Читать книгу Чудотворные иконы Богоматери на Руси - Амвросий (Орнатский Андрей Антонович) - Страница 19

Первоначальное происхождение св. иконы точно определить невозможно. Известно только, что эта икона в семействе графа Капниста находится более полустолетия. Из предания, хранящегося в семействе известно, что эта икона родовая и очень старинная.

Павел Иванович Козельский, умерший в 1879 г. 86 лет, бывший владелец деревни Козельщины, от которого более 20 лет тому назад это имение досталось по дарственной записи Софии Михайловне Капнист, происходил по своей матери из рода Сиромахи – из запорожцев. Старик Козельский не раз говорил, что один из его предков, Сиромаха, был запорожским войсковым писарем у гетмана Полуботка. Когда Запорожье было присоединено к России, гетману Полуботку, бывшему в то время в Петербурге, предложили подписать отречение от гетманства, обещая за это вознаграждение. Когда гетман отказался, то то же предложили и войсковому писарю Полуботка Сиромахе. Сиромаха принял предложение и ему предоставили выбрать какую хочет землю в Запорожье. Он выбрал участок между реками Ингулом и Вербовой. Этот кусок земли, на котором впоследствии основались два селения: на Ингуле – Николаевка и на Вербовой – деревня Михайловка, достался по наследству покойному Павлу Ивановичу Козельскому (земли было 10 000 дес.). Награжденный землею по своему выбору, отличенный и обласканный Государыней, Сиромаха, по желанию Государыни обвенчался с одной из её фрейлин из какого-то итальянского рода, фамилия которой неизвестна.

Не долго прожила эта молодая женщина с своим мужем. Возвратясь из столицы, старый запорожец вырыл на подаренной земле землянку, в которой и жил с семейством. Через некоторое время умерла его супруга. В семействе Козельского существует предание, что уважаемая ныне св. икона Богоматери принадлежала жене Сиромахи. Это доказывает и то, что живопись на иконе итальянская.

Когда и кем была сделана серебряная массивная риза к образу, неизвестно. Предполагают, что она сделана около восьмисотых годов матерью Павла Ивановича Козельского, Параскевой Дмитриевной Козельской.

Эта икона имеет 8 вер. вышины и 6 вер. ширины без рамки, с позолоченной же и эмалированной рамкой, сделанной в 1881 г. после исцеления дочери графа Марии, имеет 10 вер. вышины и 8 – ширины.

«Эта икона, – пишет в своей книжке граф, – в моем семействе, а также и в окрестностях издавна пользуется славой чудотворений. Моя жена в особенности всегда чтила эту Икону, что заимствовали от неё и наши дети». Есть давно существующее поверье, что эта икона, кроме помощи в болезнях душевных и телесных, особенно помогает прибегающим к ней молодым девицам, желающим устроить свое семейное положение. Поэтому установился обычай, чтобы молящийся чистил ризу на св. иконе, вытирая ее осторожно ватой, или чистым полотенцем. И сколько раз была услышана молитва! как скоро, удачно и неожиданно устраивалась счастливая судьба обращающихся к Богоматери пред этой иконой. А потому и неудивительно, что риза на этой иконе всегда была очень чиста и горела как солнце. На иконе Богоматерь изображена сидящею; на коленях Её в полулежачем положении покоится Предвечный Младенец, держащий в правой руке крест. В стороне от изображения стоит чаша и около неё лжица. Предполагают иные, что художник поместил около Богомладенца эти изображения, имея в виду указать на Него, как на будущего установителя таинства Св. Причащения. Иные же говорят, что эта икона написана, на стихи акафиста: «Радуйся чаше, черплющая радость»[27].

От этой св. иконы в 1881 г. 21-го февраля получила исцеление от тяжкой болезни старшая дочь графа Владимира Ивановича Капниста, Мария.

Граф Владимир Иванович Капнист, сын бывшего Московского губернатора Ивана Васильевича Капниста, один из крупных землевладельцев Полтавской губернии и имеет поместье в Кобелякском уезде – деревню Козельщину. У графа есть сын и дочери. Его дочери, до болезни старшей Марии, воспитывались в Полтавском институте благородных девиц. Тиха и спокойна была жизнь этого семейства, жившего большею частью в деревне, до последнего события, глубоко поразившего семью и надолго расстроившего её спокойствие.

В 1880 г. граф получил от начальницы Полтавского института письмо, в котором она уведомляла его, что его дочь Мария больна и желает видеть своего отца или мать. Граф тотчас отправился в Полтаву и, приехав, нашел, что его дочь получила вывих в ступне ноги и, как определил врач Мейер, от неправильного уклона ноги в сторону, уверяя графа, что эта болезнь не опасна, и только нужно на больное место положить гипсовую повязку, от которой все и пройдет. Но граф, не смотря на такое уверение врача, взял свою дочь из института и повез ее в Харьков к знаменитому хирургу Груббе. Груббе внимательно осмотрел больную, расспросил подробно, признал болезнь за вывих и, как и Мейер, указал на ту же гипсовую повязку. Между тем по совету Груббе, был приготовлен особый башмак, который, соединяясь с крепкими стальными пружинами, обхватывал ногу больной повыше колена, давая ноге возможность иметь крепкий упор, не тревожа больного места. В этом башмаке, напутствуемая профессором Груббе и другими Харьковскими врачами принимать внутрь железо и наружные теплые ванны, больная возвратилась с отцом в свое имение. Прошел пост, наступил праздник св. Пасхи, а больная не чувствовала облегчения, напротив в первый день Светлого Воскресенья у неё искривилась и другая нога так же, как и первая. Невозможно описать горя отца и матери. На другой день отец с дочерью были уже в приемной доктора Груббе, который и. на эту ногу надел стальные пружины и отправил больную на Кавказ, лечиться минеральными водами и укрепляться кавказским горным воздухом. Но все эти советы не принесли никакой пользы.

Во время путешествия на Кавказ больной становилось все хуже и хуже. Кроме упадка сил, она потеряла чувствительность в руках и ногах. Уколов она не чувствовала, как в кистях рук, так и в обеих ногах от ступни до колена. Доктор Иванов, лечивший на кавказских минеральных водах, был очень заинтересован болезнью молодой графини, а потому постарался исследовать ее, серьезно осмотрев больную. Во время этого осмотра болезнь молодой девушки предстала пред вниманием добросовестного исследователя во всем своем ужасающем развитии. Доктор Иванов, кроме существующих и осмотренных Харьковскими и Полтавскими врачами повреждений организма, открыл вывихи в плечевых суставах и в левом бедре, при чем указал на сильную чувствительность спины, прикосновение к которой доставляло больной сильное страдание. Эта чувствительность была так велика, что резкий стук, громкая речь разговаривающих, болезненно отражались в её позвоночном столбе. Доктор сказал, что у графини страдание спинного мозга во всю его длину и природные вывихи костей. Считая эту болезнь очень серьезною, он в своем письме советовал графу везти больную на зиму или в Москву к Кожевникову, или в Петербург к Мержиевскому… «Лучше же всего, – прибавлял доктор, – к Эрбу в Гейдельберг, или к Шарко в Париж». Доктор Иванов, считая болезнь очень опасною, почти неизлечимою. сознался, что причины её ему неизвестны. Прописанные Ивановым: электричество, ванны, железистые воды внутрь нисколько не облегчили больную, и в августе она вернулась с отцом в свою деревню еще расслабленнее.

В октябре все семейство приехало в Москву.

Здесь больную лечили доктора: Кожевников, Митропольский, Склифосовский, Корсаков, Павлинов и Каспари. Все они признали болезнь графини серьезною, соглашались в определении этой болезни с доктором Ивановым, не скрывали от родителей, что считают ее неизлечимою, и советовали полечиться больной за границей у Ботера, указывая также на профессора Шарко, в Париже, совет которого был необходим. Случилось обстоятельство, которое возбудило надежду в графе иметь свидание с знаменитым Шарко в Москве: некто Иван Артемьевич Лямин, очень богатый человек, задумал вызвать знаменитого Парижского врача в Москву к своей больной дочери, г-же Остроумовой.

Тяжело было больной дочери графа жить в Москве. Чужие люди, частые осмотры докторов, горькие лекарства и недостаток деревенской свободы напомнили больной её родную деревню, дом, знакомые лица, теплое участие к ней друзей и знакомых дома, – все это заставило страдалицу обратиться с просьбой к отцу и матери увезти ее в Малороссию. Отец и мать обратились за советом к докторам. Доктора позволили ей ехать и графиня с дочерью уехала в деревню, а граф остался в Москве, ожидая приезда Шарко. Прощаясь с супругой и дочерью, граф взял слово как только он пришлет телеграмму, что едет Шарко, они приедут в Москву.

Невозможно представить себе горе и страдание родителей, на глазах которых со дня на день ухудшалось здоровье их любимой дочери и уменьшалась надежда на выздоровление. Испытав все средства, какие возможны людям богатым, для облегчения страдалицы дочери и не видя помощи, слыша везде и от всех врачей, что болезнь очень серьезная, едва ли излечима, они, хотя им было невыразимо тяжело, мало-помалу начали убеждаться, что должны будут расстаться с своею милою дочерью, а потому сильно тосковали. Вот что писал граф к своим родным о своем горе при виде страданий дочери: «Представьте себе то мое положение, в котором я находился, выслушивая от врачей их безотрадные речи о настоящем и будущем нашей дорогой больной; представьте себе, что я в это время перечувствовал и сколько потратил! Тринадцать месяцев грызло меня горе, тринадцать месяцев я должен был приучать себя к мысли, что смерть – лучший и неизбежный исход для несчастной страдалицы, которую я так люблю»[28]. Напутствуемая благословением отца, больная дочь, с своею матерью отправилась из Москвы в свое имение. В своей родной деревне больная была встречена друзьями, преданной прислугой, все старались услужить больной и доставить ей удовольствие, на сколько было возможно. В 1881 г. 21 февраля в доме были гости. Шла тихая беседа. В то время, когда и больная, как будто забыв о своей болезни, поддалась общему настроению мирной беседы, была получена телеграмма от отца, призывающего ее в Москву для свидания с Шарко, ехавшим туда же. Это известие не обрадовало несчастную страдалицу. Телеграмма напомнила ей её тяжелое положение, далекую утомительную дорогу в вагоне, знакомые лица докторов, беспечные лица гостиничной прислуги, склянки, сигнатурки и Шарко, который, Бог знает, что скажет, как определит болезнь, не отнимет ли и последней надежды на выздоровление? Слезы показались на глазах больной. Мать пошла похлопотать о приготовлении в путь. Она с помощью прислуги наскоро уложила все нужное; оканчивая сборы, позвала к себе больную и, оставшись одна с нею, указывая на фамильный образ Богоматери, сказала: «Маша, мы едем завтра в Москву, возьми, дорогая моя, образ Богоматери, почисти её ризу (чистить ризу иконы было в обычае семейства, когда собирались о чем либо особенном молиться пред нею) и поусерднее помолись пред нашей Заступницей. Путь нам предстоит длинный и дело серьезное. Проси, пусть поможет нам благополучно совершить путь и вразумит врачей облегчить твою болезнь». Покорная дочь, молча, с благоговением взяла св. икону и задумалась. Пред нею пролетели все печальные события прошлого года: тяжкая болезнь, горе отца и матери, их слезы, постоянные беспокойства о её судьбе, бессилие врачей, не облегчивших её страданий. Ей сделалось так тяжело. «Неужели же вечное увечье, вечные страдания?.. – думала с унынием несчастная девушка. – А между тем не далее, как в следующей комнате, здоровые мои друзья, не знающие моей тоски и сильных болей, ведут мирную и беззаботную беседу». И так ей захотелось быть здоровой, что она крепко обняла св. образ и в горячей молитве к Царице Небесной, скорой Помощнице и Утешительнице всех несчастных и скорбящих искала себе защиты, утешения и помощи, которой не могли дать ей люди. И Царица Небесная услышала её молитву и поспешила на помощь к несчастной: над нею совершилось чудо, о котором впоследствии разнеслась радостная весть по всей православной Руси.

Во время молитвы больная почувствовала вдруг что-то необыкновенное. В ногах и оконечностях рук, лишенных всякого ощущения, она вдруг почувствовала силу, это чувство было так сильно, что больная, совсем забыв о своем страшном положении, громко закричала: «Мама, мама! я чувствую ноги. Мама! я чувствую руки», и быстро начала срывать с своих ног стальные восьмифунтовые упорки и бинты. Бедная мать так была поражена всем этим, что не знала, что и делать. «Окрепший вдруг голос дочери, в котором так резко звучит тон какой-то необыкновенной радости, быстрые движения, радостное лицо, все это, – говорила обрадованная мать, – до того меня поразило, что я в первые минуты подумала, что моя дочь лишилась рассудка. Бросившись к дочери и обнимая ее, я могла только произнести: «Бог с тобою, Маша!.. Что с тобой!»… На радостный крик больной и матери сбежались все, бывшие в доме, и они увидели необыкновенную картину: вполне расслабленная доселе девочка теперь явилась пред ними совсем здоровая, крепкая, расхаживающая по комнате, чтобы показать, что она так же здорова, как и все, с недоумением на нее взирающие. Исцеленная, мать и все бывшие усердно молились пред образом Богоматери во время молебна.

22-го февраля, на другой день, после совершившегося чуда, графиня со своей здоровой уже дочерью, взяв с собою и образ Богоматери, отправилась в столицу. Граф Капнист встретил свое семейство на Курском вокзале железной дороги. Радости отца не было пределов. Он оглядывал свою любимую дочь со всех сторон, велел ходить, прохаживаться и, уверенный в совершившемся чуде, представил ее в Москве всем врачам, лечившим ее, крепкою и свежею, без всяких признаков болезни, которую доктора считали неизлечимою. К графу приезжали знаменитые врачи столицы, приглашенные им осмотреть бывшую их пациентку. К графу приезжали гг. Павлинов, Каспари, Склифосовский, Корсаков и др. Все они признали молодую графиню здоровою, выражая свое недоумение пред совершившимся фактом выздоровления. Профессор Склифосовский сказал, что он смущен и не может с научной точки объяснить случай выздоровления больной. Сам г. Шарко, эта знаменитость по части лечения нервных болезней, называя болезнь графини истерией, отказался в то же самое время объяснить её вывихи в руках и ногах, а также мгновенное её выздоровление. Тут он сказал, что подобной болезни и выздоровления он не встречал в своей практике. «Если бы, – прибавил он, – отец, мать, дочь и доктора, лечившие больную, не были сами свидетелями-очевидцами её болезни и сами же не рассказали мне о ней, я всё слышанное от них счел бы за мистификацию».

Между тем весть об этом чуде разнеслась по всей Москве. Много стало приходить к графу и приезжать для поклонения св. образу. В Лоскутную гостиницу, где жил граф с семейством, начала собираться знать. Все расспрашивали, желали видеть образ, исцеленную, всем хотелось выслушать всё об исцелении больной от отца и матери. Вот как сам граф в письме к своей сестре описывает движение в Москве во время его пребывания там с св. образом и с дочерью. «Религиозная Москва, заслышав о чуде от св. иконы, двинулась к нам в Лоскутную на поклонение образу. Тьма-тьмущая публики засыпала нас грудами карточек, выражая горячее желание поклониться святыне и хотя на минуту привезти икону к их больным домашним. Разнеслась молва об исцелениях в Москве: два – три случая поразительные я сам знаю. Многие предлагали содействовать украшению иконы, или устройству церкви, и предложениям не было конца. Не буду описывать, до какой степени все это поразило и потрясло меня. Самого различного свойства чувства овладели мною. Но когда, с дозволения преосвященного Алексея, я дал нашу дорогую икону для всенародного поклонения в церковь, когда я увидел тысячи молящихся, когда услыхал я и от священника, и от старосты, что они не запомнят такой толпы молитвенников, – я был поражен величием благоговения православного народа к религиозной святыне, а вместе и величием совершившегося события. Толпы давили друг друга за клочок ваты от иконы, или за каплю св. воды. Все это происходило как раз в роковое время, в первых числах марта, и смело скажу, что несмотря на весь ужас, охвативший всех, во многих благотворно было парализировано то неотразимое впечатление, которое давило душу и терзало сердце, возбуждая в скорбной душе покаяние о грехах, и молитвенное упование на благодатное покровительство и заступничество Богоматери. Да, дорогие друзья, как ни много я пишу, но и сотой доли не в состоянии передать вам, как бы хотелось. Скажу только одно, что теперь я стал много более религиозен, чем был. Молюсь и нахожу удовольствие в молитве. О вас, мои друзья, я также принес мои грешные молитвы, да сохранит и не оставит вас Своими молитвами Царица Небесная»[29].

В последних числах марта семейство графа возвратилось в свое имение в Полтавскую губернию. Весть о возвращении графа с св. иконою Козельщанской Богоматери быстро разнеслась по всей окрестности. Происшествия в Москве и глубокое уважение, которое оказано было в столице, было известно, множество богомольцев стало собираться в деревню графа. Долее хранить икону в доме было невозможно. Нужно было или графу свой дом обратить в молитвенный дом, или придумать что другое, чтобы дать возможность народу видеть св. икону и поклониться ей. Отказать же народу было не только неудобно, но даже опасно. Поэтому граф обратился к Архиепископу Полтавскому и Переяславскому, Иоанну, с просьбой дозволить устроить в своем саду временную часовню, чтобы в ней поставить образ. С благословения Владыки эта часовня была устроена в апреле.

В 1881 г. 23 апреля св. образ поставили в часовне. С этого времени стало много приходить богомольцев. Каждый день с раннего утра и далеко за полдень не умолкали пред образом молебны и чтение акафистов. Два приходские священника постоянно чередовались, служа молебны. Не было ни одного дня, чтобы пред иконой не молились сотни поклонников, но это в жаркую пору уборки хлеба; в более же свободное время их были тысячи. Были дни, когда народу собиралось на поклонение образу от четырех до пяти тысяч и целование образа продолжалось с раннего утра и до захода солнца. В кружке, выставленной у иконы на построение храма, с свечной выручкой и от продажи вещевых приношений, оказывались десятки тысяч рублей. На имя графа Капниста, как церковного старосты и настоятеля присылали много денежных писем, вложения которых предназначаются то на постройку церкви, то на высылку фотографических изображений св. иконы, то на присылку брошюр. Присылали деньги на постройку больницы при храме. Образованные люди, посещающие деревню Козельщину, выражали желание видеть у св. храма приют для бедных калек, больницу и школу. В числе приношений, записанных в книге, встречается много названий, характеризующих свойство и ценность приношений. В списках этих приношений встречаются св. сосуды, как то: чаши, дискосы, серебряный блюдца, дарохранительницы. Евангелия, всенощные блюда, водосвятные чаши, много хороших лампад; кресты, подсвечники, кадильницы, кропила, колокола, много вышитых воздухов, покровцев, пелен, покрывал для аналогиев, напрестольных облачений, поручей, епитрахилей, кусков материи для риз и подризников. Много дорогих платков для покрытия престола; ковры, дорожки; несколько ценных вещей с бриллиантами, жемчугами, аметистами, бирюзой и пр.

Между тем с 23 апреля 1882 г. на имя графа много присылали и присылают писем от частных лиц, то от приходских священников и волостных правлений о благодатных исцелениях. Получая эти письма, сначала не знали, что с ними делать, но когда было получено много подобных писем, когда через расспросы многих уверялись лично, тогда сочли нужным заявить об этом епархиальному начальству, которое назначило от себя уполномоченное лицо расследовать дело и содержание писем, полученных графом Капнистом, проверить на месте через спрос свидетелей. Губернатор прикомандировал от себя своего чиновника особых поручений, в качестве депутата, при производстве дознания.

4 июля 1882 г. назначенная комиссия первый раз прибыла в Козельщину и приступила к выполнению возложенной на нее обязанности. Полный отчет о результатах дознания был представлен комиссиею на благоусмотрение епархиального начальства.

Некоторые из этих писем мы здесь поместим:

1) В 1881 г. 27 мая Миргородский, мещанин, живший в селении Солоницы, Кременчугского уезда прислал письмо на имя графа Капниста, в котором описывает одно из чудес, совершившееся у иконы Богоматери в деревне Козельщине. Миргородский пишет графу, что, по его совету, один из жителей Солоницы, Григорий Иванов Пилипенко ездил в деревню Козельщину с своим больным сыном Петром. Его сын, десятилетний мальчик, пять лет так сильно страдал падучей болезнью, что был в тягость даже семье. 16 апреля Пилипенко ездил в деревню Козельщину с сыном, где усердно молил об исцелении сына и во время этой молитвы мальчик исцелился. Во время молебна мальчика подвели к образу и как приложили его к св. образу, с ним сделался страшный припадок. Но это был последний припадок. Больной вернулся домой совершенно здоровым. «О таковом милосердии Царицы Небесной скрыть не могу», оканчивает свое письмо Миргородский. Далее следуют подписи старшины, писаря и печать.

2) Другое чудо совершилось над казаком Кременчугского уезда Алексеем Гладким, молодым человеком лет девятнадцати. Об этом чуде сообщили казаки Алексей Мищенко и Митрофан Безуглый. Гладкий год страдал падучею болезнью. Вследствие частых и сильных припадков молодой человек ничего не мог делать. Пред Троицкими праздниками он усердно молился пред образом Богоматери в деревне Козельщине и после молитвы получил полное исцеление. Это заявление, как и первое, сделано в присутствии волостного правления и даже схода крестьян и в их присутствии подписано казаками Алексеем Мищенко и Митрофаном Безуглым 10 июня 1881 г.

3) 3 июня 1881 г. граф получил новое письмо от помощника исправника города Кобеляк, г. Пищанского, в котором он извещает графа об исцелении его дочери после молитвы пред образом Богоматери. Болезнь и совершившееся чудо описывает он так: «Моей дочери двенадцать лет; она давно страдала расстройством нервов. В последнее время она совершенно лишилась употребления руки, которой не могла ни разогнуть, ни взять что либо ею, ни сложить её для крестного знамения. В таком болезненном состоянии рука находилась десять дней и больная доходила до отчаяния, будучи почти уверена в том, что она останется калекой. Больная молилась Богу и дала обет ехать в деревню Козельщину для поклонения новоявленной иконе Богоматери, пред которой, как слыхала она, совершаются исцеления. Восемнадцатого числа прошлого июня больная, выслушав молебен и чин водоосвящения, со всею семьей пред св. иконою – опустила свою больную руку в воду. Больная тут же почувствовала облегчение от болезни, начала разгибать ее и действовать так, что с того же дня могла своею рукою резать хлеб, работать ею как совершенно здоровою, тогда как в предшествующие десять дней не могла этой рукой даже перекреститься.

4) Иван Лукьянов Лось, казак Озерской волости, живший более трех лет в Бреусовских хуторах, получил исцеление от слепоты. Этот слепой казак жил милостынею, которую выпрашивал у добрых людей, то переходя из хутора в хутор, то сидя у своей приходской церкви в с. Бреусовке с протянутой рукой. Ослеп он от тяжкой глазной болезни, от которой лечился в богоугодном заведении. Страдал он слепотою более четырех лет. О своем чудесном исцелении у иконы Богоматери он рассказывает так: «За неделю до отдания праздника Воскресения Христова я был в деревне Козельщине в первый раз. Я усердно молился пред иконою Богоматери, но, вероятно, недостойна была моя молитва. Я возвратился в свою деревню таким же слепцом, как выходил из неё. В другой раз я был в Козельщине пред Вознесением Господним. И опять, кажись с усердием молился я пред образом Владычицы, но слепота моя осталась при мне. Наконец в четверток после этой недели я опять пошел в Козельщину. Меня как будто бы кто тайно уговаривал опять туда пойти, и я, исполняя повеление этого тайного голоса, опять молился пред иконой Царицы Небесной. И опять слепцом, каким и был до этого, я возвращался домой. Но вера в помощь Богоматери не оставляла меня. На возвратном пути Господь посетил меня Своею милостью. В то время, когда я, положив свою руку на плечо моего поводыря, шел обратно в Бреусовку, со мною случилось что-то необыкновенное. В моих глазах показался свет, так что я по неволе заслонил их своею ладонью. Когда же я опустил руку, то ясно начал различать окружающие меня предметы. Впереди я увидел хутор, по бокам зеленые нивы жита и пшеницы, под ногами дорогу. Мне сначала показалось, что все это я вижу во сне и я страшился спросить своего поводыря, правда ли то, что я вижу, или же я сплю, и все то, что я вижу, есть мой cон? Долго я молчал, ничего не говоря моему спутнику: наконец, решился сказать ему, чтобы он отошел от меня и предоставил мне самому идти по дороге. Когда же я уверился в том, что сам, без чужого пособия, иду по гладкой дороге, тогда я решился с боязнью обратиться к своему провожатому с вопросами: правда ли, что впереди' от нас не далеко виден хутор? правда ли что налево от нас жито, а направо пшеница? по дороге ли я иду? и когда получил на все мои вопросы прямое подтверждение от моего спутника, тогда я понял, что Господь по молитве Царицы Небесной, совершил со мною чудо, и с глубокою благодарностью к Заступнице всех скорбящих и обремененных, я пал на землю и начал молиться».

5) Графиня София Михайловна Капнист получила письмо от Лисевцовой, которая писала ей, что целый год страдая сильною головною болью, получила исцеление после молитвы пред образом Богоматери, который тогда еще находился в доме графа. На этом письме подписались четыре свидетеля. В конце письма помещена надпись Бреусовского волостного правления, свидетельствующая о болезни исцеленной и об исцелении, бывшем 1881 г. 28 числа.

6) В 1881 г. 8 июля Любовь Яковлева Алексеенкова, жена землемера, жившая в Полтаве, сделала следующее заявление: Сегодня я прибыла из Полтавы в деревню Козельщину, с целью помолиться пред иконой Богоматери об исцелении моего больного сына Константина. Сын мой, мальчик восьми лет, начал болеть три года тому назад. Болезнь его во все продолжение этого года усиливалась; в декабре же прошлого года она настолько развилась, что он совершенно потерял употребление ног. Вместе с этим последовало и общее расстройство всего организма, сопровождающееся страшными болями во всем теле. Всякое малейшее движение больного причиняло ему жестокие страдания, так что, при всяком движении, мальчик постоянно сильно плакал. Переворачивать мы могли его только на простыне. Больного моего сына лечили в Полтаве, но болезнь не уступала никаким медицинским пособиям и ему не было лучше. Как к последнему средству для облегчения больного, я решилась прибегнуть к помощи Божией, для чего, по совету добрых людей, и приехала к Козельщину с единственною целью помолиться пред образом Богоматери и попросить исцеления моему ребенку у Самого Милосердного Господа. Отслужив пред чудотворным образом молебен, мальчика для целования св. образа поднесла моя мать, а его бабка. Во все продолжение молебна сын мой не переставал плакать и притих только в то время, когда мы из часовни ушли в свою квартиру. Возвратясь туда, мы, обложив больного подушками, усадили его в кресло, сами же ушли в соседнюю комнату. Но каково было наше удивление, когда мы, возвратясь в свою комнату, увидели своего мальчика стоящим около окна. Оказалось, что он сам сошел с кресла, подошел к окошку, взял там огурец и ел с хлебом. Мы признаем это за чудо Богоматери, каковое чудо увидели и многие из богомольцев, молившихся вместе с нами и с нами же вместе видевших укрепившегося больного». Затем шла подпись следующих свидетелей: жены Полтавских купцов: Мария Андреева Кондыбина и Авдотья Потапьева Штепина, поселянин Китайгородской волости, Кобелякского уезда Василий Травкин. При этом г-жа Кондыбина прибавляет:,я наблюдала крайне тяжелое и болезненное состояние мальчика и в существовали его убедилась во время путешествия с Алексеенковой в одном экипаже со станции Ганновки до деревни Козельщины». Потом Кондыбина и Штепина добавили: «придя из часовни после молебна в общую с Алексеенковой квартиру, мы видели, как больной мальчик, не владевший доселе ногами, сам без всякой помощи, встал со стула, на котором сидел обложенный подушками, стал твердо на ноги и, оборотясь несколько в сторону к окну, достал оттуда кусок хлеба и огурец. Простоял он в. таком положении около 15 минут». После этого мальчик, по его желанию, был опять принесен в часовню, из которой был отнесен в сад. Когда его там посадили на скамейке, то он сам, без всякой помощи, на глазах многих, прошел около полуторы сажени до цветочной клумбы и сорвал там цветок. Корпус держал прямее, не кричал, был весел и не жаловался на боль. (Следуют подписи свидетелей).

7) Гликерия Билинова, солдатка Курской губернии, Дмитровского уезда, жившая в с. Рожкове сделала следующее донесение.

«Восемнадцать лет назад я, Бог знает, по какой причине, начала страдать от болезни, которая мучила меня до настоящего времени и выражалась в следующем: меня посещали постоянно непонятные припадки тоски и печали. В это время все становилось для меня не мило, все меня тяготило; руки не поднимались ни к какой работе, во всем теле я чувствовала слабость и упадок сил. Людского участия к моему положению, доброго совета добрых людей я не могла равнодушно выслушивать. В то же время, когда мне советовали обратиться за советом к лекарям, или чтобы шла молиться в церковь Божию, я начинала сердиться и в это время со мною делались страшные припадки моей болезни. Я или падала на землю, или же, и стоя на ногах, начинала кричать страшными голосами, чувствуя в то же время, что у меня сильно болит голова, что-то подступает к сердцу и давит мою грудь, все тело мое расслабляется и болят все члены. После припадка я впадала в полное изнеможение и нередко в тяжелый и продолжительный сон. Весьма часто эти припадки моей болезни повторялись в то время, когда я бывала в церкви. Моя болезнь, я видела это. возбуждала ко мне людское сострадание, но долго оно не приносило мне никакой пользы. Наконец, одна сострадательная женщина, Господь да наградит ее за её доброту, и именно: Полтавская купчиха Евдокия Михайловна Опошнина взяла меня и на свой счет провезла по железной дороге в дер. Козельщину, где, как она мне сказала, есть чудотворный образ Богоматери. Прибыли мы в дер. Козельщину, в Петров пост, какого числа – не помню, и тут же моя благодетельница отслужила пред святым образом за меня молебен. Во время этого молебна я перенесла тяжкий припадок моей болезни, но, благодаря Царице Небесной, припадок этот был уже последний. В настоящее время я чувствую себя совершенно здоровою и не перестаю благодарить Заступницу нашу за Её ко мне, грешной, милости» (Далее следуют подписи).

8) Кроме этого у графа есть несколько писем, полученных издалека. Всех писем три. Два из них, помеченных 7 марта и 14 мая 1881 г., присланы из Москвы, третье письмо без означения года, месяца и даже места жительства той, которая прислала это заявление. Вот эти письма.

Москва 1881 г. 7 марта.

Милостивый Государь, Граф Владимир Иванович!

Приношу Вам глубокую и сердечную благодарность за позволение сестре моей прибегнуть к чудодейственной силе принадлежащего Вам образа Богоматери, следствием чего было почти внезапное исцеление сестры моей от продолжительного и беспокойного недуга. Будучи уверена в том, что Вас не может не интересовать факт совершившегося чудесного исцеления, я позволяю себе изложить его вкратце.

Сестра моя Юлия Шван, которой теперь 16 лет, уже три года как страдает ревматизмом; при чем временами несносная боль проявлялась то в одном, то в другом месте, преимущественно в сочленении костей, усиливалась к зиме, когда сестра приезжала в Москву, в Мариинский институт, и совершенно почти прекращалась, когда сестра уезжала к родителям на Кавказ на вакационное время. С каждой новой зимой болезнь усиливалась и в последнее время не только мешала делу учения, но беспокоила и сон сестры. Пред излечением боль сосредоточилась исключительно в кисти правой руки, что лишило возможности сестру писать этой рукой, и она не могла даже сложить руки на крестное знамение. Когда сестра, усердно помолясь пред чудотворною иконою, начала чистить её ризу больной забинтованной рукой, то она едва могла это выполнять, а затем вдруг почувствовала, что боль совершенно прекратилась. Движение пальцев сделалос свободно и она перекрестилась, сложив их в крестное знамение. Через полчаса после этого сестра почувствовала боль и в левой руке, но в левой руке боль была до того слаба, что нисколько не беспокоила ее даже и ночью. На другой день боль, хотя и гораздо слабее, почувствовала в правой руке, но в тот же день, когда Юлия, помолясь за молебном пред тем же чудным образом, вновь почистила его уже разбинтованном рукой, то боль совершенно прекратилась, осталась лишь слабость в руке, обнаруживающаяся дрожанием, и сестра хотя с трудом, но могла уже писать этой рукой несколько строк, что было для неё невозможно в продолжение трех месяцев. По настоящее время, в течение десяти дней со времени чудесного исцеления, боль в руках, ни в других частях тела не возобновлялась. Юлия чувствует себя хорошо и её руки укрепляются все более и более».

9) Александра Павлова, Новогеоргиевская мещанка, заявила, что она три года страдала сильными головными болями и ничто ей не помогало. Однажды узнав о чудотворной Козельщанской иконе, она, дав обещание сходить ей на поклонение, пришла и отслужила там молебен, после которого получила исцеление.

10) В 1882 г. 1 апреля комиссии, назначенной для исследования благодатных исцелений у св. иконы Козельщанской Богоматери, Дарья Карповна Ляпина, дворянка Кременчугского уезда, местечка Келеберды сделала следующее заявление.

«В 1881 г. 1 августа мой тринадцатилетний сын, – рассказывала Ляпина, – возвратясь с поля, где смотрел за скотом, захворал какой-то странной болезнью. У него отнялись ноги, весь похолодел и лишился чувств, мы подумали, что он умер. Но несчастный мальчик остался жив и начал страдать припадками падучей болезни. Эти припадки повторялись по несколько раз в день. Я приходила в отчаяние, при виде корчи рук и ног, искаженного выражения лица и лишения языка. Я не знала, к кому обратиться за помощью. Наконец, возложив всю надежду на Господа, я отправилась в деревню Козельщину, чтобы у Богоматери, – пред Её чудотворным образом, испросить помощи моему несчастному сыну. Сначала во время молебна больной сильно страдал, а под конец сделался без чувств. После молебна к моему удивлению и неописанной радости больной встал сам без моей помощи и попросил меня помочь ему приложиться к св. иконе. С этих пор он совершенно здоров».

По получении этого заявления от Ляпиной, комиссия расследовала это и оказалось, что все рассказанное Ляпиной было верно. Пять свидетелей подписались и их подпись заверена в Келебердянском волостном правлении и утверждена его печатью.

11) В 1882 г. 11 января священник с. Васильевки Василий Иваницкий получил от Павла Павловича Тараненко, казака Бродщанской волости следующее заявление: «В 1881 г. 1 мая моя дочь Елисавета, неизвестно от чего, сошла с ума. Никто не мог облегчить её страдания и болезнь такт, усилилась, что ее можно было назвать не умопомешательством, а бешенством. В последних числах августа я первый раз молился у св. образа Козельщанской Богоматери с дочерью и, по возвращении домой, заметил, что моя дочь стала спокойнее. Заметя эту перемену, я во второй раз отправился в Козельщину, чтобы поблагодарить Царицу Небесную и попросить полного исцеления дочери. Я опять поехал через десять дней, и, благодаря Господа, возвратился домой с здоровой дочерью. Теперь же я приехал сюда с дочерью возблагодарить Царицу Небесную за Её милосердие к нам грешным».

По исследовании комиссии оказалось, что все это действительно было так, как рассказывал казак.

12) 6-го сентября 1882 г. дочь коллежского асессора София Алексеевна Соколовская, жившая в Полтаве, уведомила графа, что она сильно страдала грудною болезнью. Лечили ее доктора Т. и Д., но не могли помочь больной. Узнав о чудесных исцелениях, совершавшихся при чудотворной иконе Богоматери, в хуторе Козельщине, больная почувствовала сильное желание поклониться св. иконе. Но к несчастью не могла, потому что лежала, сильно страдая. Чувствуя, что сама не может ехать, г-жа Соколовская послала за себя свою компаньонку Настасью Самуиловну Лось. «Насколько я помню, – говорит Соколовская, – она уехала туда 29 июля, я же лежала в это время в постели, не вставая с неё. 30-го же июля, около десяти часов утра, я вдруг почувствовала такую крепость физических сил, что без всякой сторонней помощи встала с постели и имела возможность пред иконами в своей образной прочитать акафист Покрову Богоматери. Когда же моя компанионка 31 июля возвратилась из Козельщины, то при расспросах оказалось, что я почувствовала облегчение от своей болезни в то время, когда Настасья Самуиловна молилась обо мне у св. образа. Я считала своим священным долгом не утаить о благодатной силе Богоматери, явленной и на мне грешной и рассказываю Вам, граф, для прославления Её». По исследовании заявления г-жи Соколовской, все подтверждено показаниями г-жи Лось и прислуги, живущей в доме Соколовской; их свидетельство утверждено подписями.

13) В 1881 г. 7 сентября в Козельщине было записано следующее заявление: одна казачка Миргородского уезда, с. Богачки, Александра Шепелева, 1-го августа вдруг лишилась языка и онемела. В таком положении она находилась до 20 августа, когда пришла для молитвы в деревню Козельщину. После молебна ей сделалось лучше; вернувшись же домой, она и совсем исцелилась.

14) В 1881 г. 23 августа получил исцеление пред образом Богоматери младенец, страдавший падучею болезнью, сын мещанина г. Кобеляк Николая Ивановича Котько. Ребенок страдал этою болезнью почти со дня рождения и эти припадки видели на нем некоторые из свидетелей в деревне Козельщине, куда его привезли родители, чтобы помолиться об его исцелении. После молебна он получил полное исцеление.

15) 19 ноября Ново-Прагская мещанская управа прислала заявление об исцелении у Св. образа мещанина Авраама Иванова Коваленко, страдавшего умопомешательством около восьми месяцев, который 1881 г. 10 октября сделался совсем здоров.

16) В 1881 г. в последних числах июня девятилетняя девочка Пелагея, дочь Василия Ивановича Гречука, жившего в отдельном хуторе в трех верстах от села Покровской-Богачки, Хорольского уезда, заболела. Болезнь девочки с самого начала обнаружилась очень странными припадками; больная, теряя сознание, начинала рвать на себе волосы, платье, белье, царапать лицо и грудь, так что, наверно, изуродовала бы себя, если бы против её исступления не принимали меры. Эти припадки продолжались несколько минут, после чего больная успокаивалась минут на десять – пятнадцать, а иногда и более. Придя в себя, она чувствовала сильную слабость и утомление. Один из врачей назвал эту болезнь нервными припадками, другой – пляской св. Витта, иные – падучею болезнью. Так как Гречук был человек с состоянием, то он при первом припадке обратился к доктору, сначала казачьего полка доктору Т. Но прописываемые им лекарства не приносили больной никакой пользы, болезнь все более и более усиливалась. Гречук обратился к доктору Г., который также не принес пользы. Гречук не знал, что ему и делать: лечил свою дочь и у фельдшеров, знахарей, бабок и пр., но облегчения больной не было. Последнее время от неё нельзя было отойти. Припадки следовали один за другим так часто, что всю ночь не гасили огонь и по очереди стерегли несчастную девочку. Несчастным родителям так было тяжело видеть страдания своей дочери, которые не могли прекратить, несмотря на свое страдание, что они уже стали молить Господа взять ее к себе и успокоить в числе умерших.

В 1882 г. 15 января мать с несчастной страдалицей приехала в Козельщину и усердно молилась пред св. образом Козельщанской Богоматери. Царица Небесная услышала молитву бедной матери – девочка возвратилась домой совершенно здоровою. Припадки прекратились и силы её быстро начали восстанавливаться. «На днях, – пишет приходский священник, заявивший об этом исцелении, – я случайно был в хуторе Гречука, посетил его дом и был приятно поражен здоровым видом девочки. При моих расспросах девочка, между прочим, говорила, что ей три раза являлся образ Богоматери и Пресвятая Богородица спрашивала ее: «что ты, Поля, здорова? – Я отвечала Ей: «здорова, но только глаза болят». – «Это пройдет, не бойся и молись!» Когда я был в доме Гречука, – продолжает священник, – меня и отец и мать исцеленной просили об этом исцелении написать и посредством печати оповестить во всеобщее сведение и назидание».

По исследовании комиссии все описанное здесь оказалось верно.

В 1882 г. 25 июля Гречук приезжал возблагодарить Царицу Небесную за исцеление и записал в книгу записей сборов не маловажное пожертвование за исцеление болящей Пелагеи.

17) В 1881 г. 8 сентября в Козельщину прибыл Крюковский мещанин Авраам Афанасьев Андреенко и заявил при свидетелях о полученном им исцелении при св. Образе Богоматери. У Андреенко более года так сильно болели ноги, что он уже не мог ходить, на ногах открылись раны. Слыша, что у чудотворного образа Козельщанской Богоматери совершается много чудес, Андреенко прибыл в Козельщину и себе испросить исцеление у Царицы Небесной. После молитвы он почувствовал облегчение, и, возвратясь домой, совсем исцелился.

18) В 1882 г. 23 июня в Козельщину на поклонение св. образу приехала Варвара Васильевна Кулинская, урожденная Канатова, помещица Херсонской губернии, Александрийского уезда, деревни Екатериновки, с сестрой Софьей Васильевной Канатовой и двумя детьми, из которых старшему сыну Апполлонию одиннадцать лет, и следующее заявила:

«В 1881 г. 24 ноября мой сын Апполлоний, находясь в городе Елисаветграде в реальном училище, сильно заболел скарлатиной; затем болезнь перешла в водянку, воспаление почек, отравление крови, воспаление мозга и явились припадки в роде падучей, при чем было пять припадков в одну ночь; затем мой сын ослеп. Лечившие его медики М. Г. и В. не подавали надежды на выздоровление: при чем г. В. объявил, что ему остается одна ночь жизни. В таком отчаянном состоянии я прибегла к молитве: положила образ Богоматери на голову сына и дала обещание по выздоровлении его, если по милости Божией оно случится, помолиться у Козельщанской Богоматери. В ту же самую ночь болезнь приняла благоприятное течение: сын мой начал выздоравливать и через неделю совершенно оправился к великой нашей радости и изумлению лечивших его врачей».

19) В 1883 г. в первых числах января граф Капнист получил письмо от землевладельца Кобелякского уезда Ивана Павловского, в котором он уведомлял графа о чудесном исцелении своей внучки.

Когда г. Павловский в 1882 г. был в Козельщине, то взял там три списка с Иконы Козельщанской Богоматери для своих детей; один из этих снимков он послал своему младшему сыну Николаю Ивановичу Павловскому, штабс-капитану Севского пехотного полка, командиру 7-й роты, жившему в Курской губернии, в Обоянском уезде. В ответ на свое письмо отец от сына получил письмо, где он описывает исцеление его внучки: «Оля в течение двух недель страдала болью в животе. Дней шесть тому назад, во время боли живота у Оли, я положил на её живот изображение Козельщанской Богоматери. Через две минуты Оля стала засыпать. Чтобы не тревожить больную и чтобы не сломалось изображение во время сна, я хотел было его снять с больной. Но каково же было мое удивление, когда я, подымая образок, почувствовал в руке какую то особенную тяжесть. Нужно было употребить большое усилие, чтобы сдвинуть образок с места; он казался свинцовым. Мы все остолбенели от удивления. Через 20 минут я опять подошел к постели больной и снял образок без всяких усилий. С этих пор моя дорогая Оля совсем здорова. Я многим рассказал об этом чуде и тебя просят привезти хоть два изображения».

Следователь, получив это письмо от старика Павловского, отослал к писавшему, прося прислать его с заверением нотариуса в том, что это писано и подписано им самим. После этого следователь с тою же просьбою обратился к сыну г. Павловского. Через некоторое время следователь получил письмо, заверенное законным порядком.

20) Вскоре было получено письмо от г. Боровцова, заверенное нотариальным порядком.

«Не могу умолчать, – пишет он, – о чудесах, явленных в моем доме у св. образа Козельщанской Богоматери. У меня шесть человек детей; все они были больны дифтеритом. В 1882 г. в декабре сын девяти лет умер, а дочь четырех лет была отчаянно больна и, как сказал доктор, надежды на выздоровление не было. Полтора суток она не могла уснуть и находилась в жару, что в этой болезни самое опасное. Я вспомнил, что у моего соседа есть изображение Козельщанской Богоматери и просил его привезти ко мне. И, как только икона была привезена и жена положила ее на грудь малютки, она тотчас уснула и спала до самого утра около 14 часов. Жар совсем прошел, она встала веселая и здоровая. Я отслужил благодарственный молебен и через несколько дней болезнь в доме прекратилась.

21) Комиссии по расследованию чудес, совершившихся у св. иконы Козельщанской Богоматери, в 1889 г. 8 августа заявил о своем исцелении от хронической экземы, мучившей его 9 лет, надворный советник Дмитрий Петрович Кононович, смотритель Чигиринского тюремного замка.

22) В 1883 г. 18 декабря один житель г. Луганска, Николай. Иванович Качурин в своем письме прислал в Козельщанскую церковь 3 рубля и пишет, что он этою скудною жертвою желает выразить Царице Небесной свою благодарность за исцеление двух детей от дифтерита по молитве пред образом Козельщанской иконы.

23) В 1883 г. 1 декабря, Елизавета Егоровна Бондарева, жительница г. Ливен, Орловской губернии, прислав причту пять рублей на молебен, заявила о своем исцелении от паралича.

24) В 1883 г. 16 октября из г. Городни, Черниговской губернии Александра Ивановна Нечай прислала заявление об исцелении по молитвам у св. иконы Богоматери, внучки Александры от дифтерита.

25) Из г. Суджи, Курской губернии, Е. Золотарева прислала заявление, что её сестра, сильно страдавшая какою то болезнью и безуспешно лечившаяся в клинике, после молитвы пред образом Козельщанской Богоматери, получила облегчение, так что постом пешком ходила в церковь, и собирается ехать в Козельщину.

26) В 1884 г. 17 марта мещанка Марфа Шафраева, жившая в г. Ананьеве, Херсонской губернии, прислала с деньгами письмо, в котором пишет: «Десятилетний мой сын Иоанн был поражен, как думали, параличом. У него была отнята нога и правая рука; он страдал 8 недель. Как только я дала обет помолиться пред образом Богоматери, он выздоровел.

27) Следующие два заявления были напечатаны в № 10 газеты «Благовест, «издаваемой в Харькове в 1884 году.

а) «Спешу уведомить вас о новом чуде, бывшем у образа Богоматери в Козельщине. В первых числах июня месяца сего года, я ездил помолиться этому чудотворному образу. Когда я приехал туда, то застал там одного священника из Киевской губернии, прибывшего в Козельщину с больною своею женою. Три дня он на коленях и со слезами молился пред св. образом, слушал молебны с водосвятием. Несколько раз от. настоятель Козельщанской церкви вынимал и возлагал на голову больной св. образ со словами: «молитесь усерднее!» Больная же во время молебна только говорила: «Царице Небесная! Царице Небесная! «И Она, Матерь Божия, усердная Заступница людей, и Ходатайница за нас пред Сыном Своим и Богом нашим, явила вновь доказательство того, что Её милости не отняты еще от нас грешных. Больная жена священника затосковала по смерти своего сына-малютки, получала горячку и кроме того страдала расслаблением ног до того, что при каждом подъёме кричала и не могла ходить без посторонней. помощи. После горячих молитв пред образом Богоматери в Козельщине, у больной прекратился бред и она начала понемногу укрепляться в ногах. По принятии же Св. Тайн она могла ходить и была в лавке, где лично покупала изображение иконы Козельщанской.

б) «Месяц тому назад сын моего прихожанина козака Алексея Проценка, пустил свою лошадь на чужую траву ночью. Его там поймали и сильно побили. Позвали меня напутствовать больного Св. Тайнами, но к несчастью я не мог этого сделать, так как у больного речь была невнятна и изо рта шла кровь. После этого Проценко обратился к доктору, который, хотя и давал больному лекарства, но они мало принесли ему пользы. Речь больного к нему не возвращалась. Две недели родители больного промучились с ним, употребляя все средства, чтобы возвратить ему речь, но больной во все это время не проронил ни одного слова.

Наконец, по моему совету Проценко, отслуживши в своем доме молебен, отправился на прошлой неделе в Козельщину к новоявленному там образу Богоматери. Со слезами молился отец об исцелении своего сына, который был у него единственным в семействе и просил настоятеля церкви Козельщанской, протоиерея о. Бабырева, чтобы тот дозволил его больному сыну подержать св. икону. И что же? Царица Небесная умилостивилась над больным. Он, не двигавший до того времени руками и не говоривший около месяца, возвращаясь домой, почувствовал крепость в руках и во всем теле. Тут же он стал говорить. Теперь больной по-прежнему говорит и чувствует себя здоровым, хотя еще и был слаб».

28) В 1885 г. 13 мая настоятель Козельщанской церкви получил следующее заявление:

«К многочисленным чудесам, совершаемым над страждущими, молящимися у чудотворного образа Козельщанской Пречистой Богоматери, прошу ваше высокопреподобие всем сообщить о следующем совершившемся чуде во славу Царицы Небесной и в утешение верующим: в 1884 г. 24 апреля, я отправился в Козельщину, по давнему моему желанию помолиться Богоматери. Со мною поехало несколько моих прихожан, в числе которых был и мой церковный сторож крестьянин Яков Иванов Ратушний с своим больным сыном, Василием 8 лет. Этот мальчик страдал 10-ть недель глазною болезнью и две последних недели уже совсем перестал видеть, его глаза затянуло белизною, а веки начали срастаться. При этом мальчик так страдал, что несколько раз хотел утопиться в колодце; отец и мать были в отчаянии. Когда в день моего отъезда в Козельщину Ратушний сказал больному, что он поедет со мной в Козельщину и его повезет к Божией Матери, мальчик очень обрадовался и в таком состоянии его болезни мы положили его в вагон. Всю дорогу больной лежал ниц, как казалось сильно страдал. В 12 часов ночи мы приехали в Козельщину и, немного отдохнув, пошли в церковь к утрени, а потом к литургии. Тут я (может, припомните) просил ваше высокопреподобие улучить время отслужить отдельно молебен Богоматери и водосвятие для больных моих богомольцев; вы были так добры и внимательны, что в 3 часа дня через диакона известили меня придти в церковь с прихожанами и удовлетворили нашему желанию. Во время водосвятия слепой мальчик, как оказалось потом, прозрел. Но так как его глаза были завязаны, то никто из нас на это не обратил внимания и только на другой день после причастия Св. Тайн, мы, возвратившись от каплицы (во дворе графа), увидели своего мальчика, играющего с другими детьми, с развязанными глазами и совершенно здоровым. Это так нас обрадовало, что мы тотчас пошли в церковь возблагодарить Царицу Небесную. Я словесно тут же заявил о чуде вашему высокопреподобию и его сиятельству графу Капнисту, бывшему тогда в церкви. Возблагодарив Господа и Его Пречистую Богоматерь, мы отправились вечером домой. Теперь этот мальчик здоров.

29) Следующее чудесное событие было напечатано в № 1509-м газеты «Южный Край»:

«Вы, конечно, давно знаете о чудесах, совершаемых при образе Богоматери, принадлежащем семейству графа Капниста, в его имении Козельщине, а потому мне остается только сказать, что чудодейственная сила чудотворной иконы Козельщанской Богоматери проникла и в нашу далекую окраину.

«Одна религиозная дама Р – нова, узнав о чудесах, творящихся пред образом Козельщанской Богоматери, послала к графу письмо с 7 р. и просила его прислать ей снимок с его иконы. Граф прислал фотографический снимок с образа и брошюру о чудесах. Выписывая этот образ Р – нова не имела никакой цели, кроме желания иметь у себя образ; но, получив его, ей пришла мысль предложить давно безнадежно больной 17-ти-летней девице, дочери чиновника Г – цевича, отслужить пред присланным образом Владычицы молебен и помолиться об исцелении. Но прежде я опишу ход болезни страдалицы.

«Эта несчастная девушка заболела в 1883 г. в рождественские каникулы в квартире её тетки, которая взяла ее к себе на это время из гимназии. Во время приготовления к празднику, девица подняла не по силам тяжесть и почувствовала в животе боль. Пригласили акушерку, но она не помогла. Обратились к доктору, начали лечить, но больной становилось все хуже и хуже и ее должны были положить в больницу. В больнице боли в животе утихли, но ее постигло другое горе: свело в коленке левую ногу и левая рука стала плохо действовать. Доктора насильно растянули ногу больной и наложили гипсовый бинт; страдания больной сделались невыносимы; четверо суток она не имела покоя и бинт сняли; стали делать ванны; но и это не помогло; доктора сознались, что не понимают болезни, и тетка взяла девицу опять к себе. Так как медицина оказалась бессильна, то больную решили полечить народными средствами. Одна старушка взяла больную к себе и стала делать к ноге припарки из трав, а внутрь давала сарсапарель. Но и это лечение не помогало, больная все слабела и не могла ничего есть, только с чайной ложки едва могла проглатывать бульон; доктора сказали, что у неё ссохся пищеприемный канал и жить ей осталось недолго. Кроме этого, с больной стали делаться припадки, корчи рук, ног и даже головы. Сначала припадки были редки – в сутки раз, но потом учащались более и более, так что бывали в сутки три и четыре раза. Страшно было смотреть на эти припадки; руки и ноги корчило и даже голову гнуло под мышку, а левый глаз совершенно выходил из орбиты.

«В вербную субботу больной сделалось так дурно, что послали за священником, который, приобщив больную, сказал, что едва ли она доживет до утра. В это-то время г-жа Р – нова и принесла больной чудотворный образ Владычицы и предложила отслужить молебен. Послали за священником; он отслужил молебен; больная молилась со слезами. Когда священник ушел, больная попросила дать ей образ в руки, прижала его к груди, и, долго рыдая, просила Владычицу или избавить ее от болезни, или послать смерть; в это время с больной сделался сильный припадок, она стонала и скрежетала зубами; потом сделалась без чувств; так она пролежала четыре часа. На другой день стало сильно и часто слабить, это продолжалось два дня; все удивлялись, потому что больная два месяца почти ничего не ела. На четвертый день – страстную среду – с больной сделался жар и бред, она никого не узнавала и все бредила о прошедшей жизни. Видя безнадежное положение больной, послали за старшей сестрой. В таком состоянии больная находилась с утра до десяти часов, и потом отвернувшись замолкла, как бы уснула. Пролежав в этом положении два часа, больная быстро повернулась и твердым голосом спросила хозяйку квартиры: «Е. И., это вы?» – «Я», отвечала хозяйка. – «Что вы сегодня готовили?» Думая, что больная бредит, она не отвечала. «Что же вы не отвечаете? Я есть хочу». Видя настойчивое требование больной, присутствующее переглянулись, а хозяйка принесла большой вареный картофель и два небольших ломтика жареной тыквы, – так как была среда страстной недели. Больная с аппетитом кушала это, весело говоря: «Посмотрите, посмотрите, у меня пища проходит в желудок и без боли». Потом больная попросила чаю и подковку. Выпив две чашки чаю и скушав два яйца всмятку, больная сказала: «ну, я теперь здорова, нога моя выпрямилась, я хочу ходить, поднимите меня! «Когда ее подняли, она с помощью сестры прошлась два раза по комнате, немного прихрамывая. С этих пор больная начала поправляться».

30) В 1883 г. 29 декабря от Варвары Смычковой жены псаломщика с. Погребки, Черниговской губ., Кролевецк. уезда получили следующее заявление:

Варвара Михайловна, жена псаломщика, в детстве часто страдала ревматизмом и далее боль все усиливалась. Наконец в 1883 г. летом боль сделалась нестерпимою. Больная стала молить Господа или исцелить ее, или послать смерть. Вспомня о чудотворной Козельщанской Богоматери, Которая подавала многим исцеление, попросила своего дядю священника о. Андрея Матвиевского, с которым в одном приходе она жила, чтобы он привез из соседняго села Хиток образ Козельщанской Богоматери и отслужил молебен. «При первом молебне, – говорила псаломщица, – я почувствовала невыразимое утешение и отраду души, но вместе с тем и необыкновенную боль в теле. Через два дня, при втором молебне мне вдруг сделалось легче: даже могла стоять во время молебна, который дядя служил в доме, где я доселе лежала без движения. А еще через два дня после третьяго молебна я совсем выздоровела».

В 1885 г. 31 января протоиерей Козельщанской церкви получил следующее заявление:

«В последних числах ноября прошлаго года, Бог знает от чего, моя жена Пелагия Черевкова, 24 лет, получила болезнь в виде лихорадочного состояния и колотья в грудях; эта болезнь быстро перешла в совершенно другую форму, которую впоследствии доктора признали разстройством нервной системы; явилась безсонница, потеря аппетита, постоянная тоска и печаль, недовернивость к ближним и пр…

Сначала болезни лечил больную опытный вольнопрактикующий доктор Т. После лечения доктора Т. обратился я к земскому доктору П., но никакой пользы не достиг. Видя такое положение, я каждый день не был покоен и обращался то к фельдшерам, то знахарям и бабкам, но напрасно; тогда я возложил все свое упование на промысл Божий и застугиление Пресвятой Богородицы и просил Господа и Его Пречистую Матерь удостоить нас грешных помолиться об исцелении больной у благодатного образа Богоматери в Козельщине. Решив твердо съездить в Козельщину на поклонение св. образу Богоматери, я стал замечать, что здоровье моей жены улучшается, затем 10 января я с женою вечером поехал в Козельщину, где 11 числа молился с больною пред св. иконою. Пробыв в Козельщине три дня, я с женою ходил к вечерни, утрени, литургии и молебнам и здоровье моей жены быстро поправлялось: у неё в Козельщине еще явился нормальный сон, уменьшилась тоска и печаль и пр. По возвращении домой она и совсем выздоровела.

32) В 1885 г. 19 апреля получили следующее заявление:

«Тайну цареву добре хранити, дела же Божия открывами славно», учит слово Божие. А поэтому я считаю себя обязанным передать случай, бывший в моем семействе в 1883 году.

В 1883 г. в конце августа мой трехлетний сын Феофил заболел скарлатиной. От недосмотра ли, или это было естественным течением болезни, я не знаю, но через две недели по освидетельствовании врача оказалось у больного повреждение почек и неправильное выделение мочи, а потом и водянка. Болезнь сына продолжалась пять недель; он ничего не ел; чтобы он не умер с голоду, мы насильно давали ему 3 – 5 чайных ложечек молока. Температура его тела во вторую половину его болезни колебалась между 23-мя и 41-м градусами, а 30 сентября, в 2 ч. дня достигла 41 и ⁷/₁₀. После этого температура начала понижаться, 1-го октября, после литургии, я заметил сильное понижение температуры, пульс у него едва был заметен. К полудню начали холодеть ножки, взор помутился и он лежал без движения, едва переводя дух. Жизнь его угасала. Вызвав жену в другую комнату, я ей сказал:,на пособие врача надеяться уже нечего, остается еще одно последнее, а именно вот что: дадим обет по выздоровлении нашего сына отправиться в Козельщину на поклонение новоявленному чудотворному образу Богоматери, а теперь мысленно обратимся к тому же образу с молитвою! Жена тотчас стала на колени, положила три земных поклона и сказала: «Козельщанская Божия Матерь, спаси!» Я тоже помолился. Не знаю отчего, но я тогда заплакал. Успокоившись, мы вошли в комнату больного, желая дать ему молока. По обыкновению он начал отказываться и, о, чудо! до сих пор недвижимый поворотился к стене, расплакался, покраснел и на нем показалась большая испарина, к радости нашей, теплая (а полтора дня тому назад у него являлся холодный пот). Через 3 минуты он сел и сказал: «ну, подайте молока!» С этого времени он стал быстро поправляться, а через две недели стал таким, каким вы его сегодня видели, когда причащали Св. Тайн. После этого мне нужно было выполнить данный обет, но тогда я его не выполнил по независящим от меня причинам.

Теперь я с женою и с сыном здесь в Козельщине.»

33) «Руководствуясь словами Св. Писания: тайну цареву прилично хранить, а о делах Божиих объявлять похвально (Тов. XII), считаю священною для себя обязанностью заявить о своем исцелении от болезни катара желудка. В 1885 г. 22 августа в Козельщине я молился пред чудотворным образом Богоматери об исцелении моей болезни, которой я страдал около 5 лет. 23 августа я служил литургию в Козельщанской церкви; перед рассветом около трех часов утра, мне сделалось так дурно, что я уже не думал служить литургию, но после молитвы Царица Небесная послала мне настолько облегчение, что я благополучно отслужил литургию, акафист, водосвятие и, по возвращении домой, не чувствовал более катаральных припадков, которые мучили меня почти каждый день с 22 апреля 1885 г. Обратившись в сентябре к докторам – уездному врачу Василевскому и профессору университета св. Владимира, доктору Сикорскому для освидетельствования, я был удостоверен ими, что у меня нет катара желудка и до настоящего времени он еще не возобновлялся.

Все это во славу Божию и Царицы Небесной – нашей заступницы в бедах и болезнях, по иерейской совести, сообщаю и удостоверяю собственноручною подписью и приложением церковной печати.

Киевской губ., Васильковского уезда, с. Барахтянской Ольшанки, приходский священник Василий Кахаревский».

34) Жена Обоянского купца Надежда Дмитриевна Бордунова около года страдала изнурительною болезнью и, несмотря на лечение многих докторов, не получала облегчения, пока не обратилась с молитвою к Козельщанской Богоматери, после чего и получила исцеление от болезни.

35) В 1886 г. 1-го ноября Николай Федоров Воронков, житель г. Воронежа подал протоиерею РождествоБогородичной церкви, деревни Козельщины, о. Михаилу Бабыреву следующее заявление: «в 1882 г. на Фоминой неделе я вдруг заболел какою то неопределенною болезнью, которая обнаружилась жаром, стеснением в груди, щекотанием в горле, сильным трясением всего тела, особенно нижней зубной челюсти, рук и ног, а затем появилась робость, так что я даже днем не мог остаться один ни в комнате, ни на улице. Первые припадки болезни продолжались более часу. Затем припадки возобновлялись часто и от вовсе незначительных причин: стука, шума от зажигания спички, громкого разговора, малейшей неприятности, даже чтения книги, которая действовала на чувства. Тяжело мне было жить, я не мог ничем заняться, постоянно ожидая припадка. Доктора никакой пользы мне не приносили. Думали, что у меня – солитер. 8 мая консилиум докторов присудил мне ехать на Кавказ – к минеральным водам. Но и это не помогло. Три года я страдал этой болезнью. В 1885 г. в марте был я у знакомых, и, разговаривая о моей болезни, высказал намерение ехать в Харьков, к одному доктору – специалисту по нервным болезням, а если это не поможет – послать диагноз болезни в Париж, к доктору Шарко и просить его совета. Хозяйка дома, внимательно выслушав меня, встала с кресла, подошла к шкапу, вынула какую-то книжку и, подавая мне ее, сказала: «вот вам доктор». Это была брошюра: «Козельщанский образ Богоматери

С необыкновенно радостным чувством, но и с боязнью подвергнуться припадку, начал я читать эту брошюру. Но к моему удивлению и неописанной радости я в один присест всю ее црочел, тогда как доселе не мог прочитать без нервного расстройства и страницы. Я еще несколько раз прочел ее и тоже без всяких болезненных последствий. Тут я решился ехать в Козельщину, куда приехал 6-го мая. Когда я первый раз вошел в храм, то почувствовал сильный страх, я весь трясся и боялся отходить от своих спутников. Но после акафиста Богоматери у Её чудотворной иконы и окропления меня св. водою, я совсем успокоился и так хорошо себя чувствовал, что пробыл в церкви пять часов, несмотря на духоту. Эту перемену во мне и другие заметили. С этих пор моя невралгия исчезла, страх одиночества не повторялся, оставались только слабые признаки прежняго не нормального состояния моего здоровья.

4 июля 1885 же года я опять был в Козельщине, говел, причастился Св. Тайн. Я совсем выздоровел; даже давнишняя моя болезнь, катар желудка, которым я страдал более.15 лет, прошла. Я как бы переродился, почувствовал легкость, бодрость во всем теле. Без опасения все стал есть».

36) Девятилетняя Евдокия, дочь Ильи и Ольги Мильничуковых, живших в селе Березовке, Елисаветградского уезда, Херсонской губ., неизвестно отчего лишилась ног. Больной для крестьянина большая тяжесть, – как они потом рассказывали, – лечить ее у нас не было средств, также не было средств и сходить на богомолье в Козельщину, хотя и в нашей стране говорили о чудесных исцелениях, получаемых при иконе Козельщанской Богоматери. Горько плакали мы о своей бедности и усердно молили Господа помочь нам посетить Козельщанский храм и поклониться чудотворной иконе, веря, что Царица Небесная и нас, грешных, помилует. Добрый человек помог нам, – в 1885 г. в августе мы были в Козельщине с дочерью, усердно молились об исцелении, но казалось возвратились ни с чем. Но это только казалось. Матерь Божия не отвергла нашей молитвы; но только Ей одной известно, почему отложено исполнение её на некоторое время. В декабре месяце того же года, наша больная без всякого лечения мало-помалу начала пользоваться ногами и наконец совсем выздоровела».

37) Мария Власиева Грищенкова, мещанка г. Ананьева, Херсонской губ., тринадцать лет страдала припадками падучей болезни. В 1886 г. больная ездила в Козельщину на поклонение св. иконе Богоматери и получила исцеление.

38) В 1888 г. 13-летняя Анна, дочь священника села Краснополки, Уманского уезда, Киевской губернии, почувствовала такое сильное расстройство нервов, что не могла выносить никакого шороха, стука и даже внезапного обращения к ней говорящих; она при этом дрожала и вздрагивала. Ноги и руки были так слабы, что все суставы, при малейшем движении, хрустели; она ходила согнувшись, держась за что-нибудь и дрожа всем телом. Родители взяли ее из училища и поместили в Киевскую Александровскую больницу; но доктора, не смотря на все свое старание, не принесли ей никакой пользы. Родители положительно не знали, что делать; между тем больная просила отвезти ее в Козельщину на поклонение св. образу Богоматери. В половине июня мать, пригласив с собою своего брата священника И. С., отправилась с больною в Козельщину. После молебна, мать повела дочь приложить к образу и хотела приподнять ее, чтобы удобнее приложиться, но девочка сама захотела приложиться: несмотря на то, что кости хрустели, она поднялась и с верою приложилась к образу и… вдруг, сверх всякого ожидания, без всякой помощи, она твердо, бодро и весело отходит на свое место. Невозможно и описать радость матери, она не верила своим глазам. С этих пор девочка не чувствовала никаких болезненных припадков. По возвращении в Киев, она бегала, резвилась, быстро поднимаясь на второй этаж квартиры и спускаясь обратно, никакой неожиданный шум, шорох и стук не приводили ее в прежнее болезненно-мучительное состояние: девочка ожила.[30]