Читать книгу КАТРИНА: Дилогия - Алексей Кондратенко - Страница 11

Катрина рассмотрела кредитки, сломала каждую, выбросила и принялась за телефоны оперативников. Все время я следил за ее действиями, и мне удалось заметить, что хотя выражение ее лица остается неизменным на протяжении всего времени, в глазах – пусть и желтых – проносилось множество мыслей и эмоций, постоянно сменяющих друг друга. Она мягко наклонилась за одним из сотовых, снова выпрямилась, вскинув голову, чтобы убрать густую прядь волос, упавших на лицо, и нажала на кнопку мобильного, желая, наверное, сверить количество номеров, сохраненных в памяти телефонов. Ее снежную кожу осветило зеленоватое свечение экрана телефона, отчего ее белое лицо приобрело совсем неестественный цвет, а удлиненные глаза стали еще более яркими. Сейчас она менее всего была похожа на человека. И почему-то в это мгновение меня впервые не пугал ее облик.

Вся тяжесть гнетущей тени осознания сущности Катрины вдруг отступила на миг. Миг, когда усталость этого дня заключила меня в объятья полузабвения, оковы страха, сковывающие разум спали, и я помимо воли поддался бездушному чуждому очарованию наемницы. Я засмотрелся на нее, как на идеальную картину. Похожее чувство я впервые испытал сегодня во сне, и теперь оно посетило меня вновь. И посреди всего этого ужаса я увидел красоту, которую никогда прежде не знал.

Мне вдруг показалось, что в этом минутном чувстве есть что-то недозволенное, предосудительное, и мне должно быть зазорно за свой порыв волевой слабости. Она ведь порождение ночи. Но какую-то часть меня сейчас это совершенно не беспокоило.

В следующую секунду из водоворота этих мыслей меня вытянул ее голос:

– Что? – спросила она.

– Ничего, – отозвался я, понимая, что, задумавшись, я все время смотрел на нее, – ты сказала, что бы я молчал, я и молчу.

В комнату вошел Юрий, протянул Катрине свой сотовый. Наемница взяла телефон.

– Свободен, – сказала Катрина.

– Прости?

– Ступай, занимайся своими делами, – сказала Катрина. – У тебя ведь пять трупов в кабинете, не забывай об этом. Разберись поживее! – нетерпеливо добавила она.

– А мобилу-то потом вернешь?

– Верну, не тревожься, Юрий.

Тот нехотя кивнул и ушел. Катрина снова взглянула на меня.

– Мне тоже уйти? – с долей надежды спросил я.

– Как тебе будет угодно, но не далее соседней комнаты, – она поднесла телефон Юрия к уху, достала из внутреннего кармана плаща сотовый, принадлежавший оперативнику, отыскала в нем список контактов и теперь ожидала, когда на том конце ответят на звонок. – Кто это? – спросила она в телефон Юрия и выслушала ответ. – Позови Виктора, – снова замолчала, а потом добавила немного нетерпеливо: – Скажи, что это Катрина. Тогда он сразу освободится. Живее!

Кто такой этот Виктор? Она уже не в первый раз упоминает это имя. И оперативник тоже. Он еще подумал, что Виктор хозяин Катрины.

Нужно будет спросить Катрину… Если она ответит.

Какое-то время Катрина видимо ждала, когда Виктор подойдет к телефону.

– Виктор, – заговорила она, – ты все еще хочешь оказать мне помощь? – тот что-то ответил, из-за чего губы Катрины слегка растянулись в улыбке. – Тогда узнай для меня адрес по номеру телефона, – когда она говорила с Виктором, ее голос звучал совсем не так, как когда она говорила со мной и уж тем более с Юрием. Сейчас мягкие ноты чарующе пронизывали ее слова. Возможно, Виктор и не был ее хозяином, но она относилась к нему благосклонно. – Хорошо, подожду, – она взглянула на меня, снова почувствовав на себе мой долгий взгляд. – Да, записывай, – сказала она в трубку и назвала номер телефона, – Узнай адрес как можно быстрее… Благодарю… Нет, никаких сложностей, – она еще раз улыбнулась и закончила разговор. Позвала: – Юрий! Тащи свой зад за своим телефоном.

Юрий зашел с бутылкой вина и протянул руку за сотовым. В темноте на диване послышался шорох. Я вздрогнул и посмотрел на звук. К полуживому юноше с соломенными волосами медленно возвращалось сознание. Его когтистые серые пальцы судорожно поскребли по кожаной обивке.

– Телефон точно больше не понадобится? – уточнил Юрий.

– Да. Виктор будет звонить на мой телефон.

При упоминании Виктора у Юрия испугано вытянулось лицо, а в глазах замерцали огоньки ненависти.

– Проклятье, Виктор? Виктор?! Зачем ты ему звонила? – засуетился Юрий, аккуратно убирая свой телефон в карман. Выпил добрый глоток вина и сокрушенно потряс головой. – Ты навлекла чуму на мой дом! – гневно запричитал хозяин клуба, тыча в Катрину бутылкой. – Что ты рассказала? Ты выдала ему про все мои дела, не так ли?

– Угомонись, Юрий.

– Я ее спас, а она мне за это нож в спину! – продолжал причитать Юрий.

– Что ты сделал? – зашипела Катрина. – Спас? Меня? Твоя наглость не знает границ! Ты продал меня моим врагам, маленький мерзавец, – она почти смеялась. Потом холодно добавила: – Когда-нибудь терпение стражей закончится. Прибереги свое нытье до тех пор.

Юрий подавился вином, которое хлестал из горла. Они оба молча обменялись многозначительными кровожадными взглядами.

– Из клуба есть еще выход? – спросила она. – За парадным входом мои преследователи могли установить наблюдение. Не хочу лишний раз оставлять за собой кровавый след.

– Да, есть выход в подъезд этого дома.

В этот момент в комнату влилась музыка из зала, а через мгновение в дверном проеме появились две высокие фигуры в серых шуршащих полиэтиленовых с капюшонами комбинезонах, поверх которых были надеты длинные зеленоватые резиновые фартуки, в высоких резиновых сапогах и перчатках.

Юрий повернулся к ним.

– Так, значит… Всех мертвых, что валяются у меня в кабинете придать сожжению в печи к моему возвращению! – приказал он. – И не привлекайте к себе столько внимания как в прошлый раз. Не забывайте, что вы с трупами на руках! Понятно? – те покивали, и Юрий махнул рукой в сторону брызг крови на стенах и полу. – А еще сотрите это. А то почему-то кабинет владельца клуба всегда выглядит как мясная лавка, – он укоризненно посмотрел на своих отвратительных помощников, выходя в соседнюю комнату и манерно вздрагивая, всякий раз как повернет голову в сторону тел своих охранников и оперативников.

Могильщики Юрия принялись выполнять свою помойную работу. Катрина шагнула к дивану, на котором лежал юноша с соломенными волосами и вещи оперативников, взяла сразу два пистолета и коротко взглянула на меня:

– Всё, пойдем, – сказала она. – Мы уходим отсюда.

Наконец прозвучали слова, которые я так долго ждал. Мне уже начинало казаться, что могильщики Юрия пришли и по мою душу тоже. Но разум с задворок уставшего сознания подсказывал, что я принадлежу не им. Судя по всему, помимо своей воли я принадлежал Катрине. И она не собиралась отпускать меня так просто.

Через темноту этой комнаты, с отвращением наблюдая пугающую размеренную работу могильщиков, которые укладывали тело человека в темном костюме в черный резиновый чехол, я последовал за Катриной в соседнюю комнату.

И хотя в голове звучали шорохи полиэтиленовых комбинезонов, под подошвой скрипели камни и битое стекло, а позади меня слышались хлопки падающих тел мертвецов, я знал, что покидаю это место. Этот ад.

По соседней комнате я прошел едва ли не с закрытыми глазами. Высыхающая, отчетливо пахнущая кровь была разлита, размазана и разбрызгана здесь повсюду. Вспомнив слова Катрины «В клубе не отставай от меня ни на шаг», я поспешил и догнал ее на выходе в зал.

Теперь мне понятно, почему она назвала это место адом. Мне довелось увидеть больше, чем я мог осознать, и пережитое осталось на границе моего восприятия действительности. Часть меня продолжала отвергать то, что я здесь увидел, а другая часть сдалась в безысходности.

В искусственном неоновом полумраке замерцали вспышки клубной осветительной техники. Катрина шла гордо. Легкими прикосновениями расталкивая со своего пути толпу с мерцающими в темноте глазами и блестящими клыками. Некоторые уходили с дороги и сами, видя ее приближение, другие попросту не замечали ее, увлекшись танцем. Мне показалось, что окружающие настороженно смотрят на Катрину с каким-то странным трепетом.

Неожиданно я почувствовал холодное прикосновение чьей-то легкой руки. Кто-то взял меня за плечо и медленно подтащил к себе. Я обернулся и увидел девушку блондинку со светло-голубыми глазами, белым лицом и бледными бархатистыми розовыми губами. Она улыбалась мне, притягивая меня все ближе. Одетая в светлое платье, с серебристо-белыми волосами, длинными ровными прядями ниспадающими на тонкие плечи, она походила на призрака.

– Как тебя зовут? – приятным мягким голосом спросила она.

Я не ответил, помня предупреждение Катрины. Выдернул свою руку из ее маленькой крепкой холодной ладони.

– Я спешу, – сказал я твердым голосом, чтобы она поняла, что она ничем не может меня привлечь, и я действительно тороплюсь.

Только было я сделал шаг в сторону удаляющейся в толпе Катрины, как снова почувствовал холодное прикосновение руки. Обернулся. Вплотную ко мне стояла эта девушка и тепло смотрела мне в глаза.

– Задержись ради меня, – мягким шелестящим как ветер голоском попросила она.

– Не могу, – отрезал я, глянув на черную фигуру Катрины, которая уже почти скрылась в рябящей толпе. Мои глаза быстро пробежали по всем окружающим меня существам. Кто-то безразлично поглядывал в мою сторону, а кто-то и вовсе не интересовался тем, что происходит вне сцены, где по-прежнему играла альтернативная рок группа, и рычал парень с микрофоном.

– Я тебе не нравлюсь? – изумленно спросила девушка с серебристыми волосам, хлопая ресничками, как фарфоровая кукла.

– Дело не в этом, – я пытался вырваться, но она слишком крепко держала мою руку. Тогда я зашагал в сторону следующего зала и потащил ее за собой. – Найди себе на этот вечер кого-нибудь другого. Какого-нибудь простеца, который забрел сюда по чистой случайности.

Она прильнула к моему плечу и заглянула мне в глаза.

– Но мне нравишься ты, а не кто-нибудь другой, – она провела двумя пальчиками по моей щеке и дальше по шее, отодвинула воротник рубашки и попыталась придвинуть меня еще поближе, но я сопротивлялся. Девушка улыбнулась. – Хочешь, мы пойдем ко мне? Тебе понравится эта ночь.

Да, я догадываюсь…

– Эта ночь уже слишком хороша для меня, – сказал я, твердо отстраняя ее в сторону. – Прости, но я спешу…

Она отпустила мою руку, и я без оглядки поспешил в соседний зал. Я шел очень быстро и понятия не имел, где этот тайный выход. Катрину я потерял из виду уже минуту назад. Возможно, ее уже нет в этом клубе. Расталкивая и продираясь сквозь плотную толпу галдящих существ, я двигался по второму залу, где на трех подиумах бледные девушки танцевали стриптиз. Публика была в восторге от этого кроваво-эротического шоу.

Часто выглядывал поверх голов и в один из разов я увидел в конце первого зала пустоту, в центре которой уверенно двигалась черная фигура Катрины. Я поспешил, протискиваясь в толпе. Вошел в первый зал, где было не так много народу, и неожиданно из-за широких спин двух молодых мужчин передо мной снова возникла белокурая девушка, преграждая мне путь.

– Дай пройти, – попросил я.

– Если выпьешь со мной, – коварно пригласила она, – я угощаю.

– Нет, – я попытался обойти ее, но стало только хуже. Она снова взяла меня за руку и потянула к барной стойке. Тут-то мне уже стало совсем не до обходительной вежливости. – Слушай, отстань от меня!

– Ну что ты, не пугайся! – она улыбнулась, приподняв брови, и посмотрела на меня с невинным видом. – Я не буду делать то, что ты не хочешь. Ты не представляешь, как я нуждаюсь в тебе. Я увидела твое сердце и полюбила всего тебя целиком! Я хочу разделить с тобой мой мир! Не уходи, иначе причинишь мне нестерпимую боль! Как же мне тогда быть? Не уходи, я не сделаю того, что тебе не захочется.

Поверить в последние ее слова мне было сложнее всего.

Я посмотрел в конец зала, но нигде не увидел Катрину. Вырвал свою руку, но девушка снова схватила меня и засмеялась.

– Ты такой глупенький, – сказала она, пытаясь усадить меня за стойку бара и закрывая мне дорогу.

– Ты что, не слышала? Я тороплюсь! Мне не до тебя! – я повысил на нее голос и сразу почувствовал на себе ледяные мерцающие взгляды окружающих. Нужно выбираться отсюда немедленно. Я двинулся прямо на нее. Она пятилась, постоянно хватала меня, громко смеялась, пыталась остановить, а липкие взоры из толпы все прирастали в числе.

– Ну, постой, – продолжала она, смеясь и оголяя длинные нечеловеческие клыки немного загнутые как у змей. – Мне нравятся парни с такими волосами как у тебя.

– Вот и найди себе парня с такими волосами, как у меня! – не сдержавшись, крикнул я ей в лицо.

– Но я уже нашла, – немного обижено произнесла она. – Постой, прошу! Не губи мои чувства!

Катрину я не надеялся увидеть, как и потайной выход, через который она ушла. Я чувствовал, что скоро терпение этого прелестного создания, белокурой девушки закончится, и она просто вонзит в меня свои зубы. Не страх смерти, но совершенно объективный страх быть съеденным захлестнул меня в этой толпе.

Девушка с серебристыми волосами так и прилипла ко мне, забираясь пальчиками под одежду и царапаясь. Я не мог позволить вести себя слишком резко и никого, кто мог бы мне помочь, здесь не было. Если бы я попросил, никто не откликнулся бы. Впрочем, это обстоятельство ничем не отличалось от любого другого клуба. Но посетители здесь были такими же, как и девушка, приставшая ко мне. И по их взглядам, по тому, как некоторые из них движутся в стороне параллельно мне и следят за мной, подобно хищникам окружающим свою жертву, я понимал, что скоро окажусь в черном полиэтиленовом чехле могильщиков Юрия.

Не знаю даже, помогла бы мне Катрина, если бы была рядом или отдала в когтистые лапы неистовствующей толпы.

К черту потайной выход! Нужно выбраться на улицу любым способом.

Мы приближались к концу зала, и я увидел узкую дверь за барной стойкой, в углу возле стены. Дверь на моих глазах закрылась. За ней темнел загадочный мрак. Девушка с серебристыми волосами схватилась двумя руками за мое плечо и потянулась к моей шее. Я уклонился от лица вампира, но она не выпустила мою куртку из рук. Она глубоко вдохнула воздух возле моего лица, продолжая тянуться ко мне, и закрыла глаза. В этот момент в памяти вспыхнули предостережения Катрины в машине перед клубом: «…они запомнят твой запах и найдут, где бы ты ни был, и сколько бы времени ни прошло…».

– Ты так приятно пахнешь, – ангельским голоском промурлыкала блондинка, отчаянно вцепившаяся в мое плечо. Я снова попытался вырваться, но тщетно.

– ОТВАЛИ ОТ НЕГО! – раздалось разъяренное рычание справа от меня.

В плечо блондинки впились пальцы Катрины. Она дернула белокурую вампиршу к себе, а затем швырнула ее на несколько метров в толпу. Девушку с серебристыми волосами поймали, помогли подняться. До смерти испуганная она оцепенела, со смятением, растерянно уставившись на Катрину. Так и не подобрав слов, она поспешила скрыться в толпе с глаз разгневанной Катрины.

Позабыв о танцах, встревоженные окружающие, все, кто видел произошедшее, с застывшими лицами ожидали дальнейших действий Катрины, готовясь к чему-то худшему, что сулила угроза черными языками пламени исходящая от Катрины. Я не понимал, в чем крылась причина того, что все так страшатся наемницы, уважительно расступаются, когда она идет, покорно молчат, когда она задевает кого-то в толпе, но трепет тех, кого боялся я, лишь усиливал мой ужас перед наемницей.

Катрина провожала глазами девушку с сребристыми волосами, мелькавшую вдалеке между танцующими, еще с полминуты, потом развернулась ко мне.

– Я же говорила, не отставай! – разъяренно сказала она, угрожающе придвинувшись ко мне.

– Прости… я…

Она крепко взяла меня за руку и прибавила уже без негодования:

– Пойдем.

Она быстро зашагала в сторону двери за барной стойкой в самом углу, дернув меня за собой.

Мы миновали барную стойку, бармен опустил за нами столешницу, и вышли в темное помещение за стеной первого зала. Катрина отпустила мою руку.

Здесь оказалось гораздо темнее, чем в залах, поэтому мои глаза привыкли не сразу. На фоне гула, доносящегося из клуба, протяжно выл ветер, пахло застарелой сыростью стен и пылью. Всюду тянулись трубы, краны, поблескивали какие-то счетчики, справа возле стены, в конце комнаты узкая металлическая лестница круто вела в прямоугольный ход в потолке, из щелей которого падал рассеянный голубоватый свет. Катрина поднялась по лестнице, и я последовал за ней.

Выбравшись наверх, мы оказались в темной и пустой квартире, в маленькой комнатке с узким окном. Катрина вышла в прихожую. Проходя мимо большой комнаты, я увидел, что в ней стоят большие деревянные ящики разного размера, коробки из картона, плотно набитые пакеты, перетянутые скотчем и глухой военной окраски металлические ящики на полу. Все это было без какой-либо маркировки и занимало пространство у противоположной стены до потолка. Я не собирался спрашивать, что в этих коробках и ящиках. Очевидно, это был товар Юрия.

Юрий ждал нас в подъезде возле выхода из квартиры.

– Ну что там? – спросил он Катрину.

– Одна твоя посетительница задержала.

– Она мертва? – утвердительно спросил не сомневавшийся в этом Юрий.

– Нет, – Катрина посмотрела вниз по лестнице на мокрый рябой асфальт.

– Я проверял, там никого, – сказал Юрий. – Путь свободен, – немного скорбным тоном добавил он. – Когда мы увидимся в следующий раз? Сдается мне, еще не скоро? – он смотрел на Катрину, словно пытаясь запомнить каждую черточку ее лица, а она с высоты своей милости позволяла ему это сделать.

– Юрий, – медленно произнесла она.

– Да, – услужливо отозвался он.

– Если еще когда-либо ты вздумаешь предать меня или хотя бы договоришься с кем-то о встрече, подобной той, что намечалась у тебя сегодня вечером…

– Нет-нет! Что ты, Катя! – прервал Юрий своим льстивым мурлыканием жесткое предостережение наемницы и завел старую песню: – Я бы никогда! Ни за какие материки золота и деньги мира…

– Увидимся, – сказала Катрина и начала спускаться по ступенькам на улицу.

Юрий махнул ей вслед, скосил брезгливый взгляд на меня. Ничего не сказав, я тоже зашагал по ступенькам вниз вслед за Катриной. Юрий вернулся в квартиру позади нас. А мы с Катриной шагнули с крыльца подъезда под дождь и сквозь ночную тьму узкого переулка направились к улице, видневшейся впереди, где за углом дома, что возвышался темной громадой слева от нас, в свете красной вывески с названием клуба стояла машина Катрины.

Наемница быстро шагала чуть впереди меня, а я намеренно не торопился нагонять ее. То, что я собирался сделать, вселяло в меня тревогу и сомнения. Но не более сильные, чем бездействие. Катрина оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что я следую за ней. Улица, пересекавшая мокнущий под дождем переулок, становилась все ближе.

Мы вышли из переулка, Катрина свернула и направилась к своему Форду-Мустангу, а я резко сорвался с места и помчался через улицу в переулок, продолжавшийся впереди. Промозглая темнота, блестящие мокрые стены, покосившиеся пожарные лестницы, о которые разбивались миллионы капель, и грохочущие под ударами воды мусорные жбаны вселяли в меня надежду на спасение и давали возможность укрыться от ночных кошмаров, пленивших меня весь вечер.

Стараясь убежать от Катрины, я несся так быстро, как не бежал никогда в жизни. Струи дождя ледяными ударами врезались мне в лицо все быстрее и быстрее, а джинсы вымокли над коленями и облепили ноги сырой материей. Неровный, усеянный мусором, рытвинами и ямами мокрый асфальт, скрывал свои коварные ловушки в переполнившихся лужах. В ботинках мерзко хлюпала набравшаяся вода, но я бежал, еще ни разу не оглянувшись назад, чтоб не сбросить темп. Однако мое дыхание сбивалось, и страх быть пойманным заставил меня оглянуться. Позади в сизой завесе дождя не было видно ни тени, ни силуэта, ничего, что кричало бы о приближении Катрины. Хотя я с замиранием сердца ожидал увидеть ее.

Я вдруг почувствовал, что смогу оторваться, нужно только протянуть достаточно долго, чтобы добежать до конца переулка, а затем затеряться в городском транспорте. Все, чего я хотел, это почувствовать, что моя жизнь все еще принадлежит мне, и, мчась со всех ног вдоль обветшавших стен, навстречу беспощадному ветру, все дальше от клуба, от этих созданий, от Катрины и убийств, окружающих ее, я все четче ощущал как с каждым шагом, каждым промелькнувшим мимо меня окном я приближаюсь к свободе. Я оглянулся вновь. Никто не преследовал меня. Не знаю почему, возможно я слишком быстро удирал под действием адреналина или был уже слишком далеко.

Я уже не мог дышать и бежать одновременно. Слишком выложился вначале. Впереди прислонившись к стене, стоял мусорный жбан, за который я, пригнувшись, забежал и спрятался, чтобы отдышаться в укрытии. Моя студеная одежда облепила ребра, и делать вдохи приходилось, преодолевая пронзающий до поджилок холод и стучащее подобно локомотиву сердце. Я закрыл глаза, всем телом устало навалился на жбан. Вдохи становились все ровнее и полнее. Секунды спокойствия не продлились долго. Мне вдруг стало страшно, что когда я открою глаза, надо мной будет нависать черная фигура наемницы с пылающими глазами. Мои веки открылись сами собой, но передо мной никого не было. Лишь капли грохотали о металлическую крышку жбана над моей головой.

Впереди виднелся поворот. Поворот, добежав до которого, я планировал скрыться окончательно. Опустив ладонь на залитый дождевой водой каменистый асфальт, я медленно выглянул в пол-лица из-за жбана.

Пустынный переулок. Ничего не изменилось.

Я вглядывался тщательно, зная ее коварство. Настолько долго, чтобы убедиться, что смогу сделать финальный бросок до поворота.

Пора. Нужно немедленно бежать дальше, не теряя больше ни секунды. Я поднялся и поспешил, набирая скорость. Выбежав за угол, я повернул направо и бросился по перпендикулярному переулку с новым запалом, подстегиваемый жаждой к жизни. Но вдруг впереди вспыхнул яркий свет, мгновенно ослепив меня после густой ночной темноты. От неожиданности я инстинктивно отскочил назад, а передо мной угрожающе взревел свирепый двигатель, и Форд-Мустанг, встрепенувшись, безжалостно помчался прямо на меня.

Я развернулся и бросился бежать обратно. Мощная решетка радиатора грозила вот-вот подрезать мне ноги. Автомобиль гнал не оставляя мне никаких шансов уцелеть. Внезапно вся масса машины больно врезалась в меня, я упал спиной на гладкий скользкий черный капот и начал съезжать с него прямо под колеса, в то время как Катрина не собиралась останавливаться. На меня неумолимо неслась стена дома. И вот, я соскочил с капота на асфальт в яркий свет фар и закричал от страха, почувствовав, как ноги вот-вот утянет под машину, а следом и меня самого.

Меня бы раздавило, если бы Форд-Мустанг неожиданно не притормозил. Я отскочил от машины и, цепляя руками землю, скрылся за поворотом. Но выдержать весь путь обратно по тому же переулку у меня уже не было шансов. Я постоянно оглядывался, подбегая к каждому темному углу зданий, чтобы найти открытую дверь. Автомобиль больше не преследовал. Справа показалась арка с воротами, мимо которой я недавно пронесся, даже не заметив ее. Но ворота были заперты. С криком отчаянья я потряс их. Ворота не поддались. Да и что могло быть за этой аркой? Двор нескольких домов. Скорее всего тупик.

Оставив ворота, я побежал дальше, вновь оглядываясь и оборачиваясь, как вдруг в груди пламенем разлилась боль, выдох застрял в горле, затем все тело сотряслось от столкновения с рукой Катрины и меня отбросило назад. Суча руками и ногами, я рухнул спиной об землю. На веки тут же с силой навалились барабанящие струи дождя, я пытался сделать вдох, но удар Катрины был словно в тысячи раз сильнее того удара под дых, который я получил сегодня от Ленского. Капли стекали мне в нос, чуть не задохнувшись, я перекатился на живот и теперь пытался ползти, опираясь на отбитые об асфальт руки и ноги. Катрина медленно обошла меня, наблюдая за мучениями своей жертвы, потом небрежно схватила за шиворот и дернула меня кверху, опустившись рядом со мной:

– Нет места! Слышишь? Нет места, где ты бы мог спрятаться от меня, – чеканно рявкнула она мне на ухо, поднялась и протащила меня по дороге на пару метров вперед, потом бросила лицом в лужу. Ее холодные когтистые пальцы впились мне в затылок и толкнули мою голову вниз так, что лицо ткнулось в каменистое дно лужи, оцарапавшее мне щеку.

Грязная ледяная вода перекрыла ноздри, набралась в рот и уши, мгновенно заставив меня чувствовать приближение отвратительной смерти. Я ничего не видел, зажмурился и пытался отталкиваться руками от асфальта, хотя мне казалось больше, что от стены, потому что давление на вестибулярный аппарат создавало мнимое ощущение, будто я вишу вниз головой. С каждой секундой я понимал, что Катрина не отпустит меня, пока вода из этой лужи целиком не наберется в мои легкие вместе с мелкими камнями со дна, остро упиравшимися мне в лицо. В ушах шипели капли дождя, когти наемницы впивались в мою голову, и я чувствовал, как агония сжимала мое сердце, воздуха больше не было. Я стиснул зубы, чтобы не вдохнуть воду, а руки в панике застучали по земле. Не ослабляя давления, пальцы Катрины ласково погладили меня по голове, словно насмехаясь надо мной, затем ее когти захватили пряди моих волос в кулак, и Катрина больно вытянула меня за волосы из лужи. Я, наконец, вдохнул, едва в силах разлепить глаза, чтобы увидеть переулок, потому что ледяная тьма воды невероятно пугала, я не хотел видеть перед смертью черное дно лужи.

Наемница отпустила меня, и я свалился на бок.

Она поднялась надо мной с колена, выпрямилась и склонила голову набок. Ее желтые глаза горели яростью на голубовато-белом лице.

– Твоя жизнь в моих руках. Ровно, как и твоя смерть. Ты не волен что-то изменить. Я предупреждала о том, чтобы ты не вздумал ослушиваться меня. Ты все ближе к смерти, Марк!

Только что я практически вернулся из смерти, поэтому ее слова сейчас отчетливо отдались в голове холодным эхом. Я чувствовал себя затравленным, загнанной жертвой, бесправным и бессильным что-то изменить. А любая попытка спастись приводила меня к краю гибели. Ад не закончился, когда я покинул клуб.

Теперь он царил повсюду.

– Зачем ты это делаешь? – спросил я, чувствуя, как горечь разъедает меня изнутри. – Зачем ломаешь остатки моей жизни?

Она молча смотрела в ответ, потом едва заметно усмехнулась, медленно развернулась спиной ко мне и направилась сквозь стены дождя в сторону, где оставила машину.

– Поднимайся, Марк. Нам пора.

Обессилено закрыв глаза, я тяжело отдышался и начал подниматься.

Моя попытка достичь свободы лишь очертила границы моего пленения. Катрина не оставила никаких заблуждений насчет ее жестокости. Наемница была повсюду, где на троне восседала тьма. И надежда на спасение постепенно угасала.