Читать книгу Сокрытое в бирюзе - Алиса Хилл - Страница 6

Дорога вела к широкой площади. Люди по мере нашего с Алланом продвижения рассредоточивались на ней, давая нам дорогу и образуя тем самым своеобразный живой коридор.

В конце концов, перед моими глазами предстало белоснежное здание, на вид вырезанное прямо из скалы. В его окнах, украшенных каменным кружевом, мерцали десятки свечей и факелов. К зданию вели широкие мраморные ступени, и самом верху, у высоких дверей, нас, кажется, уже ждали – я разглядела две невысокие фигуры, замершие там и терпеливо наблюдающие, как мы с моим спутником приближаемся к ним.

Неожиданно для себя мне стало понятно, что на протяжении всего времени, в течение которого мы пересекали площадь, на ней царила полнейшая тишина. Дышать сразу стало труднее, казалось, что я делаю это слишком громко. Стук шагов при подъёме меня оглушал.

Но вот ступени, наконец, кончились, и Аллан убрал свою руку, предварительно сжав мою ладонь чуть сильнее. Он подошёл к ожидающим нас элементарям.

Фигурами оказались две девушки. Первая – с длинными светлыми волосами и нежная, словно цветок, одета была в длинное платье со шлейфом из полупрозрачной розовой ткани, расшитое россыпью жемчужин. Плечо её украшал широкий малахитовый браслет из переплетающихся в лозе каменных листьев, с шеи на серебристой цепочке свисал изумрудный камень продолговатой формы, слабо блестящий в свете огней. Вторая девушка напоминала скорее воина, чем безобидный цветок. Её черные волосы были коротко подстрижены, а одежда, как и у Аллана, почти вся была из плотной податливой кожи: высокие, до колен, сапоги, брюки, корсет, перчатки без пальцев, защищающие ладони… На бёдрах у неё был повязан широкий пояс, с которого в ножнах по обеим сторонам свисали уже знакомые мне пустые рукояти, а также клинки со сверкающими металлическими лезвиями. Присмотревшись внимательнее, я заметила, что губы у неё были помечены татуировкой: два чёрных треугольника на нижней губе и один перевёрнутый – на верхней. Взгляд её бирюзовых, как и у остальных, глаз показался мне холодным, я ощутила неприкрытую опасность, исходящую от этой девушки.

Аллан остановился напротив них. Какое-то время все трое продолжали молчать, будто не могли найти слов. Площадь под нами тоже сохраняла полнейшую тишину, кажется, я не могла до конца осознать всю важность этого момента. Но потом светловолосая девушка, еле слышно выдохнув, наконец, заговорила:

– Рада, что фросты не растерзали тебя наверху.

Аллан рассмеялся, но смех его оборвался довольно быстро. Мельком он огляделся, будто искал кого-то, но затем снова перевёл взгляд на заговорившую с ним девушку.

– Сдаётся мне, вы все давно уже со мной попрощались. И что же, как справляется с делами моя «замена»?

Девушка неопределённо пожала плечами:

– В любом случае ты здесь и… – к моему ужасу, она, наконец, перевела взгляд за спину Аллана – на меня, – …как я вижу, вернулся не один.

Я нехотя сделала несколько шагов вперёд, вставая перед девушками рядом с Лайтом.

– Фэй, Айрис, – обратился он к ним, – это Роза. – На секунду он поджал губы, будто раздумывая, стоит ли говорить им то, что у него на уме, но потом, кажется, всё же решился: – Я думаю, что она – наша Спирит, – произнёс он, повысив голос так, чтобы его услышали не только те, кто стоял на вершине мраморных ступеней.

Как только эти слова слетели с его губ, площадь взорвалась возбуждённым шёпотом, тишина неожиданно прорвалась, и эхо прокатилось по воздуху, устремляясь ввысь.

– Думаю, лучше зайти внутрь, – обеспокоенно взглянув на толпу, предложила светловолосая девушка. – Сначала переговорим с глазу на глаз.

***

Все вчетвером мы зашли в здание, и как только тяжёлая дверь из резного дерева захлопнулась у меня за спиной, мои плечи настойчиво сжали две маленькие бледные руки – это была та светловолосая девушка – Фэй, как назвал её Аллан. Своим взглядом она попыталась поймать мой. Её глаза, разумеется, тоже были ярко-бирюзовыми и такими большими, что немного не подходили её кукольному лицу.

– Спирит? Это правда ты?! – воскликнула она звонко и отчаянно. Её голос отразился от высоких каменных стен, влага на них собиралась в капли и медленно стекала вниз.

Я, было, открыла рот, чтобы что-нибудь ответить, но в итоге закрыла его обратно. Мне нечего было сказать, я не хотела никого из них разочаровывать. Аллан ошибся. Вторая девушка стояла в стороне, предпочитая молчаливо сверлить меня взглядом. Будто ждала подвоха… или – как будто ей не требовались ответы, потому что она и так уже знала всё, что ей нужно было знать.

– Отпусти её, Фэй, – тихо, но настойчиво попросил Аллан, успокаивающе касаясь её предплечья. – Не знаю, как так получилось, но, кажется, она совсем ничего не помнит.

– Но… как же так… – Руки на моих плечах медленно разжались. Девушка смотрела растерянно. Вероятно, решив, что от меня ей ответов не дождаться, она повернулась к Аллану.

– Ты должен объясниться! – рассерженно воскликнула она. – Член Совета не должен себя так вести! Сначала ты начинаешь пропадать на поверхности, рискуя собой и подвергая опасности нас, затем вовсе перестаёшь показываться, а теперь ещё и… это! – она неопределённо всплеснула руками, не зная, что ещё сказать. Видимо, Аллан очень сильно её разозлил.

Но Лайт лишь слабо улыбнулся и взглянул на меня. Его ладонь нашла мою и несильно сжала. Как не странно, это тёплое прикосновение меня немного расслабило. Уверенность Аллана вселяла уверенность и в меня тоже.

– Сначала мы отдохнём. Розе нужно переодеться, а мне – ещё и обработать раны.

– Ты ранен?! – снова воскликнула Фэй, порывисто шагнув к нему, но тот выставил руки вперёд.

– Спокойно. Ранен – не значит, что в следующий момент я истеку кровью и умру прямо на этом полу.

После его слов темноволосая девушка, которую звали Айрис, отрывисто кивнула и, напоследок окинув меня изучающим взглядом, подхватила подругу под локоть. Так они молча покинули нас, скрывшись за поворотом. Аллан, не выпуская моей руки, повёл меня по широким коридорам, вырубленным в камне, их потолки были такими высокими, что у меня кружилась голова. Пару раз свернув, мы оказались у громадной лестницы, её белоснежные ступени величественно парили над пустотой и поднимались всё выше к далёкому своду, перила были украшены цветами, и то, что вся конструкция каким-то образом держится в воздухе, казалось невероятным. Мы находились не на самом нижнем из этажей корпуса, и нижний конец лестницы утопал под нами в темноте, где что-то чуть слышно плескалось. Мне стало не по себе.

Аллан проронил тихий смешок, я вопросительно взглянула на него.

– У тебя такое лицо, будто я веду тебя на встречу с Сатаной, – объяснил он.

– А ты и такое можешь устроить? – ляпнула я, не подумав.

– Насчёт Сатаны не уверен, но помочь кому-нибудь спуститься в Ад – вполне в моих силах, – усмехнулся Лайт. Мне захотелось треснуть его. – Но сейчас у нас другие планы.

Он поднял свободную руку, и с его раскрытой ладони на пол посыпались тысячи ярких искр. Те зазвенели, покатившись по ступеням, и спустя несколько секунд всё внизу уже переливалось, усеянное лёгкой светящейся крошкой.

– Ничего себе, – вслух поразилась я. Аллан самодовольно усмехнулся.

Мы спустились по ступеням лестницы и оказались в небольшой пещере. Между каменных колонн, подпирающих её свод, дымящимися кляксами были разбросаны маленькие подземные озёра. Вода в них была прозрачная и так и манила погрузиться в себя.

– Корпус создавался для нескольких функций, одна из них – пристанище для тех, кто только-только вспомнил прошлое и в первый раз в своей новой жизни попал в Подземный город. Если элементарям требовалась помощь, они приходили сюда, – пояснил Аллан. – Справа за колоннами есть скамейка. Я попрошу Фэй принести тебе чистую одежду, кроме неё, никто здесь тебя не потревожит, переоденешься после того, как закончишь приводить себя в порядок. Потом поднимись по этой лестнице на самый верх. Мы будем ждать тебя там, в зале Совета, – сказал он следом и, дождавшись от меня кивка, со слабой улыбкой добавил: – Попытайся отдохнуть и расслабиться немного. Тебе это явно не повредит.

– Постараюсь, – откликнулась я и устало повела плечами.

– Никто тебя здесь не тронет, обещаю. Они… многого от тебя ждут и, возможно, от этого тебе только страшно, но помни кое-что: ты не обязана быть кем-то ради других. Будь той, кем хочешь.

– Но разве ты привёл меня сюда не для того, чтобы вернуть элементарям их Спирит? – в недоумении спросила я. Он хохотнул.

– Конечно же нет. Я просто сделал то, что делал много веков до этого – попытался тебя уберечь.

Я промолчала, и он, снова улыбнувшись, ушёл, поднявшись вверх по лестнице.

Мой взгляд на какое-то время задержался на том месте, где Лайт скрылся из вида, но потом я всё же решила, что пора «отмирать». Мне действительно нужно было смыть с себя грязь и пот, а такая потрясающая возможность не выпадала довольно долгое время.

Я сбросила свои вещи прямо там, где стояла, а затем погрузилась в ближайшее озеро. Вода была тёплая и обволокла моё тело полностью, словно мягкое одеяло. Ноющие от долгой дороги мышцы расслабились и теперь почти не болели. Я зажмурилась и с головой погрузилась под воду. Я чувствовала, как волосы парят над моей головой, и сама как будто находилась в невесомости. Мои глаза распахнулись, сквозь кристально чистую воду было видно каменное дно и пятна света, что бросали факелы, на нём. Но вскоре воздух в моих лёгких кончился, и пришлось вынырнуть. Отплыв к берегу, я облокотилась о небольшой выступ и откинула голову на гладкие камни. Сейчас самой трудной для меня задачей было не заснуть прямо в воде, тогда Аллану и тем девушкам придётся ждать меня очень долго…

Побыв ещё какое-то время в тёплой воде и смыв с себя грязь, я всё же заставила себя вылезти из озера. Распаренную кожу тут же обдало бодрящей прохладой, и по телу побежали мурашки. На скамье за колоннами я и правда нашла полотенце и оставленную для меня одежду. Она лежала ровной стопкой на самом краю, и когда я потянулась за ней, неожиданно заметила слева какое-то движение.

Тут же повернувшись, я испуганно вскрикнула… и только потом поняла, насколько оказалась глупа. Прислонённое к стене, в паре шагов от меня стояло большое зеркало, отражавшее меня в полный рост. Будто загипнотизированная, я медленно приблизилась к нему и с интересом вгляделась в своё отражение. Я не смотрелась в зеркало уже так давно…

Передо мной будто стоял незнакомый человек. У девушки напротив были огненно-рыжие волосы, мягкими, тяжёлыми от воды завитушками лежавшие на загорелой коже и заканчивающиеся у выступающих рёбер. Её тёмно-розовые губы были искусаны от ветра, а большие голубые глаза окаймляли отливающие бронзой ресницы. Нос – усыпан крупными веснушками. Эта девушка была худой, но её тело казалось крепким и подтянутым: постоянные перемещения с места на место сделали своё дело.

Я прикоснулась кончиками пальцев к своему лицу, девушка напротив повторила за мной, и только тогда я, наконец, смогла принять то, что это я отражаюсь в зеркале. Теперь в моих мыслях у меня появилось лицо.

Вся одежда оказалась чёрной, чему я не особо удивилась. Брюки были из плотного, но хорошо тянущегося материала, сверху они держались на широком грубом поясе с большим количеством кармашков для всяких вещей. Похожий я видела у Аллана, он носил на нём свой клинок. Со штанами и ремнём пришлось повозиться, а вот короткий чёрный топ и кожаную жилетку, прикрывающую в основном талию и спину, удалось надеть достаточно быстро. Мокрые волосы я заплела в тугую косу, чтобы не мешали.

Закончив с одеванием, я подошла к лестнице, по которой спустилась к источникам какое-то время назад. Снова я понятия не имела, что ждёт меня там, за всеми её ступенями, оставалось только ждать, пока моё любопытство не будет удовлетворено. И пока моя судьба в этом месте окончательно не решится.

***

Как и говорил Аллан, я нашла их всех, когда поднялась на самый верх лестницы и там распахнула широкие двустворчатые двери, сделанные, как мне показалось, из слоновой кости. За ними раскинулся зал Совета.

Он представлял собой большую пещеру с потолком в форме идеально ровного купола. Камень наверху отливал зелёным и тянулся красивыми волнами узоров – это был малахит. Множество мраморных, увитых плющом колонн подпирало свод, вырастая из серебристо-серых стен. Пол был гладким и отражал в себе окружающее пространство размытыми силуэтами.

В центе зала, на фоне устремляющихся ввысь стрельчатых окон, из которых было видно всю площадь, стояла круглая хрустальная чаша с золотым ободком по краям. Внутри неё, возникая из ниоткуда, горело пламя. Тени от него хороводом расходились по стенам. Вокруг чаши стояли пять золотых кресел с витыми спинками. Три из них были заняты элементарями, два других пустовали.

В комнате вёлся спор: светловолосая девушка опять горячилась, Аллану иногда удавалось вставить в свою защиту несколько слов. Стараясь быть как можно менее заметной, я приблизилась к ним и села в одно из свободных кресел, что стояло рядом с креслом Лайта. Одежда на нём уже была другая, а чёрные волосы – мокрые от воды. Он вскользь посмотрел на меня, но затем вновь обратил своё внимание на девушек. Айрис продолжала хранить молчание, Фэй говорила слишком быстро и употребляла слишком много незнакомых слов, вероятно, переходя на другой язык, вследствие чего я не могла разобрать абсолютно ничего.

– Сандра, остынь. Давай поговорим по существу. Меня не было всего-ничего…

– Два года, – отрезала она. – Ты не появлялся в Подземном городе два года. Ты оставил Совет, скинул саламандр на Дерека, я уже не говорю о нас с Айрис! Элементарями всегда управляло пятеро, нас же осталось всего двое. Если бы не Флэйм!..

– Я просил не упоминать его! – перебил Аллан. – Ты же знаешь, как я отношусь к этому… этому выродку!

– Думай, что говоришь, Аллан Лайт! – Фэй поднялась со своего кресла, возвышаясь над ним. Жемчужины её платья отражали дрожащее рядом пламя, светлые волосы змеились по плечам. – Ты находишься в зале Совета, в городе своих сестёр и братьев, не смей так отзываться об одном из нас, не в этом месте! Своим поведением ты пока заслужил только осуждение.

– Ну так покарай меня, Сандра Фэй, – процедил он сквозь зубы. Голос его был язвительным и грубым, пальцами обеих рук Лайт с силой вцепился в литые подлокотники кресла. – Сколько осуждения в твоём голосе… Уж прости, что бросил вас здесь, за толстым сводом и нерушимыми стенами. Прости, что не смог, как ты, отчаяться настолько, чтобы трусливо отказаться от всего, что было нам так дорого раньше! – С каждым словом его тон становился всё громче, и эхо слов витало под куполом, наводя мурашки.

После того, как Аллан выговорился, Фэй затихла. Её глаза прищурились, но потом лицо за мгновение разгладилось, становясь безупречной фарфоровой маской. Её остывший взгляд соскользнул с Аллана, мимолётно задел Айрис и, наконец, остановился на мне.

– Значит, Роза, – произнесла она задумчиво. Я расправила плечи, ожидая её дальнейших слов, но девушка молчала. Лайт прочистил горло.

– Я встретил её в Вегасе, – сказал он. – Это долгая история, рассказывать её нет смысла. Скажу только, что я уверен: девушка, сидящая сейчас перед вами – Спирит.

– Не так быстро, – возразила Сандра. – Я не отрицаю, что она – одна из нас, это видно по её глазам. Но почему ты решил, что она именно Спирит?

Фэй взглянула на меня, и я пожала плечами. Мне самой была непонятна столь сильная уверенность Аллана в чём-то, касаемо меня.

Парень вздёрнул бровь и потянулся к шее, где на цепочке висел прозрачный гранёный камешек. Подобные я заметила и у обеих девушек: зелёного цвета у Сандры и янтарного, в виде капли – у Айрис. Лайт отсоединил его и, ненадолго зажав в ладони, неожиданно кинул мне. Я машинально поймала предмет, растерянно вперившись в него взглядом. От него мягкими волнами снова начала исходить вибрация, а затем камень на моей ладони засиял словно звезда, так ярко, что даже пламя в хрустальном очаге показалось мне мутным и блеклым. Опомнившись, я с силой зажала кристалл в ладони, чтобы приглушить свечение. Сквозь сомкнутые пальцы ослепительными лезвиями продолжал пробиваться свет.

Отчего-то втянув голову в плечи, будто виновна в каком-то преступлении, я огляделась по сторонам. Аллан выглядел самодовольным, а вот Фэй недалека была от состояния шока. Её и без того большие глаза ещё сильнее расширились, рот приоткрылся. Айрис задумчиво разглядывала Лайта, пальцами перебирая собственный янтарный камень в руке. Вероятно, почувствовав на себе посторонний взгляд, она обратили на меня своё внимание. Голова девушки наклонилась, глаза прищурились. Меня так и подмывало залезть под кресло, чтобы спрятаться от неё. Кажется, общий язык с ней найти будет очень трудно. Чтобы как-то отвлечься, я протянула руку и вернула камень Аллану. Тот снова повесил его на цепочку. Кристалл сразу же потух и стал обратно таким, как был, стоило мне перестать его касаться.

После моего небольшого фокуса ненадолго наступила тишина. Сандра устало откинулась на спинку кресла.

– Моя гиада узнала её, – настойчиво произнёс Аллан. – Вы знаете, что это значит. Она откликается только на четверых: на вас с Айрис, на Спирит и… – он осёкся, – … и на меня. Вот и всё.

– Нет, не всё, – ответила Фэй. – Если она и правда Спирит, то это далеко не всё… – Девушка перевела взгляд на меня. – И ты, конечно же, ни слова из всего этого не понимаешь, верно?

Я кивнула в подтверждение её слов, и Сандра слабо мне улыбнулась, тело её наконец-то расслабилось – в течение всей дискуссии Фэй была напряжена словно струна, сжимая руками золотые подлокотники.

– Столько мыслей в голове… – пробормотала я. – Хотелось бы мне, чтобы вы помогли мне во всём этом разобраться, сама я, увы, не смогу.

– Ну разумеется, – девушка встала, пригладив платье, её примеру последовала и Айрис. Лайт тоже поднялся, подавая мне руку, я уже по привычке ухватилась за неё. Аллану я доверяла.

Вчетвером мы покинули зал Совета. Пламя за нашими спинами бесшумно потухло.

***

Подземный город не переставал казаться мне невероятным. Он сочетал в себе несочетаемое, был одновременно убежищем, военным лагерем, родным домом и местом, где всё можно было начать с чистого листа. Люди приходили сюда и безвозвратно менялись… в то же время, становясь прежними, возвращаясь к истокам. Я понятия не имела, как смогу стать элементарем и сохранить саму себя, но попробовать всё же стоило, раз жизнь привела меня в это место, подарив такой шанс.

Элементари жили сообща, работали слаженно, были привычны к строгой дисциплине и чёткому распорядку дня. Только так теперь можно было выжить.

Столовая была на всех общая и находилась сразу за корпусом Совета, скрытая тёмно-зелёными зарослями кустарника и низкими кронами раскидистых деревьев. На каменной плитке, через которую пробивалась низкая трава, были расставлены круглые кованые столы. Сверху них нависала плетёная сеть, которая вся переливалась и сверкала, будто звёзды нанизали на верёвки.

Еда подавалась на широких столах, накрытых зелёными скатертями с окантовкой из золотистой бахромы. Чего на них только не было: мясо, овощи, толстые ломти хлеба… При взгляде на эту картину желудок отозвался болезненными спазмами.

Аллан подвёл меня к этим столам. Мы взяли по подносу из стопки. Даже те были красивыми – хрустальное дно, закреплённое в кованой оправе в форме листьев и цветов.

Мы набили их до отказа – оба были очень голодны – и приблизились к одному из столов, стоявшему в центре на небольшом возвышении. Он казался значительно больше остальных и был расписан позолотой. Столешницу украшала инкрустация из голубых, зелёных, красных и белых камней, а в центр была вставлена крупная золотая сфера. Вокруг стола стояли пять стульев с коваными спинками и мягкими подушками на сидениях.

– Этот стол предназначен для Совета, – объяснил Аллан.

Я поставила тяжёлый поднос и села на ближайший ко мне стул. Заметив, что Лайт замер у меня за спиной, я обернулась и вопросительно взглянула на него.

– Ты села на её место, – тихо сказал он, запнувшись. – На нём раньше сидела Спирит. И теперь ты села на него.

После его слов мне сразу стало не по себе. Захотелось пересесть, но Аллан уже опустился на место справа от меня, и я передумала.

Мы ужинали в тишине. Лайт понимал, что мне необходимо время, чтобы всё разложить по полочкам, принять резко изменившуюся действительность. Подумать мне и правда было над чем, но в голове, несмотря на это, стояла гулкая пустота. Я бесцельно скользила взглядом по столовой, наблюдала, как люди стекаются в зал со всех сторон, постепенно заполняя столы. Каждый из них был по-разному одет, но одежда была преимущественно четырёх цветов: чёрного, светло-серого, синего и зелёного. Я незаметно осмотрела Аллана: тот переоделся в чистое, но чёрному цвету всё же не изменил. Неизменной осталась и ещё одна черта: на левом запястье, не скрытом рукавом, красовался широкий золотой браслет в форме языков пламени, украшенный вкраплениями ярко-красных камней, походивших на рубины. У Фэй был похожий. Заметив мой изучающий взгляд, Лайт усмехнулся. Пришлось двинуть его локтем, чтобы не зазнавался.

Со временем я начала замечать, что люди вокруг с интересом поглядывают на меня. Их тихий шёпот показался мне оглушительным. Внимание стало физически давить, и мне показалось, что даже дышу я слишком громко.

Аллан заметил моё состояние:

– Хочешь – можем уйти и поесть где-нибудь в другом месте? Просто они не до конца понимают, кто ты такая. Зря я тогда поспешил, нужно было сначала обсудить всё в Совете…

– Значит, мы ни так уже и отличаемся, – ответила я, немного расслабившись. – Мне тоже не понятно, кто я такая. Ничего, пусть смотрят, если хотят. Придётся привыкнуть, если я хочу остаться в этом месте.

Лайт улыбнулся и сжал моё плечо, а затем мы снова вернулись к еде.

– Лучше объясни мне кое-что, – попросила я, припомнив одну интересную деталь.

Аллан вопросительно изогнул брови, ожидая, что я спрошу на этот раз.

– Аллан Лайт, Сандра Фэй… вы сами выбрали себе такие странные имена?

Парень улыбнулся, словно знал, что рано или поздно я задам этот вопрос.

– Не совсем, – покачал он головой. – О своём первом рождении в качестве элементарей мы ничего не помним наверняка, но знаем, что эти имена дала нам Спирит именно в тот момент. Второе имя отражает нашу истинную сущность. У каждого из нас множество имён, и их число с годами лишь увеличивается, но имя, подаренное Спирит… оно появляется вместе с душой, с ней же и остаётся.

– Свет, – пробормотала я, и решила, что Аллану оно подходит как никакое другое. Услышав меня, он улыбнулся лучезарной улыбкой, только подтверждая мои мысли.

К концу ужина я даже стала немного привыкать к любопытным подглядываниям и перешёптываниям. Если подумать, это была не самая высокая цена за возможность жить дальше в безопасности и с крышей над головой.

Я наелась до боли в животе, и когда Аллан снова меня куда-то повёл, еле переставляла ноги. Непривычное чувство сытости было приятным. От столовой мы дошли до сталагмитовых пещер. Они начинались совсем близко и представляли собой целые улицы с домами-колоннами, возвышающимися на десятки метров над городом. Небольшие отверстия в них кое-где были заполнены светом и, вероятно, играли роль окон.

– Когда-то все комнаты в пещерах принадлежали кому-то из элементарей, но сейчас многие уже пустуют, – сказал Аллан. – Город вымирает подобно планете, на которой находится.

– И какую комнату я могу занять? Комнату… Спирит? – осторожно спросила я.

Не знаю, хотелось ли мне этого… я всё ещё не могла свыкнуться с мыслью, что могу оказаться совершенно другим человеком… другой личностью. Казалось, что я посягаю на что-то чуждое, что-то, что мне не принадлежало.

– Нет, не волнуйся. Я хочу, чтобы ты пока пожила в комнате одного моего хорошего друга… думаю, она была бы не против.

– Твой друг не в городе сейчас? Но что, если она вернётся сюда и…

– Она больше не вернётся. – Его голос перебил мой вопрос и показался таким резким, что заставил меня удивлённо поднять взгляд. Аллан шагал вперёд, его глаза смотрели прямо перед собой. Кажется, это была больная тема.

– Скажи хоть, как её звали, – попросила я. – Жить в её комнате, спать на её постели будет неправильно, если я даже не буду знать, как звали твоего друга.

Казалось, Лайт молчал целую вечность, но когда я уже отчаялась услышать от него ответ, остановился и, заглянув мне в глаза, произнёс:

– Её звали Мариса. Она была и твоим другом тоже. Надеюсь, когда-нибудь ты вспомнишь её и, вспомнив, больше никогда не забудешь.

После этих слов он двинулся дальше, а мне оставалось только послушно шагать за ним. Между колоннами-домами петляли мелкие дорожки. Пока мы добирались до места, нам повстречалось несколько элементарей. Я почти привыкла к обращаемым на меня взглядам и старалась держаться невозмутимо.

Вскоре мы уже подошли к нужной колонне. Она была самой крупной и высокой из стоящих здесь. Под потолком она срасталась со стремящимся вниз сталактитом, образуя толстый соляной столб.

– Ого, – протянула я.

– Это одна из башен Совета. Таких в городе всего пять.

Мы стали подниматься по узкой лестнице, которая примыкала к внешней стене башни, обвивалась вокруг неё всё выше.

– Что такое этот Совет? – просила я.

– Четыре самых сильных элементаря во главе с элементёром. Раньше элементари олицетворяли четыре взаимосвязанные стихии.

– И что изменилось теперь?

– Теперь везде хаос. Даже Совет не смог его избежать.

– То есть?

– Я, Сандра, Айрис… ты видела почти всех.

– Почти? Есть ещё один элементарь?

– Есть ещё один, – неохотно произнёс Аллан. – Скоро ты сможешь с ним познакомиться.

– Не похоже, чтобы ты был рад этому.

– Потому что я не рад.

Мне хотелось спросить, почему, но я решила этого не делать. Аллан и так был не в настроении, и накалять обстановку я не решилась. Кажется, он стал моим единственным другом здесь… да и во всём остальном мире – тоже.

Мы поднялись на самый верх. Лайт отворил гладкую деревянную дверь и пропустил меня внутрь пещеры. Спустя мгновение там загорелся свет. Комната была большой, но уютной. Напротив входа в противоположной стене было проделано окно, рамой которому служил широкий хрустальный обруч. На нём лежала пара подушек с белой бахромой. Под потолком, прямо над широкой кроватью с воздушным балдахином, накрытой бледно-голубым покрывалом, висела хрустальная люстра. На месте лампочек в ней горел серебристый огонь, отбрасывающий радужные искры на резные мраморные стены. Справа стояла ширма из белого дерева, за ней – белоснежная ванна, вырезанная в каменном монолите. У противоположной стены находился большой деревянный шкаф, а рядом с ним – огромное зеркало в хрустальной праве, инкрустированной вставками из бирюзы. Бирюзовая мозаика также украшала и пол, загадочно переливаясь в призрачном свете огней.

За своей спиной я чувствовала дыхание Аллана. Я знала, что он ждёт от меня каких-то слов, но от потрясения мне ничего не удавалось вымолвить. Такую роскошь мне доводилось видеть, разве что, в журналах, которыми когда-то были набиты газетные киоски.

– Это… это… – бормотала я, запинаясь. Лайт рассмеялся, но вышло у него как-то неестественно. Я хотела обернуться, но он не дал мне себя увидеть, мягко коснувшись моих плеч своими ладонями.

– Рад, что тебе нравится.

Он легко подтолкнул меня вперёд, чтобы я не стояла на пороге, но сам не вошёл. Я вопросительно взглянула на него.

– Не хочу мешать, – объяснил он. – День был долгий – поспи. С остальным мы разберёмся завтра.

Я благодарно улыбнулась и, обхватив себя руками, ещё раз огляделась. Комната не казалась безликой, здесь ощущалось чьё-то незримое присутствие, будто в ней была душа.

– В шкафу полно одежды, думаю, что-нибудь подойдёт, – кинул он, а затем быстрым и, как мне показалось, болезненным взглядом окинув помещение, собрался уходить.

– Спасибо, – сказала я ему вслед, получив в ответ: «Спокойной ночи, Роза».

Дверь с тихим шорохом закрылась за ним, и я осталась в одиночестве. Было странно ощущать себя одной спустя столько времени, когда Аллан постоянно находился рядом. Внезапно я в полной мере осознала, как сильно устала за эти пару дней. Множество событий разом навалилось на меня, и плечи осунулись. Сил не осталось даже для того, чтобы заглянуть в шкаф и найти что-нибудь подходящее для сна. Вместо этого я скинула чёрную форму, повесив её на пустующую в углу вешалку, а затем в одном белье забралась под лёгкое пуховое одеяло. Все мышцы разом расслабились. Свет сам по себе потух, оставив меня наедине с темнотой. Я лежала в кровати и смотрела, как за окном мерцают тысячи огоньков. Некоторые из них со временем гасли – элементари засыпали в собственных кроватях. Они видели сны, были живы и дышали. Удивительно.

Это была последняя мысль, успевшая проскользнуть, прежде чем моим сознанием завладел Морфей.

***

Передо мной было широкое поле, на котором золотились стройные колосья пшеницы и распускала свои белоснежные лепестки ромашка. По глубокому синему небу плыли огромные кучевые облака, от взгляда на которые голова шла кругом. Вдалеке была еле-еле различима человеческая фигура. Я поспешила к ней, утопая в высокой, по колено, траве. Воздух вместе с теплом попадал в лёгкие сквозь распахнутые губы и оставлял после себя лёгкий цветочный привкус. Я подумала, что так, наверное, и должен пахнуть солнечный свет.

Я была всё ближе, и очертания фигуры постепенно превратились в девушку. Она смеялась, кружась и раскинув в стороны изящные руки. Лёгкое белое платье расходилось от её ног мягкими волнами полупрозрачного шёлка. На левом плече у неё сверкал бирюзовый браслет.

Заметив меня, она остановилась. Длинная золотистая коса перекинулась через плечо. Лазурно-голубые глаза взглянули с неожиданной, пронизывающей нежностью.

– Аллан, – прошептала она, и когда я вложила свою ладонь в её, улыбнулась так, что и без слов мне стали понятны все её мысли. «Я люблю тебя», – читалось в этой улыбке.

Мир сузился до её больших сияющих глаз. Зрачки в них постепенно расширялись и вскоре закрыли собой всю радужку. Я утонула в их черноте, упала в пропасть неизвестности, преследуемая отголосками женского голоса, постепенно переходящего в звон: «Я люблю тебя… я люблю тебя… я…»

Резко картинка сменилась, открывая моему взору скудный морской пейзаж со свинцово-серым небом и усыпанным галькой морским берегом, за которым шумел океан, разгоняя возбуждённых непогодой чаек.

Лёгкость, навеянная светлыми красками предыдущего сна, мгновенно рассеялась, будто той никогда и не существовало. На смену ей пришло что-то тёмное, разжигающее в жилах ледяной огонь ненависти и порока.

И тогда я увидела их. Шесть фигур, от которых исходило магическое сияние. Они были подобны божествам. Четверо женщин и двое мужчин – все голубоглазые и прекрасные, стирающие в порошок своим великолепием.

Моё сердце, запутавшись во тьме, дрогнуло, а потом расцвело в предвкушении ядовитым цветком, разливая по телу животное желание обладать. Убить. Растерзать. Моё тело само кинулось вперёд, опережая разум. Зверь сорвался с цепи, и перед глазами вдруг снова возникла золотоволосая девушка. Мои зубы с лёгкостью сомкнулись вокруг её шеи.