Читать книгу Миры никшчэра - Алиса Буйских - Страница 11

***

Через какое-то время Нита очнулся. Ему было уже значительно лучше, но голова по-прежнему болела, и пёстрые пятна быстрыми огнистыми искрами мельтешили перед глазами. Сколько он пролежал под деревом, стараясь прийти в себя и припомнить, что с ним произошло и как он здесь очутился, Нита не знал.

Заунывно шумел хвойный лес, голые, будто обглоданные кем-то нижние ветви деревьев гнулись под напором ветра, на них, тускло поблёскивая в полутьме, висели бисеринки мелких капель, равнодушно падающих вниз. Нита вглядывался в угрюмый лес, но никак не мог воссоздать в своей памяти последние события. Какие-то отрывки, куски несвязанных между собой воспоминаний теснились в его голове, временами смешиваясь и накладываясь друг на друга.

Окружающее пространство перед глазами блёкло и словно мерцало острыми колючими искрами. Ему казалось, что теперь он видит не только сумрачный лес, но и ещё что-то, скрывающееся за ним. Оно проступало мглистой пеленой сквозь полумрак. Это была пустынная слабохолмистая местность, почти не имеющая растительности, с высокими причудливыми и непонятными строениями на горизонте. И будто две реальности накладывались одна на другую.

Тот проявляющийся мир был уныл и пустынен и точно дрожал в лёгком мареве. Нита прикрыл один глаз. Нет, теперь он видел только призрачный безмолвный лес. Открыл глаза обратно, и снова два мира, совершенно не похожих, заколыхались перед ним.

Нита попробовал закрыть другой глаз; теперь он не видел леса, а только бугристую равнину со слабо шевелящейся от ветра низкорослой, будто выжженной пожухлой травой. Он вытянул вперёд руку и пошарил вокруг, она упёрлась в корявую, низко нависшую ветку. Нита распахнул глаза. Да, перед ним снова был мрачный лесной угол, но чем дольше он вглядывался в него, тем явственнее проступала, вроде как накладываясь и чуть смещаясь влево, та, другая реальность; тот – другой мир! Нита решительно встал, закрыл глаза, убрал руки за спину и пошёл вперёд.

Он сделал несколько неуверенных шагов, постоянно отгоняя от себя мысли о том, что вот сейчас врежется головой в кривой обомшелый ствол, но этого не произошло. Нита распахнул глаза и сразу же был вынужден зажмуриться вновь от ослепительного света, бившего ему в лицо. Но то, что он успел увидеть за этот миг, было совсем не похоже на лесной полумрак. Нита осторожно опять приоткрыл глаза, не трогаясь с места. Теперь он стоял у подножия невысокого холма. Лёгкий ветерок волнами колыхал желтоватую жёсткую щётку травы. Невдалеке низкорослые кустарники скрывали от него неровные, будто обглоданные каменные россыпи. А из-за горизонта неспешно выходило большое, с сиреневатым отливом, светило.

У Ниты перехватило дыхание, он опустился на колючую поросль под ногами и снова зажмурился. Постарался представить перед собой лесной сумрак, ветви деревьев, вытянул вперёд руки и пощупал вокруг. Ничего не изменилось, он по-прежнему сидел на жёсткой пожухлой траве. Лес перед ним не возник, и всё около него осталось таким же. Нита постарался внимательно вглядеться вдаль, как делал до этого. Ничего не менялось.

Слабый, едва различимый смешок раздался, как показалось ему, за спиной. Он резко дёрнулся и оглянулся. Никого. Только ветер слегка колышет жёсткую щетину травы. Смешок раздался снова, теперь уже с другой стороны. Нита вскочил на ноги, непроизвольно схватившись за рукоять меча, и заозирался.

– Какой пугливый! – раздался в воздухе возглас, и снова смех, но источник звука он по-прежнему найти не мог.

– Осторожный, – словно вздох прозвучало в ответ.

– Кто вы? И почему прячетесь? – просипел Нита, горло перехватил спазм.

– А кто ты, ночной странник из сумрачного леса? – тот же едва слышный полувздох-полусмех.

– Я?.. – Нита тяжело опустился обратно на почву. – Я не знаю.

– Он не знает, – опять лёгкий, едва различимый смешок, – боится и не знает.

– Что со мной? Я сплю?

– Он спит.

– Не буди его, он спит, – голоса зашелестели, точно трава, и стали замирать, будто удаляясь.

– Стойте! Подождите! Я ничего не понимаю. Кто вы? Вы можете мне помочь? – заторопился Нита, озираясь по сторонам. – Почему вас не видно? Почему я только слышу вас, но не вижу? Вы прячетесь? Не бойтесь! Я ничем не обижу вас.

– Мы не прячемся, – отозвался второй голос. – Мы здесь, рядом.

– Где здесь?

– Мы здесь и не здесь, мы везде и нигде! – раздались одновременно несколько весёлых голосов. – Мы воздух, который в твоей голове, – они, смеясь, перекрикивали друг друга. – Мы мысли и чувства твои и ничьи… – безудержный хохот прервал этот импровизированный стишок.

– Ладно, ладно, – поморщился Нита от этого громкого веселья, – не все сразу, у меня голова скоро просто расколется. Я уже понял, что вы есть, но я вас не вижу.

– Ты не хочешь видеть нас, вот и не видишь.

– Почему же не хочу? – удивился Нита. – Я очень хочу вас увидеть.

– Если бы захотел – увидел, – фыркнул вечно смеющийся голос.

– Вы что, очень маленькие?

– Мы такие, какими ты нас представишь…

– А кто вы?

– Мы… – возникла небольшая пауза, – мы – лась.

– Кто это? – изумился Нита. – Это как? Вы так себя называете?

– Нет, так называют нас другие, а как мы себя называем, тебе знать не нужно.

– Ну не нужно, так и ладно, – вздохнул Нита. – А кто такие «лась»?

– Ишь какой хитрый! Лась – это мы и есть, – лёгкий смех рассыпался весёлыми колокольчиками.

Нита потряс головой:

– Никогда не слышал ни о чём подобном. А где вы живёте?

– Здесь, везде, где захотим, где ты сам захочешь.

– Что-то вы меня совсем запутали, – покрутил головой Нита. – Ладно, пускай, мне нужно идти.

– Ты не хочешь никуда идти, – раздалось в ответ.

– Может, и не хочу, но я должен, правда, пока не помню зачем. Но знаю, мне нужно идти.

– Зачем же идти, если ты не знаешь, почему это нужно делать?

– Я вспомню. Обязательно вспомню.

– Ты мыслишь не как человек.

– Почему не как человек? Как же я иначе могу мыслить, ведь я и есть человек. Я никшчэра, – Нита помолчал. – Здесь и везде, ну и ладно. А где это здесь? Вы можете мне объяснить?

– Ты в нашем мире, – раздались смешливые голоса. – Просто тебе сложно пока тут всё понять, этот мир не соответствует твоему привычному восприятию.

– Твой разум не освоился здесь, – весёлый насмешливый говорок звенел, как ручей.

– Как бы ты того ни хотел, твой мозг не может воспринять его, – добавил другой голос, вроде как постарше. «Если у этих лась есть возраст», – подумал Нита.

– Твоё тело служит тебе для того, чтобы изучать окружающий мир. Твой мозг познаёт этот мир, создавая его модели. Ты воспринимаешь не реальный мир, а ту модель, которую предложил тебе твой мозг, – Нита уже почти перестал различать их голоса между собой.

– А теперь, когда ты общаешься с нами, модель мира, созданная твоим мозгом, и наш иллюзорно-чувственный мир отличаются. Ты просто не в состоянии понять, что мы за существа, каковы наши планы и намерения, – действительно, он с трудом разбирал, что ему говорят.

– Ты не просто нас не понимаешь, мы находимся настолько за пределами твоего понимания, что даже если бы мы хотели тебе что-то сообщить, это было бы бесполезно.

– То есть я никак не смогу вас понять и увидеть? – Нита попытался вернуть себе нить разговора.

– Обычно для твоего взаимодействия с окружающим миром не важно, насколько верную модель построил твой мозг, важно только – работает ли она. Но в данном случае это как раз ключевой момент.

– С твоей точки зрения, существования нет, если нет восприятия.

– Люди видят мир отчасти таким, как он есть, а отчасти таким, как им хочется, чтобы он был. Разницы они не видят и не знают.

– Попробуй посмотреть на вещи с другой стороны. Взглянуть на них изнутри.

– Мы – это то, что ты в нас вложил. Мы такие, какими ты захочешь нас видеть.

– То есть я представлю себе гору и возникнет гора? Но ведь от этого она не появится на самом деле. И как я узнаю, настоящая эта гора или имитация?

– Вы, люди, странные существа. Вы доверяете своим чувствам. Ты можешь пощупать её. Хотя ваши органы чувств сообщают вам массу информации об окружающем мире, но лишь один процент из неё откладывается в мозгу и принимается им. И вы доверяете этому малому, упуская всё остальное из виду.

– На самом деле ты никогда не будешь знать, настоящая она или нет. В чём твой критерий истины?

– Твоё знание о реальности не есть копия этой реальности, оно только образ, сконструированный тобой на базе заложенных в мозгу схем мышления, которые используются для выстраивания им отношений с окружающей средой.

– То есть, по вашему, я никогда не смогу ничего понять в мире? – изумился Нита.

– Мы тебе это и объясняем, – взвеселились призрачные голоса. – Ты воспринимаешь мир не напрямую и не таким, каков он есть, а как внешнюю симуляцию, которую поддерживает твоё сознание. Твоё восприятие не воспроизводит окружающий мир, а всего лишь создаёт его абстрактную модель.

– Но ты сможешь существовать в нём, если твои чувства сообщат тебе об этом. Уже сейчас ты говоришь с нами, может быть, со временем ты сможешь увидеть нас.

– И что же мне сделать для этого?

– Почувствовать нас.

– Понять, что весь твой видимый мир всего лишь иллюзия.

– Интересно, как это сделать? – хмыкнул Нита. – Но я постараюсь.

– Захочешь, сможешь. Сам же сказал, что ты никшчэра – броди, изучай.

– Да, я никшчэра. И я бы очень этого хотел, – Нита встал, опираясь на посох. – Но почему я здесь оказался?

– Тебе помогли.

– Помогли? Кто?

– Враги. Друзья. Все. Захочешь, сможешь разобраться – сумеешь вернуться. Ты же никшчэра, дерзай, – лёгкий беззаботный смех раздался в ответ. – Возвращайся! Мы будем тебя ждать, – и затихающий смешок растаял в тишине.

– Я попытаюсь, – потряс головой Нита. – Да пребудут с вами Великие Звёзды!

Он огляделся по сторонам, выбирая куда идти. Нита стоял посреди равнины, покрытой поблёкшей, ломкой, точно прошлогодней травой с редкими, будто взлохмаченными кустарниками. Другой растительности вблизи не было, только вдали тёмной громадой чернел лес. Какие-то нелепые странные постройки у самого края, точно окутанные лёгкой дымкой, привлекли его внимание. «Что это такое может быть? Переместиться туда? Посмотреть? Ладно, не буду торопиться, попытаюсь пока просто осмотреться на местности. И эти лась сказали: „броди, изучай“, – вот и поброжу». Он ещё раз огляделся по сторонам и неторопливо пошёл вперёд.