Читать книгу Нонстоперы #2 - Алексей Муренов - Страница 4

Изначально мы планировали подняться в 6:00, но затем пересмотрели свои планы и решили, что так «жестить» в самый первый день путешествия совершенно ни к чему. Ещё с вечера я завёл будильник на восемь утра и отправился спать в гордом одиночестве на веранду. Мне хотелось уединиться с собственными мыслями, хотя я и понимал, что это может обернуться бессонной ночью. Но, вопреки ожиданиям, я сразу же провалился в сон, стоило только голове опуститься на маленькую диванную подушку.

С самого утра в доме царило небывалое оживление. Ребята пытались отшучиваться, но от моих глаз не скрылось их дьявольское волнение. Никому не верилось, что столь долгожданный День Икс, наконец, настал. Скрывать закипающие эмоции от окружающих, было так же сложно, как удержать возрастающее давление в паровом котле.

– У меня в башне колокольчики звенят, – признался Гай, отпивая из огромной кружки чай, куда он «засандалил» сразу три пакетика и бухнул четыре ложки сахара.

Я указал пальцем на его сомнительный напиток:

– Это не от волнения, а от той херни, что ты набадяжил себе в кружку.

Гай театрально скривился, демонстрируя мне реакцию сына на колкое замечание сердобольной мамаши. Иногда он включал «плохого актёра», чтобы продемонстрировать отношение к чему-либо. И в последнее время этим «что-либо» почти всегда становились мои замечания. Я не мог понять истинной причины такого поведения друга. Возможно, ему просто нравилось веселиться. В конце концов, это же Гай. Чего от него ещё ждать? А с дурака, как известно, и спрос соответствующий.

За ночь погода испортилась: небо опять затянуло тучами, но при этом температура воздуха осталась прежней, что спровоцировало жуткую духоту. Тагил снова напоминал парилку. Собственно, и синоптики на сегодня обещали дожди и грозы, и, глядя на активно «потеющие» поля и леса, этого вполне можно было ожидать.

Лёгкий завтрак закончился быстро, так как мы ограничились лишь чаем, кофе и бутербродами. Я предложил нормально поесть уже на трассе в кафе «Для друзей», которое должно было встретиться нам спустя пару десятков километров от Тагила. Наш первый маршрут пролегал на север Свердловской области до города под названием Серов.

Никогда прежде я не бывал там, и имел об этом населённом пункте лишь смутные представления. Иногда Серов попадал в сводку криминальных новостей на областном ТВ, да и то, подобное случалось не чаще одного раза в квартал. Именно там мы планировали провести и свою первую ночёвку. Гай наотрез отказался спать в кемпере, мотивировав это жгучим желанием испытать на своей избалованной московской шкуре все прелести провинциального гостиничного сервиса. Услышав это, я только усмехнулся и посоветовал заранее избавиться от хорошего настроя, который, скорее всего, угаснет сам по себе, стоит только Гаю увидеть эту «красоту» воочию.

Небольшая проблемка заключалась в том, что Марина, как ни пыталась, не смогла забронировать там ни одного номера. Из шести мини-отелей и гостиниц она никуда не дозвонилась. Поэтому у нас оставался вариант разобраться уже на месте, либо попытаться снять квартиру с посуточной арендой, что в маленьких городах сделать было не просто.

– Господи, сколько ненужных соплей, – прокомментировал Гай, стоя возле открытой дверцы в кабину КамАЗа и наблюдая за тем, как Марина медленно обходит свои владения, дом и сад с беседкой, ставшие для нонстоперов временной базой более чем на две недели.

– Ни хрена ты не понимаешь, – тихо сказал я. – Она тоже прощается со своим прошлым.

Вернуться в это место, Марине было уже не суждено. Её мать выставила дом на продажу. Покупатели нашлись почти сразу. И земля, и дома в этом районе пользовались большим спросом.

– Родная моя, – простонал Гай. – Нельзя ли побыстрее? Времени уже половина десятого.

Марина показала ему средний палец и хлопнула дверью кемпера. При этом её лицо не источало грусть, или уныние. Взгляд Марины ликовал. Там, за незримым порогом в будущее её ожидала совершенно иная реальность. Это понимала и она сама, и все остальные, подписавшиеся на такую экстраординарную движуху.

В это время с неба заморосил противный мелкий дождик, и я поспешил в «двухсотку», стоящую во главе маленького каравана и тихонько урчащую прогретым мотором. В салоне на переднем пассажирском сидела Виолетта. Увидев это, я улыбнулся.

– Решила составить мне компанию?

– Ага, – расцвела она. – Буду штурманом.

Я включил рацию и тут же услышал, как Гай разглагольствует в эфире:

– Я всё-таки искренне не понимаю, Виолетта! После всего, что между нами было, после всех этих романтичных поз, как ты могла в столь важный день поехать в кабине с этим маленьким ничтожным провинциалом? Куда подевалась твоя женская практичность, детка? Ведь я и красивее, и моложе, и – самое главное – гораздо богаче его!

Наверняка, услышав подобное, кто-нибудь из посторонних мог бы подумать, что он говорит такие вещи всерьёз. У Гая было своеобразное чувство юмора, которое Марина обозвала не иначе как «раннекамедиклабовским», что, в какой-то степени соответствовало действительности. Порой он не брезговал пройтись и по достаточно болезненным местам, за что я ему неоднократно выговаривал, ибо, например, Кит, мог по-настоящему обижаться. Но Гаю всё было нипочём: делал вид, что не понимает сути претензий и продолжал в своём репертуаре. Видимо, проще нам всем было к этому привыкнуть.

– Дурак, – улыбнулась Виолетта.

Вопреки моим ожиданиям, именно она сегодня находилась в самом стабильном эмоциональном состоянии. Возможно, причина скрывалась как раз в «Дне Икс», который, как известно, уже наступил; и теперь Виолетта не только понимала, но и осознавала, что обратного пути к старой жизни не существует.

– Прощай Тагил, – тихо сказала она, когда я тронул машину с места и под колёсами заскрипели камни узкой грунтовой дороги, ведущей в наше общее непредсказуемое будущее. Я вдруг понял, что у меня слегка дрожат руки и поспешил вернуть над собой контроль. Удивительно, но какого-то лютого эмоционального взрыва в то утро я не ощущал, как будто моя психическая организация, наконец, смирилась с происходящим. Однако лёгкий нервоз сопровождал меня до конца дня.

Свою первую остановку мы осуществили, как и планировали, возле кафе «Для друзей», где в этот час уже столовались несколько дальнобойщиков, фуры которых заняли практически всё парковку. Гай чертыхнулся, но всё же сумел загнать задницу кунга в брешь между «Маном» и «Фрейтлайнером» с надписью «Счастливого пути» на гигантском борту.

Само кафе представляло собой небольшое одноэтажное здание с надписью из неоновых трубок, которые, естественно, уже не светились в это время. Внутри было достаточно просторно. Столики располагались в шахматном порядке. У стойки протирал бокалы молодой кавказец в белоснежной рубашке. Полы блистали чистотой. Возле окна восседали четверо небритых мужиков, судя по всему, те самые дальнобойщики. Один из них громко матерился и возмущался по поводу событий в Украине. Ещё один постоянно подливал себе коньяку. Я искренне понадеялся, что этот человек не собирается сегодня садиться за руль. Как бы там ни было, события на Соликамской трассе всё ещё были свежи в памяти.

Сегодня мы никуда не торопились. Расстояние от Нижнего Тагила до Серова составляло порядка 215 км, и этот путь даже при самом «черепашьем» способе передвижения мы были в силах преодолеть за три-четыре часа. Гай, обычно рвущийся вперёд и всё время куда-то спешащий, на этот раз не стал со мной спорить. Его заинтриговала тихая и таинственная атмосфера города, с которым он желал познакомиться лицом к лицу, ибо найти что-то стоящее в интернете об этом месте было просто невозможно. Начиная с этого дня, мы приступали к совершенно иному способу путешествия. Теперь целью становились сами города, в которые мы планировали заезжать с ночёвкой, гулять по ним, знакомиться с местными жителями и вообще, так сказать, с головой окунаться во внутреннюю среду.

Особо есть никто не хотел, но лично я заказал себе тарелку горячего лагмана, которому за качество и вкус могу поставить твёрдую «пятёрку». Остальные лениво поедали пирожное, запивая его, кто чаем, кто кофе. Мистер Тауэр улыбался. Я спросил, что же его так развеселило. Кит хмыкнул, а на щеках появился румянец лёгкого смущения.

– Линда, – сказал он, – моя жена сказала, что присоединится к нам уже в середине июня.

– Мм, – подал голос Гай. – Ты выговорил с первого раза слово «ПРИСОЕДИНИТСЯ».

– Гай, ты не можешь не простебаться, – цыкнула Марина.

Я сказал Киту, что это хорошая новость, а сам при этом почему-то ощутил под сердцем холодок. Не нравилась мне эта мадам. Судя по словам Гая, Линда была та ещё стерва. И почему-то в этом случае я ему верил.

На выходе из кафе Оксана предложила Киту заменить его за рулём «Мега-Крузера». Подданный Её Величества изобразил комичный реверанс и даже любезно открыл для неё двери.

– Ты уверена, что всё будет нормально? – спросил я. – Это не машина, а танк, к тому же, «праворульный».

Оксана пожала плечами, но при этом в её глазах читалась только уверенность в себе и своих силах. Права категории «С» она имела, но опытом вождения грузовиков не обладала. А «Мега-Крузер» в реальности являлся больше грузовым, нежели легковым транспортом. В сущности, и ездить на нём могли только водители с соответствующей категорией в правах. На наше счастье в команде таких людей было пятеро, включая меня и Шурика Дурашникова.

– Мнительное чмо, – услышал я комментарий Гая по этому поводу.

Не поворачиваясь, теперь уже я продемонстрировал ему средний палец.

Но как выяснилось, волновался я действительно напрасно. Минут через пять спокойного движения по Серовскому тракту Кит сообщил по рации, что Оксана прекрасно справляется с управлением его автомобиля.

– Флаг ей в руки, – пробормотал я.

Почему-то эта фраза вызвала у Виолетты радостный смех. Думаю, она просто кайфовала от происходящего. Реальность предстала перед ней именно тем местом, каким она более всего хотела. Наверное, должны были пройти месяцы, прежде чем она свыкнется с этой мыслью и начнёт воспринимать всё как само собой разумеющееся, без налёта постоянного ощущения чуда и страха в любой момент лишиться этого раз и навсегда.

Вторую остановку мы сделали уже под Нижней Турой, куда заезжать не планировали. Увидев здание с надписью «кафе Акрополь», Гай слёзно запросился в туалет, потому что в это утро перебрал с чаем. Никто возражать не стал. Его примеру последовали почти все, исключая меня и Виолетту. Мы просто выбрались из салона «двухсотки» на свежий воздух и покурили. Дождь перестал идти, оставив после себя тёмный мокрый асфальт и напитанную влагой атмосферу. По обоим краям дорогу окружал густой среднеуральский лес. Лиственные деревья практически переплетались ветвями с хвойными. От запаха свежей зелени и леса голова пошла кругом.

– Мне приснился Серов, – неожиданно сказала Виолетта. Взгляд её был направлен куда-то в сторону, словно она обращалась не ко мне, а к одному из дорожных призраков. С начала существования Серовский тракт в народе получил название «дорога смерти», ибо машины и люди гибли здесь практически ежедневно.

– И что там? – спросил я.

Она равнодушно пожала плечами:

– Город, как город, только не хотела бы я там оставаться надолго.

В это время из дверей кафе вывалилась наша шумная и весёлая компания. Довольный Гай подпрыгивал впереди всех, как школьник, спешащий домой после уроков. Я подумал, что по приезду в Серов он наверняка напьётся и тут же ощутил волну внутреннего отчаянья, поднимающуюся откуда-то из глубины. Её действие так же пришлось гасить усилием воли, как и мандраж в руках в момент старта.

После поворота на ещё один небольшой городок под названием Новая Ляля я решил оторваться от каравана, чтобы проверить дальность действия рации, услышав напоследок смех Гаевского. Судя по всему, его развеселило необычное название этого населённого пункта. Трассу по-прежнему обрамлял густой лес, лишь изредка уступая крошечным светло-зелёным прогалинам. На протяжении всего пути Кит ни разу не попросил остановиться для фотосета местности. Очевидно, тайга не вызывала у него такого же восторга, как всё прочее. А может, он просто устал щёлкать затвором камеры и теперь просто наслаждался дорогой, тем более что благодаря Оксане, сегодня был свободен от руля.

«Лэнд-Крузер» легко поддался и рванул вперёд, словно спринтер после сигнала к старту. В зеркало заднего обзора я увидел, как выкрашенная в хаки кабина КамАЗа стремительно удаляется. Если бы я захотел, то приехал бы в Серов на час раньше. Но в мои планы это не входило.

Оказалось, что рации, купленные Гаем в Москве, реально были мощными. Не смотря на горные перепады дороги, отличный сигнал сохранился даже тогда, когда мы удалились от каравана на целых пять километров.

– Сигнал отличный ещё и потому, что шумоудавление есть, – прокомментировал Кит. Слышно его было так, словно он находился в паре метров.

– Лёха дерьма не купит, – похвалился Гай.

Я решил, что этого теста вполне достаточно и сбросил скорость, ожидая остальные машины. С неба снова посыпал мелкий дождь. Лобовое стекло мгновенно покрылось серебристым налётом. Пришлось запустить «дворники».

Примерно в час пополудни справа по борту пронеслась невысокая синяя стела с гербом и названием города, в который мы ехали целенаправленно. Дорога резко ухнула вниз с очередного горного перепада и тут же вдали показались неровные ряды многоэтажек, и сети дорог между ними. Кит завопил, что хочет сделать фотографии и затребовал остановиться.

– Ну, наконец-то, – сказал Гай, – а то я уже переживать начал.

Я припарковал автомобиль на обочине дороги и вышел под неприветливое пасмурное небо. Здесь было значительно прохладнее, чем в Тагиле, а небо, вроде бы, даже темнее. На далёком восточном горизонте я увидел пару ярких вспышек молний. Спустя несколько секунд до нас донёсся размазанный пространством громовой раскат.

– Чудесная погода для начала путешествия, – сказал подошедший Гай. Он подпрыгивал на своих длинных худых ногах, разминая мышцы после долгого сидения в кабине.

Кроме Кита и нас с Гаем из автомобилей выбралась ещё и Оксана. По её глазам я понял, что управлять «Мега-Крузером» ей понравилось, и в очередной раз убедился в том, насколько же мы с ней разные. Мистер Тауэр сделал несколько снимков самой стелы, а затем забежал на возвышенность и минуту простоял на большом камне известняка, торчащем из лесной почвы, словно драконий зуб.

– Я всё! – сказал он удовлетворённо, когда проходил мимо нас с Гаем к своей машине.

– В городе много промышленных объектов, – крикнул ему в спину Лёха. – Успевай собирать информацию, пока не загремел в застенки НКВД.

Я сказал, что шутки про иностранного шпиона уже перестали быть актуальными и забрался в салон «двухсотки». До города оставалось не более километра, хотя с этой точки определить точное расстояние было невозможно.

Подъездная дорога, как и следовало ожидать, оказалась узкой и плохо заасфальтированной. Повсюду виднелись трещины, выбоины и темнеющие заплатки, сделанные «тяп-ляп», или, что называется, лишь бы отстали. Видимо, и вся инфраструктура была в подобном состоянии. Для меня такие вещи всегда казались особенной несправедливостью по отношению к жильцам, учитывая высокую промышленность населённого пункта и то, какие доходы его производство приносило региону и государству в целом. Только я, далеко не сведущий человек в этой теме знал про три крупных предприятия, расположенных в черте города. Все они, так или иначе, были связаны с металлургией, что, конечно же, для любого уважающего себя государства имело особую значимость.

– Ну, что, Кит, – сказал я в тангенту радиостанции. – Теперь ты понимаешь, почему многие россияне выглядят такими депрессивными?

– Да уж, – ответил он.

Однако с гостиницей нам внезапно подфартило. Едва только мы свернули налево и проехали по улице Краснофлотской не более километра, как увидели на обочине дороги щит с надписью «Отель Уют». Какой-то «шутник» выпустил в указатель несколько пуль из ружья, превратив нижнюю часть таблички в развевающиеся по ветру лохмотья. Дорога в этом месте была просто адовая. Асфальт пропал вовсе, уступив место огромным ямам, затопленным грязной дождевой водой.

– Многообещающее название, – прокомментировал Гай.

Я непроизвольно улыбнулся, представив его вытянутое лицо при виде номера, больше похожего на вещевую кладовку, чем на человеческое жильё. Наверное, в таких условиях желание приложиться к бутылке возникнет и у меня, хотя именно сегодня употреблять что-то крепче кофе я категорически не собирался. В боковое зеркало я увидел, как «Мега-Крузер» остановился возле простреленного щита, а над левой приоткрывшейся дверцей показался мистер Тауэр, вооружённый своей дорогущей камерой. На ум тут же всплыла статья в каком-нибудь «лондонском сплетнике», которую журналисты с богатой фантазией могли приписать к этому фото: «Россия умирает!», «Поверженный коммунизм», «Истинное лицо великой державы», или что-нибудь ещё в этом роде.

А ещё метров через триста, справа по борту нас обогнал длинный грузовой состав, прогрохотавший по рельсам, как артиллерийская канонада. Близость гостиницы к железнодорожным путям, не могла не впечатлять. Наверняка спать там было просто «великолепно».

Сам отель «Уют» представлял собой небольшое двухэтажное здание, явно выстроенное недавно, с пластиковыми окнами и обшитое толи сайдингом, толи чем-то на него похожим. Парковка была пуста, однако чуть позже выяснилось, что свободных номеров всего три. Более того, только в паре из них находилось по два спальных места. Лёгкую нотку современности отелю добавляло наличие кафе и рум-сервиса.

В камерном зале с ресепшен нас встретила немолодая, но вежливая администраторша, которая быстро и доходчиво всё объяснила. Когда Гай спросил, для чего они построили отель между частным сектором и промзоной, она невозмутимо ответила:

– Здесь неподалёку находится ж/д вокзал. Для приезжих и командировочных очень удобно.

Двухместные номера напоминали хостел, либо же комфортабельную палату в какой-нибудь частной клинике. Расстояние между кроватями составляло не более полутора метров. Две прикроватные тумбочки, шкаф-купе, кресло и небольшой столик представляли всю присутствующую в номере мебель. Неоспоримым плюсом являлось наличие отдельного санузла с унитазом и стоячей душевой кабинкой. Общую картину сервиса завершал бесплатный Wi-Fi.

– Ну, что? – я с интересом наблюдал за реакцией Гая.

Он лишь пожал плечами и кивнул, а затем подошёл к окну, отдёрнул бежевую занавеску и прямо-таки расцвёл:

– Боже мой, какая красотища!

Окна этого номера выходили как раз на промзону и железнодорожное полотно, окружённое забрызганным солидолом кустарником. Как раз в этот момент с протяжным заунывным сигналом и грохотом колёсных пар, по нему пронёсся очередной состав, на этот раз пассажирский и в ином направлении. Администраторша начала что-то объяснять, но Гай её перебил:

– Мы заселяемся!

– Но мест в номерах только пять, – почесал «репу» Кит. К моему немалому удивлению, он так же загорелся желанием провести пару ночей в такой гостинице.

– Нас можете в расчёт не брать, – тут же сказала Марина. – Мы уже решили, что будем спать в кемпере.

Рядом с ней стояли Оксана и Ольга. Шурик равнодушно и самозабвенно ковырялся в носу. По лицу бывшей жены я понял, что она вообще, далеко не в восторге от происходящего. Виолетта же с готовностью уселась на одну из кроватей и покачалась на ней, проверяя, скрипит матрас, или нет. Гай глянул на неё и улыбнулся.

– Думаю, мы с Виолеттой останемся здесь.

Администраторша тут же кивнула и что-то быстро записала в блокнотик.

Второй двухместный номер оказался в конце коридора с окном, так же выходящим в сторону промзоны и железной дороги. Кит забросил сумку на одну из кроватей и сразу же вынул фотоаппарат из кофра. Мы решили, что в этом номере остановятся они с Шуриком. Так у Линды будет меньше повода подозревать его в измене.

Ну, а мне достался одноместный номер, расположенный напротив. Комната и правда, не превышала размером кладовку, но наличие санузла меня приятно удивило. Кровать была стандартного размера с деревянными спинками и удобным пружинным матрасом. За окном я увидел разбросанные в хаотичном порядке домики частного сектора, покосившиеся заборы и красноватый дымок металлургического завода.

Почти как дома, – подумал я.

Оставшись наедине и в относительной тишине, я снова в полной мере осознал, что долгожданный День Икс, наконец-то наступил. Все многочисленные разговоры с Гаевским по Скайпу и «вживую» не прошли даром. Мы всё-таки это сделали! Решились и сделали! До последнего момента я боялся, что наша затея рухнет по какой бы то ни было причине, оставив в душе очередной темнеющий провал разочарования. Я уселся на кровать и почувствовал, как в сердце словно разгорается маленький, но горячий огонёк свечи. Губы сами собой растянулись в улыбке. И пусть внешне я был относительно спокоен, внутри же ликовал.

Пока я принимал душ, на улице разразилась гроза. Тяжёлые громовые раскаты я услышал стоя под струями воды, не смотря на громкий шелест, производимый водой и керамической ванночкой под ногами. При малейшем движении эта штука угрожающе скрипела, и я всерьёз опасался, что она лопнет подо мной. Но обошлось.

Дождь лил как из ведра. Я услышал, как в коридоре громыхнула дверь и громко заржал Гай. Ему вторили более скромные смешки Кита и Шурика. За окном заметно потемнело. Я снова отодвинул занавеску и посмотрел на частный сектор. Теперь дома выглядели не уныло, а по-настоящему зловеще. С севера на юг небо прочертила огромная слепящая молния. Отель содрогнулся от грома, последовавшего сразу за ней.

Когда я спустился на первый этаж, в кафе, часы показывали уже половину третьего. В тесном, но достаточно уютном помещении за парой столиков сидела вся команда нонстоперов. Марина с хмурым видом рассматривала меню, и так же хмуро на неё взирала полная барменша с тёмно-карими глазами.

– Здравствуйте, – сказал я барменше.

Она равнодушно кивнула в ответ.

– Придётся нам тусануть в кемпере, – сказал мне Гай, приподнимаясь из-за стола. – Я понимаю, что сейчас ты возобновишь свои нравоучения, но сегодня такой день, который мы просто обязаны отметить, дружище!

Глядя на него, я понял, что персона моего друга вообще никак не вписывается в данный антураж и неосознанно улыбнулся.

В этот вечер гостиницу покинули все остальные постояльцы, освободив оставшиеся одиннадцать номеров. Однако девушки наотрез отказались заселяться. Интереснее всех прозвучала мотивация Ольги, которая сообщила, что энергетика этого места кажется ей не только унылой, но и опасной для здоровья. Судя по всему, в плане мнительности у меня появился серьёзный конкурент.

Всей компанией мы выбрались сначала на улицу, а затем по очереди, перебежками добрались до спасительного кемпера и его, ставших родными, уюта, тепла и сухости. Девушки тут же начали соображать что-то на стол. Нетерпеливый Гай уже открыл бутылку холодного пива. Сквозь окна кемпера вид непогоды не напрягал, а напротив – добавлял его внутренней обстановке несколько процентов комфортности. В этот момент я немного пожалел о своём решении ночевать в одноместном номере отеля, с которым, впрочем, быстро справился.

– Итак, дамы и господа! – Гай высоко поднял над головой бокал с шампанским, словно хотел с размаху бросить его на пол. Делал он это не в кемпере, а на улице, стоя возле выхода из кунга под струями проливного дождя. – Сегодня мы начали свой путь! Предлагаю рождение нонстоперов считать официально состоявшимся!

За моей спиной раздалась одобрительное «У-у!». Бахнув весь бокал залпом, Гай кашлянул и заторопился обратно. Рубашка и джинсы за эти несколько секунд успели промокнуть практически полностью.

– Гай, ты придурок, – беззлобно бросил я.

Он мимоходом чмокнул меня в щёку.

– Я тебя тоже обожаю, – сказал он и поспешил захлопнуть двери кемпера, ибо сырой и холодный воздух просто высасывал из помещения уютное тепло. Датчики климат-контроля тут же защёлкали, возвращая привычную температуру и влажность воздуха в установленный режим.

Наша вечеринка затянулась до глубокого вечера. При этом никто, кроме Гая алкоголем не злоупотреблял. В основном, ребята живо обсуждали первый пройденный день, как будто за эти двести с небольшим километров успело произойти что-то из ряда вон выходящее. Более всего горели глаза у нашего британского друга. Оказавшись там, где и хотел, то есть, в российской глубинке, он с маниакальным энтузиазмом принялся обсуждать местный быт и уровень жизни, не уставая при этом регулярно проходиться по совести наших правителей.

– Не перегори, Кит, – немного устало сказал я. – Впереди ещё много трэша. А Серов – относительно неплохой город. Есть места и хуже… гораздо хуже.

Услышав это, он медленно закивал и поджал губы, пытаясь изобразить сочувствие и понимание. Но глаза выдавали его истинные эмоции. В них по-прежнему горел азарт и жажда заснять на свой фотоаппарат какую-нибудь «жесть» или «чернуху».

Оказавшись в номере, я торопливо забрался под одеяло и практически сразу заснул.