Читать книгу Maxximum Exxtremum - Алексей А. Шепелёв - Страница 29

Она повеселилась от души, но было уже совсем темно и поздно. Всё вернулось к исходной точке. Подходило к тоске – но нет, теперь она невыносима, невозможна – значит к точке. Мне было интересно самому: где Санич? Я же хотел с ним выпить и т. д. Обломно, как говорит Зельцер. Блин, осенило меня, а зачем мне, нам Санич?! Я ж её тоже хотел видеть – и вот я с ней – и хули я ушами хлопаю?! Не в том смысле, что что-нибудь получится и уместно, но что сидеть в ожидании Годо, когда можно более полноценно провести время. Да всё-таки я хочу её! Хочу – ну и что?! Но я боюсь её… Но чего бояться – я всё-таки как-никак «маньяк» и «радикальный радикалист», а она-то кто – женщина, которая испугала Санича своими засосами и каким-то там немыслимым сексом – ну уж этим-то ты меня точно не испугаешь, дочка!

– Давай может возьмём выпить – пива там, порту или пойдём туда посидим за столики…

– Мне надо домой, Лёшь, а то на долбаном 13-м не уедешь…

– Можно ко мне пойти – там правда не столь… – вспомнил про вечные архетипы ведра и холодильника, – но выпить можно…

– Домой… – зевнула она, – поздно уже…

– … или к тебе…

Она пожимала плечами, видимо, хотела отделаться от меня.

– Ну что?! – вокал мой звучал уже настойчиво.

– Ну… поздно…

– …ный в род, б… ть! – взорвался я, – б… ть, о… еть! – весь день сидеть …нёй страдать! И я должен терпеть! Да пошли они на х…! Я щас один х… нажрусь, мне по х…! Пойдём вон туда, я щас куплю пива, потом провожу тебя чуть-чуть – там куплю вина и баста-лависта.

Я чуть не схватил её за руку и не потащил за собой. Наверно это сделал мой фантом – она семенила за мной через дорогу к ларьку. У ларька была какая-то очередь, что чрезвычайно нас раздражило. И каково было наше удивление, когда в только что отоварившихся восемью баттлами пива мы признали Сашу и Михея! Они взглянули на нас как на призраков и бросили на ходу: «А, и вы здесь». Только тут до нас дошло очевидное! Тьфу, как всё тривиально. Впрочем, мне-то что – я сейчас нажрусь по-любому – а Зельцер наверно почувствовала себя дурой уже по-настоящему. «Вы куда?» – крикнул я. Они кивнули – мол, через дорогу, в парк. Она ничего не сказала, а купила себе пиво.

Мы единодушно вернулись – хотелось посмотреть, куда они. Они сели за крайний стоик в мажорском летнем шатре с надписью «ЧИЖИК», там уже сидели две рослые и молоденькие институтские б… и, а пиво было куплено в ларьке, потому что тут дороже, а денег-то уже нет, а глотки, конечно же, лужёные…

– Понятно, – сказал я, открыв пиво себе и ей, мы даже чокнулись.

Мы сели на лавку-бордюр на остановке, и рассматривая их, пили.

– Гандоны! Надо же так поступить! И мне надо же так облажаться! – Выговаривала она то, что можно было бы и не выговаривать, а потом и на меня: – А ты что, тоже повёлся? Тебе они что не сказали ничего? Или это вообще подстава?!

– Да нет, Эль, я ничего не знал, правда, – по своей извинительно-искренней интонации я почувствовал себя чуть не князем Мышкиным.

– Хуль тогда мне этот Санич мозги ебёт?! – похоже, она тоже была «в роли».

– Это Михей наверно сбил его с панталыка.

– Ну и хрен с ними. Теперь я буду знать. И они узнают… земля круглая… Б… ть, целый день! Я вам припомню!

– Да хватит уже, всё. Я вам не судья и не преследую никаких целей, но мне очень приятно было провести весь день с тобой – спасибо.

Она такого явно не ожидала. Действительно приятно!

Она как бы призадумалась, анализируя, а потом тихо произнесла: «Мне тоже».

Ага, вот оно значит как бывает, дети мои…

Она вдруг засмеялась:

– Гей-клуб «Чижик» – так Вася Ручкин этот шатёр зовёт!

Они сидели совсем рядом и хорошо были видны на свету – смеялись, говорили, оживлённо жестикулируя, и делали вид, что не замечают нас.

– Пойдём может подойдём, – подзадоривала она.

– Да что подходить, если они нам «на хрен не нужны», – напомнил я.

– Б… ть, хочется прям в с… ань укуриться! – она всё-таки нервничала, может, и ревновала.

– Да, – равнодушно вздохнул я, – а есть?

– Есть немножечко…

– А я вот не люблю курить – меня посещает измена.

– … … Б… ть, Михей ещё этот …б..нько… «Ну чё, чё?», «Ну как?» – она имитирует его суетливую манеру, а я дохну. – … … Мелочная х… ня! ……

– В натуре?! Миха бы за пакетом ползком пополз – как Ганя Иволгин!

– Да мне он …ли, Миша, – как бы отрезала она моё вновь нарождающееся неуместное остроумие.

Я на секунду внутренне замялся, но решился:

– Тогда поехали к тебе… – опять запнулся, – или ко мне…

– Ко мне, – сказала она, – только надо ещё винца купить.

Мы поднялись и быстро пошли к рынку.

Я купил на все оставшиеся не дешевого портвейна, а нормального кагора. На остановке взяли по пиву и я рассказывал уже про школьные и студенческие годы, как я всю жизнь – буквально с периода полового созревания! – сижу «в малине»: с девятого класса весь наш класс – семь девок и один я, на филфаке семь мужиков на курсе и девяносто семь баб, в моей группе – двадцать три отличницы и три долбомана: я, Репа и Коробковец, из которых к середине пятого курса остался один я! И я с ними, с ягыдыми, не особо общаюсь, не дружу, не люблю, не трахаюсь, и вообще наверно ненавижу женщин!

– Не верю, – кокетливо улыбается она, – насколько я тебя знаю, ты должен нравиться девушкам.

– Должен. Но у всех вкусы разные, а у меня своеобразные… – Всё же как приятно побыть иногда энигматичной персоной.

– Уж наслышана от Санича… – Явно мой «имидж» действовал даже на неё.

Мы доехали на троллейбусе, мило болтая. (Но они мне интересны почему-то, некоторые… наверно потому, что я плохо их знаю… Я понимаю, конечно, что умный человек, мудрый художник должен быть полностью солидарен со Станиславом Лемом – знаешь такого? – который в одном интервью в ответ на упрёк, что в его произведениях «так мало любви», сказал: меня всегда привлекала тайна бытия и космоса, а не пресловутая иллюзорная «загадка женской души»… Я – какой угодно, только не мудрый…) Сели на кухне. Было ещё рано, но голова за целый день была изнурена алкоголем. Она достала бокалы, я откупорил вино. Мы чокнулись и выпили «за встречу». Я мутно смотрел на неё и сами собою нарождались мысли-фантазии: вот ещё несколько бокалов и пойти в туалет, а оттуда подойти к ней неслышно сзади, обнять за плечи… или сразу – упасть на колени, обхватив ноги… Но это для кого-то очень просто, но не для меня. Я же этого ни за что не сделаю! Выпить бы ещё побольше. А Санич?! Может, она сама?..

Она тем временем распотрошила сигарету, достала свой пакет, отсыпала и очень профессионально забивала косяк. Я смотрел на её пальцы и губы, особенно мне понравилось, как она слюнявит бумажку…

Мы выкурили его, сев поближе друг к другу, бережно передавая, касаясь пальцами, а потом жахнули вина.

Я всё рассказывал весёлые истории о том, как мы учились, особенно про Репу – как её на первом курсе вызывали к доске разбирать предложение, она выходила, медлительная, вялая и улыбающаяся, ей диктовали, она, схватив своей с… ной лапкой самый большой кусман мела, неспеша записывала первые слова три такими большими печатными буквами, что на остальное не хватало места, и довольно ждала… Взглянув, наконец, на доску, преподаватель удивлялся, заставлял стереть и написать по-новому, Репинка пожимала плечами, лыбилась, и также неторопливо стирала и писала буквы чуть поменьше, так что умещалось слова четыре… Когда процедура повторялась раз пять, препод не выдерживал, посылал профанку куда подальше и в дальнейшей своей практике старался её не спрашивать вообще – чего она и добивалась. Когда её спрашивали отвечать изустно, она подымалась с места, всячески лыбилась и мялась, и не очень внятно повторяя на все лады формулировку заданного ей вопроса вперемежку с идиотско-риторическими вкраплениями «Ну шо здесь можно сказать?..» – «Да, да…» – «Ну вот, да» – преподавателю довольно быстро надоедало: «Да Вы не учили наверное?» – Репа очень лыбилась и произносила своё коронное «Ну почему же?» Со мною дело обстояло намного проще: «Морозов!» (– «Морозов?! – ты же Шепелёв?!» – «А ты мой паспорт видела?») – «Морозов!» – «Я не учил!» – «Два!» (или добавлялось: «Почему?!» – «Я болел!» – «Опять?!» – «Да!» – «Садись, два!»). Напомню, что речь идёт не о школьных уроках чудесных, а об университетских… А внеклассные-то мероприятия – хе-хе!