Читать книгу Мужчина, женщина и их родители: как наш детский опыт влияет на взрослые отношения - Анастасия Долганова - Страница 5

Они очень похожи, мать и ее новорожденная дочка: у них одинаковые тела, и это обстоятельство соединяет пару «мать и дочь» в по-настоящему крепкое слияние. Мать может назвать все, что предстоит ее дочери в области развития тела. Мать многое знает о росте груди и месячных, о беременности и родах, а также о циклах угасания, которые предстоят всем женщинам. Тело дочери для матери – открытая книга, и такой же открытой книгой ей кажется и психика дочери.

Взаимная идентификация нигде так не сильна, как в этой паре – в отличие от пар «мать и сын», «дочь и отец», «сын и отец».

Взрослая женщина и маленькая женщина сливаются в один неразделимый феномен, где каждая из них путает продукты собственной и чужой психики. Дочь воспринимает материнские чувства, оценки и мнения как собственные, а мать воспринимает свои чувства, оценки и мнения как разделяемые дочерью феномены.

Например, мать, которая не любит совместные игры с ребенком, может искренне считать, что ее дочь предпочитает проводить время за самостоятельными занятиями. А дочь может с полной самоотдачей разделять материнское беспокойство или гнев по поводу неподходящего поведения отца или другого близкого, не задумываясь и не распознавая собственных чувств и оценок по этому поводу.

Наверное, самая яркая иллюстрация этой путаницы – случаи с материнской деменцией, когда взрослые женщины, страдающие нейродегенеративными процессами, часто называют своих дочерей мамами. Смесь жалости, агрессии и вины, которую при этом испытывают их дочери, тоже очень характерна для материнско-дочернего слияния и в целом может описать ту психическую реальность, в которой живет дочь сливающейся с ней матери.

Необходимо сказать, что слияние невозможно описать как однозначно плохое или однозначно хорошее явление. Слияние с матерью, в котором нет разницы между нами и теплым, любящим, обеспечивающим безопасность объектом – матерью, – это психический опыт внутриутробного развития или мирного счастливого младенчества, к которому мы все стремимся потом и во взрослой жизни.

Хорошие взрослые отношения всегда начинаются с такого слияния, и это похоже на рай. Когда мы находимся рядом с таким партнером, когда он обнимает нас или мы обнимаем его, на некоторое время сложный и холодный мир вокруг перестает существовать, и мы получаем столь необходимую каждому человеку передышку.

Однако слияние не должно быть вечным, поскольку не обеспечивает потребностей развития. Это психическое убежище, в котором ничего не происходит, и оно может быть приятным только при том условии, что не длится слишком долго. Это справедливо для всех психических убежищ. Спокойная и простая работа после стрессового периода, или крепкий глубокий сон, или целительное одиночество после плохих отношений – если эти вещи затягиваются на более длительное время, чем необходимо, чтобы отдохнуть и восстановиться, то они перестают приносить пользу и начинают причинять вред.

Слияние дочери и матери, построенное на взаимной идентификации, также приносит им обеим блаженство и существенно упрощает путь развития маленькой девочки на первых порах. В это время потребности матери и дочери действительно совпадают, поэтому им так хорошо вместе. Позже, однако, неизбежно появляются различия, так как мать и дочь не являются в реальности одним и тем же существом в двух телах – большом и маленьком. В реальности мать и дочь – это разные люди, разные личности, у которых разные судьбы, разное восприятие мира и разные потребности.

Попытка удержать естественное слияние искусственным путем всегда превращает процесс, полный блаженства, в довольно напряженные и несчастливые отношения, причем более несчастной в них будет чувствовать себя дочь, а не мать. Это можно объяснить тем, что искусственное слияние никогда не строится на внутреннем мире дочери, но всегда и исключительно на том, чего хочет (сознательно и бессознательно) ее мама.

Такое искусственное несчастливое слияние, продолжающееся после младенчества сколь угодно долго и даже выходящее за рамки физической жизни матери, можно описать в нескольких пунктах:

● отсутствие истинного интереса матери к внутреннему миру дочери, функциональные отношения;

● нарушения баланса между любовью и агрессией;

● всевластие, деспотизм материнской фигуры: «Я лучше знаю, чего ты хочешь»;

● конкуренция и ревность матери к другим значимым в жизни девочки фигурам;

● большая роль проекции и проективной идентификации.

Поговорим об этом подробнее.