Читать книгу Место под солнцем - Анастасия Эльберг - Страница 10

1962 год

Алжир

– До сих пор не понимаю, зачем ты поехала со мной. Я высказался ясно. Это деловой визит.

– В хорошем обществе на мужчин, которые приходят на званые ужины в одиночестве, смотрят косо. Эльдара по понятным причинам не согласилась бы тебя сопровождать, и ее место заняла я.

Сезар бросил короткий взгляд на сестру и вновь сосредоточился на дороге. До города оставалось немногим больше тридцати километров, но он, всегда любивший быструю езду, то и дело притормаживал, ссылаясь на плохую видимость и надвигающиеся сумерки.

– Хочешь посмотреть на друзей и коллег Ливия Хиббинса?

Эоланта достала из сумочки зеркало и помаду.

– В том числе. А еще мне нравится общество Аднана. Он интересный мужчина.

– Что ты сказала своему новому ухажеру, попросив недельный отпуск?

– Ты весь на нервах, братец. Следи за дорогой.

Пальцы Сезара вцепились в руль так, будто он был спасательным кругом, за который хватается утопающий.

– Это не мое дело, Эоланта, но ты творишь глупости.

– Женщины часто творят глупости.

– Только не ты. Объясни мне, что происходит. Я беспокоюсь о тебе. Что за история с Леоном Кадаром, и с чего вдруг ты воспылала к нему такой страстью?

Подкрасив губы, сестра убрала помаду и достала щетку для волос.

– Ты лезешь туда, куда не следует, Сезар. Мы давным-давно договорились не обсуждать личную жизнь друг друга. Я не говорю тебе, что семья плохо сочетается с твоей, с позволения сказать, профессией, а ты не говоришь мне, с кем следует спать.

– Прошу тебя, Эоланта. Ты всегда была воплощением спокойствия и здравого смысла. Крутила мужчинами, как хотела. А теперь ведешь себя так, будто в тебя вселился бес. Не метишь же ты на место этого тюфяка? Хочешь отравить его и сесть в кресло начальника тюрьмы? Но зачем ради такой глупости выстраивать столь сложные комбинации и трахаться с ним целых полгода? С Леоном Кадаром, первые боги тебя побери! Ты не могла найти более достойного мужчину? Не того, кому я мечтаю перерезать горло?!

Эоланта неспешно причесывалась, поглядывая в зеркало.

– Если тебе так хочется перерезать ему горло, не буду мешать. Но сперва я от него кое-что получу.

– Что именно?

– Подписанный приказ о досрочном освобождении Ливиана Хиббинса.

Сезар ударил по тормозам, и жалобно завизжавшие шины на мгновение потеряли соприкосновение с дорогой. Он остановился на обочине и проводил взглядом проехавший мимо автомобиль.

– Не делай вид, что это стало для тебя сюрпризом, – вновь заговорила сестра, продолжая причесываться. – Думаешь, я расспрашивала тебя о нем по просьбе Леона? Собирала компромат, о котором он мечтал? Пусть засунет свои мечты о смертной казни в задницу. А даже если бы что-то получилось, приспешники Аднана Саркиса прирезали бы и его самого, и всех его родственников.

– Ты сошла с ума, Эоланта. Если кто-то узнает об этом, ты попрощаешься с карьерой.

– Нужных высот я уже достигла. Да и особого желания работать под началом мужчины, который трахается как пятнадцатилетний девственник, не испытываю. Изображать страсть, которой нет – тяжелая работа.

Лицо сестры оставалось расслабленным и спокойным. Только сейчас Сезар заметил, что в ее образе появилось что-то незнакомое, одновременно настораживающее и притягательное. Свет, который мог бы исходить от мадонны, реши она наплевать на свои обеты и совратить очаровательного юношу. Она сидела на расстоянии вытянутой руки от него, но ее мысли были далеко.

– Женщины – настоящие стервы, да, Сезар? – с улыбкой спросила Эоланта, взбивая прическу. – Они могут воспользоваться тобой для того, чтобы добиться внимания другого. Вам боги даровали силу, нам – коварство.

– Как тебя угораздило влюбиться в мужчину, которого ты знаешь только по фото? Да не просто влюбиться, а заварить ради него такую кашу? Господи, Эоланта! Ты же… ты же… – Он воздел руки к потолку. – Не могу поверить. Такая история могла случиться с кем угодно – но только не с тобой!

– Почему, братец? Я сделана из железа? Из камня? Ты полюбил смертную женщину и женился на ней, хотя клялся, что преподнесешь свадебное украшение только темной эльфийке. А я влюбилась в заключенного. Мы стоим друг друга.

Сезар завел успевший заглохнуть двигатель и вырулил с обочины на дорогу.

– Моя жена не продавала ни героин, ни людей.

– Ты всегда говорил, что хочешь видеть рядом со мной мужчину, который сможет меня защитить.

– Не знаю, что до защиты, но затащить тебя в болото, откуда нет выхода, он сможет. Подобные отношения не раз начинались и заканчивались у меня на глазах. Вы принадлежите к разным мирам, Эоланта. Ты не знаешь его. Он не знает тебя. Вы как огонь и лед. Они могут существовать по отдельности, но уничтожат друг друга, если сойдутся вместе.

– С возрастом ты становишься таким патетичным, Сезар.

– Если бы наша семья исповедовала старые ценности, я бы женился на тебе. И тогда ты не сотворила бы и тысячной доли тех глупостей, которые успела совершить за свою относительно недолгую жизнь.

Эоланта закрыла сумочку и со скучающим видом уставилась в окно.

– Не обманывай себя. Ты был бы несчастен, а я творила бы глупости тайно. И это доставляло бы мне удовольствие.

– Я тоже не любил Ниэнну, но отец решил, что я должен жениться на ней, а его воля для меня свята. Боги распорядились так, что она умерла, и я нашел другую женщину. И во второй раз женился по любви.

– Ты постоянно на кого-то оглядываешься, Сезар. На отца. На друзей. На коллег. А я ни на кого не оглядываюсь. Я делаю то, что хочу, к худу или к добру. Если я захочу творить глупости, то я их буду их творить, и ты мне не помешаешь. В конце-то концов, не ты ли так часто повторяешь, что женщины от крови первых богов сами выбирают себе мужчин?

– Ты выбрала не того мужчину.

– Все лучше, чем до сих пор не повзрослевший мальчик, по поводу и без повода вспоминающий папочку и святой долг.

– Он приходится отцом нам обоим, Эоланта. Будь в тебе чуть больше покорности, ты бы выказывала ему уважение.

– Приберегу покорность для твоих высокопоставленных друзей. Я должна буду подносить им вино? Или у Аднана для этого есть слуги?

***

– Миледи. Вот так сюрприз. Я ожидал увидеть супругу вашего брата.

– Беременность дается ей тяжело, она временно отказалась от путешествий, месье Саркис. Рада встрече. Вы замечательно выглядите.

Аднан поцеловал Эоланте руку и похлопал Сезара по плечу.

– Вы задержались. Проблемы в пути?

– На дороге была авария, пришлось объезжать. Прошу прощения за задержку. Надеюсь, гостей не слишком много, и они не успели проголодаться всерьез.

– Надеюсь, что успели, – рассмеялся хозяин. – Я люблю, когда мои гости едят много и с аппетитом. Прошу следовать за мной.

Дом восточного короля работорговцев был обставлен в традиционном стиле: невысокие столы, ковры и шелковые подушки. Богатство Аднана бросалось в глаза, но Сезар, которого чрезмерная роскошь обычно тяготила, нашел это уместным. Их с Эолантой проводили в трапезную, большую светлую комнату с высоким потолком. На полу возле круглого стола сидели двое мужчин и одна женщина, совсем молодая, на вид – почти подросток.

– Господа, знакомьтесь, – заговорил Аднан. – Сезар Нойман, наш иракский коллега. Леди Эоланта, его младшая сестра. Насир Амари, самый юный из моих подопечных, – кивнул он на одного из гостей, темного эльфа с задумчивыми черными глазами. – А этого джентльмена зовут Фуад Талеб.

Рыжеволосый мужчина вежливо кивнул, но тепла в его зеленых глазах не прибавилось ни на йоту. Перед тем, как пожать протянутую Сезаром руку, он помедлил, будто задумавшись.

– Рад знакомству, – искренне улыбнулся Насир, отвечая на рукопожатие.

– Вы не представили нам прекрасную госпожу, – напомнила хозяину Эоланта.

Аднан посмотрел на сидевшую за столом женщину.

– Это леди Насрин, супруга Фуада. Вы должны его извинить. Он задумчив вовсе не потому, что не хочет выказывать вам должное уважение. Мужчине, который женился три недели назад, хочется проводить вечера с любимой женщиной, а не за столом, где ведут скучные деловые разговоры. Взгляните на нее, леди Эоланта, и вы все поймете. Восхитительный нежный цветок, созданный для того, чтобы хранить семейный очаг.

– Очень приятно, миледи, – слабо улыбнулась Насрин. – Вы красавица.

Ее французский акцент был едва заметным, но Сезар его уловил. И Эоланта, как выяснилось спустя мгновение, тоже.

– Сколько вам лет, леди Насрин? – спросила она по-французски.

Фуад и Насир, судя по всему, не знавшие языка, недоуменно переглянулись.

– Восемнадцать, моя госпожа. Леди Эоланта, – тут же поправилась миссис Талеб.

– Вы хорошо говорите по-арабски. Давно здесь живете?

Щеки собеседницы порозовели.

– Меня увезли из родного дома, когда я была еще девочкой.

– Думаете, я торгую детьми? – обратился к Эоланте Аднан. – Я прожил долгую жизнь и сотворил много чудовищных вещей, но даже у меня есть границы. Она похожа на рабыню? Я устроил одному из своих подопечных хорошую партию, только и всего. И прилично за нее заплатил. Если бы не я, она продолжала бы ублажать богатых клиентов в борделе. А теперь она замужем за богатым мужчиной, покупает себе украшения и платья, живет в хорошем доме и ни в чем не нуждается.

– Что на тебя нашло? – понизив голос, спросил у сестры Сезар.

Бросив короткий взгляд на Фуада, Эоланта опустила глаза.

– Я плохо переношу дорогу, месье Саркис. Поверьте, я не хотела оскорбить вас.

– Тогда, думаю, вам следует отдохнуть и подышать свежим воздухом. Можете поужинать на балконе, погода сегодня отличная. Возьмите леди Насрин с собой. Вряд ли вам будут интересны мужские разговоры. Я распоряжусь, чтобы слуги принесли еду.

Когда сестра и Насрин вышли из комнаты следом за одной из жен Аднана, закутанной по самые глаза, Сезар опустился на подушки возле стола.

– Мимо нас прошло что-то важное? – осведомился Фуад. – К сожалению, я не знаю французского.

– Тебе не помешало бы его выучить, – заметил хозяин, разливая вино. – Займись этим в ближайшее время. Если, конечно, ты не передумал и хочешь участвовать в том деле, которое мы обсуждали. Ваше здоровье, господа.

Насир пригубил напиток и, отставив бокал в сторону, принялся за жаркое с бараниной и луком.

– Мы часто вспоминаем про Ливия, – сказал он, глянув на Сезара. – Надеюсь, у него все хорошо.

– Насколько я слышал, дела у него идут прекрасно.

– Если не думать о том, что он сидит в тюрьме строгого режима и попал туда благодаря вам, – вмешался Фуад.

Сезар пожал плечами, поливая кускус1 в своей тарелке овощным бульоном.

– Вы правы, доля моей вины в этом есть. Но никто не заставлял Ливия везти героин через границу, на которой не было наших таможенников. И я его об этом предупреждал.

– Плевать я хотел на ваш героин. Меня волнует другая сделка. Та, которой я занимался чуть ли не двадцать четыре часа в сутки на протяжении нескольких месяцев. Знаете, каково это: объяснять озабоченным клиентом, что женщин они получат нескоро?

– Знаю, друг мой. Я объяснял то же самое наркоторговцам, которые употребляют собственный товар. Они родную мать готовы убить за дозу.

– А о том, как закон карает работорговцев, вы знаете? Это вам не пять лет за героин. Это в лучшем случае лет пятнадцать, а в худшем – смертная казнь. Благодаря вам мою голову чуть не сунули в петлю. Каково?

Аднан слушал беседу гостей, не торопясь притрагиваться к еде.

– Фуад принял эту историю близко к сердцу, – пояснил он. – Когда-то Ливий помог ему, одолжив деньги и обеспечив работой, и между ними завязалась крепкая дружба. От себя могу добавить, что вред, нанесенный случившимся, на первых порах не казался мне серьезным, но время обратное. И дело не в деньгах, а в том, что мы потеряли большую часть наших связей на французской границе. Тамошняя полиция встает на дыбы, услышав слово «работорговля». А на французскую границу мы традиционно возлагаем большие надежды.

– У меня есть связи с французской таможней, – сказал Сезар.

– Поэтому мы вас и позвали, – вновь заговорил Фуад. – Мы хотим, чтобы вы помогли нам провернуть кое-что. Дело будет прибыльным для обеих сторон. Большую часть работы сделаем мы. Ваша роль – обеспечить надежный коридор на границе. И, если получится, на части здешних границ. С этим, насколько мне известно, у вас тоже не будет проблем. Пока мы подготовим товар и утрясем последние детали, Ливий выйдет из тюрьмы. Он останется в Ираке и договорится с прошлыми покупателями. Лить мед в уши недовольным клиентам он умеет.

– То есть, вы хотите повторить несостоявшуюся сделку.

– О нет, друг мой. На этот раз нам предстоит кое-что покрупнее. В противном случае мы бы к вам не обращались.

– А рот у вас не треснет от такого большого куска?

Фуад громко расхохотался.

– Боитесь, что Ливий в очередной раз выкинет какой-нибудь фортель? Не переживайте, все будет работать как часы. Голова у него, может, и горячая, но он учится на своих ошибках, особенно если речь идет о бизнесе.

– Да, я заметил. Человек, большую часть жизни проведший в тюрьмах, конечно же, учится на своих ошибках как никто другой.

– Это правда, – подал голос Насир. – Кроме того, срок за работорговлю Ливий отбывал лишь единожды, в Штатах. Да и там дело было шито белыми нитками, и после пересмотра его признали невиновным.

– Выпустили за хорошее поведение, – уточнил Фуад. – Они там лояльные.

Аднан, перед которым до сих пор стояла пустая тарелка, посмотрел на Сезара в упор.

– Что решили, дорогой друг? – спросил он. – Я не смогу посвятить вас в финансовые детали, не услышав ответа.

– Меня устраивает все, помимо одной мелочи. Мне не нравится этот рыжеволосый джентльмен.

Фуад насмешливо вскинул бровь и допил вино.

– Нравлюсь я тебе или нет, но мы в одной лодке, сынок.

– Еще раз назовешь меня сынком – и получишь нож под ребро.

– О, да у месье Ноймана есть яйца? Выйдем и побеседуем, как взрослые люди? Или я получу нож под ребро прямо здесь, в доме, где тебя приняли и накормили, как дорогого гостя?

– Меня приняли и накормили как дорогого гостя, но это не дает тебе право говорить все, что вздумается.

– Прекратите, – вмешался хозяин. – Фуад, обращайся к месье Нойману с должным уважением. Сезар, я не хочу слышать угрозы в своем доме. И по-прежнему жду вашего ответа.

– Я согласен.