Читать книгу Альпийская форточка - Алла Горбунова - Страница 12

Ты – молния. Закон миров

тебе не выступит порукой,

и бьёт стремительно не в бровь

стрела, сорвавшаяся с лука.

И там, где ты произойдёшь,

твои бесчисленны щедроты,

но ждать тебя нельзя: ты дождь,

но вне погоды и природы.

Что революция, война

и смена правящих династий?

И полководцев имена

тебя являют лишь отчасти.

Вчера был случай: утонул

мужик в ведре. Он верил в случай.

И оттого он утонул,

что был чертовски невезучий.

«Не плюй в стакан – случится пить».

Увидишь сон, как виночерпий.

В подблюдной песне будешь петь

о том, что предсказали черти:

о том, что вынется кому,

то сбудется и не минует,

как день меняет тьму на тьму:

ночную тьму на тьму дневную,

что делается и берёт

начало, или происходит,

как Волга из тверских болот

и взрыв на порохо-заводе.

Предел. Начало и конец.

Межа и грань. Рубеж. Граница.

А я и ключник и творец,

а я и шуйца и десница,

как будто агнец и денница

(что морю – берег, жизни – смерть),

порфироносная царица,

и лён жены, и мужа медь.

И встреча, где меня и нет:

чем я быстрей, тем буду позже.

И травма: в зубы, и минет,

и десять раз ещё по роже,

мне восемь лет, мне девять лет.

Утрата Рая. Лёгкость боли.

И этот шрам, и этот след,

и паралич любви и воли,

как будто потушили свет,

и в вену героин вкололи,

чтоб видеть сон, что я поэт —

почти святой в дрянной юдоли.

И мёртв Сократ. И Бог распят.

«Свобода, равенство и братство!» —

у стен Бастилии кричат.

И в тунеядстве, пьянстве, б***стве

лесбийском свальном я зачат,

но ты себя отдашь мне даром,

и ты воздашь собой стократ,

мгновеньем, молнией, ударом.

…Вдыхать тебя, как никотин,

и знать, что знать тебя нельзя мне,

но можно в истине ходить,

как праведники со слезами.

Ты – молния. Зигзагом – шрам,

без места сам, но держишь место

всем утопическим мирам:

и Раю моему, и детству.

Ты выпадаешь, как игра —

броски мелькающие в кости.

И рану не зашьёт игла,

и бездна собирает в горсти

планеты, звёзды и людей,

и всех зверей, и все растенья, —

всё в крови Божьей и ничьей,

во сретенье и средостенье.