Читать книгу Институт моих кошмаров. Никаких демонов - Алиса Дорн - Страница 5

На самом деле я не верила, что Диз позволит мне уйти. Не в пугающе-собственническом смысле: он никогда ничего не стал бы мне запрещать. Даже не попытался бы, зная, что затея обречена на провал. Но… Я думала, он вернется за мной.

Все наши ссоры протекали одинаково: я хлопала дверью и уходила, и мы не разговаривали. Иногда несколько часов, иногда – дней. Но рано или поздно он всегда попадался мне на пути, всем своим видом спрашивая: «Достаточно?» И я соглашалась: да, спасибо, мне хватит. Можно мириться. Это никогда не решало наших противоречий, но… Пропахшая перцем рубашка под щекой – здесь и сейчас – казалась достаточной компенсацией за то, что в будущем они возникнут вновь.

Так и в этот раз я ждала, что он придет. Сначала не принимала нашу размолвку всерьез, верила, что он одумается. Потом сердилась за то, что заставляет ждать и нервничать. А затем и вовсе начала корить себя за упрямство, не позволяющее сделать первой шаг навстречу.

Не пришел.

Ни через час, ни наутро. Ни через двое суток, ни через неделю. А на вторую неделю я увидела его сама…

– С каких пор библиотекарь ходят за книгами? – удивилась Лизетт, встретившая меня в коммуникационном центре.

Библиотекарь не ходили. Вместо этого они посылали меня.

– Вы же сами книги вовремя не возвращаете. Письма тоже игнорируете.

А за просрочку, между прочим, правилами пользования библиотекой полагалась смерть. Бесстрашные люди эти некроманты. Храбрецы… Или пофигисты.

В конце концов, из всех студентов ГООУ им меньше всего стоило бояться смерти. Они ее несколько лет изучали под микроскопом.

– Где «Некрономикон»?

Лизетт нетерпеливо сдула лезущую в глаза челку.

– У Славы?

Вопросительные интонации было сложно не заметить.

– Слышала о такой штуке, как тест ДНК?

Кому нужны карточки и чипы? Вот и ГООУПиОАатСДиРН так считал, выдавая студентам книги только в обмен на кровь из пальца. Зато ни одного шанса должнику остаться безнаказанным… Да и количество взятых книг стремилось к нулю, потому что кровью делиться студенты отчего-то не желали.

– Ладно, – глухо согласилась некромантка. – Она где-то здесь…

«Где-то здесь» представляло собой помещение в пятьдесят квадратов, забитое всевозможным хламом: от коллекции птичьих черепов до старого рентгеновского аппарата. Даже спертый с кафедры патанатомии стол был завален старой одеждой и цветочными горшками. Только обитый зеленым сукном столик, за которым будущие некроманты устраивались для карточных игр, был чист.

– Тебе она точно нужна?

Обозрев фронт работ, я вздохнула и закатала рукава. К сожалению, без вариантов.

Зато наконец узнала, куда делась потерявшаяся еще полгода назад сережка. Я тогда всю редакцию вверх дном перевернула, но так и не нашла ее. И «Некрономикон» все-таки отрыла, пусть и с подозрительными красными пятнами на обложке…

– Это кетчуп, – поспешила заверить меня Лизетт. Ага, он самый. Он ведь так всегда и пахнет: страхом и болью. Невинно убиенных помидоров, видимо. – И… Мне жаль, что…

– Что? – переспросила я, не дождавшись продолжения.

Хотя и так было понятно. Новости всегда распространялись в комцентре быстро. Особенно если касались главного местного развлечения.

Когда библиотекарь дали мне задание, первым порывом было отказаться. Я не слишком любила сюда возвращаться: сразу вспоминались анонимки и цена существования ГООУ. Компания людей в IT-сервисах мирила меня с необходимостью вновь думать о том, что я так и не смогла тогда ничего сделать, но теперь вход туда мне был заказан, а Лина с ее сочувствием стала последним человеком, которого я хотела бы видеть.

И все же какая-то – влюбленная и глупая – часть меня обрадовалась поводу заглянуть в склеп. Вдруг он там? Вдруг мы случайно пересечемся?

Бойтесь своих желаний, они имеют свойство исполняться.

На выходе я замешкалась. Не от разочарования, что мы с Дизом так и не встретились. Просто в ноябре силы природы (в лице факультета атмосферных наук ГООУПиОАатСДиРН) вспомнили, что на дворе осень. Поежившись от холода, я подняла воротник плаща и открыла зонтик. Чуть не позволила налетевшему ветру выломать спицы, развернулась…

И увидела его.

Диз стоял, прислонившись спиной к стене склепа. Казалось, ливень его ничуть не волновал: мокрые волосы были убраны назад, вода стекала по запрокинутому к небу лицу. Я замерла на пороге. Если бы он открыл глаза, обязательно бы меня заметил – нас разделяло шагов двадцать, не больше. А я… не знала, хотелось мне, чтобы он меня увидел, или нет. Было что-то такое в позе, в негаснущей, несмотря на погоду, сигарете, в усталом виде, от чего желание подойти к нему становилось невыносимым. Просто подойти. Ничего кроме – разве что одолжить зонтик на время. Я сделала шаг…

– Поберегись!

Серый цинковый гроб преградил мне дорогу. Вместе с некромантами, вытащившими его наружу. Вчетвером они стащили его с крыльца, и я наконец смогла спуститься. Диз уже был не один. Девушка вышла из-за угла. Что-то сказала ему; огромный желтый зонт колыхнулся, на секунду давая разглядеть платиновые кудри. Привстав на цыпочки, она собственническим жестом вытащила у него изо рта сигарету и закурила. Рот наполнился никотиновой горечью. Поздно, Наташа. К нему есть кому подойти.

До того момента я не верила, что произошедшее между нами – по-настоящему. Что я ушла, а он не стал меня удерживать. И мы больше не вместе – бесповоротно и навсегда. Осознание ударило неожиданно и больно.

– Ты в порядке? – насторожилась София, увидев меня в общежитии посреди дня.

Я помотала головой. Шмыгнула носом и поняла, что пла́чу. Давно, еще с улицы. Преодолев разделявшее нас расстояние, соседка порывисто обняла меня.

– Нет, – призналась я, утыкаясь носом в пахнущую миндалем кофту. – Я не в порядке.

– И если эта скотина считает, что я ему не нужна, – медная пластина жалобно звякнула, когда я ударила по ней молотком. – Если думает, что без меня ему будет лучше…

Будущее кольцо согнулось под очередным ударом. Практичная Райли быстро сменила заготовку.

– Знаешь, в этом действительно что-то есть, – я мстительно погладила молоток.

Особенно если вместо металла представлять себе чью-то голову.

– Я же говорила! – оживилась рыжая. – Помогает спустить пар, правда? А тебе это сейчас необходимо.

Я виновато вздохнула:

– Я повторяюсь, верно?

– Только каждую нашу встречу.

Ничего не могла с этим поделать. Пока, по крайней мере. Он меня задел. Сильно. Особенно когда я увидела его… Я стиснула деревянную ручку. Не думать об этом. Он того не стоит. Если кто-то может спокойно сказать «Уходи» после того, как девушка ради него через Ад прошла – во всех возможных смыслах…

С другой стороны, он меня об этом не просил. Даже наоборот, говорил, чтобы я убиралась к чертовой матери. Надо было послушаться.

– Извини. Просто я…

Безумно зла. «Меня все в тебе устраивает», как же. А я еще, дура, подумала тогда, что из его уст это почти признание в любви.

Скотина. Сволочь. Ненавижу.

Вырезанная из меди полоска покрылась фигурными вмятинами. Во всяком случае, Райли утверждала, что фигурными. Она артефактор, ей виднее.

– Ничего. Я такая же была, когда все время о Тоби вспоминала?

Впервые за сегодня мне удалось улыбнуться.

– Хуже.

Или нет. Сложно оценить себя объективно. Но я искренне надеялась, что не настолько достала окружающих.

– Дай мне время, – попросила я. – Я исправлюсь.

Только свыкнусь с мыслью, что все кончено.

Это было сложно. Все предупреждали меня, что так оно и закончится (и были правы, как мне ни хотелось это признавать), но… Все эти месяцы я чувствовала себя такой счастливой. Я. Не он, раз оборвал все так резко.

Ничего, авось найдет свое счастье с той блондинкой. Или со следующей.

– Может, оно к лучшему, – попыталась утешить меня Райли. – Лучше сейчас, чем когда тебя затянуло бы еще сильнее.

У меня вырвался смешок. Как будто погрязнуть в нем еще глубже было возможно! Он все время присутствовал в моих мыслях. И не только в них. Я, оказывается, привыкла к запаху его одеколона. К еле заметному аромату нарциссов. К давящей, тяжелой силе, ощущавшейся рядом с ним. Без всего этого я чувствовала себя… потерянной. Будто чего-то не хватало, словно отпилили какую-то неведомую мне конечность, и теперь меня мучают фантомные боли.

Когда он успел занять такое огромное место в моей жизни? Правы были те, кто говорил, что я слишком сфокусировалась на нем.

Но я ничего не могла с этим поделать. Так я влюблялась – в омут и с головой. Даже зная, что ни в коем случае этого делать нельзя. Прабабушка сказала бы на это, что сердцу не прикажешь. Мама – что думать надо было лучше. И оказалась бы права.

Моя первая влюбленность кончилась плохо. Вторая оказалась не способным на нормальные человеческие чувства демоном. С таким послужным списком самое дело отправиться в монастырь и принять целибат, пока в третий раз не влюбилась. Нельзя мне. Ни в коем случае.

– Не оборачивайся, – внезапно предупредила Райли.

– Что?

Нарциссы, вот что. И пробирающий до костей холод. Повернувшись к выходу из мастерской, я встретилась взглядом с Дизом.

Точно. Факультет артефакторики. Еще одно место, которого мне следовало теперь избегать. Как-то много их набралось. Хорошо еще, я оказалась не настолько влюблена, чтобы выбрать какой-нибудь общий с ним предмет. И то не потому что не хотела: просто у него к последнему курсу остались только занятия по специальности, а я при всем желании не осилила бы и основы программирования.

– Я, пожалуй, пойду, – голос позорно дрогнул.

Даже разгневанный тон, которым Райли встретила Диза, не смог меня утешить. Прислонившись лбом к закрывшейся за ним двери, я секунду постояла, собираясь с мыслями.

Ненавижу.

Как повела бы себя нормальная девушка в такой ситуации? Наверное, рыдала бы ночами в подушку. Пересматривала бы фотографии в «Инстаграме», поменяла бы статус в «Фейсбуке», вызвав волну любопытных вопросов… Статус я и до того не меняла; фотографий с ним в ленте у меня не было – не хватало еще, чтобы родители во время очередного звонка спросили, что это за мальчик, кто его родители и насколько хорошо я его знаю («Да так, старшекурсник. Мама – Смерть, папа – герцог в Аду, не волнуйтесь, семья приличная. Мальчик тоже хороший, подумаешь, демон и немножко психопат…»). Слезы? Признаюсь, пару раз я позорно ревела, пользуясь отсутствием Софии. Но после того как наткнулась на него с блондинкой – как отрезало.

Вместо этого я погрузилась с головой в учебу с работой. К декабрю даже библиотекарь, искренне считавшие эксплуатацию лучшей формой управления персоналом, забеспокоились:

– Не хочешь отдохнуть?

На стол передо мной они поставили кружку. От горячего травяного отвара поднимался пар, напиток пах брусникой и розмарином. Я подняла на них глаза. Сегодня было пятнадцатое, и Бертрам подготовились к ежемесячной встрече с секретарем ректора: наглухо застегнутая белая блузка, узкая юбка-карандаш, длинные черные волосы стянуты в тугой хвост на затылке. Даже очки в строгой оправе где-то отрыли, заставляя меня вспомнить о Дизе: сколько раз он на меня ворчал, когда я, стаскивая очки с него, отбрасывала их в сторону, да так удачно, что их потом никто не мог найти?

Воспоминания заставили меня помрачнеть. И в тысячный раз уже пожелать ему катиться обратно в Ад вместе со всей его семейкой.

– Лучше еще поработаю.

Так хотя бы на посторонние мысли времени не останется.

– Ты уже давно не работаешь, – поймали меня на лжи библиотекарь.

Ладно, чтение обвинений в колдовстве за семнадцатый век не входило в мои обязанности. И, более того, я была уверена, что ректорский секретарь не погладит меня по голове, если узнает, что я нашла упоминания о нем самом в деле о ядах[8] – и еще раньше, в бумагах тысяча пятьсот восемьдесят четвертого года, где некий Джонатан Граймс обвинялся в проведении черных месс. Список обесчещенных и убитых девушек прилагался внушительный, хотя при всей своей фантазии я не могла представить мессира Джонатана – с его-то рыбьим взглядом и старомодными костюмами-тройками! – участвующим в оргии.

Найти информацию о современной «Хантерс инкорпорейтед» оказалось проще простого. Достаточно было взглянуть на сайт с презабавным, учитывая обстоятельства, слоганом «Создавая доверие».

«С офисами в ста пятидесяти пяти странах и более чем со ста тысячами сотрудников мы предлагаем наши услуги по всему миру», – сообщал раздел «О нас». Там же перечислялись и виды этих самых услуг: консалтинг, аудит, юридические консультации, рыночные исследования… Если копнуть чуть глубже, можно было узнать, что ими спектр деятельности не ограничивался: у «Хантерс» были дочерние компании практически в каждой существующей отрасли. Медицина: одна из их «дочек» недавно объявила о создании лекарства от Эболы; руководитель проекта, индиец, неуловимо похожий на Сереша, не забыл упомянуть о щедрой помощи «Хантерс», предоставившей для этого прорыва условия. Оружие: не только у Абигора имелись фирмы, сдававшие в аренду контрактников «для охраны и урегулирования конфликтов». Технологии: начиная с новых методов шифрования и заканчивая аморфными металлическими сплавами. А еще ведь существовали другие подразделения, кроме лежавших на поверхности: те, что выполняли функцию полиции для магов, что усмиряли чудовищ и отправляли обратно демонов…

Статья в «Википедии» тоже поведала интересную информацию, включая прошлогодний оборот в двести с лишним миллиардов долларов, – да у всей большой четверки[9] он был меньше! Как это еще никто не заметил? Я лично подозревала заклинание для рассеивания внимания, зашитое в коде сайта. Как то, что не позволило мне удивиться, когда я узнала о существовании ГООУПиОАатСДиРН (тоже упоминавшегося в связи с «Хантерс»: корпорация открыто признавала себя главным спонсором одного из лучших университетов планеты). Под его действием ты видел информацию, слишком неправильную, чтобы быть настоящей, но сразу забывал о несоответствиях. Суперуниверситет, о котором ты никогда не слышал? Ничего странного, не можешь же ты обо всех вузах мира знать. Огромная транснациональная корпорация, залезшая везде и чуть ли не управляющая миром? Совсем не подозрительно. Консалтинговая фирма круче большой четверки, но никто не думает, как попасть в нее на работу? Хотя насчет последнего я преувеличила. В интернете можно было найти на форумах темы с вопросами, как пройти отбор туда – по всему виду, от людей, о существовании магов не знавших. И старшеклассники иногда обсуждали, как попасть в ГООУ. Все сходились на мнении, что обе эти организации настолько элитарны, что простым смертным туда не попасть. (Как они были правы!) Что ж, поздравляю, Наташа. Похоже, проблем с поиском работы, если получишь диплом, у тебя не будет.

Вообще масштабы «Хантерс» впечатляли. И все это за пару веков… Впрочем, наверное, если ты сумел подмять под себя тринадцать родов, владевших до того миром, какая-то ТНК – это еще скромно.

Один только вопрос: зачем такой махине никому не известная девочка из России? Понятно, что ни один гени не должен остаться неучтенным. Но зачем следить? Я помнила фотографию из личного дела, которое мне показывал Диз: кто-то поймал меня в кадр, когда я курила в скверике, пытаясь успокоиться перед ЕГЭ по русскому. Не случайно же они там на меня наткнулись. Если они знали о моем существовании, почему позволили жить обычной жизнью? По словам Макса, Охотники так не поступали. Откуда такой пристальный интерес со стороны Сереша? Мор, драконы – почему они позволили всему случиться именно так? Они знали о происходящем в ГООУ и могли остановить. Ничего бы в первом семестре не произошло, вмешайся Охотники.

В исторической перспективе узнать что-то об Охотниках было сложнее. Нет, все на том же сайте присутствовала информация, что «Хантерс инкорпорейтед» была основана в девятнадцатом веке, но толку от нее… До «Хантерс» существовал Орден Медведицы. По версии все того же интернета, его члены молились Артемиде, а она взамен дарила им свое расположение. Диана-Охотница, покровительница рабов. Мраморная фигура, в отблесках костра кажущаяся живой, запах полыни и пролитое, красное как кровь вино… Но и об Ордене никаких упоминаний до тысяча восемьсот шестнадцатого года не существовало. Оставалось только искать знакомых мне нелюдей и пытаться разглядеть между ними связи. Тот же мессир Джонатан: я могла понять, как его заставили принять должность в ГООУПиОАатСДиРН. Но Сереш? Чем угрожали ему? И, главное, кто? При всем массиве данных я не могла назвать никого, кто мог бы управлять «Хантерс». Но ведь кто-то ее возглавлял, кто-то разрушил два века назад сложившийся в мире порядок! Кто? В богов верилось с трудом.

Бертрам щелкнули меня по носу, и я вздрогнула.

– Отдохни лучше. Ты по цвету кожи скоро со мной сравняешься.

Я задумчиво посмотрела на их бледное лицо. А что, неплохо. Глаза будут ярче казаться.

Месяц назад я бы обрадовалась такому предложению. Сразу бы сбежала в IT, сидеть на краешке стола, если он сильно занят, а то и смотаться куда-нибудь еще, если посетителей нет, а Лина согласится прикрыть. Но…

– Не хочу, – отказалась я, притягивая к себе очередной талмуд.

Теперь отдыхать мне было не с кем. А Софи с Райли не заслужили очередной порции нытья.

– Вы ведь должны знать: кто управляет «Хантерс»?

Мои поиски не были для всезнающих библиотекаря секретом. Как и мои мысли.

– Знаю, – невозмутимо кивнули они. И осадили, прежде чем я успела обрадоваться: – Но не скажу. Так неинтересно. Не хочешь отдыхать – поучись лучше, ребенок. У кого по телепортации экзамен через неделю?

Я вздохнула. Телепортацию я взяла, потому что мне казалось безумно важным сравняться с Дизом, доказать ему (скорее себе – Диз от меня ничего не требовал), что я ничем не хуже. Он способен проходить сквозь пространство, выйти из IT и попасть в библиотеку? Подумаешь, я тоже научусь!

Плохая идея. Слишком много во мне было от человека, и мир отказывался признавать мое тело за стихию. Это кто-то другой мог рассыпаться ветром и вернуться, приглаживая встрепанные волосы. В моем случае телепортация выглядела иначе. Я будто пыталась пройти сквозь каменную стену, мучительно разбивая себя на мелкие частицы и с трудом собирая обратно – только чтобы, очнувшись, утереть слезы и текущую из носа кровь и обнаружить себя в метре от места, где потеряла сознание.

С моей родословной это было понятно. Как минимум семь восьмых человеческой крови: странно, что я вообще была на что-то способна. Гени не зря редко скрещивались с людьми. Кто захочет смотреть, как умирают его дети и внуки? А придется. Человеческая кровь была сильна. Даже полукровки лишались шанса на вечность. Получали способности своего родителя, но никто из них не жил больше трех-четырех столетий. Люди с дедушками-бабушками из гени жили ненамного дольше обычных, и магия их ограничивалась простейшими трюками. Такие, как я, вообще не должны были получить ничего, кроме развитой интуиции – отголосков силы, шепчущих на каком-то подсознательном уровне об опасности…

Я нахмурилась. Не сходилась теория с реальностью. Я была слабой по сравнению с моими однокурсниками и если что-то могла, то большей частью благодаря тому, что чувствовала магию тоньше. Но я знала своего отца, знала его родителей – в них не имелось и крупицы магии. Как и в дедушке со стороны мамы. По всему выходило, что было бы удивительно, если бы я хотя бы спичку сумела зажечь без коробка. А я могла больше. И Диз, еще когда мы только познакомились, был стопроцентно уверен, что у меня впереди потенциально вечная жизнь. Вряд ли ошибался. Не с его знаниями.

– Вы ведь опять не подскажете мне, в чем дело? – спросила я у читающих мысли Малфаса.

– Так будет неинтересно, – повторили они.

А больше спросить было не у кого. Диз мог помочь, если бы я попросила. Раздобыл бы мое личное дело. Но… Пальцы машинально сжались в кулак, когда я вспомнила его с блондинкой.

Да пошел он в Ад, этот Диз.

Забавно: гени не были христианами, они поклонялись иным богам. Но, видимо, так привыкли жить – скрываться – среди людей, что Рождество праздновали. Без посещения службы в церкви, но с общим сбором за накрытым столом и подарками.

На каникулы Райли пригласила меня к себе. Я как раз думала, о чем бы соврать родителям, чтобы не ехать к ним на Новый год, поэтому обрадовалась. Даже лгать не пришлось. Родители посетовали, что редко меня видят, но позволить мне упустить шанс побывать в Калифорнии не могли и возражать не стали… Разговаривая с ними по «скайпу», я чувствовала себя худшей дочерью в мире. Но приехать к ним не могла. Не могла чувствовать себя чужой в родных стенах. Не могла каждую секунду думать о том, чтобы не проболтаться и не выдать себя. Не могла объяснить свое настроение, не рассказав о Дизе.

Поэтому в первый день каникул я обнаружила себя в пригороде Сан-Франциско. Помнится, именно здесь Диз с Каталиной планировали снять офис после окончания учебы… Так, стоп, я же обещала себе не думать о нем!

Увы, никакие клятвы не помогали.

Мать Райли, приветливая темноволосая женщина, единственная в их семействе не рыжая, встретила нас у точки перехода и усадила в загруженный покупками внедорожник. То, что дочка притащила домой странную студентку откуда-то из России, эту замечательную женщину ничуть не смутило.

– Первый раз в Америке?

Действие переводчика кончилось, и в ее речи слышался тяжелый южный акцент.

– Да.

– Жаль, что в такой месяц. Но ничего, в следующий раз приедешь к нам, надеюсь, на подольше…

Слушала я ее вполуха: теперь становилось ясно, у кого Райли научилась болтать со скоростью сто тысяч слов в минуту. Вместо этого в мыслях я снова и снова возвращалась к Дизу – привычка, от которой так и не сумела пока избавиться. Какая мне теперь разница, что он рассказывал о Сан-Фран, о Голден-Гейт-парке и котиках на тридцать девятом пирсе? Зачем вспоминать то утро, смятые простыни и запах кофе?

Только зря сыпать себе соль на раны.

Отвернувшись, я равнодушно следила за пейзажем за окном, почти константным: зеленые газоны, белая штукатурка домов, стандартный пригород почти любого европейского – в плане культуры, не географии – города на Земле. Только когда автомобиль свернул под знак «Частные владения» и преодолел минимум километр подъездной дорожки, я прервала сеанс душевного мазохизма.

– Твою мать, – ошеломленно выдохнула я и повернулась к подруге. – Почему ты не предупредила, что вы чертовы миллионеры?

– Наконец-то! – обрадовалась рыжая. – Наконец ты заговорила о чем-то кроме Диза!

Из-за деревьев показался светлый двухэтажный особняк. Остроконечные башенки были украшены фахверковыми балками, а выложенная плиткой дорожка вела к ажурной беседке и дальше, скрываясь за склоном холма. За домом блестела ярко-бирюзовая гладь бассейна.

– Язык! – весело прикрикнула на меня миссис Харпер, паркуясь на круглой мощеной площадке с фонтаном. – Не учи малыша плохому.

С виноватым видом покосившись на сидевшего в детском креслице младшего из Харперов и вспомнив, что «мамуля из некромантов», я поспешила извиниться. Ну, Райли!.. А еще на вопрос, далеко ли от их дома до океана, скромно ответила, что своего пляжа у них нет. Тогда я восприняла это как шутку…

С другой стороны, артефакты для убийств – единственные в своем роде, никто не сумеет повторить произведения мастера смерти, – явно не тот товар, что мог бы продаваться в магазине «Все по пятьдесят рублей». Должна была догадаться. Среди гени (магов, поправила я себя, «гени» их называют только демоны) бедняков было мало, а уж с такой специальностью…

Заметив припаркованный рядом голубой пикап, Райли вздрогнула:

– Тоби здесь?

– Приехал на праздники. Помог твоему отцу привезти древесину, они в мастерской. Спрашивал о тебе. Может, подойдешь к ним?

Судя по выражению лица рыжей, не я одна сейчас мечтала оказаться за пару тысяч километров от родного дома…

А когда мы вернулись в ГООУ после каникул, в университете произошло немыслимое. Я долго не могла понять, в чем дело, что случилось такого, что даже беспечные алхимики держатся настороже, почему в воздухе постоянно пахнет страхом, пока до меня не долетело произнесенное опасливым шепотом слово.

Убийство.

Давайте проясним пару понятий. В ГООУПиОАатСДиРН вас могли покалечить – издержки выбранной специальности, сами виноваты, осторожнее надо быть. Околдовать – когда живете в одном корпусе с магами и демонами, всякое случается, да и алхимики не против найти подопытного кролика. Смотрите пункт первый: осторожнее надо быть. Принести в жертву. Сбросить монстру, живущему в бездне под столовой. Отчислить и скормить ректору.

Но убийство… Да еще наглое, беспардонное и, главное, не санкционированное ректоратом! Нет, такого просто не могло произойти.

Тем не менее оно случилось.

Еще удивительнее было то, кого именно убили.

Мора. Младшего – любимого – сына Гаапа, Южного короля Ада, и его наследника. Того, кто до сих пор снился мне: глаза, вобравшие в себя всю глубину ночного неба, и вкрадчивый шепот, заставляющий терять себя снова и снова. Единственного, кто стоял между Дизом и креслом по правую руку от короля Юга. Демона.

– Как вообще можно убить демона? – неверяще переспросила я, впервые услышав новость от Софии.

Не просто демона – сына сильнейшего. Гаап был одним из четверых королей. Мора могли считать слабым круги, но среди студентов ГООУ ему не было равных. Разве что Диз, признала я, вспомнив первый курс, но Диз и его матушка – это отдельный разговор.

– Откуда мне знать? Ты демонолог, сама и ответь.

Если бы могла, не задавала бы вопросов. Но у меня не было никаких идей, как его убили – и, что важнее, кто мог это сделать. Макс наверняка должен был что-то слышать, но не могла же я просто так подойти и спросить.

Зато кое-кто другой мог. В смысле, не у Макса, у меня. Я даже не особо удивилась, когда меня вежливо, но настойчиво пригласили зайти к ректору.

– Это не он, – заявила я, занимая место напротив двух незнакомых мужчин. Не тех, с кем я беседовала после нападения на Диза в прошлом семестре, но таких же неприметных. Впрочем, может, это они разговаривали тогда со мной. Я была в таком состоянии, что даже имен не запомнила, не то что ли́ца.

Что вызывает меня не ректор, а его секретарь, стало сразу понятно (как-то вообще мелочно для древнего чернокнижника прикрываться тентаклевым монстром, не находите?). Как и то, что ожидать меня в «ректорской» (словно она ему нужна!) переговорной будут представители совсем другой организации. Один из них растерянно поднял руку, словно собирался поправить очки.

– Простите?

– Это не Диз.

Оставив в покое идеально сидящую на переносице оправу, мужчина открыл лежащую на столе папку.

– Вы имеете в виду Амавета из круга Абигора, с которым до недавнего времени состояли в романтической связи?

Вот уж какой-какой, а романтической я бы ее не назвала. Это слово было не из моего лексикона и уж точно не из Дизова. Я нервно постучала костяшками пальцев по столу, прежде чем кивнуть: подавить раздражение от того, что кто-то копался в моей личной жизни, удавалось плохо. Хотя это было очевидно: ГООУ. Все мы здесь под наблюдением.

– Вы ведь поэтому меня хотели видеть? Чтобы я сказала, что Диз убил Мора или как его на самом деле звали?

Ведь известно: нет фурии в Аду страшнее, чем женщина, которую отвергли. Только я не собиралась им потакать. Как бы я ни злилась на Диза, каждый человек – и нечеловек – заслужил справедливости. Оговаривать невиновного я не буду.

Он ведь был невиновен? Прогнав отозвавшуюся холодом в затылке мысль, я продолжила:

– Я не стану лжесвидетельствовать. Даже против демона.

Перелистнув страницу, Охотник посмотрел на меня.

– Не планировал вам предлагать. Но раз зашла речь: почему вы считаете, что он не имеет отношения к произошедшему несчастью?

Это было несчастьем? Для кого? Явно не для «Хантерс инкорпорейтед».

– У него нет мотива.

– Гаап весьма заинтересован в вашем бывшем знакомом. После смерти его сына этот интерес, вероятнее всего, усилится. Вы слышали, что вашего бывшего знакомого рассматривали на место Судии?

В переводе на человеческий – того, кто будет стоять над губернаторами и наместниками. Их дело – исполнять приказы и следить за порядком на своих территориях. Судия вмешивался, когда этот порядок нарушался. Карал и миловал, казнил не только поднявших бунт, но и тех, кто его допустил, держал королевство в своем кулаке, пока король…

«Древние часто теряют интерес к повседневным делам, – вспомнились мне слова Диза. – К жизни в целом. Уходят – никто не знает куда…»

А кто проверит, от кого на самом деле пришел приказ?

Лакомая должность, что тут скажешь. Даже несмотря на все эти «с большой силой приходят большая ответственность и большая головная боль».

– Ему это не нужно.

Второй Охотник, до того державшийся в стороне, издал тихий смешок.

– Демон, которому не нужна власть? Что-то новое.

Судя по его тону, я была непроходимой дурой. Я бросила на него быстрый взгляд. Лет сорока, поджарый, как все Охотники, которых я видела. Прямой взгляд – и тем не менее ничего не выражающий. В светло-русых волосах проблескивала седина. Человек. Ни капли магии, если не считать амулетов на запястьях и странной татуировки на шее.

– Я не говорила о власти в целом. Но должность Судии его не привлекает.

«И застрять на всю вечность в Аду? Спасибо, у меня другие планы», – донесся до меня насмешливый голос из воспоминаний.

– Какие же?

Я что, проговорилась? Больше это не повторится.

– Полагаю, если спросите, он сам их сообщит вам… Если сочтет нужным.

На всякий случай я улыбнулась. Все-таки разговаривать с личностями, стоящими выше по иерархии, сложно. Хочется сказать честную гадость, но инстинкт самосохранения не позволяет. Вот она, шизофрения на практике.

– Вы сказали, что вызвали меня не из-за Диза. Тогда зачем? – поспешила я сменить тему.

С Мором я не общалась и предоставить информацию о нем не могла. Единственный наш контакт кончился – для меня – плохо, после я старалась держаться от него подальше… Не подозревали же они меня? Бред! Где Мор, а где я? Это даже не весовые категории слона и мыши.

Достав визитницу, очкарик протянул одну из карточек мне. Простая мелованная бумага, эмблема в виде перекрещенных стрел в центре. Дерек Джонс. Когда я прочитала его должность, мне одновременно захотелось выругаться, рассмеяться и закурить.

«Менеджер по талантам».

Серьезно? Я не могла сказать, будто не ожидала этого. Слишком много совпадений и внимания к моей скромной персоне. И Диз с самого начала нашего знакомства говорил об этом открытым текстом. Но поверить… Это было труднее. Зачем я им? Полукровка, слабая не только с точки зрения магии, но и физически – посмотрите на меня! Я похожа на кого-то из людей в черном? На Ван Хелсинга, может быть? Вот и мне так кажется. Бездарная. Бесполезная. Судя по тому, как шла наша беседа, – не скрывающая своего отношения к «Хантерс инкорпорейтед». Путающаяся с демонами – не будем забывать об этом.

Тем не менее вопрос «Вы в своем уме?» показался мне несколько неуместным.

– А ваш коллега, видимо, из рекрутинга?

Сидевший в углу мужчина сподобился на что-то вроде улыбки.

– Мартин Хадек. Руководитель отдела CSE5.1.

Название еще загадочнее нельзя было придумать? Вдруг кто-нибудь случайно поймет, чем они там занимаются.

– Никаких вопросов?

– ГООУ научил меня, что спрашивать бесполезно. Если захотите – сами мне расскажете.

Мужчина в очках рассмеялся. По сравнению со вторым он вообще был очень приветлив – даже слишком, чтобы я поверила в его искренность.

– Полагаю, мне нет необходимости объяснять вам, что мы вполне современная организация и детские сказки имеют мало общего с действительностью?

– Никогда не слышала этих сказок. Но вы это знаете.

Охотник ободряюще улыбнулся: мол, не нужно относиться к ним так настороженно. Представил бы себя на моем месте – тут не то что настороженность, от таких заявлений паранойя проснется. Этот раунд игры в молчанку я проиграла.

– Что, хотите предложить мне работу по пожизненному контракту? – спросила я, признавая поражение.

Зачем еще встречаться со мной кадровику и руководителю одного из департаментов? Запланированный сарказм передать не удалось: голос дрогнул, и пальцы нервно переплелись в замок.

– Нисколько не сомневаюсь в ваших компетенциях и потенциале развития, но для работы вам пока недостает квалификации. Мы бы хотели предложить вам стажировку. Четыре месяца, с мая по август. Вам придется закончить летний семестр по ускоренной программе и взять несколько дополнительных предметов, поэтому мы хотели встретиться с вами до того, как вы начнете составлять расписание. Но если вы заинтересованы в работе, в случае успешного прохождения стажировки мы найдем для вас место.

«Опять не попаду на университетский бал», – промелькнула глупая мысль.

– Это предложение, от которого я не смогу отказаться?

– Почему вы так считаете?

Потому что все слышали о «Хантерс». И потому что я видела клеймо на плече у Макса. Помнила про ритуал, благодаря которому существовал ГООУ. «Хантерс» не спрашивали. Если они что-то хотели, они это брали.

– Я прохожу лечение в университетском медицинском центре, – при воспоминании об уколах захотелось потереть плечо. – Если я решу не принимать ваше предложение, могу я рассчитывать на его продолжение?

Без уколов я умру. Я всего раз задержалась с ним на несколько часов, и повторять опыт не хотелось. Если прекратить их… Вряд ли я надолго переживу отмеренные мне Серешем две недели.

– Всем студентам ГООУПиОАатСДиРН полагается медицинская помощь в необходимом объеме.

– Это не ответ.

– После окончания учебы, если вы примете решение не работать на «Хантерс инкорпорейтед» или аффилированные с ней компании, у вас будет возможность продолжить лечение на платной основе.

Все-таки поводок. И пожизненный контракт, что бы он ни утверждал. Интересно, им никто не говорил, что шантаж плохо сказывается на лояльности к работодателю? Я хмыкнула. На платной основе, как же… Мне было известно, сколько стоит унция драконьей крови на рынке: два и шесть миллиона долларов. Неплохо, правда? Сереш использовал на лекарство по грамму в две недели. А еще его работа – высококвалифицированного специалиста, уникального в своем роде; представляю, сколько «Хантерс» за нее заломит…

– Это стандартные условия для любого из выпускников, нуждающихся в нашей помощи. Не нужно смотреть на нас как на злодеев. Если вы не захотите работать на «Хантерс инкорпорейтед», уверен, в вашем окружении найдется тот, кто сумеет оплатить необходимую сумму за вас.

Это кто, интересно? Вроде с миллионерами я особо не дружила – если не считать Райли, как выяснилось на каникулах, но речь явно не о ней. Диз? У него бы денег хватило.

– Ошибаетесь. Он не заплатит за меня ни копейки.

С чего бы? Одна бывшая девушка в череде многих, что теперь, за каждую платить? Никаких капиталов не хватит. Но даже если бы он изъявил такое странное желание, я бы не приняла его деньги. Слишком большой долг, чтобы я могла его себе позволить. Тем более на этой, последней стадии отношений. Как ни горько признавать, но Диз обо мне быстро забудет. Если уже не забыл. Все-таки правильно я избегала его в прошлом году. Надо было продолжать в том же духе.

Сказок не бывает. Не стоит думать, что двое совершенно разных существ смогут быть вместе: никакие чувства не сделают пропасть меньше. Задумавшись, я едва не прослушала:

– Если вам нравится так считать… У вас есть еще вопросы?

Ни одного. Тысяча.

– Я могу подумать?

Хотя бы пять минут. Мне нужно было собраться, пока я снова не расклеилась. Да и чувствовала я себя глупо. Несмотря на все факты, я все равно не ожидала этого предложения. И это неприятное чувство, будто за меня уже давно всё решили и не оставляют выбора…

Впрочем, почему «будто»? Решили. Объяснили уже: выбирай, Наташа. Выберешь неправильный вариант – получишь смерть в самом расцвете сил.

– Разумеется. Более того, мы предпочтем такой вариант. Не стоит тратить ни ваше время, ни наши ресурсы, если вы не уверены. Но, если решите принять наше предложение, – забрав у меня свою визитку, мистер Джонс написал на обратной стороне телефон, – позвоните по этому номеру.

Когда они выходили, я все-таки не удержалась от вопроса. Самого важного. На который они наверняка не ответят.

Но я должна была знать.

– Подождите! Почему я?

Хадек только хмыкнул, выходя за дверь. А вот «менеджер по талантам» обернулся:

– А почему это не должны быть вы?

Я могла назвать тысячу причин. В хронологическом порядке или алфавитном, как пожелаете. Но зачем? И снова я промолчала.

Я так и не сумела заснуть. Визитка жгла руки, а стоило положить ее, как ноги сами несли к письменному столу, где я ее оставила. За последние часы я выучила ее наизусть, каждую линию на логотипе, каждую черточку. Строгая эмблема, черные буквы на до синевы белой бумаге. Дерек Джонс, менеджер по талантам. DJones4@huntersinc.com – должно быть, тезок в организации у него хватало. Больше ничего, только написанный от руки номер на обратной стороне.

Номер, который я очень хорошо знала.

Что дальше? Позвонить? Признать, что меня лишили выбора, согласиться на чужие условия? Или отказаться? Что я тогда буду делать? Целую вечность менять специальности, как раньше делала София, лишь бы не получать диплом? От жизни в ГООУ я взвою уже через пару лет. Да и не выдержу столько, не нарвавшись на очередные неприятности…

Перестань, Наташа. Не нужно лгать себе. На самом деле ты ведь этого хотела. Напомнить тебе, куда идут работать выпускники кафедры демонологии? И к Серешу ты пошла учиться, отдавая себе отчет в том, для кого он будет тебя готовить. Ты искала все, что можно было найти о «Хантерс», целенаправленно и добровольно. Да, ты не верила до последнего, что тебе сделают такое предложение. Но ты предприняла все, чтобы его добиться.

Потому что хотела разобраться. Найти смысл в происходящем вокруг тебя.

Устало потерев глаза, я положила голову на руки. Ни к какому решению я так и не пришла, разве что к одному: разговоры с собой пора заканчивать. Как-то это нездорово.

– Кровать надоела? – послышался сверху язвительный голос.

Несмотря на тон, беспокойство Софии скрыть не удалось. Надо же, пропустила, как она вошла. Я потянулась. Только удалось задремать… Может, попробовать лечь обратно? Горящая полоска рассвета на горизонте намекала, что все равно бесполезно: еще чуть-чуть, и зазвонит будильник. Поэтому вместо постели я, уступив ванную Софии, отправилась за кофе. Который тоже не особо помог – вместо того чтобы краситься, я откровенно клевала носом. Стук в дверь раздался как раз, когда я вновь начала дремать.

– Скажи ему, что я ни при чем!

Карис, мой бывший подопытный кролик с прошлого семестра, влетела в комнату маленьким розововолосым ураганчиком.

– Чувствуй себя как дома, – проворчала я, закрывая за ней дверь.

На миг в воздухе почувствовался запах вина и цветущей вишни – фантом, всего лишь отголосок ее магии. С тех пор как мы в последний раз виделись, она стала осторожнее: быстро он исчез. Или не считала нужным тратить на меня свою силу, все равно не подействует. Будь ты сколь угодно демоном обольщения, сексуальную ориентацию никто не отменял. Представляя, как Карис будет метаться из угла в угол, я присела на кровать. Все-таки добралась до нее сегодня.

– А теперь с самого начала. Кому и что я должна сказать?

– Амавету. Передай ему…

Всё. Я замахала руками, привлекая ее внимание:

– Сама пойди и скажи.

Меня он слушать не будет. Карис сникла:

– Боюсь.

Диза? Я выразительно покрутила пальцем у виска.

– Ты не понимаешь! Он убьет меня!

– Это запрещено правилами университета.

– Его это не остановит! Это Амавет, он…

Психованный маньяк-убийца? Больше похоже на его брата. Выбирая между вздохом (кажется, это надолго) и зевком, я решила зевнуть. Кровать была такой мягкой, удобной… Так манила вытянуть ноги и уснуть. Я моргнула и попыталась сосредоточиться.

– Он пугает, – призналась Карис. – Тебя он не тронет, тебе нечего бояться. Скажи ему, ну что́ тебе стоит!

– Кофе. – Карис недоуменно захлопала глазами, услышав такой ответ. Пришлось пояснять: – На столе чашка, дай ее, пожалуйста. И давай сначала: что значит «Я ни при чем» и почему он должен тебя убить?

Большой глоток помог прийти в себя, но заставил поморщиться. Какая все-таки бурда у меня получалась… Определенно, жизнь с Дизом меня разбаловала.

– Передай ему, что я не имею отношения к убийству сына Гаапа. Заставь его в это поверить.

Отлично. Давай, Наташа, заставь Диза. Как, интересно, она себе это представляла?

– Почему он должен не поверить?

Помявшись, младшая из круга Ситри выдала секрет:

– Мы с ним спим.

– С Дизом? – уточнила я.

Сердце привычно царапнула ревность. А что, это объясняло бы, почему они так странно вели себя в тот единственный раз, когда я их видела вместе. И вообще… Они подходили друг другу. Мы с Дизом были странной парой, в духе всех этих романтических историй про парня, слишком красивого, чтобы быть настоящим, и девчонку, слишком обычную, чтобы его заинтересовать. Карис – другое дело. Даже я могла признать, что Карис выглядела как секс в чистом виде, начиная от идеальной, точно высеченной из мрамора фигуры и заканчивая голодным взглядом янтарных глаз. К тому же потомки Ситри вызывали влечение, как тут устоять?

Интересно, а когда мы были вместе, они тоже?..

– Нет, конечно! – оскорбилась Карис. – С Абигором.

Секунда мне понадобилась, чтобы переварить информацию. Кажется, зря я только что кого-то проклинала.

– Ему же несколько тысяч лет!

А я еще считала нашу с Дизом разницу в возрасте большой. Что? Два с лишним года. Когда я закончу второй курс, он уже диплом получит. К тому времени, как я осилю программу, он закончит магистратуру. Никогда не догнать.

– Какая разница? Он такой… – Карис мечтательно прикрыла глаза. – Сильный. Ты ведь понимаешь?

Как ни странно. Это всё магия и шедший в комплекте с ней дополнительный набор инстинктов, нередко противоречащих человеческим. Чужая сила ее пугала. Возможность в любой момент оказаться раздавленной вызывала страх и желание убраться от опасности подальше. Но в то же время возбуждала. Заставляла искать сближения, чтобы почувствовать ее, выпить эту силу по капле. Диз вызывал те же ощущения. И его отец… Я помнила по нашему знакомству, какое впечатление он производил. Если Карис была сексом, то он – силой. Той, которую, как бесконечность, даже невозможно представить. И в какой-то степени я понимала Карис, это не могло не привлекать, но…

– Он бьет детей, – возразила я.

Это обстоятельство убивало любые желания, даже магии нечего было противопоставить такому аргументу. Но не всех это смущало: Карис равнодушно пожала плечами. Демон. У них это в норме вещей.

– Подожди, я вижу несоответствие. Значит, с Абигором спать ты не боишься, а как подойди к Дизу, так вперед, Наташа?

Наконец усевшаяся на стул Карис брезгливо передернула плечом в полупрозрачной блузке.

– Амавет – другой. – С этим было сложно не согласиться. Другой. Адекватнее большинства демонов, например. – Он… Мертвый.

Я поперхнулась. Либо я что-то пропустила, пока была на каникулах… Да нет, мне бы обязательно сообщили.

– Уверяю тебя, эта скотина вполне жива.

– Не в том смысле. Он даже мне отказал!

Определенно повод усомниться в его здоровье.

– И как это аргументировал?

– Сказал, что не привык делиться с кем-либо, – обиженно надулась Карис. – Но не в этом дело. Это ненормально! Мне никто не отказывает!

– Помнится, я…

– И это тоже ненормально!

Демон. Только они могли посчитать нормальную сексуальную ориентацию чем-то странным. Посмотрев в слишком быстро опустевшую чашку, я вздохнула.

– Ладно, предположим, он тебе не нравится, но это не повод его бояться. С чего вдруг он должен тебя убить?

– Амавет считает, что его отец имеет отношение к смерти наследника.

– А он имеет?

– Нет! – поспешила отказаться Карис. – Не знаю… Если и имеет, мне это неизвестно. Мне он ничего не говорил.

Последний вариант больше походил на правду. Мора вряд ли убили непреднамеренно. А значит, герцог наверняка слышал о планировавшемся убийстве. Не эту ли новость передать он послал сюда Соррела?

– Тогда тебе тем более нечего бояться.

Карис снова вскочила со стула и принялась мерить комнату шагами, накручивая на палец розовый локон.

– Он не поверит.

– Он не идиот. Он способен прислушаться к аргументам.

– Не сейчас, – еще один шаг. Короткая юбка взметнулась на повороте. – Ты давно его не видела. Он никого не слышит…

Это еще что значило? На секунду я почувствовала укол беспокойства. Что стряслось с Дизом?

– Тебя он не тронет, ты в его круге, скажи ему…

Кругом жители Нижнего мира называли род – или что-то вроде семьи, если речь шла о малом. Не связанных кровью, но самых близких существ. Тех, ради кого можно забыть о выгоде и пойти на все. Только, если я когда-то и была в Дизовом круге, он меня оттуда вышвырнул. Карис ошибалась. За стенкой вода перестала литься, и вскоре София вышла из ванной. Промокнула волосы полотенцем, повернулась к нам. Я успела заметить хищный интерес в янтарно-золотых глазах Карис – и недоумение на лице Софии, быстро сменившееся любопытством. И снова шелк и вишня, лопающиеся пузырьки шампанского на языке. Даже я невольно задержала взгляд на молочно-белой коже в вырезе блузки…

– Не смей! – осадила я Карис, когда наваждение спало. К сожалению, только с меня. Прежде чем София успела открыть рот, я поспешила предупредить соседку: – Она уже уходит.

– Так ты скажешь Амавету?

Ощущение чужой магии не исчезало. Я сердито посмотрела на младшую Ситри. Это угроза? Противопоставить ей мне было нечего. Кроме разве что травмы тупым предметом по голове – это бы заставило Карис потерять концентрацию и отпустить Софию. Увы, правила ГООУ подобные методы не одобряли. К тому же…

Что с тобой случилось, Диз?

– Ладно, – пришлось согласиться. – Я схожу к нему.

По правде, я хотела увидеть Диза с того самого момента, как услышала о смерти Мора. Мной двигала безумная, совершенно иррациональная надежда. Что, если он знал об убийстве еще до того, как оно произошло? И избавился от меня, чтобы защитить. Что, если его равнодушие было лишь игрой? Глупо, да. Но влюбленные девушки часто теряют остатки мозгов.

Самое плохое, что, окажись это правдой, я его простила бы. Простила бы то, что он решил за меня, простила бы бессонные ночи, блондинку под зонтом… Не пришлось. Поднимаясь по лестнице на второй этаж комцентра, я начала понимать, чего – кого – боялась Карис. С каждым шагом дышать становилось все труднее. Чужая сила давила могильной плитой, заставляя задуматься: а точно ли мне туда надо?

Точно. Вцепившись в перила, я заставила себя сделать следующий шаг. Мне-то еще ничего, мне ощущение злого холодного ветра было знакомо, как и запах подгнивших нарциссов. Но каково было другим посетителям? Что чувствовали они, когда приходили в комцентр? Ладно пиарщики, учившиеся по соседству, – эту братию ничем не проймешь, – но те, кто был вынужден обратиться за помощью в IT? Ощущали они беспокойство, тревогу? Чужую руку на левом плече? Скорбь по тому, кто еще не умер?