Читать книгу Император рая. Для каждого найдется свой собственный ад - Алена Некрасова - Страница 4

Наемник. Для некоторых это слово звучит как-то возвышенно. Такие слышат в нем романтику, азарт и приключения. Они считают нас серыми кардиналами правителей. На деле же…

А на деле, я шесть лет как наемник. Из них год руковожу собственным отрядом. И честно сказать, романтики в своей работе не видел ни разу. В фильмах смерть выглядит иначе. На экранах уже не показывают, как захлебывается кровью тот, кому только что прострелили легкое. Как пытается собрать свои кишки тот, кому вспороли живот. Вот такой смерть вижу я. И нет в слове «наемник» той возвышенности, с которой его произносят непосвященные. А ведь находятся те, кто идут в убийцы именно из-за нее, романтики. Только такие чудаки ломаются на первом этапе подготовки.

Помню, как я только готовился стать наемником. Мало приятного. Нет, первые три месяца еще ничего. Побегали, попрыгали, постреляли. И то не все выдержали. Дальше – хуже. Мы опять бегали, прыгали, стреляли. Но теперь перед нами стояла иная задача, и нагрузка возросла во сто крат. А еще нам рассказывали и показывали, как правильно и быстро убивать – для начала на манекенах.

Но самым тяжелым для нас всех стало то, что в любую минуту могла сработать тревога. И тогда, несмотря на погоду, время суток и прочие мелочи, нас вытаскивали на полигон и гоняли по нему, сколько душе будет угодно. Хоть сутки напролет.

К концу третьего месяца я на полном автомате проходил полосу препятствий. На уровне рефлексов превращал спец-манекены в кровавое месиво. Разучился крепко и спокойно спать. Постоянное напряжение и непрерывное ожидание сигнала тревоги, на удивление, не сделали из меня дерганого неврастеника, а закалили, превратив во что-то новое.

Когда мы возвращались в «Штаб» после первого задания, один из наших, глядя на мое абсолютное спокойствие, обозвал меня бездушной сволочью. Считал, оскорбил. Ха, мне было наплевать, что обо мне говорят. Главное, спать не мешают и ладно. Так и жил дальше: бегал, прыгал, убивал. А что там кто обо мне думает – пускай, я разрешаю. А потом мне доверили командовать отрядом. И сижу я вторые сутки со своими людьми в окопе. Что мы тут делаем? Как выразилась Клинок:

– Мышей полевых имитируем.

Это она так на вопрос Ника ответила. Ник – наша Совесть. Почему Совесть? Как бы смешно ни звучало, но даже через год, когда у любого новобранца-наемника пропадают понятия честь, гордость и мораль, Ник продолжал рассуждать на тему «что такое хорошо, а что такое плохо». При этом, как и любой наемник, равнодушно убивал. Смазливая внешность голубоглазого блондина не очень вязалась с выбранной Ником профессией, зато идеально подходила под его прозвище.

А еще в нашем отряде есть Голова. Так мы зовем Тима – хмурого брюнета с очень умной физиономией. Он талантливый программист, имеет несколько ученых степеней в разных областях науки и даже одну докторскую. В общем, очень умный парень. Его знания часто нас спасают.

Третьим новобранцем в моем отряде стала Мирта, или как ее зовем мы – Скала. Высокая, худощавая, темноволосая, кареглазая, хмурая с острыми чертами лица девушка. Полная противоположность Анне. В прошлом Мирта была альпинистом. Тоже, к слову, иной раз выручает. Нет, карабкаться по горам (и не только) мы умеем все. Хочешь – не хочешь, а научишься. Но Мирта – профессионал, и с ее умениями восхождения стали безопасней. Еще в моем отряде остался Марк, он же Коновал.

Лично я как командир считаю: отряд у меня один из лучших. Так считаю не только я, и поэтому последние полгода все самые тяжелые задания выпадают на нашу долю. По той же причине мы сидим в окопе, имитируем полевых мышей. Зачем? А затем.

Нашему заказчику нужно, что бы в войне между Барисом и Танакардом победил последний, то есть Танакард. Вмешиваться в конфликт открыто они не имеют права. А как отряд наемников в составе шести человек может обеспечить победу в войне? Заказчик считает, просто: убив главнокомандующего и проредив основной офицерский состав барисской армии. Если наверху так считают – их право, наше дело задание выполнить.

Вот только, как обычно, нам забыли сообщить сущий пустяк. А именно то, что главнокомандующий не считают себя обязанным присутствовать на поле брани. Вот и сидим мы по этой причине вторые сутки в окопе, меж двух огней. И неизвестно, сколько просидим. А чтобы нас не раскрыли – и если быть совсем честными, то развлечения ради – сокращаем воинское поголовье обеих враждующих сторон. Попутно рассуждаем о работе наемников и все как один не видим в ней ничего возвышенного, а тем более романтичного.

– Ну, и долго нам тут куковать? – поинтересовался Ник.

– Сколько нужно. Импульсивность для наемника плохая черта, как и совесть, – ответила ему Анна.

Наша Совесть печально вздохнул и поведал свою точку зрения.

– По-моему проще убрать «клиента» в мирной жизни. Разве нет?

– Проще, но заказчик считает, если «клиент» падет на поле боя, никто не заподозрит в его гибели третьих лиц, – раскрыл тайну я.

Хотя какая тайна? Всем и так все понятно. Глупое задание. Но решение начальства не обсуждается.

– А интересно, из-за чего война началась? – не унимался Ник.

– Барис и Танакард испокон веков ведут спор за территорию. А если точней, то конкретно за эту самую долину, в которой мы окопались. Но на открытую конфронтацию решились лишь год назад, – поведал нам Тим. Не зря же он Голова.

– А ты откуда знаешь? – удивился Ник.

– Меня другое волнует, – перебил подопечных я. – Что такого конкретно в этом куске земли важного, что из-за него нужно пускать на мясо такое количество народу. Понимаю, что он достаточно большой территориально, но не настолько же!

– А тебе какая разница? – уточнила Анна.

– В принципе, мне наплевать. Но если рассуждать логически: нашего заказчика интересует победа Танакарда. Так может, если выяснить, что такого важного в этом куске земли, мы сможем завершить задание иначе, – пояснил я. – Ну очень сильно я сомневаюсь, что главнокомандующий появится в лагере. Не его уровень.

– Как дословно звучало задание? – поинтересовалась Анна.

Как звучало задание. Еще один минус нашей работы. Наемникам всегда выдают задания в устной форме. Хочешь – не хочешь, память тренировать начнешь. Вот я и задумался, а как конкретно оно прозвучало.

– «Оказать скрытую помощь вооруженным силам Танакарда, ведущим военный конфликт с Объединенным Королевством Барис, путем устранения главнокомандующего во время пребывания вышеуказанного в зоне ведения боевых действий», – вспомнил я. – По-моему, как-то так. Точно помню, что про офицерский состав звучало, как пожелание.

– Нет, тут без вариантов. Не уточни начальство – «главнокомандующего» – тогда можно было и подумать, – сделала вывод Анна.

А я стал рассуждать дальше. Главный интерес нашего заказчика, и как следствие – начальства, победа Танакарда, а не устранение главнокомандующего. В задании, конечно, указанно конкретно, чего от нас ждут. Но если рассуждать логически и дальше? Если Танакард одержит верх, то выполнение основных условий будет уже не так важно. Вот только надо выяснить, чем именно столь ценна спорная территория. Свои мысли я поведал отряду и потребовал:

– Ну-ка, Голова, рассказывай все, что знаешь конкретно о данной местности и конфликте в целом.

– Слушай, на кой черт тебе знать про территорию? – не дав сказать Тиму, вступила Анна. – Тогда, если мыслить последовательно, надо выяснять стратегические планы Бариса и мешать их выполнению.

– Мне почему-то кажется, точней я задницей чувствую, решение нашей проблемы в сути их конфликта, – пояснил свою позицию я. – Давай, Голова, вещай, а мы послушаем.

– Да нечего вещать, – будничным тоном отозвался Тим. – Просто под всей долиной находятся залежи какого-то полезного ископаемого. Вот какого именно, не спрашивайте, не уточнял.

– Судя по тому, что наш заказчик ставит такие цели, то, видать, тут закопано что-то ну очень полезное! – решил я. И продолжил рассуждения. – Так, мы сейчас находимся на планете Табарс. К чему там у нас Табарс относится?

Неправильно, кажется, сформулировал вопрос, но Голова меня понял:

– Табарс входит в состав «Совета Семи» как заповедная территория.

– О как! – удивился я. – Если брать в расчет интерес заказчика – а он к «Совету Семи» не имеет ни малейшего отношения – значит, он сможет наложить свои загребущие лапы на добычу этого полезнейшего ископаемого, только если выиграет Танакард. И судя по тому, как активно эту территорию пытаются отбить, Барис против. Почему?

– Если начать добычу, неизвестно, как это скажется на экосистеме, а она на Табарсе крайне хрупкая, и нарушение может грозить планете гибелью, – пояснил Тим.

– Так, понятно, – произнесла Анна и поинтересовалась у меня. – Какие наши действия?

А я снова задумался, и меня посчитали нужным не отвлекать. Правильно сделали. Приблизительный план действий пришел в голову сам. Его-то я и озвучил:

– Наших интересует победа, мы им ее и организуем. А там и главнокомандующий появится, никуда не денется.

От такого заявления Клинок потеряла дар речи. И, наверное, останься мы наедине, покрутила бы пальцем у виска.

– А нельзя нам выполнить задание каким-нибудь менее губительным методом для планеты? Ведь смерть того самого главнокомандующего – это еще не победа в войне. Жалко мне планетку, милая такая, – проснулась наша Совесть.

– Ник, вот скажи, ты в политике разбираешься? – поинтересовался я. И сам ответил. – Не разбираешься. Я тебе поясню. В большинстве стран – не важно, на какой планете, в какой системе или под чьим надзором они находятся – роль главнокомандующего отводится правителю. И не имеет значения политический строй правления, ею поддерживаемый. А теперь объясняю открыто. Нам с вами завуалированным текстом дали задание: убить правителя Бариса и желательно вот на этой самой конкретно взятой территории. А теперь вопрос. Ты хоть одного правителя видел с автоматом в руках и на войне?

– Нет, – честно признался Ник. – Но в книжках читал.

– Вот и я только читал. Так что давайте думать, как войну выигрывать будем.

Есть такое правило: приказы командира не обсуждаются, сколь абсурдно они ни звучат и мой отряд это правило знает. Можно ли выиграть войну вшестером? Нет, конечно! Но если командир сказал «надо» – значит, возможно.

– А как вообще выигрываются войны? – поинтересовался Ник и, глядя на наши скептические лица, уточнил свой вопрос. – Что нужно сделать, чтобы считать себя победившим?

Интересный вопрос. Как побеждают в войне? Никогда над этим не задумывался.

– Ну, если вкратце, – взялся пояснять Тим, – нужно дойти до определенного места, воткнуть там свой флаг или знамя, или штандарт, кто что предпочитает, и подписать договор о капитуляции. А как на деле, пока все костьми не лягут и не зальют землю реками крови, не угомонятся.

– Лаконично, однако, – восхитился я.

– Всегда привык зреть в корень, – усмехнулся Тим.

– И что – нам теперь надо взять знамя Танакарда и воткнуть его в определенное место? – не поняв шутки, уточнил план действий Ник.

– Ум для наемника – не главное! – констатировала Анна, отсмеявшись.

Я тоже так считаю. Ум для наемника вреден. Наемник должен четко выполнять поставленную задачу, а не рассуждать, как я. Но Ник, кажется, обиделся.

– Нет, мы не будем бегать со знаменем Танакарда в поисках нужного места, – решил успокоить своего подопечного я. – Мы поступим иначе.

– Как? – поинтересовался до этого молчавший Коновал. Он, по-моему, все время нашего диалога спал.

– А вот вернется Скала из разведки, тогда я всем и сразу поясню план наших дальнейших действий.

Мой ответ отряд воспринял благосклонно и следующие полчаса мы занялись кто чем. Коновал продолжил спать, его веяние поддержала Анна. Я с удовольствием к ним присоединился бы, но не могу: моя очередь дежурить, а значит, сейчас я отвечаю за жизнь и безопасность своего отряда. Ник продолжил пытать Тима вопросами. Надо его из Совести переименовать в Почемуху. Вот на кой черт, спрашивается, ему знать, как именно Табарс вошел в состав «Совета Семи»? А я выполнял свои обязанности: следил за обстановкой и попутно размышлял о деталях моего плана.

Явившаяся из разведки Скала обрадовала нас новостью:

– Я тут одного генерала на тот свет отправила, а то скучно просто так на пузе ползать.

– Молодец! – похвалил девушку я. А пока Коновал занялся ее простреленной ногой, стал воплощать в действие свой план. Бесстыдно уставившись на Тима, спросил:

– В данный момент меня интересует затесавшийся среди нас, здесь присутствующих, один компьютерный гений и его таланты.

– Хакерские что ли? – уточнил Тим.

– Они самые, – ответил я. – Насколько ты в этом хорош?

– Смотря, что именно тебя интересует… – задумчиво протянул Голова. Видимо, пытался объективно оценить свои возможности.

– Конкретно? – устало выдохнул я. – Конкретно меня интересует, сможешь ли ты влезть в базу «Совета Семи» и подправить там кое какие данные, не оставляя при этом следов.

Большая часть моего отряда удивленно присвистнули, а Тим озадаченно почесал затылок и задумался. Я не торопил его и другим не разрешил. Мне в данный момент было важно знать, сможет или нет.

– В принципе, можно попробовать, – наконец, заключил Голова. – А что именно надо исправить?

Что именно? Самому хотелось знать. Вот только отряду это сообщать не буду. Поставил задачу с расширенными условиями:

– Нужно, чтоб по документам данная территория стала принадлежать Танакарду.

– Это как раз не составит труда, – утешил меня Тим. – Вопрос в другом. Наверняка в связи с началом военных действий и Танакард, и Барис, и тем более верхушка Совета все возможные документы пересмотрели. И судя по тому, что война все же началась, к единому мнению не пришли.

Это я и так понимал. Но после слов Тима, наконец, смог окончательно сформулировать план действий:

– А нам нужно, что бы вдруг, ни с того ни с сего, нашелся документ, подтверждающий, что именно Танакард является владельцем спорной территории. Желательно что-то подревней. И документ этот должен находиться в базе именно Бариса. Можешь так устроить? – уточнил я у Тима.

Остальные посматривали на нас с негодованием. Вполне возможно, хотели что-то возразить, но не могли. Пока я командир, мне решать, что именно является первоочередной задачей.

– Могу, – не задавая больше вопросов, ответил Тим.

– Приступай! – Скомандовал я. И до выполнения моего приказа занялся обеспечением тишины, покоя и абсолютной безопасности для Головы. Его жизнь в данный момент в приоритете.

Через пять часов Тим отрапортовал:

– Задача выполнена.

И это прекрасно. А теперь продолжим дальше:

– Сейчас вы, – обратился я к своему отряду, – со всей возможной скоростью покидаете территорию военных действий и в кратчайшие сроки добираетесь до «Штаба».

– А ты? – спросила Анна.

– А я пока останусь здесь. Но это сейчас не важно. Как только вы появитесь в «Штабе», необходимо, чтобы существование только что созданного документа стало общеизвестным. И самое главное, никто не должен догадаться, что это фальшивка.

– Я сделал так, что никому даже в голову не придет усомниться в подлинности, – заверил меня Тим.

– Искренне на это надеюсь, – ответил я.

– Алекс, я не оспариваю твой приказ, но хочу знать, в чем состоит твой план? – спросила Анна. – Мы имеем на это право.

Да имеют. Но как, же мне не хочется все рассказывать! А есть ли у меня выбор? Нет. Придется выложить все карты на стол:

– Как только спецслужбы Бариса обнаружат пакт о передаче земель Танакарду, они всеми силами попытаются это скрыть. И тогда – очень на это надеюсь – главнокомандующий наконец-то явится в лагерь. Тут в дело вступаю я и устраняю его. А когда и все остальные прознают про наличие данного документа, война примет другой оборот.

– Какой? – тут же поинтересовался Ник.

– Пока в Совете не выяснят, что документ подделка – а они выяснят, даже не сомневаюсь, Тим хорош, но и там не дураки сидят – вмешиваться никто не будет. Барису тем временем будет не до войны, и тогда Танакард для полного своего успокоения сотрет Барис с лица этой милой планетки. В этом я тоже не сомневаюсь. Ну, а когда вступит Совет, будет уже поздно. Вот и весь мой план.

– Почему ты считаешь, что Танакард поступит именно так? – уточнила Анна.

– Потому что у руля в Танакарде стоят люди, – усмехнувшись, ответил я и пояснил. – Сейчас, под давлением Совета, Танакард не может использовать более серьезное оружие. А когда выяснится, что спорная территория закреплена за ними и Совет пока не собирается влезать… В общем, это развяжет им руки.

– Ты понимаешь, что победа Танакарда такими методами точно приведет к уничтожению Бариса? – поинтересовался Тим.

– Да, – ответил я.

– И ты будешь спать спокойно, зная, что на твоей совести гибель планеты.

– Да.

– Знаешь, Алекс, тебя по праву называют Смерть, – спокойно произнесла Анна.

– Знаю, – также спокойно ответил я.

– А зачем ты отсылаешь нас? – поинтересовался Коновал.

– Я собираюсь убить главнокомандующего открыто, с применением своей подписи. Пока Барис будет за мной гоняться, надеюсь, в верхах отвлекутся от войны. А вас отсылаю, потому что после убийства все возможные пути отступления будут перекрыты и неизвестно, на какой срок. Нам невыгодно, если вы тут застрянете. Всем все понятно?

Ответом мне стало молчание. Но я знал, меня услышали: может, не одобрили, но приказ выполнят. Пока мой отряд готовился к отступлению, нужно решить еще одно дело.

– Клинок, – начал я, отозвав Анну в сторону. – Думаю, объяснения не требуются.

– Я поняла – по возвращению в «Штаб», до твоего возвращения, я занимаю должность командира.

– Да. Но это не все. Докладывать начальству о выполнении или провале задания будешь тоже ты.

В ответ Анна поморщилась. Да, я тоже не очень люблю общаться с начальством. Но куда деваться.

– Как я узнаю? – уточнила Клинок.

– Следи за новостями. Там станет видно. Дальше, если я не вернусь в течение двух недель, ты объявляешь о моей смерти – тут тоже, думаю, без пояснений. Отсчет ведется с того момента, как вы покинете планету. На это у вас сутки, не больше.

– Алекс, ты понимаешь, что, скорей всего, подписываешь себе смертный приговор? – спросила меня Анна.

Понимаю ли я? Конечно, я все понимаю. Пугает ли меня этот факт? Нет. Помнится мне, как-то прикрывая отступление отряда, я умудрился попасть в плен. Меня пытали неделю кряду. Безостановочно и жестоко. Поначалу было больно, потом стало все равно. Имеют ли пытки эффект? Конечно, имеют. Под пытками сознаются даже в том, чего не делали. Я не исключение. Но суть совсем в другом: я не мог раскрыть того, чего от меня добивались. Откуда мне, простому наемнику, знать, кто заказчик. Даже командиры не всегда знают. Я понимал, что в итоге умру. Но, видимо, я действительно ценный сотрудник. Других объяснений тому факту, что начальство пошло на сделку и удовлетворило все требования моих палачей, не вижу.

К чему я все это вспоминал? Да просто сейчас, если поймают, даже пытать не станут, просто казнят и все. Чего бояться! Но ответил я иначе, и даже не знаю, почему:

– У меня будет две недели, чтобы вытащить свою бесценную шкурку отсюда. Справлюсь.

– Надеюсь. Мало приятного получать по шее за твои подвиги, – произнесла Анна. – Ладно, все это мелочи. Думаю, ты понимаешь, чем отряду грозит провал задания. Удачи тебе, – пожелала она, по дружески похлопав по плечу.

Клинок объявила отряду, что до моего возвращения они выполняют ее приказы. Мне еще раз пожелали удачи, и они уползли. Надеюсь, у них не возникнет проблем. А мне пора действовать. Еще по прибытии я заприметил одну симпатичную скалу к северу от барисского лагеря. Вряд ли они ждут нападения оттуда. А зря.

Дождавшись ночи и взбираясь по отвесному склону, я раздумывал. Что грозит моему отряду, если я не справлюсь? За шесть лет работы наемником я не участвовал ни в одном проваленном по нашей вине задании. Слышал о таком не часто. На выполнение отряду предоставляется от двух недель до месяца, если задание требует предварительной подготовки. Если за отведенный срок заказ не выполнен, только тогда он считается проваленным. Что бывает за невыполнение задания? По-разному. Если оно было легким, то командира и помощника увольняют. Остальным предоставляется возможность пройти обучение повторно и вступить в другой отряд. Если средним, то отряд расформировывают и отправляют на переподготовку. Если задание являлось сложным, то на репутацию отряда ложится жирный минус, и достаточно долгое время ему не доверяют заданий выше легкого – что-то вроде испытательного срока. Степень сложности определяет наше незыблемое начальство. Задание, доставшееся нам, входит в разряд сверхсложных, и выдают их особо отличившимся командирам. Получалось, что если я провалюсь, моему отряду кроме подпорченной репутации не грозит ровным счетом ничего. Неприятно, но пережить можно. В сущности, ничем не рискую, сделал вывод я. С такими позитивными мыслями и первыми лучами солнца и добрался до вершины.

Теперь можно и передохнуть. У моего отряда сутки на отступление, так что до наступления темноты я ничего не предпринимаю. Надеюсь, за это время главнокомандующий соизволит притащить свой зад в лагерь. Не хочется терять время. А еще стоило поспать. За прошедшие трое суток я не сомкнул глаз.

И вот ночь, на небе светит Криб, один из трех спутников Табарса. У подножья моего убежища раскинулся целый мир: леса, реки, равнины. Где-то вдалеке, а не над головой, свистят пули, рвутся снаряды. Кажется, я был неправ и признаю это. Все, что говорят о работе наемником, правда: вот она, романтика! И главнокомандующий явился вовремя. Сейчас начнется азарт.

За минимальное количество времени уничтожить максимальное количество мишеней. Я замер. И уже по накатанной прицелился, выдохнул, выстрелил. Прицелился, выдохнул, выстрелил – и так еще три раза. Все, в лагере поднялась паника. Пять мишеней меньше чем за минуту, неплохо. А главное, я убрал главнокомандующего и его заместителя в придачу. Вот спрашивается, какого черта обоим соваться в лагерь? Идиоты. Но мне это на руку. Что еще говорят про наемников? Мы серые кардиналы правителей? О да! Теперь я согласен даже с этим: не расстреляв магазин до конца, я только что решил судьбу целой планеты, несмотря на то, что передо мной стояла отнюдь другая задача. Черт, я могу собой гордиться и с чистой совестью носить данное мне прозвище! Осталось только сущая мелочь – выжить. Через полчаса каждая барисская собака будет знать, что отнял у них любимого правителя именно я. И тут начнутся приключения.

У наемников нет званий, но есть своя слава. Многие из нас имеют фирменную подпись, специально для таких случаев, отработанную до автоматизма. Часто она схожа с прозвищем, как, например, у Анны. Или у меня: я убираю мишень точным выстрелом в правый глаз. Много кто способен хорошо стрелять, но с тем учетом, что сейчас ночь и расстояние от скалы до лагеря о-го-го какое… В общем, любой уважающий себя сотрудник спецслужб, коих тут сейчас собралось достаточно, сразу поймет, чья работа.

Нет, они не видели меня в лицо. И не знают моего имени. Зато им известно, что есть такой наемник по прозвищу Снайпер, которого за спиной называют Смерть. И только ему такая задача по плечу. Все, хватит рассуждать, пора сматываться и попытаться спасти свой зад. Не бывает безнадежных ситуаций, как шутит Коновал: «Даже когда вас съели, у вас есть два выхода».

В «Штаб» я вернулся через двенадцать дней. Что я делал это время и как спасся? Стоит признаться, не без труда.

Неделю путал следы по лесам и топям. Схлопотал пулю в предплечье. Кое-как обработав рану, понадеявшись на золотые руки Коновала, продолжал отвлекать внимание на себя. Иногда казалось, что чувствую чужое дыхание у себя на затылке. Тогда приходилось бежать без оглядки, отдыха и обеда. А чтоб не заскучать в пути, обдумывал, как можно слинять с полностью закрытой для любых вылетов планеты и возможно ли вообще. Возможно. И на решение этой задачи я потратил еще два дня.

А точнее, сутки разыскивал контрабандистов. Они как крысы с тонущего корабля, убегают первыми и максимально незаметно. Договорился. И еще сутки прождал вылета. Как только попал на безопасную территорию, послал сообщение Анне о том, что жив. Еще сутки ждал катера до Земли. Полет занял два с половиной дня. Все это время я проспал. На Земле добрался до своего гаража, сел в машину и через пару часов был в «Штабе».

Я не поехал в «Контору» докладывать начальству о выполнения задания. У меня первоклассный помощник и я в ней не сомневаюсь. В «Конторе» я все равно должен буду появиться, но позже. Первостепенной задачей для меня стало убедиться, что с моим отрядом все в порядке. Сразу по прибытии на Землю я связался с Анной, и она доложила, что все прошло по плану. Я догадывался об этом еще на Табарсе. Контрабандисты поведали, что Объединенного Королевства Барис больше не существует. Но, несмотря на осведомленность и доверие, я должен лично убедиться, что ни один член моей команды не пострадал. На то я и командир.

В «Штабе» меня встретили Клинок и Коновал. А с ними Музыкант. Моя семья. Самые дорогие для меня люди во всей вселенной. И по их лицам я сразу понял: что-то случилось.

Ко мне подошла Анна, всучила в руку бутылку – судя по всему, с чем-то спиртным.

– Что-то не так с заданием? – скорей констатировал, чем спросил, я.

– Ну, если тебе интересно… – начала отвечать Анна, немного помолчала и продолжила. – Заказчик пришел к мирному соглашению с Советом по добыче того самого наиполезнейшего ископаемого. Задание было отменено.

– А как заказчику удалось договориться с Советом?! – искренне удивился я. – Там же все были настроены категорически против?

Анна посмотрела на меня как на маленького и так же, как ребенку, пояснила.

– Тима не просто так зовут Голова. Даже в Совете не поняли, что появившийся фактически ниоткуда документ – это подделка.

– Понятно, – протянул я. Остался еще один вопрос. – А зачем тогда Танакард уничтожил Барис?

– Оставив свою подпись, ты не отвлек Барис от войны, а навел на мысль, что наемника заказали в Танакарде. И они развернули полномасштабные военные действия, уже не заботясь об экологии. Танакард, как ты и говорил, в ответ быстренько, пока Совет не успел вмешаться, применил против Бариса ядерное оружие.

– Черт! – тут до меня дошла одна простая истина. – Это я зря неделю по лесам шарахался! Обидно. Зато успел вовремя слинять, – похвалил сам себя я.

– Алекс, – тихонько обратился ко мне Коновал, – ты знаешь, что общее количество населения Объединенного Королевства Барис приблизительно составляло миллиард человек?

В ответ я лишь отрицательно покачал головой. Мне-то до этого какое дело? А Коновал тем временем продолжил.

– Но это мелочи. «Совет Семи» в кратчайшие сроки организовывает переселение оставшихся жителей планеты Табарс. И причина в том, что в скором времени планета перестанет быть пригодной для жизни.

– Да и хрен с ней, с планетой! – зло огрызнулся я, поняв, к чему клонит Марк. – Чем это все грозит нам?!

– Ничем, – ответила Анна. – Заказчик, конечно, не в восторге, но добычу все равно будут вести посредством робототехники. А так как идея с документом принадлежит тебе, то начальство посчитало нужным тебя выгородить, ссылаясь на то, что ты не мог выйти на связь и, следовательно, не знал о прекращении задания. Заказчик не будет предъявлять претензий.

Я облегченно вздохнул: отряд не пострадает из-за моих действий, и это главное. А планета… Да плевать мне на планету, я выполнял задание, а для этого, как известно, все средства хороши.

Оглянувшись, я увидел, что в помещении помимо нас находились еще наемники. Они все молча и с каким-то осуждением смотрели только на меня. А я удивленно на них. И один из наемников произнес:

– Правду про тебя говорят: у Смерти нет души.

– Понятие «душа» чисто теоретическое, никто так и не смог доказать, что она действительно существует, – равнодушно ответил я и поднес данную мне Анной бутылку к губам. Но выпить не успел – вдруг понял, не из-за задания и его последствий на меня так смотрят мои друзья. – Что-то еще?

– Эрик мертв, – как гром среди ясного неба прозвучали слова Музыканта.

Эрик, по прозвищу Пуля, помощник командира в моем предыдущем отряде. Он был частью моей семьи. Шесть лет я до дрожи в коленях боялся услышать, что кто-то из дорогих мне людей мертв. Это вообще единственное, чего я боялся. И вот услышал.

Небо, конечно, не рухнуло на землю. Твердь под ногами не разверзлась. А я по-прежнему жил, дышал, и сердце продолжало биться. Только вот где-то там, глубоко внутри, что-то оборвалось и стало пусто. Несколькими глотками я практически опустошил всученную мне бутылку. Кажется, это был коньяк, вкуса я не почувствовал, просто горло и желудок обожгло и несколько секунд стало нечем дышать. Легче от выпитого мне не стало. Но я не показывал этого. Рвать, метать и упиваться болью потери я буду – потом. Там, где никто не увидит. Для окружающих предпочитаю оставаться прежней жестокой, беспринципной и хладнокровной тварью. А еще мне необходима медицинская помощь. Мне как наемнику не нужен ум, совесть и даже душа, а вот рука еще пригодится.