Читать книгу Авеста. Гаты Заратуштры - Алексей Германович Виноградов - Страница 19

Самым поразительным обстоятельством здесь, является шестой стих. В этом стихе имеем Заратустру, названного не одним, что легко согласуется с его личным авторством, и не только такие выражения, как «Заратустре и нам», но мы имеем Заратустру, названного как, «пусть он провозгласит мои правила», которые могли быть произнесены без фигуральной речи только кем-то вышестоящим. Если это так, то все «Гаты», конечно, были написаны им, иначе их стиль и характер можно считать такими, что они могли быть составлены четырьмя или пятью тесно связанными личностями. Но «Гаты» нельзя рассматривать как произведение нескольких разных авторов. Это работа одного человека. Итак, если настоящий раздел, особенно оригинальный по своему тону, был не от Заратустры, то человек, чье сердце и душа и, мы можем добавить, чья сила заключались в зороастризме, был не Заратустрой, а какой-то неназванный индивидуум, гораздо более важный. Известность имени Заратустры была в этом случае исключительно обязана личной деятельности Заратустры, поддерживаемой общественным положением Спитамов. В таком случае настоящим автором зороастризма был вовсе не Заратустра; сравните «с Заратустрой и с нами»; с «с Вистаспой и со мной»: ни Фрашаострой; сравните «с Фрашаострой и с нами»; и мы также можем сказать, что это не Гамаспа, ибо к нему обращаются в звательном падеже. Он был умственно и личностно выше всех их. На самом деле он был силой и за троном, и за домом, и все же без имени! Возможно ли, чтобы основатель религии назвал бы другого избранником Божьим, если бы он на самом деле не считался таким выдающимся? Или, если бы популярный и искренне восторженный автор собирался петь гимн на собрании, неужели он назвал бы воодушевленной толпе человека, которого они сами не считали душой своей веры? Это вообще не вероятно. Но если Заратустра имел ведущее имя и сочинил часть гимнов вместе со своими потерянными товарищами, то вероятно ли, что он не обладал в этом отношении решительной известностью над Вистаспой, Фрашаострой и Гамаспой? Разве не было поэта, который составил стихи, господствуя своим влиянием над теми, кто добавлял части тут и там, или было четверо провидцев, четыре Заратустры, как можно было бы сказать? Как уже говорили, это решают гимны. В них душа одного человека, как чувства автора в его сочинениях или чувства мастера в строках его учеников. Но если была одна фигура вместо четырех, и он упоминается как Заратустра во многих частях «Гат», а также известно, что он был автором почти всех из них, то, как можно объяснить слова: «Пусть он, Заратустра, учит или провозглашает мои правила?». Поэтому можно только повторить об этом стихе, как и о других, которые ставят подобные вопросы, что это совершенно оригинальное произведение было составлено Заратустрой как наиболее выдающейся личностью, и что эти стихи были просто риторически вложены в уста монарха из-за остроты стиля. И что Вистаспа должен был говорить их, потому что в присутствии Заратустры крайне маловероятно, чтобы кто-либо, кроме главы государства, мог быть представлен как говорящий о Заратустре: «махья разенг сахит».

1. Он начинает с вопросов, после предполагаемых молитв, в которых он предвидит проблемы в вооруженной борьбе, так и теперь, после того, как враждебный вождь взял верх, он еще раз выкрикивает вопросительные слова, произнося вопросы не из любопытства, а из горестной преданности. «Буря разразилась над нами, – как бы говорил он, – и я молил о благодати, чтобы узнать, как мы можем управлять всемогущим средством помощи, Даена, в которой Твоя Установлен Праведный Порядок. Я взывал к Тебе как к главе и равному, называя Фрашаостру, Гамаспу и Яхина, и теперь, когда я взываю к Тебе, молясь о том, что в твоем выборе является лучшим, я более чем когда-либо заявляю, что у меня нет никакой другой помощи, кроме Тебя и Твоего спасительного Порядка».

2. И он еще раз спрашивает, как тот, кто стремится развивать священные стада, как символ нравственной бережливости областей, должен действовать в назначенной ему работе.

3. Отвечая на свой вопрос, он говорит, что это наступление на врага; он заявляет, что героический поселенец, доводящий священную систему до крайней границы священной земли или еще дальше, был человеком, «получившим корову» для ищущего пророка.

4. Но среди сражений он предвосхищает Гародмана с его похвалами.

5. Ибо все они были приготовлены как для поклонения, так и для работы, так как Бог приблизился, чтобы помочь Своему пророку, ободряя Его обескураженный дух.

6. Здесь Вистаспа представлен вмешивающимся; и он обращается к Ахуре буквально, а к Заратустре в действительности, косвенно увещевая его продолжать свою работу по распространению, не смущаясь нынешними обстоятельствами.

7. И вместе с Заратустрой он вновь привлек бы других могущественных помощников, которых он запряг бы как коней, чтобы заслужить славу Бога на Небесах, благополучно пройдя через каждый мост испытаний.

8. Услышав от Заратустры его слова, он приблизится с ними к молитве, «с простертыми руками» с почтением и с силой.

9. И он стремится достичь цели своих молитв самообладанием и верными действиями.

10. Его усилия соперничают с небесными телами в их восхвалении Бога.

11. Поэтому он будет настойчив, и как восхваляющий царь; и он умоляет, чтобы Ахура, податель жизни, помог во всепоглощающем деле.