Читать книгу Месяц волка - Алексей Нужа, Алексей Владимирович Нужа - Страница 8

Конечно, власть и стремление к ней не ограничиваются лишь теми немногими аспектами, о которых я упоминал ранее. Есть еще множество форм, характеризующих властного человека. И одно из них – это тщеславие. Наверное, эта черта для некоторых является основополагающей в стремление заполучить власть. Ведь кто как не излишне любящие самих себя люди считают, что достойны управлять другими, ведь они, по их же, должен заметить, ошибочному мнению лучше, чем остальные. Самолюбие, самосозерцание и стремление убедить остальных в своем как внешнем, так и физическим превосходстве над одним или несколькими оппонентами приводит к тому, что человек превозносит себя над остальными и при успешном воздействие получает над ними власть. Приводить какие-либо примеры не имеет смысла, ведь стоит лишь взглянуть на красивую женщину, которая определенно пользуется тем чем одарила ее природа, можно понять какую власть та имеет над олухами, что пытаются заполучить ее любовь или расположение. Или богатый мужчина, чьи немалые сбережения привлекают внимание хитрых и желающих хорошо устроиться в нашем нелегком мире дам. Но всеми ими, и красивыми женщинами, и богатыми мужчинами движет тщеславие. Они знают о том, что имеют и естественно пользуются этим, чтобы получить власть над тем, кого соблазняют их преимущества. Таким образом тщеславие определенно является частью власти, вызывающей в человеке желание достичь ее. Что как не тщеславие заставляет нас стремиться влюбить или наоборот заставить окружающих людей бояться нас.

Марид Блакир «Истоки власти»

Весь последующий вечер, после разговора с комендантом, и первую половину следующего дня я провел не выходя из комнаты. Ужин, принесенный мне слугами, я съел без особого аппетита, а завтрак оставил и вовсе нетронутым. Зато вино, которого я потребовал принести мне как можно больше, было выпито мной полностью. К полудню следующего дня я был уже изрядно пьян, и только в таком состояние я смог почувствовать себя спокойно. Тревожные мысли, терзавшие меня, ушли на задний план, а пришедшее вместо этого алкогольное помутнение не давало им снова овладеть мною. Мари, к моему не малому удивлению, за все это время меня так ни разу не посетила, что, надо признать, было довольно странно. Идти же к ней самому я не видел особого смысла, а шататься по форту рискуя наткнуться на коменданта, мне не хотелось. Поэтому я предпочел остаться в комнате и утопить свою грусть в вине. Конечно, я понимал, что это был не лучший выход, но другого занятия способного отвлечь меня я придумать не мог.

После обеда я, опорожнив последний из принесенных мне кувшинов вина, улегся спать. Голова от выпитого мной количества вина сильно трещала, и я решил ненадолго прилечь. Пьяный дурман возымел свое действие, и я тут же провалился в сон, как только моя голова коснулась подушки. Проснулся я от того, что кто-то настойчиво тормошил меня за плечо. Я с трудом разлепил веки и обнаружил склонившуюся надо мной Мари с обеспокоенным выражением на лице. В комнате царил полусумрак, лишь из-за полуприкрытых ставен пробивалась тонкая полоса света от клонившегося к закату солнца. По всей видимости проспал я довольно долго. Голова моя, казалась, болела еще сильнее чем прежде.

– Стоило мне оставить тебя ненадолго и вот, пожалуйста, ты уже напиваешься в одиночестве, – Мари окинула меня хмурым взглядом, а затем развернулась и направилась к окну.

Широко распахнув ставни, девушка впустила в комнату свежий вечерний воздух.

– Здесь пахнет как в дешевом трактире, – недовольно заметила она, помахав рукой перед своим лицом, так словно бы отгоняла о себя назойливых мошек. – Как все прошло? Что сказал комендант? Неужели все так плохо, что ты решил напиться до бессознательного состояния?

Голос девушки звучал требовательно. Она говорила так, будто бы я был ее мужем, и она отчитывала меня за мою очередную провинность. Это сравнение вызвало у меня невольную улыбку.

– Не вижу ничего смешного, – кисло произнесла Мари, заметив, что я улыбаюсь. – Так что тебе сказал комендант?

– Ничего определенного, – ответил я, перестав улыбаться. – Он внимательно выслушал меня и сказал, что я похоже ему не лгу. Правда он с определенным скепсисом отнесся к некоторой части моих слов, но тем не менее думаю наша с ним беседа прошла вполне успешно. Чего нельзя сказать о бедняге Мизолтоне, тоже присутствовавшем при этом разговоре. Он остался в кабинете после того, как ушел я. И не было похоже на то, что комендант собирается вести с ним задушевную беседу.

– Действительно бедняга, – сочувственно вздохнула Мари. – И все это выпало на его долю лишь из-за того, что он вызвался нам помочь. Надеюсь, комендант смилостивится над ним и у него все наладится. Так что насчет нас? Мы уже можем покинуть форт и отправиться в поместье Стьорн?

– Не думаю, – с сожалением ответил я. – По крайней мере не сейчас. Комендант сказал, что обдумает мои слова и примет решение. Он заявил, что поговорит со мной снова, позже.

– Мы что, пленники? – хмурясь, воскликнула Мари. – Кем бы не возомнил себя комендант Блюр, я не позволю ему так с нами обращаться. Знаешь, а я уже все чаще начинаю ловить себя на мысли о том, что Карвер был прав. И почему ты не уговорил меня отказаться от этой идеи?

Я вздохнул, пожимая плечами.

– Может быть, потому что это было правильным решением, – ответил я, хотя сам не особо верил в то, что только что сказал.

– Может быть и так, – неохотно согласилась девушка. – В любом случае я хочу побыстрее отсюда уехать.

– Поверь мне Мари, я тоже. Я так же, как и ты, хочу поскорее увидеть барона Фольк и твою леди. Да и желания попасть в распределительный пункт в Корвиде еще не потерял.

– Конечно, – согласилась девушка. – Но это не все причины, по которым я так стремлюсь покинуть это место. Есть еще две. И имя им Эсви и Ивея Блюр.

Я удивленно вскинул брови. Мари поймала мой взгляд и, смутившись, опустила глаза.

– Нет, не то, чтобы они пытались создавать мне проблемы, – проговорила она оправдывающимся тоном, – просто еще несколько дней общения с этими особами сведут меня с ума. После того как Эсви Блюр позвала меня вчера за собой, мне не было от них покоя. У этой женщины замашки вечной наставницы. Она еще хуже, чем леди Габриэла со своими нравоучениями. О, нет-нет, я не хотела сказать, что леди мне надоела, просто она тоже иногда…

Мари, в конец смутившись, замолчала. Я с трудом сдержал улыбку.

– Я тебя понимаю, – с серьезным видом сказал я девушке. – Продолжай.

– Просто леди Эсви с самого начала знакомства принялась делать мне замечания. Поначалу я не обратила на это особого внимания, и даже пыталась прислушиваться к ее словам. Но потом эти постоянные нравоучения и придирки начали меня раздражать. Кстати, леди Эсви, как оказалось, встречалась в Сагеваре с леди Габриэлой. И отзывалась о ней в совсем нелестной форме.

– Я знаю об этом. Комендант упомянул эту встречу в нашем разговоре.

– Мне было так неловко, когда зашел разговор об этом, – призналась Мари. – Я так хотела отстоять честь леди Габриэлы, но не могла этого сделать так, чтобы не обидеть леди Эсви. Поэтому мне оставалось лишь кивать в ответ.

– Я тебя понимаю, – вздохнул я. – А что не так с ее дочерью?

– Дочерью? – переспросила ушедшая в свои мысли девушка. – Ах, ты об Ивеи Блюр. Она, как бы это сказать, немного взбалмошна и глупа. Нет, я не могу сказать, что она плохая, но эта ее назойливость и постоянные расспросы про жизнь в Лаборе надоели мне в равной степени, что и нравоучения ее матери. Конечно, я ее понимаю. Она не видела ничего кроме форта и Сагевара, в котором она бывает не так уж и часто и который представляется ей центром цивилизационной жизни. А еще она постоянно хохочет и даже упреки ее матери не могут остановить эту ее дурацкую привычку. Из этого я и сделала вывод что Ивея легкомысленная, недалекая особа. Хотя и должна заметить, что она довольно добра и по-настоящему рада общению со мной. Что самое главное они принимают меня за равную, и лишь это заставляет меня терпеть их обоих. Что-то я слишком разболталась, наверное, не стоит говорить так о людях, давших нам пищу и кров.

Мари попыталась выдавить из себя сдавленную улыбку. Я мягко улыбнулся ей в ответ. Меня мучала жажда, но в комнате не было даже воды, не говоря уже о вине, которое я выпил все до последней капли.

– И как же тебе удалось от них сбежать? – поинтересовался я, понимая теперь почему девушка не пришла ко мне ни вчерашним вечером, ни сегодняшним утром.

– Это ненадолго. Леди Эсви хотела пригласить тебя для беседы и поручила это Кэтлин. Мне едва удалось уговорить ее, чтобы самой сходить за тобой, – Мари сочувственно вздохнула, жалея то ли себя, то ли меня, а может сразу и нас обоих. – И вот я здесь. Сейчас придут слуги, и ты сможешь умыться и привести себя в порядок. А потом ты удостоишься чести на себе испытать всю прелесть общения с обоими леди.

– Что-то я не очень хорошо себя чувствую, – кисло заметил я, вовсе не желая никуда идти, тем более после слов Мари. – Может мне сослаться на плохое самочувствие?

– Нет-нет, Эдин, прошу тебя, – буквально взмолилась Мари, – не оставляй меня с ними наедине. Я больше этого не вынесу. Ты должен согласиться, ради меня.

– Ну хорошо, – снисходительно ответил я. – Только если ты просишь. Просто у меня трещит голова и я бы лучше выпил еще немного вина, чем вел с дамами великосветские беседы.

– Вот и еще одна причина по которой тебе стоит пойти, – строго заявила Мари. – На сегодня тебе хватит. А что насчет головной боли, то я могу сходить к Линси и попросить заварить для тебя травяной отвар из черной лиственницы. Он хорошо помогает при головной боли, особенно если она вызвана излишним употреблением выпивки.

– Нет, не стоит, – поспешно отказался я. – Мне просто нужно слегка умыться, и я буду снова бодр и свеж.

Я попытался улыбнуться девушке чтобы мои слова прозвучали более убедительно, но судя по выражению ее лица она не слишком то мне поверила.

– Помимо умывания тебе бы не помешало причесаться и слегка проветриться, – скептически заметила она.

Мне ничего не оставалось, кроме того, как покорно с ней согласиться. Слуги пришли совсем скоро. Они принесли немного горячей воды, и забрали нетронутый мной завтрак, а также пустые кувшины из-под вина. Мари при этом неодобряюще кивала и косилась в мою сторону, осознавая сколько я выпил. Когда слуги вышли я быстро умылся, расчесал бороду и волосы на голове. Затем надел одну из выданных ранее мне Кэтлин свежих рубах.

– Я готов, – сказал я, располагающе улыбнувшись Мари.

Девушка окинула меня скептическим взором, а потом со вздохом покачала головой.

– Пойдем, нас, наверное, уже заждались и мне скорее всего снова придется выслушивать нравоучения леди Эсви, – девушка направилась к двери. – И, кстати, эта борода тебе не идет.

После этих слов она вышла. Я невольно ухмыльнулся. Эта девица делала мне замечания, так глядишь еще немного, и она будет давать указания, что мне стоит делать, а чего нет. Женщины, тут же подумал я, дай им волю, и они сядут тебе на шею и начнут погонять, не зависимо от того какого она возраста. У меня возникло чувство, что я уже знавал таких женщин, вот только я не мог понять было ли это отголосками моей прошлой жизни до потери памяти, или просто впечатление, навеянное настоящим. Интересно, а какова моя сестра? Судя по письму, она довольно нежная и чувствительная девушка, впрочем, и о Мари я не мог сказать другого, но тем не менее она не раз уже пыталась выказать свой характер. Я очень надеялся на то, что в скором времени смогу побольше узнать о своей семье и моем происхождении, а также наконец встретиться со своей сестрой. И может быть тогда мне удастся вспомнить хоть что-то, а Ани, возможно, поможет мне в этом.

Я решил оставить все эти размышления на потом. Все равно от них не было никакого толку, до тех пор, пока я не доберусь до распределительного пункта в Корвиде. Поэтому я просто вышел следом за Мари, мысленно готовясь к встрече с Эсви Блюр и ее дочерью. Мари нетерпеливо ожидала меня в коридоре. Она явно нервничала и, по всей видимости, не только из-за того, что ей так долго пришлось дожидаться меня.

– Куда нам? – спросил я ее, когда мы уже подошли к лестнице.

– В сад, – ответила Мари. – Он находится за домом. Нам надо пройти через кухню к черному входу. Леди Эсви и Ивея уже ожидают нас там.

До сего времени я и не знал, что за домом коменданта находился сад и заявление Мари меня немного удивило и в то же время заинтересовало. Мы спустились на первый этаж и прошли на обширную кухню. Как и в форте Старн на ней трудилось множество поварят, которые убирались, мыли котлы и посуду, резали овощи и мясо, а также занимались всем тем, чем было положено заниматься на кухне. Руководила всем процессом тощая, словно жердь, кухарка, имевшая вытянутое лицо и чуть выпирающей нижней челюстью. Она не повышала ни на кого голоса, говорила тихо и вкрадчиво, но это не значило что кто-то из ее помощников делал свою работу медленно или пытался отлынивать. Ее указания выполнялись неукоснительно и без каких-либо промедлений. Женщина окинула нас с Мари недовольным взглядом, видимо не слишком довольная тем, что посторонние люди ходят по ее кухни, но говорить ничего не стала. Взор у женщины был тяжелым и властным, а потому я предпочел не встречаться с ней взглядом. Кухню мы миновали быстро и вышли в еще один коридор с рядом служебных комнат по обеим его сторонам. Дойдя до конца коридора, мы достигли черного входа.

Сад, о котором говорила Мари, оказался совсем небольшим, но довольно уютным местом. Он в основном состоял из яблоневых и грушевых деревьев, а также невысоких ухоженных кустов черной смородины. В дальнем конце сада находилась круглая беседка со шпилеобразной крышей, поддерживаемой квадратными колоннами и обнесенная незамысловатой балюстрадой. К беседке вела тропинка, вымощенная серым гравием. Мари, поманив меня за собой, направилась по тропинке в глубь сада.

Леди Эсви и ее дочь Ивея сидели за небольшим, покрытым белой кружевной скатертью, круглым столом, расположенным в центре беседки. Эсви Блюр, казалось, дремала, откинувшись на спинку плетеного стула. Веки ее были полуприкрыты, но я понимал, что скорее всего это не так. Ивея напротив была довольно оживлена и что-то весело щебетала на ухо своей матери. Завидев нас, она замолчала и слегка подтолкнула локтем свою мать. Та шикнула на нее, не меняя своего положения и не открывая глаз.

– Леди Эсви, я привела господина маглура как вы и просили, – громко сказала Мари останавливаясь у входа в беседку и приседая в реверансе.

Эсви Блюр медленно открыла глаза, слегка подаваясь вперед. Женщина приятно мне улыбнулась, а затем обратила внимание на Мари.

– Почему так долго дитя? Я чуть было не уснула. Стоило все-таки отправить за ним Кэтлин, – она показательно вздохнула. – Что уж там. Ну и чего вы стоите, проходите. Не думаю, что господину маглуру приятно стоять, опираясь на эту палку.

Мари, бросив на меня беглый взгляд, первой вошла в беседку, я последовал за ней. Когда мы уселись на плетеные с изогнутыми спинками стулья, Эсви Блюр пристально на меня посмотрела.

– Такому молодому человеку как вы не стоит так налегать на вино, – сказала она тоном, не терпящим возражений. – Что вы так на меня смотрите, или вы думаете, что моя прислуга не сообщает мне о том сколько вы выпили со вчерашнего дня?

– К сожалению не так уж я и молод, – улыбнулся я в ответ, пытаясь немного сгладить слова леди Эсви. – А что насчет вина, то обещаю вам что не буду больше так на него налегать.

– Для меня вы молоды, а Мари и Ивея и вовсе дети, – строго ответила леди, проигнорировав мою улыбку. – А на вино вы налегать не будете вовсе, так как вам его больше не принесут.

Да, как оказалось, Мари нисколько не приукрашала, говоря о тяжелом характере Эсви Блюр. Габриэла с ней и рядом не стояла. Тем не менее я не перестал располагающи улыбаться, главное было не переусердствовать с этим, чтобы леди не приняла меня за идиота.

– Это прелестное дитя, – Эсви бросила мимолетный взгляд на Мари, – в подробности рассказала мне о всех тех ужасных заключениях что с вами произошли. Это довольно скверно. Не могу представить, как вы все это вынесли, особенно такая хрупкая девочка как Мари. Слава Авелину что у этого мерзавца Алвера хватило благоразумия не лишить столь прелестное дитя чести. Мари рассказала мне как вы храбро защищали ее.

– Я не сделал ничего из того, что заслужило бы похвальбы в мою честь, – ответил я, бросив взгляд на Мари. – Скорее это уж она оказала мне неоценимую моральную и физическую поддержку.

– Скромность хорошее качество, если ею не злоупотреблять, – губ Эсви Блюр коснулась легкая улыбка. – Важно то, что вы оба поддерживали друг другу в эти трудные минуты. Думаю, благодаря этому вы смогли вынести все тягости этого плена. Надеюсь, господин Эдин, мой муж был не слишком строг с вами? А если так, то прошу вас простить его за резкость. Он человек строгих принципов и привык судить людей холодным разумом, а не сердцем.

– Все в порядке, – тут же заверил я леди Блюр. – Я рассказал коменданту все как было на самом деле и думаю он сделал верные выводы из моих слов. По крайней мере я очень на это надеюсь, так как был честен с ним.

– Безусловно, – леди Блюр осторожно кивнула. – Я также знаю, что вы участвовали в печально известной битве при Вераторе, где многие мужественные воины нашего королевства сложили свои головы. Я очень рада что хоть кто-то смог выжить после столь ужасного побоища.

– Да, – подтвердил я. – Леди Габриэла Далатиен спасла мою жизнь. Если бы не она, боюсь я бы сейчас здесь с вами не сидел.

Мари предупреждающе шикнула, но было уже поздно. Тем более я не видел смысла не упоминать о леди Габриэле, если и в самом деле был обязан ей жизнью, несмотря на то что произошло между ней и леди Эсви.

Лицо Эсви Блюр, при упоминании мной Габриэлы, осталось тем же. Она вальяжно откинулась на спинку своего плетеного стула и, казалось, задумалась. В это момент в беседку вошла Кэтлин, неся большой поднос, на котором стопкой стояли фарфоровые блюдца, ряд маленьких чашек и небольшой белый заварник по центру. Шедшая следом за ней служанка несла поднос с фруктами, а также несколькими видами пирожных.

– А вот и чай, – заявила леди Эсви. – Это господин Эдин более полезный и благородный напиток чем вино. И от его употребления не болит голова, да и люди ведут себя культурно, а не как взбесившиеся животные.

Да, подумал я, по всей видимости она еще не раз упрекнет меня в этом. Что ж мне ничего не оставалось как терпеть эти ее нападки, вежливо улыбаясь в ответ. Кэтлин поставила перед всеми сидящими блюдца и чашки, а затем наполнила их горячим чаем. От напитка исходил приятный фруктовый аромат. Вторая служанка выставила чашу с фруктами и тарелки с пирожными в центр стола. После этого они обе быстро удалились.

– Этот чай мне прислали из столицы. Моя старшая сестра Элеонор Тасберри. Ты Мари, думаю слышала о ней?

– О да леди, еще бы. Леди Элеонор, жена лорда Саверика Тасберри, члена совета короля.

– Да, – удовлетворенно кивнув подтвердила Эсви Блюр. – А еще она, как и я, принадлежит к роду Валлион. Наш младший брат теперь глава семьи и тоже состоит в совете короля. Кстати, он был другом Мэйрида Саморати, мужа упомянутой вами леди Габриэлы. Я же, до нашей последней встречи в Сагеваре, помнила ее лишь по Лаборе и тогда она еще была девчонкой носивший фамилию своего отца первого лорда Маруна Далатиен. Правда в то время он еще был просто лордом и не возглавлял Совет короля. Но уже тогда Габриэла была довольно своенравной особой и с возрастом стала еще более эксцентричной. Правда не могу не отдать должное ее умению врачевать. Она по праву заслужила свое положение в королевской академии. Доказательство тому вы, господин маглур.

Я учтиво кивнул ей и сделал небольшой глоток из своей чашки. Напиток ожог мой язык и горло, но вкус у чая, надо признать, был отменным. Леди Эсви тоже взяла чашку и также отпила из нее. Слова леди меня немного удивили. Я и не знал, что Эсви Блюр происходит из столь влиятельной семьи Лаборы. Теперь было понятно почему она так смело выражала свои мысли и почему не побоялась пойти на конфликт с леди Габриэлой. Единственное чего я не понимал, так это того, как ее угораздило выйти за Харвина Блюр и оказаться в каком-то захудалом форте, вдали от столицы. Конечно, комендант, имея офицерский чин и эту должность также происходил из семейства аристократов, но скорее всего не столь влиятельных как семейство Валлион. Хотя я мог и ошибаться, и причины, по которым семья Блюр могла оказаться в этом форте, могли быть различными. Не стоит об этом гадать, подумал я. Возможно я узнаю об этом от Эсви или коменданта, а если даже и нет, то мне не стоило лезть в это.

– А вот я ни разу не была в столице, – печально вздохнув, сказала Ивея. Голос у девушки был мелодичным. – Но очень бы хотела там побывать.

– Глупости, – тут же отрезала Эсви Блюр. – Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не забивала свою голову всякой ерундой. В Лаборе нет ничего такого из-за чего можно было бы так страдать. Города все одинаковы, все что их отличает друг от друга, это лишь размеры и чистота. А также в них, особенно в столице, целая уйма народа большинство из которых воры, пройдохи и ветряные юноши, что влачатся за каждой встречной юбкой. Приличным девушкам там не место. По крайней мере тем, кто не замужем.

– Но ты же жила там, – возразила Ивея. – И ничего. А я так хочу лично познакомиться с тетей и дядей, а также моими кузинами и кузенами. Что же в этом плохого?

– Ничего, – холодным тоном ответила леди Блюр. – И когда-нибудь ты с ними познакомишься, после того как станешь замужней женщиной.

Ивея Блюр сокрушенно вздохнула и уныло понурила голову, не став больше спорить с матерью. Казалось, ту такой результат вполне удовлетворил.

– Мари поведала мне о письме от вашей сестры, из которого вы и узнали о вашем имени. Получается, что вы из семьи аристократов с юга Герона. Мне так жаль, что теперь эти земли под игом Черного герцогства.

– От последствий войн страдают все, просто кто-то больше, а кто-то меньше. И сказываться эти последствия будут даже после того, как одна из сторон победит.

– Да, в этом вы правы, – со вздохом согласилась леди Блюр. – А кроме имени вашей сестры вам что-то известно о вашей семье? Других его членах?

– Нет, – с сожалением ответил я. – Я даже не знаю нашего фамильного имени. А также не знаю и того сумела ли моя сестра добраться до родового поместья, местоположение которого мне также неизвестно. Я очень надеюсь, что в распределительном пункте в Корвиде хоть что-то прояснится. Но до Корвида, к сожалению, нужно еще добраться.

– Вы попадете туда, господин Эдин, – слегка ободряющим тоном, слабо улыбнувшись, заверила меня леди Эсви. – Я верю в это и очень надеюсь, что случиться это в скором времени. Я не вижу причин задерживать вас в нашем форте. Правда у Харвина на это может быть иные взгляды. Впрочем, думаю и у него не найдется причин препятствовать вашему отъезду.

– Спасибо вам леди, – улыбнувшись поблагодарил я. – И за добрые слова, и за этот прекрасный напиток.

Я сделал движение чашкой сверху вниз, а затем поднес ее к губам и сделал глоток. Чай все еще был горячим и обжигал язык и небо.

– Вам не за что меня благодарить, – улыбка Эсви Блюр стала по матерински мягкой. – Разве только за чай. Но в этом больше заслуга Кэтлин, заварившей его для нас.

Мы весело рассмеялись, и даже настороженная до этого Мари немного расслабилась и улыбнулась. Дальнейшая наша беседа перетекла в более пространственные и отвлеченные темы. Эсви Блюр больше ни разу не спросила нас ни о плене, ни о сожженной герцоговчанами деревне, ни о том, что было до этого. Она просто рассказывала о повседневной жизни в форте, хвалила Ивею за то, что та преуспевает в рукоделие и вышивки, а также хорошо знает историю и прекрасно поет. При этом девушка то краснела, то бледнела, скромно опуская взор. Еще хуже ей стало, когда мать начала ругать Ивею перечисляя, по ее мнению, неподобающее поведению девушки поступки, которые та, якобы, иногда совершает. Впрочем, и нам с Мари тоже досталось. Я, по мнению леди Эсви, слишком уж налегал на вино, а Мари была невнимательна и должна была серьезнее относиться к своей персоне.

Разошлись мы уже когда начало смеркаться. Я, поблагодарив леди за их гостеприимство и хорошую компанию, отправился в свою комнату, получив при этом от леди Эсви напоминание о том, что вина я больше не получу. Мари вызвалась меня проводить.

Уже у дверей моей комнаты я пожелал девушке спокойного сна, хотя та и изъявляла желание немного посидеть со мной. Я, извинившись, сказал, что слишком устал и очень хочу спать. Мари, хоть и не охотно, ушла к себе, пожелав мне в ответ доброй ночи. Если честно, я действительно хотел спать, хотя и проспал большую часть сегодняшнего дня. Правда уснуть мне удалось не сразу. Я некоторое время ворочался, прежде чем смог погрузиться в сон.