в своих вопросах вы достигли просвещения, а также приложили все усилия в попытках предупредить о возможных последствиях вашего задания. Но вы в то время были так честолюбивы и преданны своему командованию, что проигнорировали все наши советы. К вашей чести следует сказать, что не каждый отважился бы на попытку ступить туда, куда стремились попасть вы, но всему свое время, об этом вы должны вспомнить сами».

«Достаточно загадок для меня одного. – прервал Старца капитан. – Скажите прямо, куда я летел, для чего? Как могли мы встретиться с вами год назад? После пробуждения от комы, моей памяти оказался недоступен довольно большой пласт воспоминаний. – решительно потребовал он».

«Касательно конечной цели вашего полета, скажу лишь, что это лежит вне пределов дозволенного нам, даже если бы это было в наших силах, все равно не осмелились бы рассказать правду, поскольку в таком случае сама ткань пространства-времени была бы поставлена под угрозу разрыва, что непременно привело бы к гибели всего сущего. Мы уже дорого заплатили за оказанное вам содействие, в том числе за то, что вернули вас к жизни».

Бывают моменты в жизни, когда кажется, словно разум покидает свою физическую оболочку и наблюдает за происходящим со стороны, многие пациенты, пережившие клиническую смерть, рассказывают о подобном опыте, вот и сейчас нечто подобное происходило с Арманом Паскалем, капитан космического корабля «Ахав». Отчётливо наблюдал он себя в боксерской стойке с занесённым для удара кулаком правой руки, Павел Мелавин, его старший помощник, стоял с отвисшей челюстью вперив в него недоумевающий взгляд, а искусственный интеллект их корабля ХэлБи просто застыл, как манекен. Единственными, для кого происходящее представлялось совершенно обыденным, были Старцы, и неудивительно, ведь это они по своей прихоти остановили время и вытянули разум капитана наблюдать за происходящим со стороны, всего лишь почувствовав только-только зарождающуюся ярость внутри него, и отвратили тем самым от возможных негативных последствий необдуманного поступка. Этот вынужденный шаг возымел успех, которого и добивались Старцы: не до конца отдавая себе отчёт в происходящем с ним, но осмотревшись, капитан вдруг почувствовал, что, доведи он свой удар до цели, последствия могли быть самыми плачевными, и ярость его потихоньку стала сменяться чувством негодования, что само собой, не укрылось от мысленного взора пришельцев.

«Не стоит доводить начатое до конца, капитан. – предостерег Старец – Как мы уже говорили прежде, у нас нет намерений вступать с вами в ненужный конфликт. Прошу, смирите свою внутреннюю ярость и негодование, а мы тем временем попробуем прояснить кое-какие детали».

С этими словами капитан почувствовал смирение, разлившееся по его существу, словно его охватила нега и волны понесли его по бескрайнему океану блаженства. Посторонние чувства его больше не беспокоили, единственное о чем он думал была мысль, что его используют в своей космической игре силы, ему не ведомые и с неведомой целью, а он, вместо того, чтобы дать им решительный отпор и потребовать ответов, купается в океане блаженства, что как он прекрасно понимал, тоже было частью представления Старцами своих уникальных возможностей за гранью человеческого понимания. Капитан даже не предполагал, да и незачем ему было сейчас, что Павел находился в сходном ему смятении, только вот, в своем собственном теле, а не в качестве астральной проекции, и мысль его была готова вырваться наружу сонмом вопросов, адресованных как ему, Паскалю, так и их инопланетным доброжелателям, но, по понятным причинам, сделать этого он не мог. Что касается ХэлБи, то его искусственный интеллект, казалось, был поставлен на паузу, ка ставят на паузу фильм или песню, но на самом деле, он бегал по строкам двоичного кода, просчитывая одному ему ведомые шаблоны поведения и возможного развития событий. Паскаль весь превратился в слух, когда голос Старца снова вмешался в полет его мыслей и чувств: Я вижу, вы успокоились, то-то же, теперь мы вернем вас в ваше тело и восстановим ход времени, после чего закончим свой рассказ».

И с этими словами капитана, словно резко дернуло куда-то в сторону, и он снова очутился в своем теле, осознавая тоску по утраченным ощущениям спокойствия и блаженства, и то, что он до сих пор держит сжатый кулак готовым нанести удар. Он опустил руку.

«Что, черт возьми здесь происходит? – мысленный напор вопросов Мелавина наконец-то получил выход наружу. – Как это они вернули Вас к жизни, вы что же, нечто вроде ходячего мертвеца из фильмов двадцатого века? Вы те, кого в давние эпохи называли нарко, негро, некроманты? Вы тут мертвых воскрешаете на этой безжизненной планете, как по мне, так довольно-таки подходящее место для подобного рода оккультных ритуалов? Пытаетесь создать себе новых рабов, более послушных, может, вы и Робинсона со Штайнмайером воскресили подобным образом, и они теперь исполняют все ваши прихоти? – почти срывался на крик Мелавин».

Капитан обдал старпома долгим укоризненным взглядом, полным, тем не менее глубокого понимания бурной реакции Мелавина.

«Не судите строго, капитан. – услышал Паскаль голос Старца. – для него время текло как обычно, и он не осознает произошедшего только что. Нам было важно предостеречь вас от вашей опрометчивой затеи, в то время как реакция Павла получила столь сильный импульс только сейчас. – дальше он продолжил спокойным тоном так, чтобы его мысли были уже доступны всем. – Что нас поражает в вашей расе, так это то, что вы при всем богатстве сокрытых в вас способностей и потенциала, либо не используете его совсем, либо размениваетесь им на всякие незначительные пустяки, нередко приводящие к глобальным катастрофам: стоило только загореться искорке ярости внутри одного, как она тут же охватила стоящего рядом, причем на мысленном уровне. Если бы вы развили эту маленькую способность в телепатическое общение, вы не поверите, каких бы высот достигла ваша цивилизация уже много эпох назад и скольких не благоприятных для себя последствий смогла бы избежать. Но, мы все вольны распоряжаться предоставленным нам временем и средствами по своему усмотрению. Мы искренне надеемся, что однажды вы осознаете сокрытый в вас потенциал и направите его развитие в более созидательное русло. – дальше он обратился непосредственно к Павлу, стараясь, тем не менее, удовлетворить также и жажду знаний капитана. – Нет, Павел, мы не некроманты и воскрешением мертвых не занимаемая, равно как и созданием новых рабов, о чем мы уже говорили. Для возвращения капитана к жизни мы использовали весь накопленный нами за многие эпохи багаж знаний в генной инженерии и евгенике. Думаю, будет справедливо мне на время умолкнуть и отдать главенство рассказчика еще одному непосредственному участнику тех событий, ты не против, ХэлБи?»