Читать книгу Там, где лето. Аметист - Александра Семенова - Страница 11

Амелинда родилась раньше срока. В пору, когда лавандовые поля ещё только начинают цвести, обволакивая Предгорье ни с чем не сравнимым ароматом. А волшебство витает в воздухе, порой даже становясь чуточку осязаемым для случайно забрёдшего в эти места путника.

Обычно маленькие феи появлялись на свет поздней осенью. Когда заканчивались летние заботы и беспокойная пора сбора урожая. А магическая суматоха вокруг стихала и уступала место тёплой осенней тишине и дождливому спокойствию. И семейства волшебных существ привычно занимали свои уютные маленькие жилища в сени крепких деревьев. Готовясь к прибавлению уже в покое и тепле. Не волнуясь за безопасность своих пока ещё бескрылых деток.

А после, весной, молоденькие феи, наконец обзаведясь сияющими крыльями, сливались с магией «своей» стихии. И именно от соединения с ней получали магический дар.

Но это прелестное волшебное дитя нарушило привычный для своего вида цикл.

– Сложно ей будет в такой суете пока без крыльев, лето ведь в самом разгаре, – сетовали сочувствующие феечки.

– Может, пока спрятать дитя у нас? – заботливо предлагали участливые дриады.

– Ах, до срока не усидела, проказница! Будет непоседливой и вредной феей! – шептались и остальные обитатели Предгорья. – Жди хлопот.

Но родители решили иначе. И Амелинда с рождения погрузилась в суетливую действительность волшебного народца.

– Это возмутительно! – тонкие крылышки трепетали очень быстро, стараясь удержать в воздухе весьма упитанное тельце.

Амелинда про себя прозвала его «хомячество». Производное от «величество» и названия вечно что-то жующего лесного зверька.

Король фей, грозно читающий очередные воспитательные проповеди её родителям, со стороны смотрелся весьма комично. По её мнению.

– Ей давно уже пора определиться с выбором стихии. Так и крылья скоро окостенеют без магической подпитки. А ваша дочь до сих пор играется! То плавает с русалками за границу Предгорья, то подбивает кротов вырыть подземные катакомбы и устраивает в них игральную залу! С азартными играми на кристаллы! И ещё…

Амелинда закатила глаза. Фея тактично помалкивала о том, что её дар уже давно пробудился. Вот только ни к одной стихии он не принадлежал.

Нет, маленькая волшебница прекрасно ощущала магию и воды, и воздуха. И ладила с огненными саламандрами. И даже пару раз обменяла сладкий цветочный нектар на товары земляных троллей.

Но никакого ограничения одной стихией не испытывала. Поначалу Амели просто не понимала, что с ней происходит. Думала, что всё идёт как и у остальных фей. Со временем девушка поняла, что дар проснулся. Без выбора и ритуалов. Сам собой. И решила, что знать об этом никому не следует.

Феи по натуре своей были жуткими трусами и паникёрами. Любое событие, нарушающее устоявшийся ход вещей, было для них сродни грому на голову. Их силы во многом зависели от состояния природы. А оно, в свою очередь – от их колдовства. Феи защищали окружающий их мир, оберегали его, помогали растениям, животным. А у Амелинды с чарами созидания дела шли не очень. И девушка держала всё в тайне, как можно дольше стараясь откладывать момент, когда все узнают о её способностях.

– Церемонию проведём через два дня, в новолуние. И чтобы до этого сидела, как полевая мышь в соколиную охоту!

И «хомячество» неспешно выпорхнул из дома её родителей.

– Что ему надо? Что он тут забыл, да ещё перед Ночью Выбора? – обитатели Предгорья перешёптывались, не скрывая своего возмущения.

Зря сказания и легенды говорили о дружбе и согласии между феями и лесными эльфами. Эти два народа на дух не переносили друг друга. И если феи созидали, преобразовывали магию самой природы ей же во благо, то их остроухие соседи были экспериментаторами. Не гнушались изучать, к примеру, человеческое колдовство и некромантию. Участвовали в войнах, активно торговали. И представителям эльфийской породы, особенно знатным, в краю фей были не рады. Но дипломатия есть дипломатия.

Амелинда, сидя в своём домике, сгорала от любопытства. Все вылазки до ритуала оказались под запретом. И как назло, именно в это время чума дёрнула приехать в Предгорье эльфа. Настоящего эльфа! Девушке оставалось только надеяться, что после ритуала её не запрут где-нибудь «до выяснения всех обстоятельств» и ей удастся увидеть и (чем орк не шутит?) поболтать с остроухим.

Мягкое платье из лепестков лаванды чудесно оттенило её серые глаза с будто обведённой тёмным ободком радужкой. Лунные пряди волос переплелись в десятки тонких кос, сложенных заботливой материнской рукой в причудливые узоры. Серебристые крылья от волнения трепетали с бешеной скоростью.

На поляне, перед камнями выбора, уже собирались маленькие волшебники и волшебницы. Амелинда знала, что в катакомбах уже неделю принимали ставки: какая из стихий согласится принять проказливую фею?

А напротив, небрежно прислонившись плечом к стволу священного ясеня, со скучающим видом стоял эльф.

«Не такой уж огромный, даже пониже земляного тролля… А разговоров-то!» – мелькнуло в голове Ами.

Эльф встретился с ней взглядом на секунду и нахально подмигнул.

– Кхе, кхе! Амелинда, я тебя спрашиваю, – голос короля вывел её из роя мыслей. – Готова ли ты принять дар?

Девушка задержала дыхание. Потом медленно выдохнула сквозь сжатые зубы. И наконец выдала:

– Да.

Её ладонь положили на первый камень. Пересекающая его руна отозвалась тёплом. Но не засияла, как это должно было быть, если стихия принимала фею. Не залились светом и остальные три.

На поляне повисла тишина. Феи растерянно переглядывались. Кто-то мысленно прощался со ставкой. Король пытался решить, как вести ритуал дальше. Родители переводили непонимающие взгляды с камней на дочь, потом – друг на друга.

– А я думал, таких уже не осталось. Да и вообще, что это все сказки, – раздался у ясеня удивлённый голос.

– Не до тебя сейчас, эльф, – раздражённо отмахнулся «хомячество». – Такого не было со времён… Да вообще на моей памяти не было! Чтобы фея оставалась без ма…

– Да от неё магией за версту разит, – хохотнул остроухий гость, оторвавшись наконец от так полюбившегося ему дерева.

Подошёл ближе и уселся на корточки рядом с алтарём.

– Скажи, дорогуша, ты ведь уже давненько приколдовываешь? Без стихий и чьего бы то ни было разрешения.

Амелинде под обрушившимися взглядами захотелось испариться. «Надо будет разузнать, наверняка есть какое-нибудь заклинание исчезновения. Очень бы пригодилось!» – обречённо подумала фея и выдала вслух:

– Да.

По рядам крылатых волшебников пронёсся дружный вздох. «Как это?», «Это невозможно!», «Так не бывает…» – посыпались со всех сторон.

– Я читал про такое, – эльф всё с большим интересом поглядывал на девушку. – Фея, силы которой не зависят от воздуха или воды. Которая может применять любые чары, преобразовывать чужое колдовство, и силы которой ничем не ограничены. Фея желаний.

Тишина снова накрыла поляну. Только теперь она была недоброй, густой и липкой, как туман. Амелинда похолодела. Среди маленького народца феи желаний считались проклятыми существами. И изгонялись за пределы их маленького мира.

Король медленно повернулся в её сторону. И Амели поняла, что теперь точно всё пропало…

– Правду говорят, феи – невыносимый народ! – эльф отломил кусок яблока, капнул в пробку гномьего самогона и протянул совсем поникшей спутнице.

Амелинде было невыносимо плохо. Ещё вчера она была счастлива и беззаботна, устраивала проказы и шалости, а теперь она – изгнанница.

И как жить дальше бедной маленькой фее? Особенно когда рядом этот наглый эльфийский хмырь.

– У-у-у-у, забери тебя орк! Кто тебя за язык тянул? Ну жила бы я дальше, все меня жалели бы, что не досталось дара, а я бы потихоньку колдовала себе. Не-е-ет, тут нарисовался ты и всё всем растрепал!

Самогон обжёг, выбив из неё дух на несколько секунд. А её спутник довольно осклабился своей идеальной эльфийской улыбкой:

– Не нуди, ты же не такая. Вон, на тебя даже ставки делали, я слышал. Зато теперь сама себе хозяйка. Подучишься немного, постажируешься в нашем лихолесье. Посмотришь мир.

То ли в ход пошла знаменитая эльфийская сила убеждения, то ли самогон подействовал, но предложение начало казаться Амелинде весьма заманчивым. А собственное положение – не таким уж печальным и безрадостным.

Её мир, скорее всего, навсегда закрыл перед ней завесу. Но она на пороге нового – огромного и неизведанного, куда больше чем их лавандовое поле и волшебный лес.

– Но ты всё равно хмырь! – пробурчала девушка порядком заплетающимся языком. – Давай свой самогон!

Жаркая летняя ночь плавно укутала землю. Тихо стрекотали цикады, воздух был наполнен ароматом ночных цветов.

В такие ночи хочется безумства. А в голове рождаются самые смелые мысли и желания.

– Итак, чего же ты хочешь? – сладко пропела фея, разглядывая вызвавшего её человека. – Амелинда – честная фея, на результат ещё никто ни разу не жаловался.

⠀Человек торопливо ответил. А серые глаза довольной феи хитро блеснули в лунном свете.