Читать книгу Играя рок - Алексей Лебский - Страница 27

Прошел сентябрь, октябрь и наступило первое ноября, надо было возвращаться домой. На море бушевал шторм, огромные волны прибивали к берегу топляк, водоросли, скатов, медуз и всякую морскую мелочь. Гуляя днем по пляжу, ребята обнаружили выброшенного дельфина. Бедняга лежал далеко от воды, на боку у него зияла рваная рана в полметра длиной. Часто уже шли мелкие холодные дожди, накатывало сонное настроение. В одну из ночей, бушевавший в горах ветер сорвал с проволочных креплений брезент, и унес в горы. Проснулись они в спальных мешках от мелкого холодного дождя, нещадно хлеставшего по лицам. Пришлось им вылезать, и перебираться в домик за плащ- палатками. Разбудили Валерку, взяли фонари и спустились в долину. Брезент зацепился за грушевое дерево, и яростно хлопал на ветру. Натягивать его на палатку в темноте оказалось бессмысленным делом, отложили до утра, а сами переночевали кое-как на полу в коридоре дома. Спали плохо, в доме стояла жара, к тому же шумели приборы.

Работа сворачивалась, станцию начали закрывать на зиму. По дому уже сильно скучали все участники экспедиции.

В последний день, собрав кое-как рюкзак, Коля запихнул в него с дюжину плодов айвы, сорванных с растущих поблизости деревьев. Чтобы они не побились, переложил их бельем и полотенцами.

В аэропорт добрались автобусом. Летели из Симферополя вечером, рейс дважды откладывали на час. В зале ожидания оказалось на редкость холодно и малолюдно. Все же ТУ 134 их принял на свой борт ближе полуночи..

Горький встретил в аэропорту пургой. На последние деньги они взяли такси.

Вдоль улицы Свердлова неслась поземка. Дверь ему открыла бабушка, она ждала Колю, даже испекла его любимое печенье – ванильные сухарики. Несмотря на позднее время, родители еще не спали, они устроились в большой комнате вместе пить чай, все были ему очень рады! Открытый рюкзак наполнил комнату ароматом айвы.

Коля любил, когда они все вместе – бабушка, дед и родители. Это случалось обычно только по большим праздникам, видимо и сейчас был тот случай.

Дед чувствовал себя уже лучше, отрастил седую бороду, ходил с тростью. Его левая сторона пострадала от инсульта, и говорил он не совсем четко, но с головой было все в порядке, мысли свои он излагал отчетливо.

На время воцарилась идиллия, неприятности с поступлением в вуз никто не вспоминал.

Еле продрав глаза на другой день, он достал из дедова стола свободную картонную папку с тесемками, уложил туда документы, и отправился на работу.

Больше всех ребятам обрадовался Максим, начальник сектора.

– Дело без вас простаивает, получайте детали в кладовке. Вот схемы, вот готовый корпус займетесь разработкой печатных плат для нового интерферометра, срок сборки прибора один месяц. За это время надо смонтировать, отладить его с помощью синтезатора частоты, ну а потом уже Николай поедет с ним на местность для испытаний. Время уходит..

– А почему это Николай поедет? – обиделся Крыленко. Он что, более ответственный товарищ, чем я?

– Да, потому, что тебя, патлатый, в армию вот-вот призовут. Даже из командировки хотели отозвать.

– Ерунда, – Крыленко сделал безразличную мину, – на дворе уже ноябрь. Призыв кончился.

– Если что-то не будет получаться – поможем, не боги горшки обжигают, – проигногрировав его замечание, продолжил шеф, хватит балдеть, давайте, ребята, принимайтесь за работу. Схема содержала около 400 штук транзисторов, так, что объем работ оказался просто запредельным. Еще пришлось каждый конденсатор проверять на измерителе емкости, это оказалось непростым и неудобным занятием, измеритель находился на другом этаже здания, и постоянно был занят другими сотрудниками. Получили десять коробок с транзисторами и столько же с резисторами разных номиналов. Сразу же, принялись за работу, которая оказалась не столь сложной, сколь рутинной. Крыленко соображал в схемотехнике не хуже Николая, он лучше и быстрее выполнял рисунок печатных плат и монтаж, но любил подолгу просиживать в курилке, и предаваться различным праздным разговорам.

Он готов был спорить с любым в комнате насчет культуры и внешнего вида. За время командировки его волосы угрожающе отросли, а это не приветствовалось. Он любил разглагольствовать о Вудстоке, о хиппи, о Вьетнаме и пр.

– Никакой ты не хиппи, шпана канавинская, – посмеялся над ним инженер из нашего отдела Олег Рябчиков, – ты же не разбираешься ни в музыке, ни в литературе, ты что- нибудь слышал об "Atomic Rooster" или "Pink Floyd", читал Кортасара, ты, урод нестриженый?!

Западная культура! Ты о Led Zeppelin слышал?

Сережка побагровел от обиды. Он знал прекрасно и Pink Floyd и Led Zeppelin. Более того, он вовсе не являлся представителем «канавинской шпаны». Толстый механик Юра из мастерской, зашедший в лабораторию за чертежами, предложил зажать молодого лаборанта в большие тиски и насильно постричь. Одним словом, его волосы многих раздражали.