Читать книгу (Не)крутышка Кэт - Алиот Браянс - Страница 3

В этот раз сознание выпрыгнуло из тела легко и безболезненно, и я, оставив материальную часть себя в безопасной нише, отправилась на разведку. Эта новая способность летать, где хочешь, оставаясь невидимой и незримой мне очень нравилась. Фантазируя, я нашла сотню способов ее использования, в отличие от метаморфизма. Нет, конечно, уметь перестроить свое тело – это, наверное, тоже хорошо, но вот практическое использование этой возможности я пока представляла смутно. Хотя нужно будет потом попробовать перестроить себя в одного из братьев. А может и в какое-то существо. Интересно, а шерсть у меня вырастет? А цвет? Смогу ли я стать фиолетовым инопланетянином? Нет, пока возможности метаморфизма лучше отложить, а то вдруг что-то не выйдет, и я застряну в каком-то варианте.

Зато я могу летать. Правда, без тела, но все равно могу. И я невидимка. Будь я на Земле, точно бы подалась в разведвойска и стала агентом 007. А тут пока стоит проявить осторожность. У них наверняка есть какие-то устройства способные улавливать энергию, а если нет, то с моим появлением точно появятся. Главное не умереть пока буду искать путь домой и одалживать космический корабль вместе с пилотом.

Замечтавшись, я не сразу поняла, что что-то не так. Коридор, в который я выбралась, неожиданно сменился пустотой – сероватым пространством без стен, вещей, существ, звуков и запахов. Словно кто-то отрубил все органы чувств.

«Ну, почему кто-то? Даже обидно», – проснулась во мне вредная Я.

Рациональная Я сразу же пришла к выводу, что нечего было улетать от тела, которое этими самыми органами владеет.

Мечтательная Я взгрустнула над карьерой крутого разведчика и расстроилась, что нас с ней и тут обделили.

Умная Я с научным интересом заметила, что мозг обычно встраивает нас в окружающий мир и наше восприятие мира содержит шумы и ошибки, от которых мы потом отделяем нужное. И сейчас вокруг меня «серый шум», из которого я могу получить всю необходимую мне информацию. Осталось только научиться.

На что скептическая Я тут же заметила, что пока я буду учиться, меня там прибьют потихоньку.

Пока эти Я дискутировали, решительная Я вернула меня в тело, а слезливая принялась жалеть о своей горькой судьбе, отдавшись на волю истерике. Где-то краем уха я слышала завывание какой-то сирены, топот шагов. Кто-то даже вломился в комнату и осмотрел ее. Но резкие отрывистые звуки, которыми переговаривались эти существа, были мне не знакомы, и понять, о чем речь я не могла. Хотя коварный червячок внутри и сообщил, что это ищут сбежавшую меня. Хорошо, что хоть плакать я давно умела беззвучно, и выдать себя всхлипами просто не могла.

Сколько проревела не знаю, но в какой-то момент истерика сменилась сном, и я безмятежно заснула, решив, что чему быть, того не миновать, а обо всех проблемах я подумаю завтра.

Утром (в моем понимании) я попыталась собрать все свои вдруг разделившиеся Я в одну кучу и решить, что нам с ними теперь делать. Слово, как обычно взяла аналитическая Я выстроив всех в ряд, взвешивая плюсы и минусы нашего положения.

Плюсов оказалось мало. Первый: я жива и относительно здорова. Что там начудили со мной эти фиолетовенькие и во что мне это выльется, не знаю, но чувствую я себя пока хорошо. Второй: хотела попутешествовать после окончания ВУЗа – получите-распишитесь, космическое путешествие – предел человеческих фантазий ‑ одна штука, полный пансион. Правда, кормят неважно. Третий: родители считают меня мертвой. Это лучше чем, если бы они считали меня похищенной и ждали-искали всю оставшуюся жизнь. Мое возвращение будет для них счастливым сюрпризом. И никаких условных наклонений! Четвертый: новые способности, с ними пока все сложно. Пятый: годы папиных тренировок, дочь-спецназовец – мечта моего па. Может пригодиться.

Минусы: я черт знает где и дорогу домой не знаю. Языка не знаю, реалии мира тоже, я хуже младенца – у того хоть родители и учителя есть. Еда, вода, одежда – отсутствуют. Чем выльется моя болезнь и пребывание подопытным кроликом – неизвестно. Мама-папа, старшие братья далеко – защитить некому. Я впервые сама. Одна в целом мире (тут меня почти накрыло волной вчерашней истерики, но решительная Я прогнала ее прочь). У меня раздвоение личности. Хотя нет, какое раздвоение – я слышу, как минимум восемь разных Я и все они постоянно спорят во мне, мешая думать. Я слышу голоса. Я сошла с ума, какая досада… И я лузер в папиных играх – воин из меня никакой, а тренировки я последние пару лет филонила. Только танцы и зарядка. Ну, вот и кому эти танцы сейчас нужны. Нужно было последний год курс молодого бойца проходить.

«Шансы выжить равны 0,01%», – подвела итог аналитическая Я.

Я-паникерша решила вернуться к истерике, но решительная Я гаркнула:

«Хватит киснуть, пора действовать. Семни и не из таких переделок выпутывались, а чем я хуже остальных родственничков? Не время впадать в уныние. Разберемся со всем по ходу дела. Задача минимум – найти воду, еду, одежду и узнать, как можно больше об окружающих меня существах. Максимум – вооружиться и раскрыть коварные планы в отношении меня. А теперь ноги в руки и пошла, выполнять задачу», – добавила она тоном па.

Грустить долго у меня никогда не получалось, а сейчас хватило и вчерашней истерики. Из удобной ниши уже выбиралась Я-оптимистка, готовая устроить допрос своему вчерашнему другу и с его помощью найти все необходимое.

Нейр откликнулся, стоило только мысленно позвать.

«Ты почему не приходил?» – наехала обиженно, на миг позабыв, что это абсолютно постороннее нечто, а не один из моих братьев.

«Я все время был здесь. Ты попросила присмотреть за тобой, и я следил. Когда же ты начала странно вздрагивать, я пытался поговорить с тобой, но не мог. Тебя, словно не было», – ответил он, не уловив мой выпад.

«Скажи, ты же видишь и слышишь все, что происходит вокруг? Но при этом тебя как бы нет. Как тебе это удается?»

«Почему это нет? Я везде на этой станции», – гордо похвалился этот субъект.

«А как ты видишь и слышишь все вокруг? У тебя же нет глаз?»

«Каждая маленькая камера на станции мои глаза и уши. Это новая технология кероярров. Они очень хотели вырастить живой корабль, но у них ничего не получалось. Я одиннадцатый из пробужденных. И единственный могу полностью…»

«Если ты одиннадцатый, то где остальные десять?», – перебила я его мысленные рассуждения.

«Сведения недоступны», – механически сообщил Нейр.

Усмехнулась, получив вполне ожидаемый ответ. Не будут же они рассказывать одиннадцатому, что перед его пробуждением своими неудачными экспериментами умертвили еще десять таких же.

«Проводишь меня туда, где можно раздобыть еду и воду?», – спросила, отвлекая его от пространных размышлений.

«Через две двери повернешь налево, а потом два раза направо будет кухня-столовая», – тут же продемонстрировал готовность помочь Нейр, – «но если ты не хочешь быть обнаруженной, стоит сначала зайти в медотсек. Там должно быть пару комбинезонов, капсулы с питательными веществами и МЕМ».

«МЕМ?»

«Да, специальное устройство, что вживляется в кожу и несет необходимую информацию об истории, законах и общем языке».

Возвращаться в медотсек не хотелось. Яркое белое помещение с кучей приборов и капсул внушало мне иррациональный страх, но я послушно следовала указаниям Нейра.

«Откуда ты знаешь, что я не знаю языка?», – удивилась я, раздумывая об очередном открытии – незнании языка. Как-то за своими новыми возможностями я о такой подлянке даже не подумала. Хорошо гри’ят подсказал. И почему он со мной так возится?

«А откуда тебе его знать, если ты даже название рас выговариваешь с трудом?»

«Но я же слышала их и фиолетовых, и этих темно-красных» – возразила неуверенно, тихонько приоткрывая последнюю дверь и осматривая медотсек.

«Слышала? Или общалась так, как и со мной считывая поверхностные мысли?».

«Считывая мысли? Я – телепат?!!!», – подпрыгнула, едва сдержав порыв завизжать от радости и захлопать в ладоши.

«И что это было?», – поинтересовался Нейр, – «Третья полка слева. Видишь маленькие продолговатые овальные коробочки. Ищи с вот таким знаком», – перед глазами моментально возник образ с каким-то иероглифом. Перебрав несколько коробочек, нашла нужную и открыла ее, вытягивая нечто похожее на обычную шариковую ручку.

«И как им пользоваться?», – зачем-то спросила я, смущаясь ассоциации со шприцом и уколом.

«Просто приложи к руке. Но лучше это сделать в другом месте…», – все-таки укол, который я терпеть не могу. Поэтому, не дожидаясь совета Нейра, просто прижала ручку к левому плечу. Легкое жужжание, небольшой щелк и болезненное ощущение укола заставили меня поморщиться, – «…ты можешь потеря…».

Дальше я уже не слышала. Лишь неимоверным усилием воли мне удалось не упасть, как подкошенной, а медленно и плавно осесть на пол.

В себя я приходила под навязчивый аккомпанемент предупреждений, звучащий в голове. Тело еще прибывало в прострации, мозг соображал необычайно медленно и как-то рефлекторно, а я уже перемешалась в какую-то очередную нишу, прячась за стоящий на полу шкаф. И только забившись в угол, заметила, что несколько коробочек, осталось на полу, там, где я лежала, а дверцы шкафчика раскрыты настежь. В моей руке чудом удержалось одна коробочка и использованная ручка.

В комнату вошли двое. Во всяком случае, я так решила, насчитав четыре нижних конечности и один хвост. Большего мне видно не было, но судя по бордовому цвету болтающегося хвоста и темно-синим штанам один из вошедших был кероярром, а второй имел вполне человеческие ноги в черных ботинках и таких же черных штанах.

«Это ромбразец», – услужливо подсказал Нейр, посылая мне образ существа, очень похожего на обычного человека, – «В этой ипостаси он похож на тебя с небольшими отличиями».

«Какими?», – поспешила удовлетворить свое любопытство я, но тут же забыла вопрос, так как неожиданно бессмысленные рокочущие звуки превратились в слова.

– …найти, Сийнер. Она не просто образец. Они представляют угрозу всем нашим расам. С помощью их генома можно создать как идеальное оружие, так и получить идеальную самку для воспроизводства, – низкий бархатный баритон говорящего заставил меня зябко поежиться и еще сильнее вжаться в угол. Сейчас мне хотелось одного – стать невидимой. И мне было все равно, благодаря каким способностям я этого добьюсь – мимикрия, невидимость, отвод глаз. Да все, что угодно, лишь бы не стать самкой для воспроизводства.

– Мы ищем, лайор. Все входы на станции перекрыты, – этот голос с преобладающими «р» мне показался знакомым. Да, и имя тоже.

– Перекрыты, а она свободно перемещается по станции и ворует МЕМы, – в холодном сером бархате этого голоса не дрогнул ни один звук, выдавая эмоции, словно и не существо говорит, а неживой робот, – Что из МЕМов она взяла?

Краснокожий демон наклонился, собирая, выпавшие из моих рук коробочки. В какой-то миг его взгляд скользнул по мне вжавшейся в угол.

«Заметил!», – пронеслась в голове паническая мысль, стоило моим глазам наткнуться на внимательные золотистые чуть раскосые очи этого существа.

«Здесь никого нет, здесь никого нет», – отметая панику, транслировала, как заведённая, рациональная часть меня, не отводя взгляда от этой пары удивительной радужки с вертикальным зрачком, в которую я, словно погружалась. И только, когда взор существа отвлекся от меня, а он продолжил говорить так, будто и не было этого столкновения воли, выдохнула с облегчением. Хорошо хоть снова успела вовремя зажать себе рот и сдержать порыв. Разведчик, млин, прокол на проколе.

«Соберись, Кэт. Это не развлекательное шоу и не игра, где в худшем случае с твоего проигрыша поржут», – вызверилась на себя, приводя в чувство.

– Адаптивный переводчик и …, – дальше прозвучала непереводимая белиберда звуков, говорящая о том, что в моем словарном запасе простой землянки соответствующих для описания этой технологии слов просто нет.

Пока я размышляла об этом, в диалог вновь вступил ромбразец и начало его пламенной речи я уже привычно прослушала:

–…за мужской особью. Если и он сбежит, отвечать будете перед Советом, – ледяным тоном, окрашенным в красный, добавил этот…

«Лайор», – услужливо подсказала память недавно слышанное ругательство. Нет, со мной однозначно, что-то не так – неадекватные реакции, расщепление личности, галлюцинации, чудо-способности… Мне только шизофрении к моим уже имеющимся психам не хватает. Я даже мысленно захихикала на это предположение. Не забыв, похвалить себя за то, что при этом не издала ни звука.

«Дура», – взревела голова голосом Нейра, – «Ты, что убить себя собралась?».

«Чего?», – лениво послала ему мысленные вопрос, не желая просыпаться?! – «Я же не сплю!», – одернула я себя.

«Не спишь, ты просто решила…», – что я там решила по предположениям Нейра, как обычно не дослушала, пораженная очередным открытием – все это время, что, затаившись, сидела в углу за тумбой, я не дышала, а мое сердце почти не билось. Кровь вяло циркулировала по венам, даже температура тела понизилась, словно этот ледяной ромбразец меня заморозил.

«Я и так могу», – констатировала устало новую способность, – «А что все в дом, все в дом. В хозяйстве все пригодится. Я не жадный, я домовитый», – мелькнул незабвенный образ домовенка Кузи, считающего сосиски, вызвав очередной приступ мысленного смеха.

Уверенные шаги инопланетян затихли в коридоре, а я не спешила покидать свое убежище. Страх неохотно отступал, прессорный эффект адреналина снижался, сменяясь общим истощением. Лениво буркнул желудок, напоминая, что его-то точно нужно кормить. Во рту стало сухо и так хотелось пить, будто я неделю шла по пустыне. Тело охватила мелкая дрожь.

Слабо улыбнулась, считывая эти такие знакомые реакции на стресс. Хоть в этом я не изменилась, а с мозгами как-нибудь постепенно разберусь, недаром же училась пять лет. А пока первоочередная задача – одеться и накормиться-напоиться. Не бегать же мне голодной и голой. Представив, как обнаженная выскакиваю на неведомого врага и сражаю его голодной трелью желудка, снова рассмеялась. Мысленно. Звуки были под запретом до места с грифом «безопасно». Последняя мысль повеяла грустью и я, избегая уныния и ненужной сейчас рефлексии, поспешила на поиски необходимого.

На задворках сознания мелькнула мысль, что пока я тут не мешало бы проверить болезненного соотечественника (или сопланетника?), но отогнала ее как неактуальную. Два голодных землянина, как мыши, прячущиеся по углам космической станции, имеют меньше шансов выжить. И как всегда – сначала разведка, потом освобождение заложников, а то накроют всех и никакой спасательной операции. Миссия и так невыполнима. Почти…

Эх, па, если бы ты знал, как твоя дочь сейчас благодарна тебе за постоянную муштру.

Обзавестись одеждой оказалось проще простого. Достаточно было влезть в какой-то воздушный душ, во всяком случае, никаких других ассоциаций с этой обдуваемой коморкой у меня не возникло, по наущению настойчивого Нейра. После того как через меня прошло несколько слоев разного по температуре и влажности воздуха, меня окутали какие-то странные штуки и сопроводив свое неуловимое моему взору и пониманию действие щекоткой оставили на мне темно-синий обтягивающий эластичный комбинезон с карманами и пластиковые ботинки.

– Н-да, – только и смогла выдохнуть я, представив как это все выглядит. Мысли тут же заметались в поиске решения, оптимальным из которых выглядела добыча тряпки – полотенца, покрывала, портьеры… да чего угодно, лишь бы это что-то можно было обмотать вокруг себя, скрыв все видимые округлости фигуры.

«Модернизация одежды по желанию клиента не предусмотрена?», – поинтересовалась задумчиво у гри’ята не особо надеясь на успех.

«Нет, обычно все довольны и этим. Никаких особых выпуклостей у большинства рас нет».

«А как же ромбразец?», – полюбопытствовала я, – «У него точно должны быть выпуклости в…», – договорить не успела, всплывший в памяти и переданный Нейру образ балеруна в обтягивающем трико, вызвал у того какое-то мысленное покрякивание.

«Ты же говорил, что мы похожи…», – фыркнула обиженно. На что я обиделась, я и сама не поняла, но уж очень эти его крякающие в моей голове звуки напоминали смех, – «Нейр, ты умеешь смеяться?»

«Смеяться?», – повторил тот, мысленно старательно выговаривая слово, – «А что это?».

«Смех, хохот, хихиканье, ржач, веселье, шутка, радость, ирония, юмор», – закидала я его сходными по значению терминами, надеясь, что хоть одно из них вызовет отклик, – «Анекдот, реприза… Забудь», – хмыкнула, когда всплывающие в мозгу ассоциации закончились, радуясь тому, что хоть в чем-то я превосхожу этого инопланетянина с его генетической памятью не знающего, что такое эмоции. Впрочем, если вспомнить нашу робототехнику и проблему эмоционального интеллекта, то в том, что этот искусственно созданный индивид не может смеяться нет ничего удивительного. Хотя, казалось бы, неведомые мне Предтечи, сверхраса, создавшая кучу других рас, могла бы и превзойти человечество в этом вопросе. А с другой стороны, тут скорее работает вариант «программой не предусмотрено». В конце концов, зачем космическому кораблю эмоции? Зачем ему вообще быть живым и иметь супермозг?

Встряхнула головой, отгоняя лезшие в голову мысли, не имеющие непосредственного влияния на выполнение поставленной задачи, и по стеночке поползла по коридору, следуя указаниям Нейра.

Живот противно и громко буркнул, напоминая о себе. Непроизвольно погладила себя, прислушиваясь к тому, как стихает трель и замерла на пороге нового помещения…

«Блин, блин, блин… Только не это», – повторила растерянно, заметив, как из предполагаемой столовой в мою сторону направился странный прозрачный шар с маленькими зелеными чудиками внутри, такой себе неожиданный зорбинг.

Усилием воли, подавила в себе очередной приступ идиотского смеха и взмолилась создателям этого диковинного мира о необходимости срочного сокрытия дурной землянки, что все также ползком продвигалась, вжимаясь в стенку пустого коридора.

«Союзники… Мне нужен хоть один союзник», – взмолилась я.

И тут же услышала:

«А чем я не угодил?».

Проанализировать показалось мне или действительно послышались нотки горькой обиды в мысленных словах Нейра, не удалось. Я буквально провалилась в открывшуюся в стене дверь и оказалась прижата к чему-то большому, твердому и на удивление теплому.

«Н-да, передряги мое все», – огорченно мелькнуло в голове, когда я, с усилием вывернувшись в стиснувших меня тисками руках-лапах, уставилась в неестественно бирюзовые глаза, – «Упс, а синеглазок я еще не встречала».