Железноводитель. Москва – Петербург

Оглавление

Алексей Митрофанов. Железноводитель. Москва – Петербург

Вместо пролога

Ленинградский вокзал

Рижская

Останкино

Петровско-Разумовское

НАТИ

Ховрино

Химки

Сходня

Фирсановка

Крюково

Поваровка

Подсолнечная

Клин

Тверь

Лихославль

Спирово

Вышний Волочек

Бологое

Малая Вишера

Чудово

Любань

Тосно

Саблино

Колпино

Навалочная

Московский вокзал

Некоторые железнодорожные реалии

Вокзал

Локомотив

Вагонная жизнь

Багаж

Остановки в пути

Электричка

Отрывок из книги

С высот, нами достигнутых, железная дорога представляется чем-то обыденным, даже отсталым. Трудно поверить, что сравнительно недавно, в девятнадцатом столетии она воспринималась даже не символом прогресса, а инженерной нелепицей, тупиковым курьезом цивилизации – как, например, Вечный двигатель или Философский камень. При этом в Англии, во Франции, в Америке железные дороги вовсю функционировали, а в России большей частью вызывали лишь скептическую ухмылку – дескать, знаем мы вас. В поддержку фирменного российского ретроградства были притянуты и климатические особенности. Один из противников железнодорожного сообщения писал: «Когда сошник вашего самобега встретит твёрдую массу оледенелого сугроба, – массу, которая сильным ударам ручных инструментов уступает незначительными кусками, тогда вы представляете собой жалкий, но поучительный пример ничтожества искусства против элементов природы, и дорого дал бы я, чтобы быть свидетелем позорища, как паровоз ваш, подобно барану, который, не будучи в силах пробить рогами стоящей перед ним стены, уперся в нее могучим лбом своим и брыкается с досады задними ногами».

А Николай Некрасов посвятил этому, как бы сегодня сказали, проекту, свою знаменитую поэму под названием «Железная дорога». И речь в ней шла о тех, кто положил свое здоровье, свою жизнь на сооружение железнодорожного пути:

.....

– Ты видел его после больницы?

– Я встретил его на вокзале, когда он ехал в Питер. Ох и здорово мы выпили!

.....