Читать книгу Путеводитель по раю. На грани неведомого - Алексей Аимин - Страница 16

Михалыч знал, что Вовка не ночевал, и уже начал волноваться, но тут он услышал, как открывается входная дверь. Поняв, что тот не один, Михалыч не стал выходить из своей комнаты. Затем он услышал легкие шаги, сначала на кухню, потом в ванную и звук набираемой воды. Время было обеденное, Вовка должен был быть на работе. Что-то здесь не так, – подумал он. Но через десять минут хлопнула дверь и все стихло.

Около семи часов вечера раздался звонок, Михалыч открыл дверь и увидел на пороге миловидную, даже можно сказать красивую девушку. В каждой руке у нее было по пакету. Девушка немного смутилась, но тут же поздоровалась, назвав его по имени отчеству, и добавила:

– Я тут больного пришла проведать, можно?

– Проходите… А что он заболел?

Девушка что-то невнятно пролепетала и прошмыгнула в Вовкину комнату. Действительно что-то не так – подумал Михалыч и ушел к себе.

Через полчаса выйдя на кухню, он увидел у плиты девушку, которая варила пельмени.

– У нас, значит, хозяйка появилась. И как же ее зовут?

– Меня зовут Светлана, – вновь слегка смутилась она, – мы с ним на одном предприятии работаем. Я тут в ваш холодильник некоторые продукты поставила, это ничего?

– Нормально… Вот что Светлана, ты мне ничего не хочешь рассказать?

– Хочу, – честно ответила она, – но он мне строго настрого запретил рассказывать, особенно Вам.

– Ну, если это такой секрет, и ты можешь его сохранить, тогда не надо, только скажи, это не опасно?

– Опасно, – вновь честно сказала она, и добавила, – я правда могу хранить секреты, но в данном случае Володя не прав, и, очень нужен совет. Даже не знаю, что мне делать…

– Ты вот что, иди, корми своего подопечного, а потом зайди ко мне и все как есть расскажешь.

Через полчаса в комнату Михалыча постучали. Вошла Света, одна:

– Я уговорила его, он согласился, – после чего поведала о том, что произошло прошлым вечером.

Михалыч внимательно слушал ее сбивчивый рассказ и одновременно размышлял, о том, чем по нынешним законам это может грозить его постояльцу, и как тому можно помочь. Картина складывалась неутешительная.

Света ушла. Михалыч сидел и думал о том, что все в жизни повторяется. Сколько таких историй он уже слышал на своем веку, да что слышал, самому пришлось по молодости. Даже сейчас, за то время пока он слушал Светин рассказ, произошла уже не одна тысяча таких разборок. Большинство их остается без последствий, ну, подмажут ссадины, поклянутся отомстить, и вскоре все забудут, – время лечит.

Конечно с возрастом и приобретенным опытом мужики уже обходятся без эксцессов, но ведь возраст… А смог бы он в 20 лет выйти из данной ситуации по другому? Вряд ли.

Из глубины памяти вроде бы совсем некстати вынырнул анекдот:

Действительно, первую половину жизни у людей преобладают в большей мере инстинкты, – мужчины гонятся за красотой, женщины ценят силу. В большой цене и другие внешне эффектные качества, а разум и душа стоят в конце очереди.

Через некоторое время Михалыч постучался к Володьке. Они проговорили с ним почти два часа. Михалыч попросил его вспомнить все до мельчайших подробностей. Уходя, он порекомендовал Вовке обратиться к врачу, и уже выходя из комнаты, сказал ему ободряюще:

– Кажется, ты в своем выборе не ошибся…

Здание ОВД в городке представляло историческую ценность, – оно было построено еще во времена Екатерины. Михалыч, одетый в строгий серый костюм остановился у входа. На небольшом крылечке, курили два молодых милиционера.

– Ребята, а у вас в отделении воины интернационалисты не служат?

– Че-е-го? – протянул один, – какие еще воины интернационалисты?

– Ну, афганцы, например.

– Что ты, дядя, афганцы уже давно на пенсии.

Ветераны необъявленых войн

– Погоди, – вмешался второй, – у нас кажется зам. начальника подполковник Неустроев в Афгане был. Он на втором этаже – налево.

Михалыч поблагодарил и поднялся на второй этаж.

– Александр Петрович занят, – проинформировала его секретарь.

– Ничего, я подожду.

– Он очень занят и может вас не принять.

– Примет, – без тени сомнения произнес Михалыч.

Секретарь с интересом посмотрела на посетителя.

– А как вас представить?

– Спасибо не надо, я сам представлюсь.

Ждать пришлось недолго, подполковник сам вышел в приемную, провожая коротконогого, грузного человечка, который продолжал с возмущением размахивать руками, произнося сто слов в минуту, из которых Михалыч смог разобрать лишь несколько.

– Разберемся, – прервал эту нескончаемую тираду подполковник, – отнесите все следователю, – и взглянул на нового посетителя.

Короткого взгляда этих двух умудренных жизнью людей было достаточно. В народе есть поговорка «Рыбак рыбака видит издалека», она так же точно подходит и к бывшим воинам, не тем, кто служил, а тем, кто пороху понюхал.

– Проходите, – пригласил подполковник, и когда Михалыч присел на предложенный стул, спросил:

– Афган?

– Был и там, но начинал с Египта.

– Какие проблемы?

Михалыч поведал суть вопроса, рассказав, все что знал, после чего добавил:

– Правильный парень, меня чутье никогда не обманывает. На таких нам только и остается надеяться, а не на всю эту шелупонь. Надо помочь.

Подполковник вздохнул.

– Ты напрасно думаешь, что все тут зависит от меня или моего начальника. Ты знаешь кто этот Максим Троянов? Любимый сынок зам главы.

– А что это меняет?

– Коротышку в приемной видел? Он по этому же вопросу ко мне приходил. Адвокат Троянова, по кличке Пулемет. Требует ускорить следствие, провести расследование по полной, уже все необходимые справки и документы принес. А перед этим и сам Троянов звонил.

Он встал, прошелся по кабинету, и, остановившись у своего стола, повернулся к Михалычу:

– Есть только один выход, пока идет следствие, а я пообещал в неделю управиться, надо чтобы истец забрал заявление. А для этого надо идти не к этому сопляку, а к его папашке.

– Какие болевые точки?

– Пожалуй… жадность и трусоватость… на гнусность же не надавишь. Давай так, в порядке очереди к нему попасть на прием – месяц. Крутится там по коридорам один пройдоха – «Фунтик». Он за определенную мзду устраивает нужные встречи, по-ихнему это «прокладка» называется. Только не говори ему по какому делу, скажи по взаимовыгодному.

На вопросительный взгляд Михалыча, подполковник произнес:

– Самого воротит. Я и так уже последний из могикан, все ждут не дождутся когда уйду. Я ведь из наших здесь один остался – дачу не построил, на «Ниве» езжу. Не подумай, что я оправдываюсь. Давай что ли за Кандагар по рюмашке.

Михалыч поблагодарил, но отказался.

Неделя срок вроде бы большой, но это только кажется, – не заметишь, как пролетит. Михалыч не стал откладывать дело в долгий ящик и сразу пошел в городскую администрацию. Здание находилось по соседству с ОВД и среди облупившихся двух-трех этажных домов дореволюционной постройки выделялось монументальностью. Входя в вестибюль, он поймал себя на мысли – такое шикарное здание администрации иметь в таком захолустном городке, – мягко говоря, неприлично.

В действительности, по тогдашней задумке весь город должен был стать таким же статным, густонаселенным и удобным для жизни и труда. Здание администрации и горкома партии должно было стать первым камнем в заделе будущих светлых времен, но как у нас часто бывает, после закладки первого камня и последующего празднования этого события, средств на второй камень уже не хватает. Все это происходило на излете коммунистических времен, в период престарелых вождей, который был охарактеризован в народе поговоркой:

Михалыч поднялся на третий этаж к кабинету Троянова. Хотя он и забыл спросить у подполковника фамилию или хотя бы приметы «Фунтика», вычислить его не составило труда. Записавшись для вида на прием, и пройдя не спеша по коридорам, он два раза натыкался на невысокого хлыщеватого человека, с небольшими усиками, шарящего глазами по посетителям. Он, – подумал Михалыч, – точно он, – и при очередной встрече остановил его.

– Молодой человек, не могли бы вы мне подсказать…

– Я вас слушаю.

– Вернее, мне уже подсказали, что мой вопрос может решить Троянов, но его приемные дни меня не устраивают. Я здесь буду всего три дня, и сами понимаете…

– Суть вопроса?

– Хочу поменять свой Север на ваши прекрасные места, и вопрос обычный обустроиться и вложиться в небольшой бизнес, чтобы на хлеб с маслом можно было что-то сверху положить.

– Вам совершенно правильно подсказали. Но… он так занят, что в течение трех дней это проблематично. Надо его секретаря уговорить, продвинуть, отблагодарить…

– Так мне к секретарю?

– Нет, нет, что вы! – всполошился Фунтик, – она у чужих ни под каким видом… но я уже вошел в ваше положение и…

– Не стесняйтесь, говорите конкретнее.

Фунтик окинул оценивающим взглядом добротный, правда, чуть устаревший костюм просителя и незаметно показал три пальца.

– Триста фунтов?

– Чего? – Фунтик подозрительно взглянул на просителя, а Михалыч досадуя, на непроизвольную промашку стал выкручиваться.

– Это у нас в Мурманске условную единицу так зовут.

Хлыщеватый достал блокнот, пролистал и назначил Михалычу прием через день на десять утра, а тот в свою очередь, заверил его, что «гонорар» будет примерно на полчаса раньше. Фунтик скривился, но согласился.