Читать книгу Играя рок - Алексей Лебский - Страница 9

Петр Иванович увлекался музыкой, в его фонотеке были: Клаудиа Вилла, молодой совсем, но уже очень популярный Челентано, Робертино Лоретти, а также всевозможные оркестры, исполняющие джаз. Все это жило на странных металлических бобинах с пленкой, хранившихся в оранжевых картонных коробках фирмы «Agfa». Был и большой самодельный магнитофон, который умел воспроизводить эти пленки. Он стоял рядом с платяным шкафом прямо на полу. Маме это очень не нравилось, он не давал подойти к окну, к тому же конструкция не отличалась красотой, наружу торчали острые углы, высовывались петли проводов. Они норовили зацепиться за мамины новые чулки, и ее негодованию в этом случае не было конца. Вечером, когда папа включал его, Коля с интересом наблюдал, как в магнитофоне начинают светиться электронные лампы, как, извиваясь между блестящими стойками, движется пленка. Звучал монстр гораздо лучше, чем патефон. А еще в шкафу у отца хранились самодельные пластинки «на костях». Откуда брались эти записи, Коля не знал, но догадывался, что кто-то привозил их из-за границы, и копировал. Несмотря на запреты, все это появлялось сначала в Москве и Ленинграде, а потом уже и в Горьком. Из этой музыки Коля хорошо помнил только несколько исполнителей, и оркестров, которые ему нравились, – Элен Форест и Арти Шоу, оркестры Глена Миллера, Теда Хиза. Иван Павлович не проявлял интереса к новой популярной музыке. Дед любил Брамса, Бетховена, Вивальди, Бизе. Коля не находил в нем интересного собеседника. А вот отец был в этом отношении ему ближе. Петр Иванович и сам неплохо играл на кларнете и саксофоне, участвовал в самодеятельном оркестре. Прошел год, другой и у Колиного папы появился транзисторный приемник (VEF-12) и сразу привлек внимание мальчика. Петр Иванович сразу оборудовал приемник дополнительным диапазоном коротких волн, что позволяло принимать некоторые станции без «глушилок». Разобравшись с переключателем, Коля научился находить нужные частоты, на которых передавали популярную музыку. Радио "Wolna Europa" начинало свои музыкальные передачи для жителей Польши в 19 часов (по Москве в 21 час). Он старался закончить с уроками к этому времени, и прибегал к отцу. Иногда приемник был занят, Петр Иванович, отдыхая на диване, слушал новости или классическую музыку, но если сыну было нужно, он не отказывал.

Одна мелодия сменялась другой, особенно трясло Колю, если было что-то "w wykonaniu zespolu Beatles"[5]. Ну и по "Голосу Америки" и по BBC тоже все это передавали, только слышно было хуже, их глушили. К шестому классу, по словам мамы, Коля окончательно «сбрендил» и, запустив все предметы, занялся постройкой электрогитары. Не осознавая последствий, не задумываясь, нужно ли ему это или нет, он старательно изучал описания конструкций в журналах, электрические схемы. В школе на уроке труда он поведал учителю о своих планах. Николай Иванович любезно разрешил ему воспользоваться кабинетом труда под своим присмотром. Более того, он обещал зачесть его изделие вместо обязательной табуретки, которую должны были делать все мальчишки его класса. Но, несмотря на это, паркет в Колиной квартире все равно оказался покрытым опилками, стружками, кусками пластмассы. Кроме того, везде были разложены пинцеты, плоскогубцы, сверла и шурупы. Гитара не могла быть построена только на уроках труда она поглощала все Колино время. Часто, приходя с работы, мама заставала Колю с дымящимся паяльником в руках. Он даже не бежал встречать ее и разгружать сумки с продуктами – так был увлечен своим делом. Анастасии Львовне вовсе не нравилось все это, она ждала от него хороших результатов в учебе, но все получалось наоборот. Хотя, Колины школьные успехи и оставляли желать лучшего, Петр Иванович видел в настойчивости сына нечто разумное и полезное. Многое он подсказал, и помог понять физику процессов, происходящих в электронной гитаре. Теперь Коля знал, как устроены переменный резистор, реле, как возникает ток, когда намагниченная струна движется над сердечником катушки. Знания пополнялись пониманием простейших электрических схем, правилами соединений различных пассивных и активных элементов. Когда-то давно они с папой построили миниатюрный детекторный приемник. Его схема содержала катушку, диод и слюдяной конденсатор, и все это убиралось в скорлупку от грецкого ореха. Стоило прикрутить выведенный провод к батарее отопления или массивной стальной ограде – в наушниках возникал негромкий, но уверенный звук мощной советской радиостанции «Маяк». Родители всячески поддерживали Николая, зависшего между тройками и двойками, старались помочь ему, и как-то проследить за выполнением им домашних заданий, однако, с алгеброй у него сильно не ладилось, и к окончанию учебного полугодия его положение стало хуже некуда. Конечно, дело было в том, что Николай почти все время думал не о том, был невнимателен. Имея похвальную грамоту за успехи в начальной школе, он мог легко нарушить простой порядок арифметических действий, наделать ошибок и помарок в диктанте, забыть падежи и склонения. Несколько лучше было с литературой и немецким языком, тут он даже опережал многих сверстников, а учителя отмечали его способности освоении гуманитарных наук. Но хором все они ругали его за лень и невнимательность. Коля и сам знал за собой эти грехи, но ничего не мог с собой поделать, внутри его росла какая-то убежденность, что он создан для чего-то особенного, что все вокруг серые тёмные и ничего не понимают в том, что его интересует, не понимают, что он другой, что все эти школьные предметы и оценки – ерунда на постном масле, а вот он – Коля, он покажет, он докажет им, какой он, как умеет добиваться своих целей и т. д. С этими мыслями, обиженный плохими оценками и насмешками сверстников, мальчик засыпал каждый вечер. На другой день снова были неудачи в школе, снова тройки и двойки. Иногда он проглатывал слезы, собирал все силы в кулак, и выучивал все уроки, просиживая с папой до полуночи. Бедный Петр Иванович не высыпался, ему приходилось вставать очень рано, чтобы добраться вовремя на работу, а с опозданиями на заводе было очень строго.

Правда, в начале года произошли приятные изменения – для трудящихся СССР была введена пятидневная рабочая неделя.

Колины проблемы не давали покоя Петру Ивановичу, почти все выходные он проводил с мальчиком. Его надо было срочно спасать. Исправление оценок шло по принципу: шаг вперед, два шага назад. Иногда математичка его просто неделями не вызывала к доске, поставив на нем крест. Биологичка Софья Валентиновна однажды на собрании откровенно призналась Колиной маме, что мальчик ей совершенно несимпатичен, на уроках отвлекается, на вопросы не отвечает. Учительница истории Галина Семеновна Большакова его просто терпеть не могла. Она думала о карьере, мечтала о месте директора, а такие как Коля, портили ей показатели. Николай начал подозревать, что она не любит учеников и не знает свой предмет. Часто у него возникали вопросы, не связанные с текущим материалом, и он на перемене задавал их ей, и каждый раз был удивлен ее грубостью и откровенным нежеланием расходовать на него свое драгоценное время. Однажды он спросил у нее:

– Галина Семеновна, существовали скифы и кельты, и жили они почти в одно время, скажите, а в чем же было их различие?

– Оставь свои дурацкие вопросы, не приставай с ерундой, лучше учи уроки. Другой вопрос касался истоков возникновения таких персонажей, как Джон Буль и дядя Сэм. Его интересовали истоки, Коля видел этих героев в «Крокодиле» на картинках Бориса Ефимова, но смысл их был не совсем понятен. Разъяснений он так и не получил, нарвавшись на неприятный разговор в учительской, куда его за лацкан пиджака притащила Галина Семеновна.

– Какие еще Джоны Були? Ты еще задолжал письменную работу «Крестьянский бунт и Е.Пугачев» Чтобы завтра же сдал! Ты посмотри на свои оценки – она наклонила его голову к журналу – что, по-твоему, я должна выводить тебе за полугодие? Математичка, оказавшаяся на беду рядом, добавила: вот, все эти задачи по геометрии ты должен прорешать, не откладывая, прямо сегодня, завтра будет контрольная. Надо спасать положение, полугодие кончается, если еще будут двойки, я просто не знаю, что с тобой делать. Она была какой-то доброй старой знакомой Колиной бабушки, а бабушку ему очень не хотелось подводить. Он записал номера задач, и обещал выполнить. Глава от автора Современные российские писатели и писательницы, романисты и детективисты не любят писать о простых людях. Это скучно, интриг не завяжешь. Обыденное неинтересно. Их многостраничные труды – об успешных банкирах, застройщиках, мошенниках мирового класса, киллерах и главарях банд. Да, читатель такое любит. Ежели, сюжет слабоват и явно не тянет на приключенческий роман – его можно приукрасить “клубничкой” или, скажем, убийством. Это, так сказать, верняк, считай, интрига состоялась. Это как манная каша пополам с малиновым вареньем. Конечно, важно подать все так, чтобы читатель не ломал себе мозги междустрочным смыслом. Лучше, пусть он поддакивает автору, принимая безоговорочно его позицию, ведь именно такую точку зрения имеет и он сам.

Он считает себя компетентным во всем, и каждая строчка романа его все более убеждает в этом. Читателю перечить нельзя, это твой своеобразный электорат, который выберет раз и навсегда, если автор зацепил. Ежели, автору нужна букеровская премия или что-то более престижное – надо писать о России с определенного угла зрения, постоянно сверяя этот угол с позицией “свободного мира”. Хорошо идёт чтиво про Сталина, Берию, Молотова.

Личные истории верховных жрецов приветствуются. Тут поле деятельности автора огромно, знай, поливай грязью и жди плодов своего труда – переводов на другие языки, больших тиражей. При этом доволен читатель, или нет, не так уж и важно – ваше произведение беспроигрышно.

Конечно, знаменитости должны участвовать, и в этой повести им отведено особое место, однако наш скромный герой в первую очередь сам по себе – примета времени, частичка массового самодеятельного движения.

Как уже понял читатель, он не отличается усердием и трудолюбием, ибо понятие «труд» включает в себя занятие вещами не совсем приятными и, подчас непростыми для понимания. А переключение на дела приятные и интересные – это, конечно, самая настоящая лень, и не более того. И что самое удивительное, эта штука двигает нас иногда неосознанно к самым удивительным свершениям. Коле трудно дается алгебра – он не может решить простые примеры, не наделав ошибок, он не склонен учить скучную историю российских восстаний и революций. Ему абсолютно плевать на уравнения реакций, на всякие там хромосомы и зиготы, мальчик бредит новой необычной музыкой, вторгшейся в его жизнь так неожиданно. Какая-то невиданная сила влечет его в неведомом направлении, и он не в состоянии справиться с этим.

Однако иногда в нем просыпается понимание необходимости выполнения рутины. Он садится за учебники, откладывая гитару, постоянно натыкаясь на задачи, которые не может решить, ибо знания его фрагментарны. Он начинает выкручиваться, лгать родителям и учителям, обещая улучшить оценки. Что будет с ним дальше, остается только гадать.