Читать книгу Верёвка. Книга вторая - Алексей Андреев - Страница 5

Человек в красном стоял у дороги с поднятой рукой. Егор сбросил скорость – неужели ещё один полицейский? Нет, вроде никакой джедайской палки. Однако он что-то держит в руке.

Когда они подъехали ближе, стало видно, что в кулаке у человека зажата верёвочная петля. Он поднял вторую руку, в которой тоже была верёвка, и взмахнул одной рукой над другой, как будто вдевая нитку в иголку. Он не разжимал руку и не отпускал верёвку, однако верёвочная петля оказалась надета на тот конец верёвки, что был в другой руке. Егор проехал ещё немного и остановился.

– Пап, это какой-то фокус, да? – Клара обернулась и смотрела через заднее стекло, как человек в красном идёт к машине. – Но ты же говорил, что не любишь верёвочные фокусы, а только фигуры.

– Это особенный фокус. – Егор опустил стекло справа. – У одного индейского племени знание такого фокуса давало допуск на пау-вау. В общем, это вроде пароля. Постарайся ничего не говорить, ладно?

– Да-да, опять «сделай вид, что спишь»… – пробурчала Клара.

Человек был невысокого роста, ему почти не пришлось нагибаться к опущенному стеклу. Зато широкий – и в плечах, и в скулах. Лицо как лепёшка, подумала Клара. И брови как гусеницы. Вдобавок ко всему, на нём была нелепая красная куртка, как будто надутая. Ну нет, какой же это индеец! В психической больнице один мальчик говорил, что когда он не слушается, родители отводят его в страшное место под названием Театр. А там детей пугают очень неприятные люди – Клоуны. Они всегда одеты в яркие дурацкие одежды. Наверное, это и есть Клоун.

– Здравствуйте, Егор Александрович, – сказало круглое лицо в треугольное окно. – Ваш старый знакомый Николай Петрович рекомендовал мне обратиться к вам. Небольшая консультация, если можно.

– Я бы рад помочь, но мы очень спешим, – сказал Егор.

– О, я не займу много времени. Кстати, я поспорил со своим шофёром, что он не сможет отвлечь от вас полицию. Но кажется, я поиграл ему рубль. Зато теперь у нас есть возможность поговорить спокойно.

– Ладно, садитесь.

Человек-шарик вкатился на сиденье, и Клара увидела, что сзади на голове у него небольшая лысина, а оставшиеся волосы, седые и чёрные вперемешку, образуют вокруг лысины как будто гнездо. Он точно старше папы, решила Клара.

– Борис. – Круглолицый протянул Егору широкую ладонь. – Отчество не буду говорить. Оно, знаете ли, такое, что никто не может повторить без ошибки. Да и по правде сказать, это не отчество вовсе, а сомнительное прозвище…

– Вы что, индеец? – не удержалась Клара.

Круглолицый обернулся и пристально поглядел на неё. А потом вдруг расплылся в улыбке.

– Может быть, может быть! Ты Клара, верно? Географию уже изучаешь? Я родился на Чукотке, там до индейцев рукой подать. У них тоже прозвища были, точно! А я как раз недавно спонсировал небольшую этнографическую экспедицию… по следам своих предков. И мне очень хотелось бы, чтобы вы, Егор Александрович, посмотрели на результаты этого исследования. Независимая экспертиза, так сказать.

Он вынул из внутреннего кармана куртки сложенную пополам распечатку и передал Егору. Тот развернул бумаги на руле. Всего десяток листов. На каждом – фотография верёвочной фигуры и её описание.

– Кажется, кто-то решил повторить успех промыслового календаря коми. – Егор снова сложил листы стопкой и вернул человеку в красной куртке.

– Простите, но я не знаю… – нахмурился тот. – Хотя погодите… Это вы про кольцо со зверями, которое сделали гербом республики Коми?

– Конечно. Даже на сайте президента эта хохма висит.

– Почему хохма?

Егор посмотрел в зеркала. Пока никого. Но стоять всё-таки не хочется.

– Скажите, Борис, вам в какую сторону возвращаться? Вы не против, если я поеду дальше? По дороге и поговорим.

– Да, конечно. Я потом пошлю точку моему шофёру, он меня подберёт.

Цыганский хоровод осеннего леса вновь помчался за стёклами машины, и Егор рассказал своему попутчику историю, которую на кафедре антропологии частенько использовали как пример современного мифотворчества.

Где-то в середине семидесятых в одном селе пермского края школьник приносит местному археологу бронзовое кольцо с изображениями зверей (по некоторым версиям, меняет на банку сгущёнки). Археолог тут же, безо всяких приборов, устанавливает возраст кольца – X век! Его совсем не смущает, что бронза, якобы найденная на берегу реки, за тысячу лет ничуть не покоробилась, и блестит как новенькая пряжка из сувенирного ларька.

Ещё через десять лет другой местный эксперт, теперь уже этнограф, заявляет, что звери на кольце – это годовой календарь, где показаны объекты охоты на каждый сезон. Эксперта не смущает, что на других кольцах зверей, найденных ранее в настоящих раскопках, изображены другие животные, да и расположены они иначе.

Но если этнограф сказал – календарь, значит, надо верить. После такого открытия вокруг волшебного комяцкого круга зверей формируется Братство Кольца.

Здесь стоит ещё упомянуть Железный Занавес, который способствует развитию шизофрении в отдельно взятых науках. Если какой-нибудь западный Хейердал хочет поизучать загадочные фигуры острова Пасхи, он просто плывёт на Пасху и изучает. Советские же любители древностей, будучи невыездными, занимаются лишь домашними исследованиями заморских артефактов – по чужим расплывчатым фотографиям или рисункам. Там они находят «забытые языки», «тайные символы», «золотые сечения» и прочие приветы инопланетян. В прогрессивном журнале «Техника Молодежи» даже заводят специальную рубрику для писем подобных сумасшедших.

Календарная фантазия про комяцкое кольцо развивается по канонам того же жанра. Искателям древних знаний уже недостаточно обычного промыслового календаря. Следующий эксперт анализирует дыры и насечки на бронзовом кольце – и объявляет, что это дни равноденствия и фазы Луны. Затем делаются и другие открытия в том же Мире Кольца – вроде бы маленьком, но очень богатом на тайные знаки.

В итоге началу десятых годов XXI века при поддержке множества статей и диссертаций на бронзовом комяцком кольце найден уже полный сакрал с астралом. Гигантскую копию кольцевого календаря ставят в центре Сыктывкара. Местные сувениры, спортивные награды и даже обручальные кольца отливают в форме волшебного круга зверей. Каждый второй комяцкий школьник делает презентацию о священных кольцевых животных. Вот такой массовый культ запущен простым советским пацаном, который принёс бронзульку то ли с кружка «Юный литейщик», то ли из дедушкиной коллекции таких же новоделов.

– Так вы полагаете, что эти верёвочные фигуры тоже поддельные? – спросил круглолицый, когда Егор закончил рассказ.

– Подделка здесь – сама коллекция, якобы собранная на Чукотке. Фигуры-то настоящие. Только из других мест. Тюлень – с Аляски. Летучая мышь – из Южной Америки. А фигуру бабочки, которая тут выдана за древне-чукотскую, на самом деле придумал современный японец. Она опубликована лет десять назад в Бюллетене международной ассоциации верёвочных фигур. Но я думаю, в России этот журнал видели не более трёх человек.

Борис помолчал, переваривая услышанное. Потом вынул конверт и положил под лобовое стекло.

– Спасибо. Николай Петрович был прав: экспертиза у вас что надо.

– Да ну, заберите. – Егор махнул рукой. – Это же просто пять минут разговора. Тут не за что платить.

– Есть, есть! Вы мне сэкономили приличную сумму, Егор Александрович. Ведь эти ребята, которым я экспедицию оплатил, запросили финансирование на следующий год. Теперь ясно, что их поддерживать не стоит.

– Зачем вам вообще эти детские верёвки?

– Будете смеяться: для корпоративной культуры. – Борис вынул визитку и положил рядом с конвертом. – Может, слышали про «отмороженный метан»?

Егор покачал головой, и попутчик объяснил, что занимается добычей газа по новой технологии. Из-за глобального потепления тундра тает, открываются целые метановые озёра: ничего бурить не надо, только вовремя найти и откачать. Борис и его коллеги внедрили ряд инноваций в этой сфере, компания быстро выросла. Но управление большим количеством людей требует уже других технологий – социальных. Вроде наняли нужных специалистов, но…

В компании больше половины сотрудников – северные народы: ненцы, ханты, якуты, чукчи. Западные методы укрепления корпоративного духа не работают. Все эти «специалисты по внутренним коммуникациям» с улыбчивыми историями успеха и индивидуальными рейтингами достижений вызывают у людей стойкое отвращение.

Однако недавно догадались – пригласили парочку шаманов выступить. Настоящая история успеха получилась. И теперь руководство компании ищет, чем бы успех закрепить. Нужны сильные зацепки за традиционную культуру. Вот придумали сделать к Новому году подарочный календарь с верёвочными фигурами. Нашли пару кандидатов наук, дали им карт-бланш на полгода этнографических исследований. Но с учётом экспертизы Егора придётся отказаться от этого проекта. Хорошо хоть, не напечатали ещё. Вот опозорились бы, когда кто-нибудь публично разоблачил бы эту сборную солянку из фигур Японии и Южной Америки!

Борис вдохнул, сунул распечатку обратно в карман куртки и печально уставился на пролетающий мимо лес, будто собирался прямо туда отправиться со своей неудачей.

– Я бы на вашем месте сделал астрономический календарь, – сказал Егор. – Можно собрать чукотские и эскимосские фигуры, которые символизируют созвездия. Только для корпоративного стиля они не очень.

– Почему?

– Мрачновато. В западной астрономии Плеяды – красивые девушки. А у эскимосов это Скелет Тюленя. Хотя девушки в арктической астрономии тоже есть, но они дерутся и рвут друг дружке волосы в Гиадах. А Млечный путь – это линия надреза на животе моржа, чтобы шкуру снять.

– И ещё Дух Верёвки с кишками! – воскликнула Клара.

– Это не про звёзды. – Егор бросил суровый взгляд в зеркало, надеясь, что Клара его заметит и не будет лезть в беседу взрослых, как уже сто раз договаривались.

– Зато хорошая страшилка! – Не обращая внимания на отца, Клара повернулась к круглолицему. – Дух Верёвки приходит к детям, которые слишком заигрались в верёвочку.

–…Или много болтают, – добавил Егор.

– Дух предлагает ребёнку сыграть с ним, но вместо верёвочки достаёт… свои кишки!! – Клара бросила растопыренные пальцы в сторону круглолицего, и он подыграл ей, сделав испуганное лицо. – Если проиграешь, Дух Верёвки тебя парализует. Но его можно обыграть, если десять раз повторить одну фигуру быстрее него. Пап, дай верёвку, я покажу.

– Не сейчас.

Клара фыркнула и забилась в угол. Круглолицый подмигнул ей.

– А знаете что? Вы ведь отдыхать едете? Давайте по пути заскочим ко мне в гости, на дачу. Точнее, в мой сказочный замок, так лучше звучит. Там тоже отдохнуть можно. Озеро, рыбалка, сосны, воздух чистейший… Никакой техники, никакой полиции и прочего беспокойства. Там и обсудим вашу идею с северной астрономией. Возможно, это как раз то, что нужно нашим сотрудникам из коренных народов. Надоел уже глянец западный. Что скажете, Егор Александрович?

Егор молча вёл машину, глядя на дорогу. Попутчик перевёл взгляд на Клару.

– А что думает специалистка по страшилкам? Что говорит дух верёвки про будущее?

– Папа и без верёвки знает будущее, – буркнула Клара. – А мне только и остаётся, что…

– Клара! – перебил Егор.

– Да-да, прикинься спящей! Говорить нельзя, играть нельзя, ничего нельзя!

Егор сделал медленный и глубокий вдох. Гуморальная регуляция – это конечно же про девочек. С мальчиками проще, он хорошо знал это по лагерю. Хотя у пацанов тоже эмоции есть, но авторитет и логика действуют на них сильнее. Кнуты и пряники, расписания и обещания – это всё про них. Пацан сказал, пацан сделал. Понятные стимулы.

А девочка – это разноцветные гормональные волны, которые хрен знает как накатывают и смешиваются. Вроде замечаешь какой-то интерес, пытаешься за него зацепиться: вот тебе кукла что хотела, вот кружок по интересу. Но нет, уже нет, “не буду вставать”, и самое медленное одевание, и долгий поиск Очень Важной Вещи, которая весь год была никому не нужна, а сегодня вызывает лавинообразное опоздание вовсюда.

Твоя железная мальчиковая логика пробует перехитрить её, назначить именно эту Важную Вещь пряником или наоборот, напугать запретом – но так тоже не работает, потому что девочка летит на своей стероидной волне, она только здесь и только сейчас, и она честно сообщает тебе, что ей вообще ничего не нужно. Давишь волну авторитетом – получаешь ещё более сильный всплеск.

Но только ты скажешь себе, что всё достало, как у девочки из вредности всё складывается само собой – и проснулась сама до будильника, и вещи вокруг завертелись послушно, и на кружке лучше всех получается.

Порадовался прогрессу и расслабился? Снова ошибся. Потому что вот-вот опять начнётся игра в да-нетки, и опять полетит в тебя подручный предмет на гребне новой стероидной бури. Гуморальная регуляция – это покруче квантовой неопределённости. Привет гормональным сисадминам будущего. Никакой логики, только чувство волны.

– Ладно, ты права, – сказал он. – Мы давно не играли. Давай поиграем в “Я увижу”.

– Не буду я с тобой играть! Никогда! Лучше к маме поеду!

– Начинаем. Я первый загадываю. На букву “К”. Горизонт – полчаса.

Клара не реагировала. Лес по обе стороны дороги сменился полями мокрой соломы, стало светлей. Клара села прямо и зажмурилась.

– Я увижу корабль.

– Идея хорошая. Но мимо. До моря очень далеко.

– Тогда я увижу космический корабль!

– Теперь перелёт. Возьми в вилку. Не спеши, осталась одна попытка.

Несколько минут ехали в молчании. Егор сменил передачу, машина шла в гору.

– А это вообще русское слово? – спросила вдруг Клара.

– Хм… – Он улыбнулся. – Ты права. Не совсем русское. Но его используют…

– Ну бли-ин, па-ап! Так не честно! Если бы я не учила английский в лагере, я бы ни за что не догадалась.

– Но ты же догадалась.

– Но по-русски вертолёт на букву “В”! Так не честно!

Круглолицый попутчик озадаченно смотрел то на Егора, то на Клару. Он как будто хотел что-то спросить, но вместо этого вынул смартфон и посмотрел на карту. Потом приложил мобильник к уху:

– Да, уже рядом. У тебя всё готово? Хорошо, минут через десять.

Когда машина наконец поднялась на холм, перед пассажирами открылся вид на много километров вперёд. Пасмурное небо похоже на огромный рентгеновский снимок. Под ним – бурое поле до самого горизонта, ветер гоняет волны жухлой травы. Слева, далеко впереди, опять начинается лес, там же виднеются какие-то домики. А справа, сразу под холмом, от трассы отходит в поле просёлочная дорога.

И прямо на этой дороге стоит вертолёт.