Читать книгу Перевоплощение - Алер - Страница 14

Дым проснулся дома, чувствуя себя не то чтобы хорошо, но вполне сносно, учитывая обстоятельства предыдущего дня. Вставать – рано, спать – поздно, а поскольку смотреть не на что, из-за полумрака, вызываемого плотными шторами, Дым прислушался к звучанию квартиры, от которой он успел отвыкнуть. Однако квартира не звучала, она пахла, источая вкусный запах блинов, а то и не просто блинов, а блинчиков с мясом или творогом; в животе заурчало, но Дым не встал. Зачем вставать, если тебя разбудят и пригласят за накрытый стол, зачем лишать маму удовольствия от сюрприза загулявшему сыну, зачем разрушать хрупкое равновесие семейного покоя, которое разобьётся в ближайшие дни. Конфликт у Дыма именно с матерью, требующей от сына усердия в учёбе и всего такого, что холят и мнят подслеповатые родители в своих детях. Дым же, будучи махровым эгоистом (нормально для его возраста, особенно если воспитательный процесс всегда исключал физические наказания), принимал за истину собственный интерес, а за мораль – удовольствия, а потому всячески противостоял воле матери, особенно невзлюбившей компьютерные игры. И всё бы ничего, но она не работала, а, постоянно находясь дома, держала сына под неустанным контролем, в конечном счете это и взорвало ситуацию – Дым ушёл. Отец не вмешивался, не его это дело, коли приходил лишь переночевать – важная работа, знаете ли.

Дым прислушался снова, квартира отозвалась знакомым шипением из кухни и посторонним шумом, идущим от соседей, – стены не обладали современной изоляцией, отец Дыма, конечно, ответственный работник, но не настолько ответственный, чтобы иметь более приличное жильё. Шум оказался музыкой, а музыка – песней, которая вызвала из памяти имя, но не в поверхностном, повседневном его упоминании, а в том первоначальном всплеске, когда вздрагиваешь, но не как от испуга, а потом теряешь уверенность и устойчивость, но не как от водки. Это ощущение имеет развитие, если некое слово, пусть даже имя, становится ключом и дверью одновременно, если всякое, даже случайное упоминание притягивает один и тот же образ, а на уровне чувств восприятие таково, что реальное воплощение исчезает, оставляя мираж, оставляя лишь имя. Около года назад, в институте, он услышал имя, показавшееся необычным, – и он обернулся. Нет, это не любовь, это эрзац любви, искусно предложенный Дыму.

Мара спокойно отреагировала на нового поклонника, учившегося курсом старше, и пусть сердце её оставалось свободно, а душа искала любви – идеальное сочетание для возникновения романтических отношений – Дым её совершенно не взволновал. Сначала он терпел, скрипел зубами, но не прекращал попыток, позже, совершенно отчаявшись, попробовал овладеть ею силой (напрасный труд, Мара – девушка смелая и умеющая за себя постоять), наконец, пошёл на осаду с отложенным штурмом – сойдясь с Ёлкой. Коварный план оказался самоистязанием, трудно выносимой пыткой, но он желал видеть Мару, слышать её голос, поэтому не порывал с Ёлкой.

Дым впервые не получил того, к чему стремился, испытав боль, принижающую гордыню, но душа не возвысилась, и результат обнулился. Где любовь? Любовь, которая от бога, которая взаимна или, по крайней мере, находит живой отклик. Ничего. Мара уловила фальшь в чувствах Дыма, ощутила то, чего не осознал он сам. Находясь в тепле и уюте своего дома, Дым жаждал обладать этой недоступной красотой, обладать на глазах у всех, чей удел знать и завидовать, воображение рисовало фантастические картины, впрочем, без излишнего разнообразия, где он – повелитель звёзд, хозяин света, а они – восторженная толпа, тупая в своём восхищении… От резкого звука, словно железом по стеклу, заныли зубы, Дым открыл глаза и приподнялся на кровати:

«Ничего необычного, верно, почудилось», – но чувства и мысли уже попали в резонанс диссонирующего аккорда.

Странное вмешательство немного спутало заказанную игру, Дыму не полагалось знать своё истинное отношение к Маре, своё желание её тела, гипертрофированное, легко принимающееся за подлинное чувство. А теперь он вспомнил, как нёс её на руках, как задумал унести куда-нибудь подальше от окружающего мира, чтобы насладиться ею – беззащитной, прекрасной и притягательной, но слишком ограничено пространство, и слишком скоротечно время. Да, всё упростилось, приманка потеряла часть привлекательности, но это не остановит запущенной череды событий, как маленькая победа не прекратит большой войны.

– Димуля, пора вставать! – он вздрогнул, его мать всегда появлялась неожиданно, даже когда он ждал её прихода. Заглянув в комнату сына, она добавила: – Я тебе блинчиков нажарила, поешь, пока горячие.

– Иду, – он разыграл пробуждение.

Завтракали спокойно, Дым с удовольствием поглощал блины (оказались с творогом), а мать что-то бубнила о пользе образования и необходимости жить дома, в своей семье, на что сын, периодически, согласно кивал – зачем портить аппетит бесполезным спором. Затренькал телефон (звонила одна из кумушек матери), напомнивший Дыму вчерашний очень странный звонок, будто кто-то терпеливо ждал его возвращения домой, а, дождавшись, не дал времени даже переодеться в домашнее. В результате обыкновенного обмена информацией выяснилось, что собеседников связывают общие знакомые и интересы (ничего необычного), далее прозвучала лестная характеристика скромных способностей Дыма (пора засомневаться в искренности говорившего), а в завершение разговора – предложение встретиться и обсудить одну халтурку, несложную, но вполне денежную (явная опасность, учитывая схему построения беседы). Договорились на сегодня, на первую половину дня – с учётом дороги – пора выезжать.

Сказав матери, что отправляется в институт, чем добавил ей радости, Дым поехал в другом направлении. Выйдя на станции «Китай-город», он направился к гостинице, где размещался офис названной ему фирмы, у согласованного вестибюля ждал провожатый, попросивший Дыма следовать за собой. Поднялись на третий этаж и побродив по длинным ломаным коридорам, остановились около стандартной двери гостиничного номера, на которой висела скромная табличка с искомым названием. Дым вошёл.

– Заходите-заходите, Дмитрий, здравствуйте, – знакомый бодрый голос принадлежал немолодому господину с физиономией швейцара, но в дорогом костюме. – Понимаю-понимаю, моё лицо многих расстраивает но, знаете ли, у материальности свои минусы.

– В смысле? – промямлил сбитый с толку Дым, от неожиданности он забыл поздороваться.

– Ах, оставьте-оставьте, давайте лучше по рюмочке за встречу, – и, не дожидаясь согласия, швейцар указал на две наполненные рюмки, стоящие на невысоком столике между двух кресел. Будто спохватившись, он добавил: – Да вы присаживайтесь-присаживайтесь.

Выпили, после чего Дым сразу перешёл к делу, собираясь быстрее покинуть это место:

– Какую работу вы хотели мне предложить?

– Просто работу, – ответил тот. – Кстати, как вам показался коньяк?

– Очень приятный, но мне достаточно.

– О, вы читаете мои мысли, – притворно восхитился швейцар. – Недаром-недаром мне рекомендовали именно вас.

– Я так понимаю, вы хотите поручить мне тестирование новой игры, – Дым почти бежал к сути, пренебрегая элементарными правилами приличий.

– Вы совершенно правы, совершенно правы, но не торопитесь. Может, закурите? – и опять, не дожидаясь ответа, обходительный господин (зачем обижать его сравнением со швейцаром) поставил перед Дымом элегантную металлическую пепельницу (платиновую, но выглядевшую как серебряная – особый шик, учитывая личность говорившего и свойства металлов).

Сигареты отсутствовали, поэтому Дым достал свои и, закурив, откинулся в кресле, при этом он ничего не говорил, добиваясь цели молчанием. Его визави вздохнул, что-то пробормотал и, наконец, извлёк конверт из ящичка секретера, стоящего здесь же.

– Вот оплата, думаю, вас устроит, – конверт лёг на столик.

– Сумма немаленькая, – Дым изучил содержимое конверта. – Какие будут условия?

– Ничего необычного, ничего необычного, вот диск, – на тот же столик легла чёрная пластмассовая коробка без каких-либо надписей. – И, убедительная просьба, сделайте работу быстро.

– Есть ли специальные требования или что-то требует особого внимания, и вообще, какого плана игра?

– Без комментариев. Деньги платятся и за это, просто играйте и фиксируйте прохождение, – немного помолчав, заказчик добавил, опережая вопрос Дыма. – Позже я вам позвоню, до встречи.

На улице по-прежнему морозно, но Дым не испытывал холода, он удивлялся легкости, с которой получил приличные деньги. Обычно аванс в их деле не платился – сначала работа и отчёт – а нынешний наниматель не боялся рисковать, впрочем, чему удивляться, когда знаешь, что являешься порядочным человеком, никогда не кидающим заказчиков. Величина полученного вознаграждения лишила Дыма способности анализировать, а зацепиться было за что, собственно, вся ситуация состояла из зацепок и противоречий, выпадая из рамок реальности, затуманивая сознание и пытаясь проникнуть глубже, пытаясь дотянуться до самого сокровенного. А работа как таковая заботила Дыма мало, очередная игра, каких он видел-перевидел, ему важнее, насколько игра интересна, ведь окажись она скучной и длинной, работа из лёгкой и приятной превратится в подобие каторги, но Дым рассчитывал на лучшее.

Доехав до своей станции метро и выйдя на улицу, Дым отправился в супермаркет – зачем отказывать в удовольствии побродить по магазину, имея в кармане изрядное количество денег. Присмотрев кое-какие мелочи, Дым купил лишь одно – накладной дверной замок, который он установит на своей двери во избежание лишних стычек с матерью.

Со времени ухода из дома прошло около трёх часов, поэтому мать Дыма крайне удивилась раннему возвращению сына из института. Дыму пришлось врать. Дело нехитрое, он на ходу сочинил историю о быстрой и успешной сдаче одного зачёта (без демонстрации зачётки, которая… – здесь следовала ещё одна сказка, но обязательно со счастливым концом) и переносе второго (история номер три) на более поздний срок. Исчерпав возражения, Дым удалился в свою комнату. Маме понравился мини-сериал, и, забыв первоначальные подозрения, она вернулась к домашним заботам.

«Браво! Аплодисменты!»

Первым делом Дым поставил замок, парировав справедливое замечание матери, пришедшей на шум, необходимостью предельной концентрации при дальнейшей подготовке к сложным зачётам и экзаменам. Фокус прошёл. Для закрепления успеха Дым полистал учебники и тетради при открытой двери (как бы подготовка перед занятиями), потом отобедал и, под одобрительный взгляд родительницы, заперся в комнате.

Дым запустил диск, как и ожидалось, включился «autorun», пришлось прервать, так как перед установкой Дым просматривал директории самого диска, не обнаружив ничего сверхординарного, Дым начал установку. «Setup» занял немного времени, выкрасив экран непроницаемо-чёрным цветом, а по окончании произошла перезагрузка. В результате этих действий на «рабочем столе» появилась новая картинка – чёрный квадратик, а под ним две буквы «ББ», но Дым не спешил кликать этот квадратик, вначале он разберётся с составом папок и файлов, относящихся к игре.

«Всё как обычно, похоже, игра ролевая», – Дым любил «эрпэгэшки», кроме того, сохранилось подозрение, что игра русская, на что сразу навели эти «ББ».

Смущала только одна вещь – небольшой размер (особенно для RPG), а значит, игра или очень короткая, или плохо прорисована, что не слишком вязалось с платой за тестирование:

«Хуже, если она сляпана по старинке».

Дым поймал себя на мысли, что начинает раздражаться, конечно, ведь он находился дома и готовился использовать шлем и двойной джойстик (в каждую руку), а не всякая игра поддерживает подобное оборудование. В общежитие Дым их не брал, понимая, что там и похоронит.

«Ну, ладно, приступим», – Дым экипировался и стартовал.

Фильм отсутствовал, и сразу после загрузки появилось окно генерации персонажа. По обыкновению Дым сделал усреднённого бойца – не слишком сильного и не слишком тупого – надеясь на дальнейший upgrade, оно и понятно: сложно создавать образ, не зная ни целей, ни противника, ни особенностей игры. Дым определил, что игра из серии фэнтезийных и рыцарских (по типичному набору предметов, которые демонстрировались), поэтому и уделил всем параметрам примерно равное внимание. Пока всё работало: и шлем, и джойстик – что положительным образом отразилось на настроении Дыма, и он нажал – «Начать игру».