Читать книгу Заговор астрономов - Алексей Пшенов - Страница 6

Когда Саша проснулся, за облепленным мокрой хвоей окном голубело стерильно чистое утреннее небо. Каминные часы на монументальном комоде показывали девять часов утра. Он помотал из стороны в сторону тяжелой головой, критически осмотрел заставленный грязной посудой стол и, найдя под ним почти не тронутую бутылку чилийского вина, налил себе полный бокал. Не успел он выпить, как скрипнула дверь западной комнаты и оттуда на цыпочках, держа в руках сарафан и босоножки, вышла Лена.

– Доброе утро, – кивнула она взлохмаченной головой и почему-то шёпотом спросила:– А где у тебя душ?

– На улице, – так же шёпотом отозвался Саша.

– Типа летний? – уточнила Лена, натягивая сарафан и зябко передергивая плечами.

– Типа того.

– Покажешь?

– Иди к ручью, там увидишь.

– Полотенце принеси, пожалуйста.

– Хорошо…

Когда на лестнице замолк стук каблучков, и на первом этаже негромко стукнула входная дверь, Саша залпом выпил один за другим два бокала вина и осторожно, стараясь не скрипеть дверью, заглянул в западную комнату. Единственная кровать, стоявшая под окном, была пуста – Влада в комнате не было. Но это вовсе не говорило о том, что Лена провела эту ночь одна. Грустно вздохнув, Саша вернулся в обсерваторию, достал из комода чистое синее полотенце и, не спеша, спустился вниз.

Душ был небольшим сарайчиком, построенным практически над ручьём из разнокалиберных досок с маленьким окошком, смотрящим в огород и бочкой на крыше. Внутри он был обшит кусками старого линолеума и имел несколько небольших дырок в полу для слива воды в ручей. Отдав полотенце и открыв воду, Саша сел на лавочку, закурил и, слушая, как повизгивает и отфыркивается под струями холодной воды Лена, стал неспешно перебирать в памяти события вчерашнего дня.

– Бодрящая водичка, но у меня дома, наверное, и вовсе ледяная! – женщина вышла из душа свежая, раскрасневшаяся, с обмотанным вокруг мокрых волос полотенцем на голове.– А, кстати, как-нибудь можно наладить мою газовую колонку?

– Можно вызвать слесаря.

– Вызови, пожалуйста, а то у меня сегодня дел на целый день, я и так уже опаздываю, – попросила Лена, озабоченно посмотрев на часы.– Ключи от дома я оставлю под крыльцом.

– Хорошо, – без всякого энтузиазма согласился Саша.

– До вечера, – сказала женщина и уже на ходу помахала ему рукой.

Мужчина помахал в ответ и, глядя на ловко бегущую на каблуках загорелую фигуру в коротком салатовом сарафане, с синим полотенцем на голове, почему-то подумал, что лучше бы соседний дом ещё лет десять простоял пустым.

…

Лена вернулась в поселок, когда солнце уже закатывалось за разлапистые вершины столетних сосен. Напротив Сашиного дома сиял ослепительной чистотой серебристый «Лексус». Стоявшая возле машины полноватая блондинка с кукольным лицом что-то экспрессивно выговаривала покрасневшему двухметровому громиле в черном костюме с корзинкой земляники в руке. Увидев Лену, она радостно заулыбалась и приветливо помахала рукой, словно они были давние хорошие знакомые. На всякий случай, тоже улыбнувшись и кивнув головой в ответ, Лена проехала в свои ворота. Дома она переоделась из короткого сарафана в потертый джинсовый костюм, прочитала на кухне рукописную инструкцию по пользованию газовой колонкой и, захватив синее полотенце, отправилась к Саше.

Женщина нашла его в обсерватории дремлющим всё в том же старом кресле возле журнального столика, заставленного пустыми пивными бутылками и заваленного рыбьей чешуей и засохшими креветочными очистками. Она положила полотенце на комод и уже повернулась к лестнице, чтобы уйти, когда услышала за спиной хрипловатый усталый голос:

– Ты далеко?

Лена вздрогнула и обернулась. Глаза у Саши, несмотря на помятое лицо, были довольно бодрые.

– Извини, я думала, что ты спишь.

– Тут поспишь, – усмехнулся мужчина, посмотрев на замусоренный стол, и, укоризненно проговорил, обращаясь как бы к самому себе:– Посидели, конечно, хорошо, да вот убираться опять никто не захотел. Охранник у Стеллы, понимаешь, не уборщик, а сама она посуду уже давно мыть разучилась. Такая вот Милитриса Кирбитьевна из поселка имени Буденного. Придется опять убирать все самому.

Саша безнадежно махнул рукой.

– Я сейчас всё приберу, – смутилась Лена и, подойдя к столу, начала сгребать мусор в пустую картонную коробку, стоявшую рядом.– Просто я утром, действительно, очень спешила. А кто эта дама на «Лексусе»? Она как-то удивительно обрадовалась, увидев меня.

– Это наша звезда – Стелла – вдова астролога Буянова. Ну, ооочень непосредственная дама, – насмешливо протянул Саша и зачем-то добавил:

– Кстати, она очень близкая подруга Влада и поэтому весьма активно интересовалась тобой.

Брови у Лены удивленно приподнялись.

– Боится, что я перейду дорогу?

– Вероятно…

– А где она могла меня видеть? Ведь я только вчера приехала и была только у тебя.

– И она вчера вечером подъезжала к моему дому. Хотела поговорить с Владом, но увидела тебя и не решилась подойти…

– И что ты этой Стелле про меня рассказал?

– Что ты известный американский врач-диетолог, специалист по ожирению.

– Довольно глупая шутка, – сухо отрезала Лена.

– Для Стеллы лишний вес – это идефикс, буквально вопрос жизни и смерти, а тут появляешься ты, вся из себя, и с такой фигурой. А когда она услышала что вы с Владом ровесники, то так меня достала, что я и ляпнул про диетолога. Извини, действительно глупая шутка, но если ты останешься здесь жить, то Стелла, по-любому, будет выпытывать у тебя секрет девичьей фигуры и неувядающей красоты, и ей все равно кем ты работаешь – диетологом, стоматологом или бухгалтером.

– А Влад что? Действительно, твой брат? – помолчав, спросила Лена.– Ты же, вроде, был единственный ребенок в семье? Или у меня что-то с памятью?

– С памятью у тебя всё в порядке. Она у тебя под стать внешности, – шутливо успокоил её Саша.– Влад мне не родной брат, а сводный, – сын моего отчима от первого брака. Теперь он мой самый близкий и единственный родственник.

– А мама? А Сергей Ни…

Лена резко осеклась на полуслове, когда поняла смысл Сашиных слов.

– Все умерли, – спокойно ответил мужчина, – и мама, и отчим, и дедушка с бабушкой. А как твои родители?

– Соболезную. А с моими, слава богу, нормально, – тихо произнесла женщина.

Ей вдруг стало неудобно оттого, что её родители живы и здоровы.

В обсерватории повисла какая-то неловкая тишина. К скошенному мансардному окну уже подступали вечерние сумерки, и на фиолетовом бархате неба засверкали первые звёзды. Саша неуклюже выбрался из старого продавленного кресла, подошел к телескопу, открыл объектив и, посмотрев в окуляр, немного повернул трубу.

– Иди, посмотри на Млечный Путь, пока небо чистое и облака не набежали.

Лена села на стоящий у телескопа компьютерный стул, зажмурила левый глаз и осторожно заглянула в окуляр. Черневшие за окном миллионы световых лет пустоты, мгновенно превратилась в веселую россыпь разноцветных звезд, подернутую серебристой дымкой. Звезды были разные: большие, маленькие и совсем крошечные; голубые, желтые, красные и белые; нервно-мерцающие и сияющие ровным незамутнённым светом… И, чем дольше Лена всматривалась в звёзды, тем больше их становилось. Только теперь она по настоящему ощутила пугающую бесконечность Вселенной, и эта бесконечность одновременно завораживала и отталкивала её.

– Как красиво, – восхищенно прошептала женщина и уже собралась ещё немного повернуть трубу телескопа, как раздался далекий хлопок, свист, и Вселенная с треском взорвалась, больно ударив по глазам ослепительной вспышкой. Лена ойкнула, отшатнулась от окуляра и очумело замотала головой. Перед глазами у неё плыли большие радужные круги, а за лесом над бывшим совхозным полем разрывался тысячами ослепительно ярких земных звёзд праздничный фейерверк.

– Нахваталась зайчиков? – сочувственно спросил Саша и, взяв женщину за руку, как слепую, провел наискосок через всю комнату к своему старому креслу.

– Посиди пять минут с закрытыми глазами и все пройдет…

Лена послушно закрыла глаза, а он вернулся к окну и, закурив, бездумно уставился на распускающиеся в ночном небе огромные огненные цветы. Когда к женщине вернулось зрение, она тоже подошла к открытому окну и, встав рядом с Сашей, подставила лицо холодному ночному воздуху, тянущемуся из леса. Салют уже окончился, и теперь по чёрному небу стремительно скользила лишь одна яркая звёздочка, оставляющая за собой короткий красный росчерк.

– Какая странная звезда, – тихо сказала Лена.

– Это не звезда – это метеорит, – негромко, но уверенно произнес Саша.

– А, может, это метеор? – недоверчиво посмотрела на него женщина.

– Нет, – отрицательно помотал головой мужчина.

– У нас теперь не дачный кооператив, а какой-то заповедник редких природных явлений: огни святого Эльма, шаровая молния, а теперь еще и метеорит.

Тем временем загадочная звёздочка успела скрыться за лесом.

– Знаешь, я был бы рад ошибиться, но всё же это метеорит. Я даже знаю, где он упал, – упрямо добавил Саша.

– И где? – скептически спросила Лена, подумав, что выбрала для визита не самый удачный вечер.

– На краю совхозного поля, за вторым ручьем, напротив еловых посадок. Они всегда там падают.

Женщина, наконец, поняла, что ее как-то не очень остроумно разыгрывают, и разозлилась.

– И как часто метеориты падают на совхозное поле? Каждую неделю, каждый месяц или каждый год?

– Не веришь? – разочарованно вздохнул Саша.– Иди завтра со мной, я тебе всё покажу.

– Хорошо, я как раз собиралась выбрать себе маршрут для пробежек. В семь утра устраивает?

Мужчина неопределённо пожал плечами:

– Вряд ли я в это время проснусь.

– Значит в восемь, – твёрдо отчеканила Лена и, не дожидаясь ответа, пошла к выходу.

На пороге она обернулась и, внимательно посмотрев на растерянного Сашу, спросила:

– Ты как себя чувствуешь? С тобой всё в порядке?

– Не волнуйся, – грустно улыбнулся мужчина.

– Тогда, до завтра, – Лена привычно помахала в воздухе пальцами.

Когда дверь за ней закрылась, Саша подошел к комоду, покопался в россыпи компакт-дисков и, выбрав последний альбом Алана Парсонса, вставил его в проигрыватель. Пару минут из динамиков медленно текли какие-то невнятные шаманские заклинания, а потом старая мансарда вздрогнула от апокалипсического камнепада «Возвращения к Тунгуске». Мужчина снова сел в своё любимое протертое до дыр кресло, закурил и, достав из-под столика недопитую бутылку водки, сделал несколько больших глотков прямо из горлышка.