Читать книгу Тьма - Алексей Мавлютов - Страница 7

Оба дня до похорон прошли в страшной суете. Николай и Игорь, разрываясь между делами фирмы и организацией погребения друга, метались по всему городку. После смерти Сергея, который занимался решением большинства юридических проблем, вся его работа свалилась на Игоря, и он до поздней ночи занимался делами. У него даже не оставалось времени попытаться поразмышлять над странной смертью Сергей, приправленной дополнительными фактами, которые раздобыл Славка.

В тот трагический день Вячеслав поздно вернулся от патологоанатома и выглядел странно-задумчивым. Он пришел к Игорю домой и, не произнеся ни слова, залпом осушил бутылку пива. Лишь после этого, вытерев губы тыльной стороной руки, он пересказал Мошкареву все, что удалось узнать…

– Ну, док, отчего он умер? – спросил Вячеслав после того, как пожилой врач закончил вскрытие.

– Как я и предполагал: захлебнулся рвотой, – ответил тот, и после некоторой паузы добавил: – Однако странная смерть…

– И что же вас так удивляет?! – ехидно поинтересовался Славка, не желая верить патологоанатому. Злость переполняла его. Всепоглощающая, беспричинная…

– Видите ли, молодой человек, – не заметив язвительности, ответил доктор. – В моей практике было немало смертей, но такой необычно – никогда. Странность в том, что я обнаружил в желудке и пищеводе умершего большое количество крови. Само по себе это не слишком необычно: внутренние кровотечения при сильной рвоте бывают довольно часто. Странно другое. Во-первых, эта кровь не его группы, а во-вторых, в содержимом желудка оказалось большое количество непереваренных тараканов.

– ЧТО?! – казалось, Славку поразил удар.

– Что слышали, юноша! – горько усмехнулся доктор. – Только не спрашивайте, как они туда попали. Следов насильственной смерти на теле не обнаружено. То есть, глотать их силой его никто не заставлял. А на вопрос, как тараканы оказались в его желудке, теперь вам, наверное, ответит только Господь Бог…

После того, как славка передал Игорь содержимое своей беседы с патологоанатомом, Мошкарева не переставали терзать сомнения. Ему казалось, что он должен что-то сделать, но не понимал, что именно! Кровь, тараканы… Мистика какая-то! И сны… Сны стали приходить к Игорю каждую ночь, странные и пугающие. Мошкарев их почти не помнил, просыпаясь среди ночи в поту, с бешено бьющимся сердцем. Он долго потом не мог заснуть, вглядываясь в лицо спящей жены, словно пытаясь в нем найди разгадку своих сновидений.

А отношения с Ольгой никак не хотели налаживаться. Мошкаревы почти не разговаривали друг с другом, и инициатором этого был отнюдь не Игорь. После того злополучного вечера Ольга была с ним подчеркнуто холодна, хотя больше и не обвиняла ни в чем. Казалось, смерть Сергея вообще замкнула ее в себе. Ольга могла часами сидеть, напряженно замерев, не воспринимая ничего вокруг, и приходила в себя, лишь, когда нужно было что-то сделать для дочки. Игорю казалось, что его жену что-то съедает изнутри, но никак не мог выгадать время, чтобы попытаться разобраться с этим…

Утро в день похорон выдалось какое-то серое, словно выцветшее. Казалось, что яркие краски мая поблекли, размытые предрассветным туманом. Солнце еще не подняло свой сияющий лик над заволжскими степями, но небо на востоке уже алело мутным багрянцем, пытаясь разогнать черноту ночи. Мир просыпался, словно тяжелый больной, с трудом приходя в сознание. Даже трели соловьев, что все майские ночи напролет наполняли город сверкающими переливами, в это утро были необычайно редкими и приглушенными, словно хрипы умирающего, задавленного подушкой.

Четверо мужиков, одетых кто во что горазд, зябко переминались с ноги на ногу у дверей Серегиного дома. Утренний туман в этот безветренный день пробирал их до самых костей, залезая своими серыми лапами под поношенные свитера и куртки. Мужики курили дешевые сигареты без фильтра, сплевывая табачные крошки прямо под ноги, на асфальтовую дорожку.

– Че они там валандаются? – пробормотал самый младший из них, присаживаясь на ступеньки крыльца. – Давно бы уж копать начали, ё-моё!

– Не ерохтись, Санька, – спокойно урезонил его пожилой плотный мужичок, щелчком забрасывая окурок в клумбу. – Похороны тебе, не танцульки.

– Егорыч, – позвал мужичка один из четверки, выставив на всеобщее обозрение щербину в зубах. – Скажи, что б по стопке налили.

– Без тебя, Щербатый, сообразят, – так же спокойно ответил ему мужик. – Чай, люди солидные. Не шелупонь какая-то!

Четвертый стоял молча, опираясь на штыковую лопату. Казалось, его не интересовало ничего вообще, да и непонятно было, проснулся он уже, или еще спит. Санька запустил в него камешком, подобранным с дорожки, но тот в ответ даже не повернул головы.

– Уймись, олух! – одернул Саньку Егорыч. – Не трожь Ринатку. А то тебе, заместо него, штык дам!

Наконец, дверь дома открылась, и на крыльцо вышел Игорь. Его лицо, словно окаменело, утратив всякое выражение, и лишь глаза выдавали сильную душевную боль, готовую вырваться наружу скупыми слезами. Игорь странно посмотрел на мужиков, словно не понимая, что им тут надо, и лишь после долгой паузы, казавшейся бесконечной, проговорил:

– Давайте, мужики, садитесь в белую «Ниву». Сейчас я вас на место отвезу.

Мужики, не торопясь подхватив инструмент, отправились к машине. Эту бригаду нанял Николай для рытья могилы. Аванса он им не заплатил. Опасаясь, что они с вечера перепьются, и утром не встанут вовремя. Вот и тряслись сейчас у мужиков руки и горели глаза, в ожидании «разгонных». Лишь Ринат был спокоен и невозмутим. Саньке казалось, что он все утро к чему-то принюхивается, постоянно посапывая носом.

– Ринат, ты че, водку вынюхиваешь? – попытался он сострить. – Не учуешь, она пробкой закрыта!

Санек даже успел хихикнуть, прежде чем получил от Егорыча подзатыльник. Бригадир настороженно посмотрел на Игоря, ожидая увидеть недовольство на его лице, но тот не замечал ничего вокруг. Так, молча, и доехали до кладбища, лишь Санька обиженно сопел, словно пародируя Рината.

Прямо у ворот кладбища стояла полуразрушенная часовня. Ее начали ломать в тридцатых годах прошлого века, когда в России уничтожались большинство церквей, но почему-то не разобрали до конца, оставив в покое часть стен вековой кладки. Об этой оскверненной часовне в городе ходили страшные легенды, которые, впрочем, никто не воспринимал всерьез.

Кладбище, укрытое утренним туманом, словно саваном, выглядело еще более мрачным, чем всегда. Захламленное и запущенное, оно щетинилось на входящих частоколом покосившихся крестов и пиками островерхих советских однотипных памятников. Одна единственная дорога разделяла его на две части, в каждой из которых могилы грудились в невообразимом беспорядке. Проход между захоронениями было иногда настолько трудной найти, что казалось, будто на кладбище их не существует вовсе. Все вокруг перемешалось в хаосе: и почерневшие кресты на заброшенных могилках без оградки, и редкие мраморные обелиски, окруженные металлическими заборами разной высоты.

Разобраться самостоятельно в этом мертвом лабиринте, чтобы найти предназначенный для нового захоронения участок земли, было просто невозможно. Игорь остановил «Ниву» у дома кладбищенского сторожа, предварительно посигналив. Звук автомобильного клаксона сорвал с веток деревьев огромную стаю ворон, и она, с пронзительным карканьем, заполнила небо.

Кладбищенский сторож, огромный рыжий детина, вышел из дома через минуту, глядя на приезжих щелками заплывших с перепою глаз. Он был одет лишь в мешковатую майку и «хэ-бэшные» брюки, отвисшие на коленях пузырями, но утренняя прохлада, казалось, обходила его стороной. Сторож зычно зевнул, и с хрустом почесал себе подмышку.

– Раненько вы! – густым басом проговорил он. – Машину-то здеся оставляйте. Щас поведу вам место показывать.

Сторож скрылся в доме, а мужики гурьбой вышли из машины. Игорь выбрался последним, прихватив с собой сумку с литром водки и закуской. Услышав заветный звон бутылок, мужики заметно повеселели и затоптались на месте, предвкушая долгожданную выпивку и сразу загоревшись желанием начать работать. Спустя минуту на улицу вновь вышел кладбищенский сторож. Он лишь накинул на себя заштопанную в локтях «олимпийку», даже не застегнув ее, и уверенно пошел вглубь кладбища, сквозь лабиринт могил и кустов. Мужики шли за ним гуськом, изредка шепотом матерясь, когда цеплялись за что-нибудь локтями или одеждой.

– Ну, вот, тута и ройте, – сторож остановился под раскидистым вязом. – А гроб удобнее будет заносить вон оттуда. Пойдем, начальник, покажу!

Игорь пошел вслед за ним, оставив мужикам сумки. Здесь, в глубине кладбища, могилы располагались более ровными рядами, и гроб, действительно, можно было пронести без особых помех. Игорь машинально запомнил маршрут, совсем не думая о нем. Его мысли витали далеко, и их наполняла лишь глупая и ненужная смерть Сергея.

– Ну, вота! – пробасил сторож, выбравшись на дорогу. – Если че, я тама!

Он махнул рукой в сторону своего дома и выжидающе замер.

– Тебе, может, водки налить? – запоздало вспомнил инструкции Николая Игорь.

– Ну, если нальешь, то тогда, конечно! – и они вместе повернули назад, к будущей могиле.

Мужики уже почти опорожнили одну бутылку, и теперь Егорыч срезал дерн, намечая размеры могилы. Остальные курили, сидя прямо на траве. Найдя глазами сумку, Игорь достал из нее вторую бутылку. Не обращая внимания на неодобрительные взгляды могильщиков, он откупорил ее и налил сторожу граненый стакан. Мужики, затаив дыхание, считали каждую каплю драгоценной жидкости. Сторож крякнул и одним жестом опрокинул стакан в бездонный рот, вытерев затем губы тыльной стороной ладони.

– Благодарствую, – сказал он, отказываясь от закуски. – Тута земля хорошая. Выкопаете быстро.

И, не прощаясь, нырнул в кусты черемухи.

Игорь сел на скамейку, сиротливо приткнувшуюся к старой могиле, и закурил. Кладбищенская тишина угнетающе действовала на него. Если бы не просьба Николая, Мошкарев не остался бы здесь ни одной лишней минуты. Его угнетал этот кладбищенский пейзаж и мутный свет ленивой зари, но задержаться пришлось, поскольку компаньон просил его проследить, как будут работать могильщики.

Однако подгонять бригаду копальщиков не было нужды. Егорыч, сняв дерн, разлил по стаканам остатки водки. Мужики, выпив и неспешно закусив, с удвоенной энергией принялись за работу. Земля, действительно, оказалась мягкой, но не сыпучей. Сменяя один другого, почти без перекуров, мужики уже почти выкопали могилу к приезду Николая. Он привез копальщикам горячий обед и неизменную водку, чем вызвал довольные улыбки на лицах мужиков.

Пока не появился Николай, Игорь даже не заметил наступления дня, погруженный в свои думы. А солнце уже палило нещадно. Поднявшись к зениту, оно бросало на землю огненные стрелы своих лучей, словно желая испепелить все вокруг. Тени под деревьями стали совсем куцыми, и уже не спасали от жары. Ни облачка на небе, ни ветерка…

Николай оставил свою машину рядом с «Нивой» Игоря и, отмахнувшись от помощи кладбищенского сторожа, уверенно продрался через кусты к месту будущего захоронения. Мужики, уже работавшие до пояса голыми, увидев его, оживленно загомонили и побросали инструмент. Егорыч перекрыл почти вырытую могилу лопатами крест-накрест, защищая от нечисти, и подошел к Николаю.

– Ну, че, Коль, вынос в час? – со знанием дела поинтересовался он.

– Да, – Николай протянул ему сумку. – перекусите пока, потом докопаете.

– Оно, конечно, – Егороч принял протянутый обед. – еще больше двух часов осталось. Не волнуйся, успеем!

– Верю! – бросил в ответ Николай и повернулся к Игорю. – Сейчас поедем к дяде Юре, чтобы помочь приготовиться. Ты пока побудь тут, а я посмотрю, как удобнее нести гроб.

– Сторож уже показал, – попытался остановить его Мошкарев, но Николай отмахнулся.

– Сторож сторожем, а я сам привык все проверять, – констатировал он и горько усмехнулся.

Николай похлопал Игоря по плечу и пошел через могилы, быстро скрывшись из глаз за раскидистым вязом. Не успел он отойти, как невесть откуда налетел ледяной ветер. Деревья затрепетали под его безудержным порывом, осыпая землю дождем сухих веток. Вместе с сушняком, деревья освободились и от разомлевших на солнце ворон. Бесчисленная стая взмыла вверх, на миг заглушив все звуки своими истошными воплями. Солнце поблекло, словно спряталось за крылами черных птиц.

Мужики подняли головы вверх, словно по команде, удивляясь наступившим переменам. Появившись из ниоткуда, небо заполонила армия свинцово-серых туч, словно полчище варваров, вырвавшееся из схрона. Во всем этом хаосе, лишь над разрушенной часовней небесно-голубым глазом проглядывал еще недавно чистое, бездонное небо, а луч солнца бил прямо в оскверненный храм.

– Едрит твою дивизию! – с испуганным удивлением воскликнул Славка. – Егорыч, а че так падалью завоняло?!.

– Смерть пришла, – вместо бригадира, глухо, словно из-под земли, ответил ему Ринат, вжав голову в плечи…

Николай уверенно шел вглубь кладбища, выискивая глазами наилучшую дорогу, и почти не глядя себе под ноги. Порыв ледяного ветра, отдающего смрадом могилы, настиг его уже через несколько шагов от вяза. Николай поежился и тихо ругнул сумасшедшую в этом году майскую погоду. Она уже второй раз за несколько дней умудряется меняться так резко и кардинально. Прошлый раз, он только проводил Танюшку домой после скандальной вечеринки у Мошкаревых, как у самой машины его настиг такой же ледяной ветер.

Николай замер. Он вдруг понял, что такая же перемена погоды произошла именно в день смерти Николая. А вот теперь – в день его похорон! Все глупые слухи об этой нелепой трагедии, насквозь пропитанные мистикой, подкрепленные рассказом Славке о найденных в желудке Сергея тараканах и чужой крови, разом всплыли в памяти Николая. И тут же необъяснимый холодок страха сжал тисками его сердце.

– Ну, дурдом! – проговорил Николай вслух, пытаясь отогнать ослабляющую робость. – Игорь, ты только посмотри, что вокруг твориться! Похоже это на весну?

Игорь не ответил, хотя Николай не успел уйти настолько далеко, чтобы он не услышал вопрос. Позади зашуршали кусты, и Николай резко обернулся, не в силах объяснить приступ страха, нахлынувший на него. Никогда в жизни, даже в раннем детстве, он не боялся так, как теперь. Мелкая дрожь страха сотрясала его, а глаза застлала мутная пелена. Николаю казалось, что за его спиной притаилось что-то ужасное и смертельно опасное.