Читать книгу Дом для меня 2 - Амита Скай - Страница 6

Голову немного мутило, но доделать оставалось совсем чуть-чуть, поэтому Лер, задавив все сигналы уставшего, голодного и, кажется, немного простывшего организма, завершал электрическую разводку на последнем участке объекта. Руки мелко подрагивали от усталости, а мысли навязчиво крутились вокруг проклятущей кровати, которую позавчера привезли и тогда же собрали нанятые сборщики и к которой Лер все никак не мог привыкнуть. Хотя дело, конечно, было не в кровати, Лер просто не хотел, чтобы в его доме были крупные изменения, совершенные Самсоном.

Лер считал собственные заскоки идиотизмом, но ничего с собой поделать не мог. Словно его дом – это он сам, и Лер не хотел, чтобы пространство в нем завоевывал Самсон. Лер не терял надежды когда-нибудь избавиться от своих больных чувств, и когда Самсон уезжал, Леру нравилось, что его дом оставался таким, каким был до появления в нем Самсона. Словно целостность и неизменность дома гарантировала сохранность Лера. А новая дорогая кровать не вписывалась в интерьер, точнее, он был для нее слишком простым. Правда был еще купленный Самсоном телек, но с его появлением в доме Лер как-то быстро смирился, особенно когда к нему присоединилась навороченная игровая приставка.

Темно-зеленый, почти черный бархат кровати смотрелся немного неуместно в обшитой вагонкой спальне. Лер любил необременяющую простоту, все эти дорогие элементы в интерьере его больше отвлекали. Точнее, в доме того же Васильцева или Самсона все это не мешало, даже нравилось, но в своем доме Лер хотел простоты и пространства, и если бы не Самсон, Лер бы, наверное, так и оставил один матрас, а теперь эта нелепая шикарная кровать стоит в спальне словно чужеродный элемент.

Лер закрыл глаза и приказал себе больше не думать об этом, нужно просто попытаться привыкнуть. В чьей-то будущей квартире горел свет от строительной лампы, освещая холодные бетонные стены с законченной разводкой. Лер поднялся и, облокотившись на подоконник, устало потер глаза. Снова болели связки. Лер подвернул ногу уже почти год назад, а связки беспокоили до сих пор, особенно в первое время после начала регулярных пробежек, но потом вроде боли постепенно сошли на нет, и вот опять, а еще очень хотелось есть, обедал Лер в двенадцать, а на часах было уже начало девятого, за окном мела метель и на стройке очевидно остался только он и охранник, который ждал, пока Лер закончит, чтобы выпустить собак.

Собрав инструменты и убрав за собой мусор, Лер вышел на улицу, пониже натянул шапку и заспешил к посту охраны.

– Засиделся ты, Валерыч, – пробухтел Боря. – Уже все разъехались, как добираться будешь?

Лер хотел сказать, что вызовет такси, но когда достал телефон из карман куртки, которую только-только сменил с рабочей на свою, тот мигнул из последних сил оповещением о десяти пропущенных от Самсона, сколькими-то непрочитанными сообщениями и сдох.

– Дойду до остановки, а там на девять часов должна быть маршрутка.

– Кабы ты не околел, пока дойдешь. Может, останешься? Тут переночуешь, в пять сменщик придет, и я тебя отвезу.

– Не-не! – улыбнулся Лер. – Я дойду.

– Ну бывай, и повнимательнее по дороге, все тротуары замело, кабы не сбили.

– Ага.

Лер до конца застегнул ворот куртки, натянул капюшон и спрятал руки в карманы. Ругая самого себя за перчатки, которые у него отродясь надолго не задерживались, сколько бы Лер их ни покупал и ни обещал себе, что будет носить.

До остановки Лер успел добраться как раз тогда, когда уже уехавший автобус еще было видно, до того как тот повернул.

– Вот блин…

Лер уже пританцовывал от холода, но делать было нечего, следующая маршрутка будет в лучшем случае через полчаса, а скорее всего через час. Пришлось идти вдоль дороги в надежде выцепить такси. Через три остановки Лер добрел до круглосуточного магазина, в который забежал погреться, купив кефир, сосиски, селедку и мороженое… Последнее было местного производства, без яркой упаковки, но очень вкусное. Местные раскупали его в любое время года, и Лер не смог пройти мимо. Уже подходя к прозрачной двери магазина, Лер заметил проезжающую мимо машину Самсона. Лер узнал ее сразу, потому что таких дорогих машин в их деревне было наперечет.

Очевидно Самсон потерял Лера и ездил по маршруту в его поисках. Испуганный и радостный Лер рванул за машиной. Несмотря на то что Самсон ехал не очень быстро, километр Лер точно пробежал за машиной, прежде чем нога окончательно разболелась из-за неподходящей обуви, как предполагал Лер, когда его наконец заметили. Лер уже отчаялся к тому времени и почти сдался.

– Ты, блядь, ебанутый?! – заорал выскочивший из машины Самсон. – Я уже чего, блядь, только не передумал! Кретина кусок!

Самсон схватил улыбающегося и прихрамывающего Лера за шкирку и поволок в машину.

– Придурок, бля! Я тебе че, Пенелопа, бля, из Одиссеи ждать тебя у окна?!

– Прости. – Лер, счастливый, что ему не придется мерзнуть на улице еще как минимум час, пока до дома доберется, притянул к себе и поцеловал явно взволнованного Самсона, забота у которого часто проявлялась именно таким образом.

– Прости… – передразнил Самсон, остывая. – Я третий круг наматываю, уже на стройку твою заехал, охранник сказал, что ты ушел двадцать минут назад. Где ты шлялся, я медленно ехал, но тебя не увидел?!

– Я в одном месте решил срезать через дворы.

– Идиотина, бля, вози с собой аккумулятор для зарядки! Я его тебе для чего купил?!

Они доехали до дома, нога окончательно разболелась, и пару метров до ступенек Лер с трудом дошел, пока его не подхватил Самсон. Патриций традиционно ломился в дверь, завывая, запрыгнув на Лера, как только та открылась. И Лер поймал себя на мысли, что сердце уже не замирает от страха в такие моменты, кажется, он почти привык.

– Да свали ж ты, бля! – рявкнул Самсон, когда поймал Лера, который чуть не завалился из-за прыгнувшей на грудь собаки.

Дома Лер окончательно почувствовал себя счастливым, усевшись на скамейке в прихожей и слушая Самсона, который пошел на второй круг ворчания. Раздеваться было лень, и Лер просто сидел, наблюдая, как мерцает кривовато развешенная гирлянда на стене за диваном и елочка на окне, как Самсон ворча разогревает ароматную картошку с котлетами. Лер представил, как сейчас еще и селедку с ней заточит, которую купил в круглосуточном, вместе со свежим черным хлебом, прикрыл глаза от удовольствия и заснул.

– Ну еб твою мать! – восхитился Самсон, увидев заснувшего на скамейке Лера, которого из-за висящих курток можно даже не заметить, если не знать где искать.

Лер проснулся, когда с него начали осторожно стягивать куртку.

– Ой… – Он сонно заморгал. – Прости. Кажется, я заснул.

– Лучше б извинился за то, что ты идиот, – давя улыбку, проворчал Самсон. – Мне бы полегчало. Не дай бог ты завтра заболеешь!

– Не начинай… – Лер поднялся со скамейки и похромал на кухню.

– Я еще не начинал! Не нашлось другого места для работы?

Следующий час прошел в вялых спорах о работе. Самсон не настаивал, но снова предложил, если Леру неймется, работать в его фирме. Лер, естественно, отказался. А потом они поцапались из-за какой-то фигни и разорались так, что к ним подключился Патриций, закрепив всю нелепость перебранки.

– Ты себя угробишь, тупица, – уже спокойнее сказал Самсон, снимая закипевший чайник с плиты. – Что это за работа до поздней ночи?

– Я хотел доделать все наконец до конца, чтобы завтра лишний раз не выходить. Отдохнуть.

Чистил зубы Лер уже через силу, клюя носом и засыпая на ходу. Самсон застал Лера прислонившегося лбом к стене у раковины и, кажется, стремительно погружающегося в сон стоя. Забрав у Лера щетку, Самсон повел очнувшегося от прикосновения к себе Лера в спальню.

– Хорошо, ты еще где-нибудь на дороге не заснул… – пробормотал Самсон.

– Я бы…

– Да заткнись ты, – беззлобно бросил Самсон. – Я на тебя маячок установлю, чтобы знать в следующий раз в каком сугробе тебя искать.

Пока Самсон ходил за мазью для ноги Лера, тот окончательно заснул, так и не дотянув на себя тяжелое одеяло. Самсон сел на край кровати, взял в руки припухшую щиколотку и, выдавив гель, принялся втирать его в пострадавшую ногу. Когда тот почти впитался, спящий Лер зашелся в кашле. Самсон прикрыл глаза и медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Ему было тяжело с Лером. Он его любил и бесил одновременно. Лер все делал не так, и эта его выходка с лосем… Самсон потом еще долго объяснял, что за чудо он приволок на охоту. Если бы не Самсон, тут бы уже куча котов жила, потому что Лер – добрая душа, жалел всех.

А еще Самсона капитально напрягало то, что он абсолютно не понимал, что у Лера в голове. Тот словно жил в какой-то своей параллельной реальности и стоило ему погрузиться в свое задумчивое, отстраненное состояние, как Самсон остро чувствовал, как оставаясь на своих местах, меж ними тем не менее стремительно растет непреодолимое расстояние. В такие моменты хотелось взять Лера за плечи и встряхнуть, чтобы вернуть его себе.

Самсон выключил свет и застыл у окна, за котором набирала обороты вьюга. Уличный свет фонарей немного долетал до спальни, высвечивая в мраке комнаты какую-то потустороннюю белизну кожи Лера. Его мальчик быстро загорал и так же быстро с загаром расставался, становясь фарфоровым. Самсон смотрел на Лера и тот ему напоминал навечно застывшую хрупкую куклу, прекрасную в своей холодной красоте, безупречную и неживую. Ты можешь владеть ее телом, но не душой.

Возможно, он так среагировал на отказ. И если бы Лер просто дал ему тогда, его бы так не переклинило. Самсону казалась эта версия самой безопасной для его самолюбия. Ему казалось, что он просто насладится им и его отпустит, но на самом деле дела обстояли гораздо хуже, чем Самсон мог признаться самому себе. С Лером его самооценка трещала по швам вместе с принципами и картиной мира, из которой Лер выбивался как инородный элемент.

Он никогда ни с чем подобным не сталкивался. Лер был спокойным и сильным снаружи и хрупким словно тончайший хрусталь внутри, а главное, оскорбительно независимым. Его невозможно было ничем привязать или заманить. Лер не покупался на деньги, на шмотки и гаджеты, на помощь, а Самсон привык покупать, это был самый простой и проверенный способ получения того, кого он хотел. Только недавно Самсон понял, что «купить» Лера он может только собой, и это поставило его перед нервирующим вопросом: «А какой он?», насколько он такой, какой нужен Леру? И какой на самом деле нужен Леру?

Эти вопросы бесили и унижали, гордость вступала в борьбу с сердцем, задавая один и тот же вопрос: почему он должен ради кого-то меняться? Почему должен подстраиваться под кого-то? А у сердца был один аргумент на все вопросы – это любовь и пропорциональный ей страх потери. Эта непривычная и вообще Самсону несвойственная саморефлексия выводила из себя и раздражала. К тому же Лер был закрыт и сдержан, сложно было понять, что у него в голове. Самсону все казалось, что Лер ему хочет что-то сказать, объяснить, но будто не может, будто Самсон не поймет, и это недоверие обижало и злило.

Самсон закрыл окно, которое открыл на несколько минут, чтобы впустить свежий воздух, задернул штору и забрался к Леру под одеяло, подсунул руку под подушку Лера и под спину и, сжав в локте, вынудил спящего Лера перевернуться в его сторону. Лер сонно завозился, удобнее устраиваясь на плече, и затих. Самсон не двигался, смотря на красивое, каждой черточкой любимое лицо, завитушки мягких, немного вьющихся, особенно после душа, волос, которые аккуратно перебирал пальцами и чувствовал, как сердце тонет в незнакомой болезненной нежности.

Впервые в жизни Самсону хотелось сделать кого-то, кроме себя, счастливым, но он не знал как, потому что не знал, чего Лер хочет, о чем мечтает. Их представления о счастье очевидно были слишком разными, и то, что делало счастливым Самсона, не делало счастливым Лера, скорее наоборот, как с охотой. Собственное бессилие злило и в самом себе разочаровывало, а еще пугало. Пугала фатальная Леркина самостоятельность, Самсону крайне не нравилось, что Лер снова устроился на стройку, но он не хотел душить его еще и этим, достаточно было и того, что Лер мирился с тем, что его регулярно несло на почве ревности.

Самсон понимал, что не прав, что ведет себя как идиот, да он и не вел себя так никогда, потому что никем прежде так сильно не дорожил. А теперь эти разрушающие, перемалывающие шелуху его личности и собственных представлений о самом себе чувства вывели его к каким-то новым, незнакомым стандартам личности, принимать которые Самсон не желал. Ему хотелось сделать Лера более удобным и понятным, но и то и другое было слишком сложно.

Укрыв потеплее одеялом и прижав к себе Лера покрепче, Самсон уткнулся носом в теплую макушку и заснул.