Читать книгу Он настоящий. Роман - Алиса Рофт - Страница 5

День второй

Очередной день, пусть и начался как многие предыдущие (обеденный ритуал – проснувшись, выпить стакан кофе совместно с выкуренной сигаретой), но приобрел отличительную особенность. В моих мимолетных фантазиях раз за разом появлялся образ парня с пляжа. И эти фантазии были наполнены безумством и сексом, вызывали улыбку на лице.

Я сидела на диване, за журнальным столиком, в своей небольшой, но с уютом оформленной съемной квартире. Держала в руке стакан с кофе, смотрела на темную поверхность напитка, попыталась переключиться и вспомнить сон, увиденный прошедшей ночью. Ее я провела на этом же диване, оставила включенным телевизор, закрыв дверь в спальню.

Воспоминание промелькнуло в действии, будто отрывком из фильма. «Невидимый друг» приснился мне в облике собаки. Мохнатый золотистый ретривер (намного превышающий размеры ретривера из жизни) сидел напротив меня на освещенной лучами сибирского летнего солнца поляне, покрытой зеленой травой и ромашками.

– Отгадай загадку. Кто может быть объектом вожделения многих мужчин и не испытывать ни к одному из них никакой страсти? – Он вскинул глаза к чистому небу и как бы между прочим завилял хвостом, сбивая им бело-желтые цветы.

– Лесбиянка? – предположила я и развела руками с раскрытыми ладонями, теряясь в догадках.

Поддавшись на его глупую провокацию, действительно разгадывала загадку.

– Неправильно, – помотал он своей мохнатой мордой и продолжил говорить: – Подсказка. Она перед многими обнажает свое тело по ночам, нисколько не заморачиваясь, а днем становится стеснительной девственницей.

– Стриптизерша?

– Не совсем правильно. Двинутая стриптизерша.

– Кто из нас двинутый, так это ты, – нахмуренно бросила я.

– Тут, вероятно, мы оба правы. Двинутая стриптизерша и ее двинутый друг. – Он положил на мое плечо свою меховую тяжелую лапищу. – Почему собаки смеяться не умеют, ты не знаешь?

– Они и говорить не умеют, а ты говоришь. Хватит ерунду нести. Куда ты вчера запропастился?

– Да ладно, не злись. Тебе и одной отлично удалось произвести хорошее впечатление на нового знакомого. – Он смотрел на меня круглыми голубыми глазами, не испытывая ни капли сожаления. – Ну, когда пойдешь на свидание?

С грустью, кротко вздохнув, я пожала одним свободным плечом.

– Понимаю, ты устала и запуталась. Но я бы тебе посоветовал встретиться с ним уже сегодня вечером. – Он улыбнулся, обнажив свои белые клыки, длинный язык вывалился из пасти.

– Может быть. – Я убрала его лапу со своего плеча. – В любом случае вечером может «зайти» заказ, и придется выходить на работу.

– Пошли к черту работу. Сколько можно? Скажи, что заболела, и иди на свидание, – настойчиво проговорил «невидимый друг» – пес.

– Получается, что перерыв в свиданиях надолго не затянулся? Они же ни к чему хорошему не приводили. И вообще, ты знаешь, мне немного страшно. Этот Миша как-то странно на меня действует. – Я посмотрела на милую морду друга и, немного прищурившись, добавила: – Ты ведь умалчиваешь о чем чем-то интересном, так?

– Ни о чем я не умалчиваю, – оправдался он. – Лучше обними меня, погладь, посмотри, какой я сегодня хорошенький и мягкий.

Сидя на задних лапах, он выгнул спину и гордо поднял кончик носа кверху. Подул ветер, и его длинная золотистая шерсть пошла волнами вдоль тела.

– Ага, само очарование. – Я придвинулась к нему ближе и крепко обняла его мохнатую толстую шею. Он уткнулся носом в мои волосы. – Несмотря ни на что, я тебя очень люблю.

– А так, как я тебя люблю, навряд ли сможет любить кто-то еще, – пробубнил пес.

– Ну да, ты же сейчас собака, преданный друг, – произнесла я с иронией, потрепав его косматую большую голову. – Все, закончим обмен сантиментами. – И выпустила из своих объятий. – Если он предложит встретиться сегодня, я соглашусь.

Пронзительно лая и весело виляя хвостом, пес начал бегать вокруг меня, притаптывая ромашки. Носился, как щенок, которому наконец разрешили вдоволь разгуляться в чистом поле. Кувыркаться начал. Взвизгнул, потому как чуть шею себе не свернул. В номинации на премию под девизом «Все мы дураки, но некоторые особенно», он бы мог претендовать на почетное первое место.

Воспоминания прервал сигнал телефона, заиграла короткая мелодия, оповещающая о полученном сообщении. Разумеется, «Анна наивная» надеялась, что это будет Миша, и ведь не ошиблась. Он предложил прогуляться до набережной и провести вечер в одном из прибрежных баров.

21.00

Закончив все действия, связанные с нанесением макияжа (а я старалась), и посмотрев на свое зеркальное отражение, я осталась недовольна результатом. Следы усталости, накопившейся после многих бессонных ночей, что отражалась в припухших глазах и синяках под ними, не могла скрыть даже дорогостоящая косметика. Я вспоминала всех тех мужчин, к которым приезжала веселить за их же деньги. Они обладали не только большим количеством денег, но и большим количеством девушек. Каждый из них говорил мне почти одно и то же, дословно: «Ты сама не понимаешь, насколько ты красива». Эти всплывшие в памяти слова смогли помочь и внушили уверенность в своей привлекательности. Я еще раз провела расческой по своим длинным светлым волосам и кинула ее на полку в прихожей, после чего вышла из квартиры.

Но спускаясь по лестнице, «Анна неуверенная» вновь начала сомневаться. На этот раз – в правильности выбранной одежды и в подобранной под нее обуви. Пожалуй, не стоило надевать босоножки на шпильках и короткое красное платье. Быть может, я выглядела вульгарно, ведь это платье почти не прикрывало тело, хотя, с другой стороны, Мише может понравиться и он испытает чувство восхищения. Обратит внимание на мои длинные ноги, тонкую талию под обтягивающей тканью платья, и мой наряд придется ему по вкусу.

«Значит, так, – подумала я, остановившись и держась за ручку стеклянной двери подъезда, – похоже, этот Миша мне и вправду очень понравился, если я перебираю в своих мыслях все эти варианты». Собравшись с духом, я открыла дверь, подняла гордо голову и уверенной походкой, покачивая бедрами в такт стуку каблуков, направилась навстречу к парню с пляжа.

Он уже ждал меня, мой, хотя бы на сегодня, высокий привлекательный спортсмен-здоровяк, в темных потертых джинсах и в футболке, подчеркивающей его подтянутый торс. Стоял на тротуаре у дороги, наблюдая за происходящим вокруг сдержанным и непроницаемым взглядом. Любая на моем месте поверила бы в то, что его профессиональная деятельность связана с охраной и поддержанием порядка.

Ощущение неловкости и желания поиска своих недостатков с новой силой обрушилось на «Анну неуверенную», выливаясь в чувство детской стеснительности. Осталось еще, чтобы щеки засияли краснотой смущения, и все, стандартная ситуация девочки на первом свидании.

Остановившись рядом с Мишей, я мило улыбнулась. Настолько мило, что, мне кажется, перестаралась.

– Привет, – наклонившись, он коротко поцеловал меня в щеку, рядом с уголком губ, стоял совсем близко, смотрел сверху вниз.

– Привет, – проронила я, не в силах сдвинуться с места, в очередной раз будто язык проглотила.

Я не могла не заметить странность его взгляда, который заметался по моему лицу, на долю секунды задерживаясь на его очертаниях, а затем остановился. Миша начал вглядываться в мои глаза, отчего на его губах, почти незаметно, промелькнула улыбка с некой долей сожаления. Честно говоря, стало мне как-то не по себе. Он будто увидел во мне уже давно знакомого человека и не мог поверить в то, что мы встретились вновь, где-то в глубине извиняясь за бесчисленное количество времени, отделявшее нас пропастью долгих лет.

Как я это смогла понять? Ума не приложу. Возможно, показалось. Слов «невидимого друга», подтверждающих достоверность предположений, я не услышала.

– Ну что, прогуляемся до бара? – проговорил он своим низким голосом, преисполненным спокойствия.

– Давай прогуляемся, – согласилась я, в очередной раз просияв улыбкой.

***

Мы заняли места за широкой деревянной барной стойкой в одном из кафе, расположенных на песчаном пляже Бат-Яма. Освежающий морской ветер разгуливал по отрытой бревенчатой веранде, освещенной разноцветными огнями. Зажигательная клубная музыка пробивалась сквозь гомон посетителей.

Миша придвинулся ко мне настолько близко, что наши стулья встали впритык, тем самым он увеличил расстояние между собой и сидевшей по соседству с ним молодой темноволосой израильтянкой. За время ожидания бармена она, будто случайно, несколько раз коснулась Миши локтем и коленом, пытаясь обратить на себя внимание.

Да уж, наглости и дерзости большинству израильтянок не занимать. И попробуй хоть одной возрази, моментально обрушит шквал нервных криков, пусть и не права будет, пусть и доводы ее глупы и необоснованны, все равно обольет грязью основательно. Разногласия с такими девицами я обычно решала быстро и просто. Работая в стриптиз-кубе, часто сталкивалась с нападками со стороны задиристых стриптизерш-израильтянок. По красоте они, само собой, уступали девушкам славянской внешности, соответственно, самые богатые посетители клуба были заинтересованы больше в нас (русских и украинках). Они делились своей щедростью – угощали напитками, удерживали чаевыми, лишь бы продлить минуты общения. Все, что оставалось израильтянкам – показывать свой горячий нрав на нас. За годы работы в клубе они научились отодвигать конкуренток в сторону. На каждом постоянном клиенте вешали воображаемый ярлык «частная собственность», и русские девочки старались с такими клиентами надолго не задерживаться. Система их исправно работала, но (как уничтожить систему – сломать) нескольких стычек с рукоприкладством хватило для того, чтобы эти нахальные девицы больше меня не доставали. Так стриптизерши дрались за бумажки с несмываемой краской, причем я больше отстаивала свои принципы, а получилось, что и бумажки еще отстояла.

Бросив короткий взгляд за спину Миши на его вульгарную соседку (которая сидела пусть уже не на столь близком от него расстоянии), я представила, как ее длинный нос ударяется с хрустом о барную стойку, стоило лишь резко и с силой надавить на ее затылок. Причем все эти мысли, ассоциации и воспоминания промелькнули так быстро, что в реальном времени все заняло от силы секунд пять. Заиграл во мне инстинкт собственницы. И к кому? К человеку, которого я и знать не знала толком.

Мишу, разумеется, все это мало интересовало, он достал из кармана джинсов пачку облегченного Marlboro и положил ее на стол. Закинул руку на спинку моего стула, приобняв за плечи, и мне вдруг так хорошо и тепло на душе стало от того, что он был здесь и сейчас рядом.

– А я думала, что спортсмены не курят, – шутя сказала я и достала из пачки сигарету.

– Ты удивишься, но не только курят. – Он чикнул зажигалкой, давая мне прикурить. – Закажи виски, ты же разбираешься, – предложил он и протянул мне меню с алкогольными напитками.

Пусть барменом я не являлась, но в виски на самом деле неплохо разбиралась.

– Могу и без меню, пробовал Macallan?

– Нет, но хочу попробовать.

Я решила блеснуть знаниями, указав на дорогой односолодовый виски. Не имею представления, как обстоят дела у Миши с финансовыми возможностями, но заказ даже пары стопок обойдется в немалую сумму. А я на свидание никогда не беру кошелек и никогда еще не сталкивалась с такой ситуацией, в которой он бы мог пригодиться.

– Два шота Macallan, – обратился Миша к подошедшему бармену.

Бармен разлил золотистый напиток двадцатипятилетней выдержки по стопкам, мы с Мишей подняли их, соприкоснулись со звоном краями и быстро выпили. Запрокинув голову для того, чтобы сделать глоток, я почувствовала резкую боль в мышцах шеи. Они постоянно побаливали после ночей, проведенных на работе, ведь мне приходилось крутить головой, чтобы волосы развевались, как по ветру, взлетали вверх от каждого движения и завораживающе, немного растрепавшись, падали на плечи. Мне казалось, что это добавляло сексуальности. Я сдержала эмоции, не давая им отразиться на лице, теплота алкоголя с привкусом карамели, начав растекаться по телу, быстро заглушила боль.

Миша заказал еще по паре стопок. Мы непринужденно беседовали. Я с интересом слушала его, задавала вопросы, желая разузнать как можно больше о нем и понять, что же он за личность, но он как-то уклончиво отвечал. Пытался шутить, и я смеялась над его шутками. Пытался флиртовать, и я смущалась, когда он касался меня. Все казалось интересной игрой, в которую мне очень понравилось с ним играть.

Миша заказал еще по паре стопок. Бармена угостил. Тот попросил оставить в залог кредитную карту. Протягивая её ему, Миша дал свое разрешение снять чаевые, уточнил – пару сотен. И глаза юного бармена просияли радостью с почтительной благодарностью.

Двадцатка на чай – это как положено, пятьдесят уже льстит, сто редко бывает, а две сотни так вообще исключение из правил. Может, цену себе набивает, подумала я. Теперь я могла только предполагать и догадываться, ведь мой друг ничего мне до сих пор не желал рассказывать.

– Хочешь прогуляться? – предложил Миша, и я с радостью его поддержала.

***

Море после полуночи было спокойным, мы с Мишей брели вдоль прибоя, шли по влажному прохладному песку, немного опьяневшие от выбранного мною виски. Ночной пляж, заполненный опустевшими пластиковыми лежаками со столиками, освещали протянувшиеся вдоль побережья фонари, установленные на высоких металлических столбах. А в затемненных участках, недосягаемых для света, скрываясь от лишних глаз, расположились влюбленные парочки. Кроме них, изрядно выпивших туристов и эфиопов, поджидающих момента, когда эти самые туристы оставят одежду на берегу и пойдут плавать в море, для того чтобы обшарить их карманы, больше никого не встретилось.

– В чем ты еще так же хорошо разбираешься, как в виски? – задал свой вопрос Миша.

– Так я взяла и рассказала тебе все свои секреты, – шутливо ответила я.

– Да ладно, не надо быть такой скрытной. У каждого же есть своя история, мне, например, интересна твоя.

Рассказ о моей жизни прозвучал бы для него ложью, состоявшей из придуманных моментов. Правду я не могла рассказать. Представляю его разочарованное и удивленное лицо, когда скажу, что на самом деле я вовсе не бармен и никогда им не была. За время работы в стриптиз-клубе дружила с барменшами, потому и знаю некоторые особенности их работы. Или про период, проведенный под блокирующими разум таблетками. Да, или про пристрастие к виски. Можно, в принципе, и еще много чего припомнить, но лучше, думаю, не стоит.

– Смотри, девушки любят болтать без остановки, потом тебе самому надоест слушать. – Шагая расслабленной походкой, я то и дело неуклюже натыкалась плечом на плечо Миши, слегка толкая его.

– Но все же начинается с общения, – как бы ненавязчиво заметил он.

– Только вот в большинстве случаев парень с девушкой знакомятся не для того, чтобы разговаривать, – бросила я ему намек.

– Тут я не спорю, – он быстро его уловил. – Но надо же дойти до всего постепенно. Или ты хочешь пропустить официальную часть? – По его лукавой улыбке можно было понять, что не такой он уж и сторонник «официальных частей».

– Ну не знаю, – с загадкой в голосе ответила я.

Он остановился, притянул меня к себе. Положил руки на мою талию и посмотрел прямо в глаза, так проникновенно, безмолвно, отчего во мне все встрепенулось. Сразу захотелось прижаться к нему сильнее, всем телом, и я крепко обняла его. Он склонил голову, я смогла ощутить его прерывистое дыхание на своих губах.

Говорят, самый первый поцелуй в жизни незабываем. Те еще глупости. По-моему, незабываем первый поцелуй с каждым по-настоящему желанным тебе человеком. Ведь такие люди нечасто встречаются, и с ними всегда интересно впервые целоваться, а тот наивный первый неизвестно когда случившийся поцелуй уходит на задний план, становится отголоском смешного момента прошлого, который когда-то казался таким значимым.

Еще в первую нашу встречу с Мишей в кафе на пляже, когда он рассказывал мне о чем-то на закате, я то и дело заостряла внимание на его губах, представляя, как они будут целовать меня, причем везде. Время от времени наигранно делала вид заинтересованного слушателя, думая совершенно о других вещах, не связанных с разговорами.

Он поцеловал меня уверенно, страстно и грубо одновременно, отдавая себя и испытывая всю бурю эмоций. Жадно обнимал, сжимая в своих «медвежьих объятиях». Я чувствовала его полные влажные губы, мои руки обвивали его большую шею, скользили по крепким плечам. Его не хотелось отпускать, от него не хотелось уходить и с ним не хотелось останавливаться. Ему удалось вызвать во мне сильное физическое влечение. Он всего лишь очень привлекательный парень, сказала я сама себе, обычная реакция взбушевавшихся гормонов на так называемый тактильный контакт. А еще с ума сойти как сексуален, возбуждающе мужественен, силен…

Так, стоп, все, включите свет, облейте меня ледяной водой, пинок под зад тоже подойдет, лишь бы мои гормоны прекратили свое бешенство.

Я остановилась, Миша не сразу открыл глаза.

– И о чем ты хотел поговорить? – Я посмотрела на него спокойным и уверенным взглядом, как будто у меня все было под контролем (притворно, но правдоподобно, мне многие эмоции не составляло труда достоверно воспроизводить).

Миша ухмыльнулся. Он все еще удерживал меня в своих объятиях, пребывание в которых мне очень хотелось продлить.

– О чем угодно и, как сама намекнула, не только поговорить. Ты мне безумно нравишься. Я бы уехал с тобой прямо сейчас куда угодно на несколько дней.

– Что, пара-тройка стопок виски – и твою голову начали посещать сумасшедшие идеи? – решила я отшутиться.

– Совсем нет, – заверил меня он. Глядя на него, я поняла, что он настроен серьезно.

– Если так, то с радостью. Пошли собирать чемоданы. У тебя деньги на поездку есть? Я, вообще-то, бедный бармен, – сказала я с сарказмом.

– Для такого случая я найду.

По большому счету ему и искать их не нужно было, но об этом мне еще не было известно (данная подробность выяснится позже).

– И куда поедем?

– Куда захочешь, – сказал он с таким видом, будто осуществить задуманное можно было без малейших проблем.

– Ты правда мог бы вот так сорваться?

– Идем. – Он взял меня за руку и повел за собой к шезлонгам, что стояли ровными рядами вдоль берега, сел на один из них, усадил к себе на колени и продолжил: – Всем нам иногда хочется сделать что-то спонтанное. Сколько можно каждый день заниматься одним и тем же?

– Но не всегда то, что хочется, совпадает с нашими возможностями. Я не могу взять и все бросить.

Хотя кого я обманываю? Что мне было бросать – скопление небольшого количества бездушных вещей в съемной квартире? Да и вообще, хотелось бы мне пуститься с этим парнем в какую-нибудь авантюру. Совет «невидимого друга» в данный момент был просто жизненно необходим. Не составило бы труда узнать, в какие игры играет Миша, или, наоборот, удостовериться в правдивости его слов. Но дружок мой сегодня молчал, оставив меня без своих очень нужных подсказок. А мог бы ответить. Хотя бы что-нибудь, немного высказаться.

«Нет, не хочешь?» Не захотел, не высказался.

– Понимаю, – сказал Миша с легким разочарованием в голосе. – И когда мы теперь увидимся?

– Выходной у меня через пару дней, приглашай, предлагай. – Я приобняла его за шею и вдруг поймала себя на мысли – мне совершенно не хочется провести эти пару дней без него.

Неожиданно. Подобного желания по отношению к парню у меня еще не возникало.

– Я что-нибудь придумаю. – Он лег в шезлонг и притянул меня к себе.

Я лежала на Мише, потому как со своей комплекцией он занимал все пространство, в его объятиях было уютней, чем в собственной привычной кровати, эти большие руки, что обвивали мою талию… его руки… Казалось, будто под ними я стала миниатюрной и беззащитной. Не той «Анной – мне все проблемы по плечу», а получившей заботу и надежность. Мол, мои проблемы теперь могут стать и его проблемами, а на двоих их уже меньше. И завтра не нужно будет, проснувшись, ломать голову – а куда бы сегодня податься, чем себя занять, чтобы подольше не возвращаться туда, куда и незачем возвращаться.

А почему бы и нет? Хотя бы на несколько дней.

Да, у меня был «невидимый друг», он обо мне заботился и помогал как никто другой, но он же был таким бестелесным и неосязаемым (веслами все равно приходилось грести мне), он существовал там, а я здесь, каждый в своем мире. Окончательное мнение о том, кто он и с чего вызвался помогать, у меня сложилось совсем недавно, я долго строила предположения. И за все это время мои предположения ни подтвердить, ни опровергнуть друг не мог. Эта тема никогда не обсуждалась.

– Почему у тебя нет парня или мужа? И телефон твой молчит весь вечер, а не разрывается от звонков или сообщений? С твоими внешними данными у тебя точно должно быть много поклонников. – Миша не оставлял попыток разузнать подробности моей жизни.

– Я отключила телефон. – Сказав с иронией, я поставила локти на его твердую грудь, упираясь подбородком в ладони. – Ты свой тоже?

Он не ответил, лишь легкая ухмылка заиграла на его лице.

– На самом деле я уже перестала со всеми общаться, лишняя трата времени на людей, с которыми поддерживаешь это общение, лишь бы просто занять себя чем-то и на случай, если нужна будет компания на вечер. Ни к одному из них меня не особо и тянуло. Все не то. Надоело. – Я замолчала и опустила голову на плечо Миши, положив ладонь на его живот.

«Эй! – позвала я мысленно „невидимого друга“. – Посмотри, что я сейчас сказала. С чего вдруг меня потянуло на искренность? Где ты?» Его молчание уже начало злить и выводить из себя. В объятиях Миши я искала успокоение, и они мне его давали. Сильнее прижавшись к нему, я уткнулась головой в его горячую шею. Ждала объяснений друга, но кроме шума прибоя ничего так и не услышала.

– А почему ты один? – спросила я, так и не поднимая головы, скользнула носом вдоль его твердой теплой шеи, вдыхая приятный запах мужских духов.

– Я был женат, но потерял ее, несчастный случай, – пояснил он, и после недолгого молчания добавил: – Многое со временем забывается. Я смирился с обстоятельствами и продолжил жить дальше. – Так, бросил, не показывая своих чувств, и перевел разговор на то, к чему, по его мнению, я испытывала интерес. – Может, выпьем еще по чейсеру?

– Да, выпьем. Просто с тобой так уютно. Не хочется вставать.

Нет, к виски мой интерес уже пропал.

– Не говори, я так и уснуть могу.

– И будешь храпеть как медведь. – Приподняв голову, я заглянула в его лицо.

– Обязательно, – подчеркнул он, ласково улыбаясь.

***

Мы зашли в очередной прибрежный бар (протянувшиеся вдоль линии пляжей Бат-Яма, они располагаются один за другим, только отличаются своеобразной тематикой меню, вывесками и цветами в интерьере) и выпили еще по нескольку стопок полюбившегося уже обоим Macallan. Когда стихла музыка и бар стали закрывать, Миша предложил проводить меня домой. Медленно встававшее солнце понемногу освещало чистое небо над Израилем и пустынные улицы, все еще не потревоженные беспокойством людей, которые вскоре будут спешить на работу.

Признаюсь, я сгорала от желания пригласить Мишу к себе под предлогом «выпить чай с печеньем», до безумия хотелось этого парня. Но все же я решила показать себя с хорошей стороны – я, кому было наплевать на мнение всех окружающих, как и на них самих.

И вот она для тебя, Миша, «Анна – идеальная девушка», положительная, уравновешенная и терпеливая.

Миша поднялся со мной, сопроводив до двери квартиры, долго целовал, намекая, что не хочет расставаться, но «Анна – идеальная девушка» нашла в себе силы и попрощалась. Я не стала заходить в душ, мне нравился его запах, оставшийся на коже. Посланное Мишей сообщение с пожеланием видеть только приятные сны вызвало чувство теплой радости. Я представила, как он возвращается домой по залитой утренним светом улице и все еще думает обо мне. Сентиментальные глупости, но приятно.

Лежа в кровати, в темноте спальной комнаты я в очередной раз попробовала позвать «невидимого друга».

– Я с тобой, – отозвался он. Удосужился наконец порадовать меня своим присутствием.

– О, ну неужели! – раздраженно высказалась я. – Ты не думаешь, что тебе стоило появиться несколькими часами ранее?

– Прости, не смог.

– Раньше постоянно мог, а теперь не смог? – Я привстала в кровати, поджав колени к груди.

– Не злись. Я кое-где побывал, отлично время провел, не только же тебе наслаждаться радостями жизни. Лучше скажи, он тебе нравится?

Какие еще радости жизни? Он же не жив, не мертв.

– Ясное дело, нравится, но я хотела узнать, кто он. Потому что есть в нем что-то странное и безумно притягательное. Его поцелуи, его прикосновения, я все чувствовала и не хотела ничего представлять. Мне тяжело в это поверить.

– Будь собой и наслаждайся тем, что есть. Лишние подозрения этому только мешают.

– Так ты мне расскажешь или нет? Не испытывай мое терпение.

Ответа так и не последовало. Я не знала, как, собственно, реагировать на его непонятное поведение. Хотела было вспылить, но быстро передумала, понимала, что спор с ним – бесполезная затея.

– Отлично, не хочешь – не говори. – С затаенной обидой я зарылась под одеяло и укрылась им с головой в ожидании, когда начнется действие снотворной таблетки.