Читать книгу Нараяне не снилось - Алексей Юрьевич Дектерёв - Страница 6

Поезд уверенно двигался на юго-запад. На каждой станции был свой новый ландшафт, другая планета… Всё было пропитано романтикой: запахи железной дороги, природа, новые впечатления. Эти эмоции подпитывал, ну, вы сами понимаете, кто, и также понимаете, что же мы первым делом бежали покупать на перрончик.

В Казани к обеду подавали чак-чак, плов из Пикачу, сникерсы и просроченный пивас. Бойкая торговля на станции кричала о расцвете рыночной экономики и частного предпринимательства в стране. Особо взыскательные гурманы могли прямо тут, в бронированном киоске, увешанном товаром с иностранными названиями, разогреть манты или пиццу. А привокзальный ресторатор так рвался смачно сдобрить майонезом и кетчупом ароматные блюда, что понять, что именно ты съел, можно было, лишь проехав пару часов от станции. Кулдаун у просрочки был чётко выверен и срабатывал он достаточно далеко от точки приобретения. Я оглядывал поддатеньким взглядом бабку из мультика Миядзаки, продающую пирожки с мясом, и мне было классно. Светло, тепло, безопасно так… На мой вопрос: «А где же мясо в пирожке с мясом?», бабка пронырливо и насмешливо ответила, одновременно старательно разыскивая сдачу в миллионе своих карманов: «А ты ещё не докусал до него! Кусай дальше!». Я сделал ещё одно движение челюстью и внимательно разглядел свежий надкус, где мяса по-прежнему не было. Я показал это бабке, на что получил мгновенный ответ: «Дак ты ж его откусил и съел, яхонтовый ты мой!». Я засмеялся, и она тоже. Вот на чём основывается маркетинг: на юморе, заменяющем белки и жиры советскому народу уже много лет. Я был счастлив, я был так счастлив стоять на вокзале города с тысячелетней историей, я был счастлив даже тому, что меня обманули. Солнце светило мне в зажмуренные глаза, и я запрокинул голову вверх, раскинув руки: «Боже, Россия, как ты прекрасна! Как мне в тебе хорошо!». Это был один из редких моментов социально-бытового счастья.

Поезд, проснувшись, плавно закачался, оставляя далеко позади белый Кремль и колорит Татарстана. Во время поездки возникли небольшие проблемы. Во-первых, не могу объяснить, почему, но я никак не мог запомнить её имени. Я пытался снова косвенно узнать, как же её зовут, было стыдно просто взять и спросить в лоб. Выходило, что мы уже и обнимались, и целовались, но я тупо забыл, как же зовут Свет Всей Моей Жизни. Моё имя запомнили все и сразу, но вот её имени запомнить я никак не мог, и мне было невероятно стыдно в этом признаться. Предложение Игорёны найти на следующей станции Старбакс, где говорят имена, меня тоже не очень устраивало, а обращаться к Нараяне по пустякам я не хотел. Вторая проблема: с самого начала я не прекращал врать, будто у меня была уже куча женщин, что я мегаопытный в этом нехитром деле. Я читал Лермонтова и Есенина, выдавая произведения за свои, причём с бумажного носителя. Создавая образ опытного мужика, я становился суперменом рядом со своей дамой, мог открыть окно и высунуть свою дурную башку из вагона, что-то кричать навстречу ветру и солнцу в лицо, мог носить свою девушку на руках, намазывать ей паштет на хлеб, покупать лакомства, укрывать одеялом и смотреть, как она спит, охраняя покой… К слову, за эти два дня в поезде я истратил половину всех своих финансов, рассчитанных на два с половиной месяца, но мне кажется, это того стоило.

Мой энтузиазм подогревался всеобщим вниманием. Параллельно с развлечениями на недолгих остановках мы играли в карты, травили анекдоты – словом, развлекались. А за окном мелькали бесконечные просторы страны.

Игорёна спрашивал: “Зачем в поезде третьи полки, если на них никто никогда не ездит?”. Я ответил, что, они специально освобождены для Богов Вишну и Шивы, чтобы никто не мешал им передвигаться по многочисленным Вселенным.