Читать книгу Записки юриста налоговой инспекции - Алексей Вячеславович Сидоров - Страница 1

Налоговая инспекция стала первым моим рабочим местом по окончании юридического ВУЗа. Случилось это в небольшом районном городке моей родной Вологодчины.

На момент начала службы в системе налоговых органов все мои знания о налогах были довольно скудными и ограниченными. Подоходный налог, налоги на землю, на недвижимость, на автотранспорт – вот все, что мне было известно об этом. Даже правильного названия этих видов налогов я не знал.

Но коль взялся за гуж – не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Хочешь-не хочешь, а в ближайшее время мне необходимо было погрузиться в неизвестный мир налогообложения, изучить его что называется изнутри.

Сразу стало ясно, что времени на получение систематических знаний в данной области будет отведено самый минимум: бюджеты различных уровней требовали ежедневного пополнения, как желудок. Но если желудок требовал свое питание в соответствии с режимом, к которому его приучил хозяин, то в отношении бюджетной системы такой режим отсутствовал. 24 часа в сутки 365 дней в году – именно столько времени бюджеты всех уровней поглощают, вбирают в себя все виды «кормов». Налоги, пени, штрафы – вот главные составляющие их «питания».

Хорошим знаком было то, что в самом начале моей трудовой карьеры работать предстояло не в одиночку, а под непосредственным началом как минимум одного уже опытного человека. Наставничество, давно уже исчезнувшее практически везде, было в свое время довольно значимым институтом для новых, еще не «вошедших в тему» людей. Это касалось не только сотрудников государственной службы, но и педагогов, медиков, иных специалистов-выпускников высших и средних учебных заведений, а также простых рабочих всех направлений, не имевших никакого опыта на момент начала своей трудовой деятельности.

Общий трудовой стаж у Ольги Ивановны как у специалиста в области права, безусловно, был огромен: работа юристом в торговой сфере, служба в органах милиции, прокуратуры, и уже несколько лет в налоговых органах.

После знакомства Ольга Ивановна вкратце рассказала о той работе, которой занималась и которую вскоре придется выполнять мне. Исковые заявления, возражения и отзывы на них, различного рода ответы налогоплательщикам, в том числе с разъяснениями по вопросам налогообложения – эти и многие другие направления придется мне осваивать в кратчайшие сроки.

– Ну что, Алексей, будем работать? – спросила она.

– А куда деваться? Придется.

– Ну и хорошо. Не переживай, образуется. Если что – спрашивай, вместе сообразим что-нибудь.

– Хорошо. Начнем, а дальше видно будет.

Начинать пришлось немедленно, сразу. Ибо никто не будет давать времени на раскачку очередному неопытному «спецу», ждать, когда до него дойдут и начнут воплощаться в жизнь все азы налоговой службы.

– Сочини пока решение на основании акта проверки, – попросила Ольга Ивановна, подавая мне несколько документов. – Здесь декларация и акт, девчонки проверяли. Статья 119 Кодекса, часть первая.

– А какой-нибудь образец решения можно, чтоб взглянуть, что к чему?

– Сейчас поищем, что у нас есть.

Тем временем я читал акт – первый документ, который содержал в себе ход проверки и состав нарушения, вменяемого «нарушителю».

– Какой там налог в акте? – спросила у меня Ольга Ивановна, быстро перелистывая бумаги в одной из папок.

– Да это не важно. В акте статьи указаны, посмотрю сам. Мне нужен только общий образец, чтобы на что-то опираться

После получения необходимого образца документа я приступил к составлению текста решения. Относительно несложной оказалось это дело, главное – не напутать статьи, которых в Налоговом кодексе оказалось в разы больше, чем в других, за исключением разве что Гражданского.

– Хорошо. Считай, что дебют прошел «на ура». Справился, – пробежав глазами результат моего труда, дала оценку Ольга Ивановна.

Такая оценка не могла не радовать, поскольку вселяла уверенность, давала, так сказать, импульс к дальнейшей работе.

На рабочем столе у Ольги Ивановны лежали раскрытыми несколько папок с документами. Сама она, раз от раза глядя в одну из них, что-то считала на калькуляторе и записывала результаты на черновике.

– Никак к суду готовитесь?

– Угадал.

– На сколько миллионов вопрос?

– Хе-е-е, миллионов. До миллиона пока не дотягиваем. На восемьсот с небольшим тысяч.

– Кто их получить хочет: мы или – они?

– Они.

– Значит, не хотят платить?

– Считают, что незаконно начислили.

– Какой налог?

– НДС.

– Какова перспектива?

– Пока туманна.

– Почему так?

– Опровергнуть их доводы сложно. С какой стороны ни посмотрю – вроде как они правы. Думаю пока.

– Ясно. Может и я на что сгожусь?

– Может быть, – улыбнувшись, ответила Ольга Ивановна и вновь погрузилась в расчеты.

Спустя какое-то время, когда карандаш был отброшен в сторону, я вновь «потревожил» ее:

– Совсем все плохо? Или – пополам на пополам?

– В суде будет видно.

– Расскажите хоть, что там есть такого «страшного».

– Да страшного-то ничего. Представили они кое-какие документы, подтверждающие расходы. Из-за них «летит» приличная сумма налога.

– То есть если есть расходы, то налог на эти суммы уменьшается?

– Да, но только если расходы документально подтверждены.

– А здесь – подтверждены?

– В ходе проверки не были представлены документы, а сейчас «нарисовали».

– А так можно?

– Закон не запрещает.

Да, на тот момент законодательство и в самом деле было более лояльно по отношению как к налогоплательщикам, так и к надзорным органам. Суды на подобные ситуации смотрели так: документы, которые не были исследованы в ходе проведения налоговой проверки в виду их непредставления, могли быть представлены непосредственно в суд. Оценив эти документы, суд либо принимал их в качестве подтверждающих расходы, либо отклонял, обосновывая причины такого отказа.

Налогоплательщики же просто аргументировали свою позицию тем, что в ходе проверки данные документы не запрашивались, потому и не были своевременно представлены. Иногда в качестве оправдания указывали на большой объем бухгалтерской документации, не позволивший своевременно найти необходимые документы.

В свою очередь и налоговые органы могли представлять документы, подтверждавшие установленные нарушения налогового законодательства, если по каким-либо причинам эти документы не были отражены в акте и решении по итогам проверки. Они являлись дополнительными доказательствами по делу.

Все поменяется через несколько лет, когда судами будут приниматься только те документы, которые по запросу налоговых органов представлялись налогоплательщиками для проверки, но были по каким-то причинам отклонены в качестве подтверждающих доказательств. Налоговым органам закон запретил представлять в суд доказательства, полученные за пределами налоговых проверок.

– Если они сначала «забыли» об этих документах, а потом вспомнили… Тогда можно «подтюкать» все, что угодно. Так?

– Получается, что так.

– А почему эти документы не были запрошены в ходе проверки?

– Потому что они их не отразили в книгах продаж, покупок и прочих документах.

– А раз не отразили, то это и подтверждает факт недостоверности этих «бумаг».

– Не совсем. В бухгалтерии не отражены и документы, подтверждающие получение прибыли. Если мы насчитываем доходы и облагаем их налогами, то и расходы должны в таких случаях приниматься. А мы доходы обсчитываем, а расходы не принимаем. Это вроде как не совсем справедливо.

– Но ведь организация сама не захотела своевременно представить эти документы?

– Не захотела. Но мы почему-то «нашли» только доходы, а расходы «профукали». Потому суд и примет и то, и другое, чтобы было справедливо.

– Логично.

– Да уж.

– А сколько налогов «улетит»?

– Пока восемьсот тысяч. Если до суда еще что-нибудь не «найдут».

– Нормально.

В результате суд частично не примет документы налогоплательщика в качестве допустимых доказательств, но тем не менее общая сумма доначисленных налогов по результатам проверки будет уменьшена почти на полмиллиона рублей.

С первых дней я был огорошен тем своеобразным языком, который непременно имеется у представителей всех профессий. Был он и у специалистов налоговой службы.

НДС, НДФЛ, ЕСН, УСН, ЕНСХ, ЕНВД, «ипэшки», «камералка»… Каждый день до моих ушей доносились эти и другие аббревиатуры и термины, которые были мне на тот момент непонятны. Шаг за шагом я «расшифровывал» их, обращаясь раз за разом к своей наставнице.

– Что, Алексей, сложно? Ничего, три к носу – пройдет, – как-то раз сказала мне Ольга Ивановна.

Эта поговорка была одной из самых употребляемых ею, как оказалось позже. Но пока мне приходилось постигать новую для меня область деятельности, в которой, как окажется позже, мне придется провести семь с половиной лет.

Теоретические знания мне всегда давались сложно, если они не подкреплялись практическими навыками или хотя бы аналогичными примерами из той самой практики.

В первое время основным направлением моей деятельности была подготовка заявлений в суды о взыскании налогов с физических лиц и штрафных санкций с юридических лиц. Кроме того, раз от раза я «засыпал» вопросами Ольгу Ивановну, когда она готовилась к очередному судебному заседанию.

Если поначалу мои вопросы касались только правил проведения проверок, доначисления налогов, пеней и штрафных санкций, то вскоре я просто стал входить в роль потенциального налогоплательщика и задавать вопросы от его имени, на которые Ольга Ивановна почти мгновенно находила и выдавала ответы. В свою очередь я просил подтвердить это документально. Это давало возможность ближе знакомиться с бухгалтерскими документами, изучить их содержание, а в случае необходимости задать дополнительные вопросы по отдельному, конкретному эпизоду. Как показало время, это оказалось одним из самых действенных способов подготовки к судебным заседаниям.

Однажды наш «кабинетный суд» продолжался без малого полтора часа.

– Леха! – взмолилась наконец Ольга Ивановна. – Хватит меня терроризировать!

– Совсем замордовал, да?

– Конечно!

– И кто у нас выиграл?

– Завтра судья скажет, – засмеялась в ответ моя наставница.

– Хорошо. Больше не буду.

Тем временем Ольга Ивановна что-то быстро записывала на листке бумаги.

– На вот, поищи мне судебную практику по этому вопросу. Я пока мозги проветрю, пусть отдохнут.

Ольга Ивановна вышла из кабинета, а я приступил к поискам. Когда через полчаса моя наставница вернулась, ей были представлены несколько позиций судов по интересующему вопросу.

– Во, другое дело, – после изучения судебных актов произнесла Ольга Ивановна. – Завтра попробуем «поцапаться».

– Ага, когти только надо будет наточить.

– И не наточенные сойдут.

На следующий день, возвратившись из суда, Ольга Ивановна на мой вопрос о результатах дела сказала:

– Перенесли.

– В связи с чем?

– А в связи с тем! Я начинаю говорить, вдруг судья задает вопрос: «А почему в расходы принята только часть затрат одного вида? Вторая часть подтверждена аналогичными документами, а их налоговая не учитывает. По какой причине?» Я и села в калошу.

– Почему вдруг?

– А чего ты мне вчера не задал этот вопрос? – засмеялась Ольга Ивановна.

– Ни фига себе! Я, оказывается, крайний!

– А кто? – продолжала она смеяться.

– То есть вчера – «п-шел вон», а теперь – «виноват по полной, расстрелять»?

– Ну уж не до такой степени.

– Так по какой причине часть расходов не приняли, Ольга Ивановна?

– А я почем знаю?

– Вопрос задан, ответ прозвучал. Расстрел отменяется.