Читать книгу Мост через Валгаллу - Алексей Владимирович Баев - Страница 3

Вдоль высокого правого берега великой северной реки Валгаллы – в какой-то сотне верст от устья – раскинулся почти неприступной твердыней славный город Молотов. Давно. Веков десять тому. Если не двадцать. Археологи свои изыскания еще не скоро закончат.

Нет, можно, конечно, о городе и не рассказывать. Но тогда, боюсь, даже самый умный и эрудированный читатель многого элементарно не поймет. Потому как история, случившаяся здесь не так давно, пусть любопытна и поучительна, но, увы, немного запутана.

Впрочем, обо всем по порядку.

Итак, несколько слов о Молотове.

За минувшие столетия – и бурные, и не очень – город не изменил своей сути ни разу. Да что – сути? Даже название сохранил. Историческое. А ведь пережил и дикое нашествие монгольских орд, и жадных до чужого добра жестокосердных пшеков пани Мнишек. Даже проникших сюда каким-то чудом в первую Отечественную гвардейцев маршала Нея переварил. Почти целый батальон, между прочим.

Про самураев и говорить нечего. Удивительно, но факт – в девятьсот четвертом, во время русско-японской, до Молотова доплыл отбившийся от эскадры еще в Тихом океане броненосный крейсер «Сэппуку-сан». Тогда местные шептались, мол, навигационное оборудование у них полетело… Да только по каким-таким сторонам командиры-то смотрели, пока их заблудившийся корабль мимо Камчатки плыл? Мимо Чукотки? Мимо Вайгача, Таймыра, Ямала? Да и похожи ли валгалльские берега на берега великого Амура, по которому сынам страны восходящего солнца и было приказано взобраться до Хабаровска с целью наведения там ужаса и собственного порядка? Впрочем, ответы теперь пусть любопытны, но совсем не в тему.

Стойко перенес город и сталинскую индустриализацию, и германскую оккупацию в годы Великой Отечественной. И в хрущевскую оттепель не растаял, не подгнил во времена застоя. Стоит ли говорить о горбачевских прозекторах Перестройки? Да ну их. Даже вспоминать не хочется. Как, впрочем, и последнее десятилетие двадцатого века, пропитавшее изрытый выбоинами асфальт центральной площади паленой водкой и бурой кровью непредставительного и немногословного сословия местной отморози.

Молотов-на-Валгалле – город хоть населением с территориями и не великий, но вполне себе экономически-развитый и вовсе не бедный. Одним из главных его предприятий (слава Всевышнему, не градообразующим) является специализированная психиатрическая клиника № 13 Комитета исполнения наказаний Министерства юстиции. В народе – «Чертова богадельня». Основана она в годы индустриализации, когда шизофреников и параноиков оказалось в стране так много, что кто-то невероятно мудрый придумал весьма эффективную отрасль постсудебной медицины – трудотерапию. Ныне здесь тоже не безлюдно. Увы. Однако благодарные пациенты не валяют сутками напролет дурака (пардон), а правят душевное здоровьице в прекрасно оборудованных стеклодельных мастерских. Выдувают и нарезают узорами те самые, знаменитые на весь мир, хрустальными колокольцы с молоточками – валгалльский знак качества в общероссийской копилке культурного наследия.

Да, кстати, если кому интересно. Свое название город получил вовсе не по фамилии известного политического деятеля, поставившего свою подпись под неким позорный пактом, а как упоминалось выше, за многия века до рождения оного. И не от хрустальных молоточков, что делали местные мастера задолго до основания мастерских при чертовой богадельне. Передающие из уст в уста древние легенды неплохо образованные старики, – а их здесь немало, – расскажут вам, коль спросите, про некоего Молота, потомка Великого Кира. Мол, он и облюбовал когда-то высокий валгалльский берег. Этот самый муж и град здесь заложил, который позже в честь себя нарек… Вот только доказательств, к сожалению, не сохранилось. Ни письменных, ни наскально-графических. Что не только печально, но и обидно.

Впрочем, довольно об истории. О современном облике говорили.

Продолжим.

Вторым по значимости (и по финансовым показателям, кстати, тоже) городским предприятием стал недавно открытый заезжими столичными бизнесменами комбинат собачье-кошачих кормов, виртуозно вписанный в инфраструктуру завода промышленного бетона. Да, так получилось. Цементное производство вследствие острой нужды Молотова в стройматериалах городская администрация новым хозяевам закрыть не дала. Отбила. Посему, нынче комбинат выпускает и старую – традиционную – продукцию, и новую. А острые на язычок горожане метко прозвали сего технологического монстра «Кормобетоном».

В ближнем пригороде – аккурат за южной окраиной, на самом краю глубокого карьера коптит в серое небо высокой котельной трубой закрытое акционерное общество «Валгалльский гранит». Это третий (и последний) серьезный промышленный объект. Здесь режут, шлифуют и дробят товар повышенного спроса. Первые два действа относятся к тротуарной плитке, украшающей ныне мостовые не только столиц, но и областных центров России. Последнее же, а именно – «дробят», к знаменитой на всю страну молотовской щебенке. Кто владелец завода – доподлинно неизвестно. Но это только рядовому обывателю, которого в городе практически не осталось. Все остальные прекрасно знают, что единственным держателем акций является… нет, вовсе не директор, а главбух «Гранита». Илья Иванович Кировец. Из местных. Человек немолодой и солидный. С нужными связями не только здесь, но и в области. И даже, не без зависти поговаривают, в самой столице.

Молотов – город многонациональный. И мультиконфессиональный, что для русского севера нонсенс. Однако все объяснимо. Часть иноземных завоевателей былых времен осела здесь после неудачных своих походов и, как водится, бросила семя. Оставило, так сказать, племенное потомство. Посему, кроме коренных жителей «единственно-истинной» веры, по кривым узким улочкам без всякого стеснения ходят и пра-пра-правнуки монголов, и пра-правнуки поляков, и правнуки французов, и дети немцев. И даже внучка настоящего японца – Хиросима Сэнсэевна Кировец (в девичестве – Сакурасанина), крупная солидная дама с выразительными раскосыми глазами. Она же – старшая медицинская сестра чертовой богадельни. Она же – законная супруга Ильи Ивановича. Того самого, с «Гранита».

Храм в городе единственный. Но зато какой! (Пусть ныне и не действующий). Нигде подобного чуда больше не увидишь. Разве, пожалуй, в Иерусалиме. Впрочем, там тоже не совсем то.

Дело вот в чем. К древнему православному собору, с согласия, естественно, местных жителей, монголы в четырнадцатом веке пристроили свое капище. А лет через сто их потомки, посетив по культурно-торговому обмену Казань, а заодно и принявши там ислам, вернулись и возвели на языческом своем участке натуральную мечеть. С минаретом возле храмовой колокольни. Без спросу. Местные не возражали. То ли испугались, но, скорее всего, просто поленились. Еще через пару веков заблудившиеся в местных землях поляки, ставшие вдруг ужасно миролюбивыми, пришли к тогдашнему градоначальнику, заломили шапки и упали в ноги. Мол, разреши, батюшка, организовать слободку. И позволь костел построить. Разрешил и позволил. Говорят, не за так, конечно, только этого уже не проверишь. Пшеки, те, даром что европейцы, зодческому мастерству были необучены – состряпали из булыжников две стены меж церковью и мечетью, да накрыли галерею досками. От дождя. Бонапартовы ж гвардейцы, плененные не ополчением, а исключительно красотами местных пейзажей и дам, обустроились близ Польской слободы. А заодно и костел нормальный поставили на месте старого. С небольшим походным оргáном.

Но и на этом пункте история культового сооружения не закончилась. Тому одной из причин дед Хиросимы Сэнсэевны. Тот самый единственный японец с легендарного броненосца «Сэппуку-сан», что, плюнув на национальную гордость, брюхо вспарывать не стал, а выпрыгнул за борт и сумел доплыть до берега при полном параде – даже фуражку и кортик не утопил. Он-то за одну ночь и не испрашивая ни у кого дозволения выложил позади мечети настоящий синтоистский сад камней. Батюшка, да и мулла с ксендзом сперва хотели разорить творение «усердного чучмека», но, проникшись созерцательной гармонией, махнули руками. Оставили все, как есть. Мол, Бог един. Сколько б ему имен не давали. В общем, включили не только голову, но и сердце, как сейчас говорят.

Вторая причина – революция. Та, что одновременно и Великая, и Октябрьская. Она, то есть, ее неугомонные деятели, превратили храм многобожий, в мекку искусства. Сперва иконостас, орган и ковры вынесли, потом перегородок наставили, а затем дом социалистической культуры основали, который после войны отдали юным дарованиям. Вновь трансформировав культовое сооружение. Во дворец сначала пионеров, потом, когда красные галстуки вышли из моды – творчества юных. ДТЮ, в общем.

Все чаще ныне поговаривают, что надо б здание служителям культа вернуть. Надо, конечно. Да только юные дарования куда девать? На улицу? Это не дело. Впрочем, мэр уже спонсоров ищет. То есть, инвесторов. Для строительства нового здания детского дворца. Или собора. Лет через пять – двадцать построят что-нибудь. Будьте уверены. А то призраки покойных попов нервируют. Ходят по городу, население смущают нехорошими пророчествами. Уж не один человек видел…

Вот теперь все.

Однако, как известно, не духом единым сыт человек. А коренной молотовчанин, так тот вообще закусить не дурак. Посему разных кабачков, кафе, баров и просто павильонов в городе хоть пруд пруди. Даже перечислять все не стоит. Тем более, анализировать меню, качество обслуживания и время работы. Здесь же, право, не путеводитель по злачным местам.

Но упомянуть об одном заведении все-таки стоит. Потому как именно здесь началась та удивительная история, о которой будет рассказано ниже.

Итак, «Мышеловка». Это название закусочного павильона. А знаменит он тем, что предприимчивый хозяин, открывая сие предприятие общепита еще в начале девяностых, взялся за дело не просто рьяно, но и в высшей степени грамотно, организовав необычную для провинциального городка провокационно-рекламную кампанию. В основу ее положил известную поговорку про бесплатный сыр. Ну, а дальше, как говорится, дело техники.

Вы ж всё прекрасно и сами понимаете. А если нет, то догадаться не составит труда. К каждой чашечке кофе в «Мышеловке» и по сей день предлагают бесплатный бутерброд с сыром. Кружка пива отягощена «халявными» сырными палочками. Этакий тапас-бар с креном на левый борт местного колорита. Нет, понятно, что кофе и пиво здесь подороже, нежели в других кабачках. Но на то и «Мышеловка».

Кстати, как говорят завсегдатаи, кофе здесь варят так себе. Зато пиво всегда свежее и сортами не менее трех. За стойкой вот уже пять лет стоит приятная экстерьером дамочка – Мила Мцехия. Жена, теперь уже бывшая, второго нашего героя – Никиты Добрынича. В недалеком прошлом – барвумэн и одновременно официантка, ныне – совладелица. Она лишь изредка и ненадолго снимает с лица дежурную улыбку, а с аппетитной груди – всегда чистый розовый фартучек.

Если идти от «Мышеловки» на север по Старому проспекту, то через три квартала вы уткнетесь в ворота самого настоящего парка культуры и отдыха имени физика Курчатова. С тремя каруселями – детской цепочной, цепочной взрослой и колесом обозрения на цепной тяге. Вид с верхней точки последнего аттракциона открывается не только на Молотов, но и на противоположный берег Валгаллы, где в двадцатом веке вырос огромный металлургический комбинат, а рядом с ним и город. Наковалин.

Между Молотовым и Наковалиным недавно – десяти лет не прошло – построили современный вантовый мост. Очень красивый, высокий и словно парящий в небесах над холодными водами. Одна беда, ездить по нему нельзя. Временно. То ли конструктора просчитались, то ли мостостроители технологию не выдержали, но факт остается фактом – при сильном ветре единственный гигантский пролет переправы начинает так… скажем, покачиваться, что уже два троса порвало. Некоторые особо отважные молотовчане и наковалинцы все-таки рискуют собственной жизнью и ходят друг к другу в гости, негромко и осторожно чихая на постоянные предупреждения местного отделения МЧС.

Да, кстати, пресс-секретарем в этом самом отделении служит Изабелла Виноградова, одновременно являющаяся невестой нашего третьего главного героя – Алексея Малого. Некогда – потенциальной. Почему так? Потому что некоторое время она сама о собственном статусе не ведала. Довольно продолжительное, кстати. Алешка – мечтатель. А еще он парень рисковый и довольно крупный. Как говорится, видом внушительный. Несмотря на мирную свою профессию. Да, да, он тоже бухгалтер с «Гранита». Коллега Кировца и Добрынича.

В Наковалине кроме красавицы Изабеллы живет еще пятьдесят тысяч человек. В основном, бывшие молотовчане, что в разные годы перебрались за реку с главной целью – обеспечить страну прокатом. Дело, понятно, серьезное. Ну и в плюс – работникам металлургического завода по сей день бесплатно дают новые квартиры. Согласитесь, в наше время такое отношение к человеку труда особо ценно.

В свои годы и Кировец собирался перебраться за реку, да что-то его остановило. Илья Иванович на эту тему распространяться не любит. Лучше не спрашивайте. Особенно, когда он в легком подпитии. Может и рога поотшибать. В приступе черной меланхолии. Я, кстати, еле увернулся…

Если уж затронули тему культуры населения, нелишне будет упомянуть и о знаменитой молотовской галерее искусств и ремесел, в которой вот уже добрых полвека директорствует гениальный художник Прохор Кузьмич Трисемеркин.

Здание галереи очень старое и невероятно красивое. Заложено было еще к визиту в Молотов августейшей императрицы Екатерины Алексеевны и построено в стиле позднего рококо (или раннего барокко; черт его знает – не разбираюсь). До августовской капиталистической революции здесь располагался горком компартии, а еще раньше – старейший российский аквариум, основанный, как гласит одна из молотовских легенд, самим Григорием Потемкиным. Этот человечище, посетив город в компании царственной подруги, упрашивал ее перенести столицу с невских берегов на валгалльские. Так ему здесь понравилось. Однако это опять же домыслы местных. Скорее всего…

Пожалуй, хватит о Молотове.

Пришло время заняться серьезным делом. А именно – правдиво и без утайки фактов рассказать о тех невероятных событиях, что начались здесь некоторое время назад и здесь же закончились. Понятно, что очевидцем их я не был, а все записи сделаны со слов Никиты Константиновича Добрынича, заместителя главного бухгалтера ЗАО «Валгалльский гранит». Посему, если возникнут какие-то вопросы или, того хуже, подозрения в недостоверности описаний, обращаться след напрямую к нему. Впрочем, полагаю, что ни вопросов, ни подозрений не будет. Так как господа Кировец и Малой, друзья рассказчика и его коллеги, не подвергли сомнению ни единого слова товарища. А это, как вы понимаете, уже серьезно.

Ну что, начинаем?

Пожалуй.