Читать книгу Ангары - Алексей Парщиков - Страница 46

Лавируя на роликах впотьмах, я понимаю:

вокруг – вибрирующая страна.

Паука паутина немая

отражает равностороннюю дрёму. И сатана

и кобра были б робеющей парой возле.

Заоконный паук тише, чем телефон мой в Базеле.

Начнём с середины: разлетелась шобла,

                        а он ещё как-то ползал.

Эхо Москвы и затворник моей головы.

Вечный юбиляр, он секторный зал снял,

чем показал, что идёт на «вы».

Водоворот безнаказанных запятых

и – крюком под дых.

Его отказ совершенству, как лезвием по стеклу.

Пионер, отведи окуляры!

Паук не напрашивался к столу.

Перепуган, как если бы к горлу

                        поднесли циркулярку…

Он прибег к прозрачности, кошмары воспроизведя.

Ловит сон.

Паутинка сработает погодя.

Тень от графина ребристого на скатерти с мухами —

снова – он, меняющий муз на мух.

Обеспеченный слухами

сухопарый дух,

он заперся между строк,

паук.

Начнём с середины. С самостоятельной тишины.

Паук изнутри сграбастан нервной системой.

Шаровая молния и разрывы воли его сведены

в вечный стоп, содрогающий стены

панциря инсекта.

поцарапанный ноль, мой паук, ваш – некто.

Поцарапанный ноль – иллюминатор падающего боинга,

когда человеки грызли стёкла и не достигали.

Решётчатый бег однобокий, дающий бога, —

ты. Ах, время, как цепочка на шее балаболки,

переминается…

Совпали

силы твоих расторопных касаний.

Паук, спи,

Везувий.

Начнём с середины. Ты дорос до ядра Селены,

плетя небытия алгебраические корзины,

«любовь моя, цвет зелёный».

Царь середины,

замотавший муху в тусклую слюну,

возвращая изваяние – сну.

Паук мой, пастух смертей.

Слюнтяй, разбросанный по вселенной.

Тебе – вертеть

самоё себя, набычась обыкновенной

злобой и решительностью, мой бывший друг,

натасканный на «вдруг».