Читать книгу Точка невозврата. Часть 2 - Алексей Яшин - Страница 2

* * *

Синий туристический автобус довольно ощутимо вздрогнул, проглотив совсем свежую и от этого неожиданную дорожную выбоину. Водитель, знающий эту трассу наизусть и способный хоть днем, хоть ночью проехать ее с закрытыми глазами не успел отреагировать на препятствие и непроизвольно громко выругался, эмоционально ударив ладонью по рулевому колесу. К счастью, никто из пассажиров не обратил внимания ни на толчок, ни на грубые слова, все продолжали заниматься своими делами и находились в предвкушении очередной достопримечательности. Экскурсовод, совершенно не меняя темпа и интонации, продолжала свой рассказ на китайском языке, который казался водителю-англичанину смесью каких-то кошачьих мяуканий, бульканья воды и лая маленькой декоративной собачки.

Подпрыгнув в сидении, Лин выронила один из наушников от смартфона и теперь, изогнувшись, насколько это позволяла ее тонкая фигурка, пыталась нащупать его под ногами. Рассказ экскурсовода был ей не особо интересен, вместо этого девочка предпочитала слушать свой собственный музыкальный сборник, который она лично составила и закачала на телефон.

Лин уже четвертый день путешествовала с родителями по Великобритании. Их группа насчитывала около пятидесяти человек и целиком состояла из китайских соотечественников. До этого они все время провели в Лондоне, перемещаясь на автобусе от одной достопримечательности до другой. Радионаушник, через который гид подробно рассказывала об очередном историческом памятнике, лежал у девочки в небольшом рюкзачке, она просто глазела по сторонам, изредка фотографируя на телефон те или иные виды, непременно с обязательным присутствием ее лица в кадре. Как это с ней не раз уже бывало, через определенный промежуток времени ей надоедало хождение по музеям и чем-то там знаменитым улицам, но она послушно семенила маленькими ножками за родителями и всей группой, пытаясь найти в увиденном хоть что-нибудь привлекательное для ее детского, разума.

Родители Лин, по меркам Поднебесной, считались довольно обеспеченными людьми. Ее отец был чиновником среднего ранга, а мать работала в отделе рекламы довольно крупной коммерческой компании. Семейный доход позволял раз, а иногда и два раза в год, ездить в туристические поездки, к тому же в их круге общения это было очень модно и позволяло подчеркнуть положение в обществе. С родителями девочка, которой совсем недавно исполнилось двенадцать лет, успела побывать в Москве, Санкт-Петербурге, Южной Корее, Праге, Риме и Египте. Из всех поездок ей больше всего понравился Египет. Во-первых, европейская архитектура, музеи, церкви и храмы были ей не особо интересны, а египетские пирамиды разительно отличались от всего этого. Ее WeChat буквально взорвался от селфи на фоне этих древних сооружений. Во-вторых, несколько дней они провели на пляже: Лин, как и большинство ее соотечественников, плавать не умела, но просто барахтаться по пояс в воде ей невообразимо нравилось. К тому же на море получались изумительные фотографии, ее мессенджер буквально закипал от восторженных комментариев друзей и подруг.

В этот раз выбор родителей Лин пал на Великобританию. Из всех путешествий, это было наименее приятным. Два дня в Лондоне их группу сопровождало серое свинцовое небо, которое периодически оскаливалось дождем. Все были вынуждены таскать на себе раздражающе шуршащие прозрачные дождевики, создавая столько шума, что временами заглушали даже громкие звуки непрерывно движущихся по улице автомобилей. Среди этого потока яркими пятнами выделялись красные двухэтажные автобусы, которые какой-то весельчак будто составил из двух транспортных средств, приклеив одно прямо на крышу другого. Четвертый день обещал стать немного другим. После завтрака их группа устроилась в автобусе и под шум дождя отправилась в небольшой городок Солсбери. Двухчасовой переезд для Лин был совсем не скучным, почти всю дорогу она смотрела на смартфоне кино, совершенно не отвлекаясь на проплывающие за окном в чем-то однообразные виды. Едва их автобус въехал в населенный пункт, словно по чей-то предварительной договоренности дождь резко прекратился, и даже выглянуло солнце, от которого Лин уже успела немного отвыкнуть. Целый час, что они ходили по городу, солнце радовало их своим теплом и светом, хотя при этом воздух продолжал оставаться перенасыщенным влагой, запах сырости сопровождал девочку повсюду. Еще час они ходили по местному собору, который, как оказалось, был самым высоким подобным сооружением во всей Великобритании. Впереди, по плану экскурсии, был обед, а затем поездка в одно очень интересное место. Лин возлагала большие надежды на эту достопримечательность, мало кто из ее друзей мог похвастаться фотографиями рядом с древними камнями Стоунхенджа.

Автобус припарковался на большой стоянке, что находилась метрах в двухстах от цели поездки. Помимо синего автобуса китайской группы, там находилось еще пять таких же, отличающихся лишь цветом кузова. Около одного из них стояла компания из трех человек, в руках которых дымились кружки с каким-то горячим напитком. До вышедшей на улицу девочки донесся отчетливо уловимый аромат черного чая с примесью каких-то терпких ноток. Увлеченные чаепитием водители никак не отреагировали на прибытие очередной группы и не прервали своей беседы даже тогда, когда из открывшихся дверей под темное небо, вновь затянутое разной степени серости облаками, начал выливаться довольной шумный поток азиатских туристов, увешанных фотоаппаратами.

Оставшиеся метры до торчащих из земли камней Лин преодолела вприпрыжку, значительно обогнав всю свою группу, совершенно не обращая внимания на окрики матери и очередную занудную лекцию экскурсовода, скороговоркой пытающегося донести до слушателей всю историческую ценность древнего монументального творения. Девочка торопилась сделать так необходимые ей снимки и прямо на ходу устанавливала в фотокамере телефона нужные режимы, чуть ли не спотыкаясь на неровной туристической тропинке. Нетерпение Лин можно было объяснить просто: сразу после выхода из автобуса на шею девочке упала холодная капля, заставив ее поежиться и поднять глаза на небо, которое с неимоверной быстротой заволакивалось тучами и предательски темнело, словно кто-то, как на пульте телевизора, постепенно уменьшал яркость и насыщенность окружающего мира.

Полноценный дождь пока еще не начался, однако падающие с неба капли продолжали нервировать всех. Повсеместно воздух наполнился шуршанием извлекаемых из сумок и рюкзаков прозрачных дождевых плащей, кое-кто уже успел раскрыть зонт и теперь свысока смотрел на все еще остающихся без всякой защиты соседей. Девочка не стала отвлекаться на дождевик и, выбрав, как ей показалось, вполне удачный ракурс, сделала несколько снимков на фоне величественных камней Стоунхенджа, подойдя максимально близко к ограждению памятника. Посмотрев на экран, Лин осталась недовольна результатом: серые камни на фоне такого же серого неба выглядели не особо впечатляющими. В этой стране девочке крайне редко удавалось сделать фотографию, которая ее бы удовлетворяла – все снимки оказывались излишне тусклыми и очень уж мрачными, хотя свое положенное количество лайков они все же собирали. В данный момент девочка решила исправить ситуацию с невзрачным фоном с помощью другого сюжета. Она хотела дождаться, когда экскурсовод закончит бубнить свои истории, и у приехавших будет свободное время на самостоятельное созерцание и фотографирование исторического памятника. И вот в этот момент Лин надеялась попросить отца (у него фотографии получались всегда лучше, чем у матери), сделать ее фото в таком ракурсе, будто она держит весь монументальный Стоунхендж на своей ладони. По мнению девочки, такой сюжет однозначно добавит интереса к снимку и соберет внушительный багаж восторженных откликов и комментариев.

Судя по жестикуляции экскурсовода, познавательная часть экскурсии подходила к завершению. Лин держалась поближе к родителям, чтобы в нужный момент озвучить отцу свою идею. Параллельно девочка поглядывала на экран смартфона, только что размещенные фотографии пока что просматривались не очень активно, откликов было непростительно мало. Достав из рюкзака цветную экскурсионную памятку по этому месту, девочка с удивлением узнала, что некоторые из стоящих перед ней камней даже имеют названия так же, как и окружающие памятник круги, ямки и прочие неровности. Серое свинцовое небо и не думало сдаваться, погружая местность в общую атмосферу уныния, а поднявшийся ветер коварно пытался распахнуть спешно одетые дождевики, создавая дополнительный раздражающий шум. Падающие сверху капли стали тяжелыми и частыми и заставили Лин достать из рюкзака дождевик, в который она упорно пыталась теперь облачить свое тело, борясь с назойливыми порывами неожиданно усилившегося и заметно охладевшего ветра.

Девочка не сразу поняла, почему она лежит на земле, крепко сжимая побелевшими от напряжения и испуга пальцами свой «драгоценный» смартфон, так внезапно ставший горячим. Почему все вокруг дико трясется, и в такт этой тряске лежащие рядом люди то коротко взвизгивают, то просто истошно орут. Пальцы инстинктивно разжались сами – дымящийся аппарат упал на землю и продолжил подпрыгивать в каком-то диком танце, оставляя после каждого падения небольшое облачко дорожной пыли. Целлофановый дождевик, который Лин успела надеть только на одну руку, порывами ветра хлестал по лицу лежащую рядом мать. Девочка расслабила и вытянула свою руку, подобно раскрывшемуся парашюту, тонкая шуршащая ткань освободилась и умчалась прочь, буквально за пару мгновений исчезнув из поля зрения лежащей девочки.

Среди всех криков самым повторяющимся словом было «землетрясение». На китайском языке оно слышалось наиболее испуганно и трагично, кое-кто из азиатской группы, которая в данный момент в полном составе барахталась в дорожной пыли, не в силах подняться на ноги, уже пережил разрушительное землетрясение у себя на родине, а кто-то даже и не одно. От этого в их криках слышался удвоенный ужас, люди никак не могли ожидать, что этот катаклизм застанет их в таком неожиданном для этого месте. Все приехавшие к монументу туристы в шоковом, от неожиданности и страха, состоянии хаотично расползались в разные стороны, даже не делая попыток подняться на ноги. Стоящие в некотором отдалении автобусы раскачивались из стороны в сторону и нелепо подскакивали так, словно они резиновые мячи необычной формы, а не многотонные металлические механизмы. Местами на поверхности искрили брошенные телефоны и фотоаппараты, а некоторые даже горели, изрыгая из своих внутренностей яркое и обжигающее пламя, от которого все старались отползти подальше. Ветер, как будто вступивший в сговор с разбушевавшейся стихией, стал еще сильнее и теперь срывал с туристов, попавших под раздачу, головные уборы, плащи, отправляя их в затяжной и длительный полет вместе с унесенными зонтами и бумажными туристическими проспектами.

Лин почувствовала, как чьи-то сильные руки оттащили ее с дорожки на мягкую траву. Это был отец, который одной рукой прижал ее к себе, а другой держал мать девочки, лежащую рядом и периодически всхлипывающую от бессильного страха. От постоянных «прыжков» по дорожке на руках и локтях Лин красовались многочисленные ссадины, однако девочка их практически не замечала. Сейчас она свернулась клубочком, прикрытая отцом, и постаралась вжать в тело голову, руки и ноги, желая уменьшиться в размерах до состояния зародыша. Взор девочки оказался на одной линии с древним памятником, ради которого они и находились здесь. В неестественно расширенных зрачках Лин отражалась крайне необычная, завораживающая и страшная картина: многотонные каменные блоки, веками стоявшие на этом месте, неспешно раскачивались, а затем, как в замедленной съемке, наклонялись на бок и падали на землю, словно кости гигантского домино, играючи вытолкнутые со своих мест чьей-то неимоверно сильной незримой рукой.