Читать книгу Не жми на кнопки! - Алексей Сергеевич Михеев - Страница 4

Part 1. Hands
Глава 3. The aliens’ clenched fist

Оглавление

Некому, кроме Вити, было оценить летевшую в небе посудину, появившуюся из вспышки света, как обетованная фотографом птичка. Руки Моисеева, вдохновленные его же аналогией, потянулись к карману и нащупали цифровик. Показавшийся в облаках минуту назад летательный аппарат, совершив несколько кругов, начал стремительно спускаться и увеличиваться в размерах. Застыв в изумлении с отвисшей челюстью, но даже не думая о своем имидже, Витя ждал, когда его посетит осознание того, что он уже стал полноправным сумасшедшим, и можно вызывать «скорую». В то же время он автоматически начал съемку. Инопланетный корабль опустился совсем рядом с Витей. «И ведь никого рядом, чтобы хорошенько меня стукнуть!» – мелькнуло в голове подростка. Виктор был в шоке. Рушились все его представления о мире. Факт того, что ему выпал шанс стать человеком, общавшимся с представителями инопланетной цивилизации, вызвал у него недоверие к неумелой шутке автора сценария его пока столь краткой жизни. Но факт в лице уродливых существ в кибернетических прибамбасах как в самых извращенских аниме был вещью поразительной упрямости! Витя так растерялся, что напрочь позабыл хотя бы из вежливости слегка приподнять отвисшую почти что до самой земли челюсть.

Белитбелод с зажатой манипулятором отпиленной Рашевой клешней подъехал к представителю местной фауны, идентифицированному как разумное существо, нажал клавишу активизации программы-переводчика и произнес:

– Цемаляниныя! Буга кукака каиркаипраминака броб панамакака и бубра пракапала бэ и папракапа пара Крабантар рар пажаапада двероко папроко! – затем послушал, какие смешные звуки прозвучали из колонок ПП:

– Землянин! Тебе несказанно повезло! Властью, которой я наделен пославшей меня планетой Крабантар, я заявляю, что мы даруем тебе эликсир бессмертия! Сожми кулак!

Правой рукой удерживая фотоаппарат, Витя машинально протянул левый кулак. Ступор – он и в Африке ступор.

Белитбелод тут же начал отдавать команды роботу-телепортатору: «герметизация!», «обмен конечностей!». Адская боль – только она одна оказалась способна вернуть чувство реальности. Витя сильно изменился в лице, но не выпустил фотик. «Мимикрия имплантированной органики!», «косметическая обработка, пластическая хирургия!», «парализующий состав!»

Парализующий состав, введенный в тело Виктора, был рассчитан на достаточно короткое время, по истечении которого пальцы молодого человека снова обрели бы гибкость. Но теперь большой и указательный пальцы не слушались хозяина, и ослабить хватку Виктор не смог бы, даже если бы сильно захотел.

– Друг, как хочешь, так и выпутывайся из этой истории! Но не отпускай чертову кнопку, иначе – всё, конец твоей Цем… Земле! Ты сможешь писать талантливо художественную литературу, так что свои плюсы в этой ситуации тоже есть! Придешь домой – убедишься! Не отпускай кнопку – и художественный талант не пропадет. Я тебе шприц оставлю – пользуйся им, когда парализатор будет отпускать.

Замолчав, вложив в правый передний карман джинс Моисеева полный шприц и дружески похлопав недвижимого парня по плечу, капитан Белитбелод и все остальные поспешно отошли под прикрытие корабля. Инопланетяне забрались на борт, Раш захлопнул крышку люка, и чудо внеземной технологии навсегда оторвалось от поверхности чуждой планеты.

Заняв свои места на мостике, члены группы расслабились. Раш с уважением посмотрел на капитана Белитбелода и промолвил в благоговении:

– Как вы прекрасно придумали про «писать литературу»! Теперь он не будет возражать!

Белитбелод обронил, не глядя на собеседника:

– Я и правда облучил его временным усилителем творческих способностей и художественной памяти.

На Земле тем временем Виктор тупо простоял некоторое время, глядя на свою руку, сжимающую то, что лучше бы ей сейчас не сжимать… Только тут он сообразил, что можно выключить съемку.

Спад активности сменился пиком, и Витя рванул по направлению к дому Фили.

Введя пальцами одной руки код подъезда, Виктор помчался к лифту. Через минуту Витя уже звонил в Филину дверь, а через три – объяснял ситуацию, иллюстрируя повествование записью инопланетных физиономий и, конечно, показывая шприц.

Филипп к тому времени был уже один. Явно не смонтированное видео и вид взволнованного как никогда прежде друга убедили его в искренности последнего, и он, достав бинты, помог замаскировать на какое-то время страшную кнопку. Филя накрепко забинтовал Витину кисть, чтобы та, не дай Бог, не разжалась. Моисеев немного успокоился и всё шутил: «Вот тебе и „не жми на кнопки!“»

Филя, впрочем, не видел во всем этом ничего смешного, однако его заинтересовали слова инопланетян о тех литературных способностях, которые должен был теперь проявить Виктор. Ему не терпелось испытать друга на деле.

Спустя какое-то время друзья больше всего поражались именно тому, с какой легкостью было воспринято ими прибытие инопланетных существ на Землю. Витя, будучи более начитанным в фантастике, видел в этом влияние телевидения и видеофильмов, интернета и видеоигр, проводящих неосознанную подготовку разума жителей Земли к контакту с удивительными явлениями. Поэтому видео с «чужими» оказалось тем ultima ratio, что убедило в правдивости Вити всю компанию.

Итак, потрепавшись еще немного с Филей, посмотрев клип «Пантеры» и решив никому, кроме ближайших друзей, не говорить правды, маскируя ее переломом пальцев, Витя вскоре покинул жилище друга и поспешил к дому – проверить, какой из него после случившегося стал «Лукьяненко».

Квартира Моисеевых, комната Виктора.

На книжных полках: Жюль Верн, Владимир Сорокин, Виктор Пелевин; прочие авторы, среди которых преобладают писатели-фантасты и русские классики.

На жестком диске: автобиография Мэрилина Мэнсона, Константин Паустовский, Анна Ахматова.

На столе: Михаил Булгаков, Венедикт Ерофеев, Брюс Томас, Сергей Лукьяненко, курс физики для подготовительных отделений вузов (не по программе – просто из интереса).

К счастью, родители не раздули трагедии из пары «сломанных» пальцев. Впрочем, мнение отца менее всего интересовало Виктора. Они практически не общались, чему была масса причин, о которых будет сказано в свое время. Для матери же такое состояние Вити не было чем-то из ряда вон выходящим, ведь он частенько оказывался участником всевозможных уличных потасовок. В Витином распоряжении оставались правая рука и три пальца на левой. Печатать так было очень непривычно, но постепенно Виктор приспосабливался. Он открыл «вордовский» файл и вывел заголовок, как только определенный сюжет родился в голове:

«Иудейский ответ»

Стукнув по «т», он откинулся на спинку стула, прищурился, перевел дух и позволил своим пальцам дать жизнь следующему тексту:

««Жиды города Киева!» – так начинались в 1942-ом году в оккупированном Киеве обращения немецко-фашистского руководства к местным евреям; в этих обращениях первые требовали от вторых, собрав все драгоценности, идти на смерть.


– Нет, не зря ты стал евреем, а затем ты стал евреем, чтобы смыться в Израиль! (А. Галич «В привокзальном шалмане»)

…Жизнь – это место, где жить нельзя:

Ев-рейский квартал…

Так не достойнее ль во сто крат

Стать Вечным Жидом?

Ибо для каждого, кто не гад,

Ев-рейский погром —

Жизнь…

(М. Цветаева)


Мертвый, стою я в толпе

Таких же евреев Освенцима.

Туман ядовитый в трубе

Забрал мою жизнь… но не сердце.

До смерти затравлен. В толпе.

Не нужно вам плакать и лгать!

Клянусь я и вам и себе

Отныне стихов не слагать.

(П. Телегин «Жертвам фашистского режима»)»


На его взгляд, эпиграфы наиболее удачно соответствовали заявленной тематике.

«Почему – жиды? Почему еврейская национальность избрана «козлом отпущения и опускания»?.. Не знаю. Но всю жизнь пытаюсь в этом разобраться.

Меня не интересует в данном случае официальная версия, потому что она может успокоить разум, но не совесть. Чтобы совесть была спокойна, нужен Справедливый Суд.

Итак, дамы и господа, сегодня на нашем Справедливом Суде слушается дело жидов.

Русский бритоголовый фашист-маргинал играет роль Обвинителя. Русский волосатый интеллигент-интеллектуал – роль Защитника. Жиды в роли Обвиняемых.

В роли Свидетеля выступает Спрашивающий, Как Пройти (впервые на экране).

Слово предоставляется Свидетелю.

Спр., Как Пр.:

– Я шел по Химкам и искал дом тридцать по Ленинградской улице. Мне встретился один господин с ошалелым взглядом и красным лицом. За неимением других прохожих поблизости я обратился к нему. И тот мне ответил…

(Свидетель нервно просматривает какие-то бумаги, бормоча «да где же?!», наконец с торжествующим видом поднимает исписанный блокнотный лист):»

Дальше Витя решил вставить практически не меняя один случай, недавно действительно имевший место – подслушанное на улице словоизлияние.

« – «Это всё жиды виноваты! В Думе одни жиды! Мочить всех их надо!! Они же как цыгане почти! Я читал в истории Древнего Мира, что у них не было своего государства. Вот они и хотят всех завоевать. Ленин со Сталиным тоже были евреями…» В этом месте я прервал его излияния, сказав: «Ленин со Сталиным плохие не потому, что они якобы были евреями, а потому, что они плохие сами по себе. В чем-то вас понять, пожалуй, можно, но, черт возьми, сколько было и есть талантливых и гениальных евреев-ученых, евреев-режиссеров, евреев-поэтов и писателей?! Неужели вы будете говорить, что все евреи – плохие?.. Не все евреи – сионисты!» Тот молвил в ответ: «Не зря царь их поубивать хотел, жидов поганых!» «Гитлер тоже хотел…» – закончив так беседу, я развернулся и пошел прочь от очередного недовольного жизнью антисемита.

Спр. Суд:

– Вы все слышали это. А что скажет Обвинитель?

Фаш.-Мар.:

– Ребята! Жиды жадные! Они помогают своим и только своим! Их религия говорит им о богоизбранности ихнего народа. Мы для них – никто. Как можно это терпеть молча?!

– Спасибо, фашист. Теперь пусть Защита выскажет свою точку зрения».

Начав писать, Виктор вскоре ощутил, как выросли способности отстраненного погружения в собственный текст и сопереживания героям; в душе зарождалось предчувствие того, что он сможет прожить так еще ни одну параллельную жизнь.

«Инт.-Инт.:

– Ты, бля, фильтруй базар, фашистская гнида! А не то, б**дь, быстро устроим Берлин в апреле сорок пятого – дубль два!.. О чем это я?.. Ах, да – чертов еврейский вопрос! Этот вопрос актуален для тех, кто не может и не хочет признавать вину за свою неустроенную или плохо устроенную жизнь. Перекладывать груз ответственности на чужие спины и плечи – удел слабых и глупых натур с древнейших времен.

Спр. Суд:

– Суд удаляется на совещание.

Выйдя из зала, Суд обсудил сложившуюся ситуацию.

Снова возвращаясь в Зал, Судья обронил в никуда фразу:

– Таким образом, можно сделать предварительные выводы и так ответить на вопрос «Why Jews?!»: «историческая традиция».»

«На сегодня хватит!» – подумал Виктор.

Не жми на кнопки!

Подняться наверх