Читать книгу Королевская школа. Ледышка - Александра Плен - Страница 6

Школа имела гигантские размеры. На ее территории была приличная конюшня, большой парк с аллеями для конных прогулок, несколько фруктовых садов и крытых оранжерей. Был даже собственный причал с пришвартованными яхтами, на которых юноши тренировались в парусном спорте. Был и такой факультатив.

Я боялась, что не потяну программу, так как, во-первых, я была одной из самых младших, во-вторых, все мои знания – это бессистемное чтение книг и газет. Но зря переживала. Обучение в школе начинали чуть ли не с букваря. Когда на уроке по математике профессор Лейбник попросил перемножить двузначные цифры в столбик, я облегченно выдохнула – потяну.

– Ваше высочество. – Утром в столовой у раздачи ко мне обратилась изумительно красивая девушка, на вид чуть старше меня. Я напрягла память. Точно! Агата Хорн! И как же она похожа на брата! – Мы приглашаем вас за наш столик.

Я вежливо улыбнулась, взяла поднос и направилась за ней. Интересно, совместные завтраки и обеды считаются залогом дружбы? Завести друзей мне хотелось даже больше, чем окончить школу.

За просторным столом у окна сидело двое парней. Их я тоже узнала – Юний Верт и Ноан Фарх. Элита из элит. Поздоровавшись, я села напротив Ноана, краем глаза заметив, как телохранители переместились ближе.

Все принялись есть, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Арии явно были близко знакомы друг с другом, так как общение было непринужденным, а Агата и Ноан вообще являлись родственниками. Я сдержанно улыбалась, коротко отвечала на вопросы, их, слава Богине, было немного.

– Вам нравится в Альтее?

Здесь все просто: ответ – очень нравится.

– Говорят, в вашем королевстве снег да лед?

Согласно кивнула.

– И замуж выдают в четырнадцать?

Пожала плечами.

– Когда планируете свадьбу с его величеством?

Замешательство скрыла за глотком какао. Вопрос был из разряда неудобных. Все зависит от Эдварда, когда скажет, тогда и пойдем в храм. Но ответила уклончиво: жених пока решает политические вопросы с Фракрией и союзниками. А от дальнейшего любопытства ариев спас звонок на лекцию.

Мы встали, отнесли грязные подносы и отправились в учебное крыло. В принципе, ничего страшного. Подружусь. Главное – помалкивать и точно следовать этикету.

Арии держались обособленно, но взяли меня в свой круг. Наверное, им нужно было заполнить четвертое место за столом в столовой, а никто из всех учащихся первого года обучения не подходил по титулу.

Я не относилась к ариям, но ранг высочества ставил почти вровень с выходцами древних магических родов. Хотя мне иногда казалось, что титул ария был гораздо выше какой-то принцесски из замшелой маленькой страны. Но я будущая королева, и это немного примеряло ариев с моей персоной рядом.

Агата была настоящей красавицей. Миниатюрная голубоглазая блондинка с пухлыми по-детски надутыми губками и ямочками на щеках. Когда она улыбалась, сердца всех вокруг замирали от восторга. Я могла ею любоваться, как произведением искусства, втайне завидуя и понимая, что никогда такой не стану. Для этого нужно было родиться уже идеальной. Характер, конечно, отставал от внешности, и намного. Она на всех смотрела свысока, разговаривала странным визгливым тоном, надменно и немного истерично.

Юний, внук главного советника, был ей под стать. Семья Вертов давным-давно владела магией, но потеряла ее в глубокой древности. Читала, что они могли раскалять свою кожу до высочайших температур. Могли пальцем поджечь камин, ладонью расплавить металл. Магия из крови ушла, а непомерная спесь осталась.

Странно, те арии, кто остался без магии, вели себя более высокомерно и чванливо, чем сами маги. Пусть я видела Денизу Крей пару минут, мне она показалась милой и доброй девушкой. А арий Ноан Фарх, умевший подчинять животных, был самым тихим и спокойным среди нас. Нередко он брал свою кузину за руку, прерывая ее истерические всплески.

– А ты действительно разговариваешь с животными? – не удержалась я от вопроса как-то за обедом. Меня страшно интересовало все, что связано с волшебством.

– Мы не говорим с животными, – смущенно улыбнулся он, – это общепринятое заблуждение. Мы просто чувствуем их желания. Животные не говорят мысленно и не общаются друг с другом. Увы. Они просто хотят есть, пить, спать, наслаждаться солнцем и теплом, жаждут продолжить свой род и так далее. А мы улавливаем эти желания и можем их менять. Например, я не могу сказать лошади, чтобы она прыгнула через барьер, но могу вложить в ее голову это желание – прыгнуть.

Профессор, ранее учивший меня альтеранскому языку, был прав – легенду о сошествии богов на землю нам рассказали на первой же лекции. Но вот то, что их было ровно тридцать два, оказалось выдумкой летописцев. На самом деле не осталось никаких сведений, сколько было богов в действительности. Тридцать, сорок или сто. Просто после того, как они улетели, в Альтее нашлось ровно тридцать два вида магии. То ли остальная не прижилась, то ли ее все-таки и было тридцать два.

Язык богов стали записывать уже спустя сотню лет по памяти – соответственно, многие слова были утеряны. И до нас дошли лишь две тоненькие книжки.

Год пролетел как одно мгновение. На выходных меня отвозили во дворец. Я по-прежнему присутствовала на ежемесячных, так сказать свадебных, балах, куда приходили девушки и юноши познакомиться друг с другом и найти пару. Балы проводились в последний выходной день месяца и длились по шесть часов. Только эти балы из всех остальных были самыми либеральными, при соответствующей удаче сюда могли попасть даже выходцы из простого народа.

Королевской чете присутствовать на каждом было необязательно, но мы приходили. Мне нужно было нарабатывать репутацию и знакомиться с подданными. А Эдвард очень щепетильно относился к своим королевским обязанностям, совмещая балы с переговорами. Если бы я была тщеславной, то могла бы сказать, что бал – единственный повод для короля увидеться с невестой. Шанс поговорить и потанцевать.

Могла бы… Но я не тщеславная и понимала, что нужна Эдварду примерно как и он мне. То есть никак. Бывало, что за шесть часов мы не говорили друг другу ни слова. Лишь здоровались и прощалась. Мои увлечения, стремления, интерес, моя жизнь были там, в Королевской школе. Во дворце я лишь отрабатывала долг.

Хуже всего мне давались языки. А учить их приходилось целых четыре – языки основных союзников Альтеи. Почему-то король и арии считали высшим мастерством разговаривать с дипломатами других стран на их родном языке. Это вменялось не всем аристократам, слава Богине, но нам четверым пришлось априори выбрать факультатив иностранных языков. Из остальных я выбрала медицину и… боевые искусства.

Друзья и учителя страшно удивились. Агата и вовсе вытаращила глаза и минуту ничего из себя не могла выдавить, что на нее было совсем не похоже. Профессор Нарана, распределявшая среди девочек факультативы, весело приподняла брови.

– Уверены, ваше высочество?

Я была уверена. Мне надоело чувствовать себя слабой, неспособной дать отпор. Пусть словесно я кое-как научилась ставить на место, но есть индивидуумы, которые слов не понимают – их нужно подкрепить силой. Если бы я «случайно» сломала палец Куртану, когда он щипал меня за бедро или хватал за руку, его отношение ко мне изменилось бы. Что я могла сделать со слабыми ручками и ножками? Ничего.

Мой теперешний жених вряд ли поднимет на меня руку, скорее заморозит словами, но умение драться было нужно мне как дополнительная уверенность в своих силах.

В итоге я стала единственной девушкой, выбравшей борьбу. Поэтому учителя мне не выделили, выделили зал, где я смогу заниматься со своими телохранителями. Вызвалась меня обучать Кара. Она ближе всего подходила по возрасту – ей было всего двадцать пять. Правда, тренировки пришлось отложить на месяц-два. Девушка посоветовала для начала каждое утро выходить на стадион и пробегать по десять кругов.

В первый день я смогла еле-еле осилить один, и то к концу задыхалась и обливалась потом. Кара же даже не запыхалась. Она бежала рядом, а Зарина стояла в отдалении, пристально осматривая местность. Мне было жутко стыдно за свое болезненное состояние, но девушка успокоила – начало длинного путешествия начинается с первого шага. Поговорка мне страшно понравилась, и я в течение следующего месяца бездумно ее повторяла, пробегая сначала два круга, потом три, потом и десять.

Кара начала показывать мне приемы, но пока совсем простые – уклонение, освобождение от захвата, бросок в сторону, правильное падение, по-прежнему заставляя большую часть времени тратить на физические упражнения: бег, приседания, подтягивания и прочее. Сначала я злилась. Мне казалось, что, выучив пару подлых приемчиков, я стану непобедимой и смогу отбиться от кого бы то ни было.

Кара только рассмеялась в ответ на мое угрюмое бормотание.

– Любой подлый приемчик, ваше высочество, нужно прикреплять чем-то весомым, – ответила она, – мощным ударом, острым кинжалом, выстрелом из оружия. Если вы с первого мгновения не сокрушите противника, а это можно сделать лишь убийством, – я скривилась, убивать я точно никого не собираюсь, – то на дальней дистанции понадобиться сила, выносливость, умения. А они за пять минут не приобретаются.

Жаль. Зато вместе с кое-какими мускулами я получила нечто гораздо более интересное: здоровый цвет лица, блеск в глазах и, как это ни странно, начавшую приобретать женственные формы фигуру. Я словно сбросила тяжелый груз, всю жизнь гнувший мою спину, выпрямилась и посвежела. А может, это Королевская школа так на меня повлияла?

Тело стало гибче, сильнее, грациознее. Сделали его таким ежедневные упражнения плюс… танцы. Танцевать принцесс начинают обучать чуть ли не раньше, чем ездить на пони. В Островерхе и в Альтее они не сильно разнятся, но некоторые, особо замысловатые, пришлось учить. В Королевской школе танцы являлись обязательным уроком. Герра Лидира, наш преподаватель, знала их великое множество. От круговых народных альтеранских тысячелетней давности до современных, придуманных недавно. В каждой стране был свой традиционный танец. Нам – ариям и мне, будущей королеве, – нужно было их знать назубок. Вдруг нас пригласят в дипломатическую поездку?

На некоторых предметах девушки сидели вместе с парнями, другие лекции были разделены на женские и мужские.

Профессор Нарана вела у нас домоводство. И очень скоро этот предмет стал моим любимым. Женщина была веселой, общительной, остроумной.

Она рассказывала на лекциях обо всем. Как правильно организовать и наладить быт в поместье, выстроить диалог со слугами и родственниками мужа. Сколько дополнительно нужно нанять горничных, официантов, поваров для организации приема на пятьсот или тысячу персон. Сколько потребуется скатертей, приборов, посуды, комнат для отдыха и прочего.

Много лекций отводилось медицине, воспитанию детей и… интимной жизни.

Мы краснели, бледнели, но слушали во все уши про анатомию, строение тел, физиологию мужскую и женскую, процесс занятия любовью и рождения детей. Эрогенные зоны… Великая Мать! Я вообще в первый раз услышала это слово лишь на лекциях Нараны, и мне пришлось, чтобы не опозориться, вечером идти в библиотеку и искать его в словаре.

У нее в классе даже были макеты в полный рост, мужские и женские. Я впервые увидела орган, который… Богиня! Мама и фрейлины бы в обморок грохнулись, произнеси я вслух его название. Дома я не слышала ничего подобного ни от них, ни от сестер. Селеста старше меня на пятнадцать лет и, когда я родилась, была уже замужем. А Виолу после ее свадьбы я ни разу не видела…

В общем, было интересно и познавательно.

Однажды вечером я не стала одеваться после душа. Осторожно подошла к зеркалу и впервые принялась рассматривать себя обнаженную, оценивая, словно со стороны. Грудь увеличилась и даже не умещается в ладони. Но руки у меня маленькие, поэтому это ничего не значит. Худоба еще сильно бросается в глаза, тазовые косточки выпирают, но подтянувшиеся мышцы четко очерчивают бедра, талию и ноги. Белые как снег волосы не по-прежнему раздражали, зато лицо приобрело кое-какие краски. Я еще раньше заметила, что в темно-синей форме школы мои глаза становятся выразительнее и ярче. Теперь они не похожи на куски льда, скорее на светлые топазы. Ресницы и брови, оказывается, у меня рыжеватые, а губы светло розовые, а не алебастровые.

Я потрогала пальцем нижнюю. Провела ладошкой по груди, опустила ее на живот, обвела пупок. Ничего внутри не дернулось. Врут книги об эрогенных зонах. Или их у меня нет, или они работают только с противоположным полом. Жаль, но проверить я это смогу лишь с Эдвардом, более похожим на замороженную мумию, чем на нормального человека.

Он хоть знает о них? Знает, наверное, он же тоже учился в Королевской школе. Интересно, какой будет первая брачная ночь? Я попыталась представить, но в голову ничего не приходило. Перед глазами лишь стояли бледные обнаженные манекены в кабинете профессора Нараны.

С ариями я сдружилась. Выхода не было. Это, конечно, была не та близость, что с Виолой, но мы вместе завтракали, обедали и ужинали, ходили заниматься в библиотеку, сидели на лекциях, катались на лошадях.

Иногда день проходил беззаботно и легко, арии были душками, веселились, шутили, рассказывали о семье, доме, а иногда… Мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда из-за того, что я с ними. Агата кривила идеальные губы, показывая на, как она называла, «очередную выскочку-провинциалку, отец которой заплатил за обучение любимой дочери, чтобы та нашла мужа-аристократа».

– Смотри, Лия, – я с первого дня попросила друзей не называть меня «ваше высочество», – нацепила на себя побрякушки. Думает, что это ей поможет окрутить Юния.

Я лишь прикусила губу, мысленно оправдывая Агату ее воспитанием, высоким титулом, яркой красотой, привычкой всегда и во всем быть первой. Я не показывала, но мне было жаль симпатичную девушку, которая не отрываясь смотрела в сторону нашего столика. Юний, несомненно, был звездой. Все девушки первого курса нацелились его окрутить, а он только наслаждался всеобщим вниманием, назначая свидания то той, то этой. Странно, почему не Ноан? По мне, так волшебник, наследник одной из оставшихся четырех магических семей, гораздо лучше.

На скромного Ноана никто не обращал внимания. А может, причина была в том, что женитьбу каждого мага согласует сам король? Поэтому Фарх автоматически выпадает из гонки за сердце ария?

– Юн, нужно ее наказать за наглость, – не унималась Агата, – назначь ей свидание вечером у себя в комнате, а утром я подговорю Элизу, – эта герра разносила по школе сплетни быстрее ураганного ветра, – она как-бы случайно встретит ее в коридоре утром.

Арий самодовольно подмигнул. Я в очередной раз смолчала. Зря, наверное, я стараюсь не вмешиваться в их странные жестокие развлечения. То ли боюсь, что, если буду возмущаться, они вышвырнут меня из своего круга, то ли тренирую аристократическую отстраненность.

На уроке профессора Нараны, написав краткую анонимную записку, я положила листок в тетрадь юной герры. Но или девушка ее не нашла, или не придала значимости, или ее любовь была сильнее возможного позора, и ночь с Юном не казалась такой уж непомерной платой, но на следующий день все знали об очередной победе ария.

Нравы в школе были не слишком строгими. Парни жили на одних этажах с девушками, разрешались и свидания, и вечеринки, и пикники в саду. Преподавателям было плевать на нравственность, их заботила лишь учеба. Девственность до свадьбы мало кто хранил. Это мне Агата рассказала по секрету. Она, кстати, тоже не собиралась.

Подкосили несчастную не сплетни, а то, что Юн даже не кивнул ей утром в столовой, прошел мимо, словно не знаком. А за раздачей, отвечая на какой-то вопрос парней, громко рассмеялся: «Ничего особенного». Девушка вскоре покинула школу и уехала в свой город. Все решили – сама виновата.

Агата тоже была главным призом, только со стороны юношей. Мало того, что она была самой красивой девушкой среди учениц, так еще и арией, наследницей огромного состояния.