Читать книгу Мидиан. Книга четвёртая - Анастасия Маслова - Страница 2

«Только бы пережить эту зиму!» – именно эти слова Даниэля озаглавили период его жизни, растянувшейся от тех сумерек, переплетённых с огнём, и до конца января. Порой ему казалось, что данное выражение сравнимо с эпитафией на заледенелом и мрачном кресте, под которым ему пришлось похоронить то священное, что правило в его душе и сияло тёплым светом. Но он знал, к чему он шёл. И что же случилось с Мидианом всего за пару месяцев?

За это время город стал ещё более сравним с театром, где есть актёры и публика. Последняя, разумеется, не подозревала, как искусно разыгрываются спланированные и отрепетированные сцены.

Андерс и Даниэль представляли свои стороны, организуя целые перформансы, так называемые «споры трибунов». Проводились эти баталии под сенью всё того же храма, куда мог попасть любой желающий, заняв место в одной из двух секций. Никто из ораторов в убытке не оставался: предварительно даже мельчайшие реплики были согласованы так, чтоб их фигуры выглядели равноценными. Интеллектуальные баталии, остросюжетные повороты событий – и все были прикованы к выступлениям двух ярчайших лидеров. Двух великих героев. Двух проповедников. Двух лжецов. Двух редкостных самозванцев.

Их транслировали, снимали, их речи разбирались на цитаты. Их освистывали, их обожали.

Свобода выбора – лестная сказка. Именно поэтому равнодушных оставалось крайне мало. К числу сторонников Даниэля присоединились и люди довольно обеспеченные, поскольку им пришлась по нраву красивая картинка его идей, от которых веяло подвигами мифического Прометея. Но особенно такой посыл прельщал юное поколение, с которого родители сдували пылинки. Они хотели бунтовать по максимуму, дерзко и нагло. Они одевались в рваные джинсы, красили волосы в ядовитые цвета, начинали слушать тяжёлый рок, беспредельничать, только чтоб влиться «в тайную организацию анархистов» и найти там вожделенную стадную общность. Вот так «Лимб» стал очередным трендом и данью моде.

А новые люди шли в замок Эсфирь под предлогом Андерса принять участие в празднике в их честь, тем самым пополняя легионы Королевы. А на каждом шагу была реклама кинематографического шедевра с участием самых популярных актеров под заманчивым названием «Андерс Вун: разоблачение».

Многие тянулись в Мидиан, чтоб увидеть своими глазами, как творится история. Противостояние Вуна и Велиара не только неплохо рекламировалось, но неплохо раскупалось.

«Гетто» стало получать помощь. Это, разумеется, было частью плана Даниэля и Андерса. Горели горы книг Вуна, срывалась его реклама, люди ходили по улицам и уже не остерегались злословить и порицать самопровозглашённого Христа. Его «библию» с остервенением топтали, как и его имя. «Не пугайте их. Пусть почувствуют надежду и силу. Тем больше этих людей попадёт в ловушку. Я только ради Вас обратился для них в святого», – уверял Даниэль, втягивая вместе с Андерсом дорожки белоснежного порошка, когда дремучими ночами они прописывали свои сценарии в покоях Эсфирь.

Дани собирал толпы людей на Штернпласс, с высоты трибуны вещал для них. Он поглядывал на часы, чтоб выгадать время для запланированной и эффектной для телекамер, но бескровной облавы. По крайней мере, пока ещё бескровной… Он понимал, что под его ответственностью и бдительностью теперь целый сложный механизм, которым оказался город с несколькими миллионами людей.

Он отчаянно ждал скорейшей развязки, чтоб стать свободным. Прежде всего – от своего лицемерия. Но именно оно ему и помогало находить на союзника и друга более чем достойный компромат…

Помимо противостояния двух врагов и повсеместного ажиотажа, возникло в Мидиане ещё одно любопытное явление.

Некая девушка (назовём её леди N) шла по людной улице где-то в центре. Её облик не особо соответствовал вычурным домам-витринам-людям, что делало её похожей на гостью из параллельного мира. Но нахождение её здесь и сейчас было обосновано. И она шла, держа за ручки самую заурядную сумочку.

Один молодой человек, аналогичный леди N (назовём его господин N), несколько метров следовал за ней, затем выхватил у зазевавшейся бедняжки сумочку и пускается наутёк. О, она вопит, просит о помощи, надрывается. Прохожие наблюдают её истерику. И вот бессовестный господин N, что даже не задумался, что внутри могут находиться и документы и последние выстраданные сбережения леди N, бежит с ворованной вещью, но тут… возникают они – те самые легендарные спасители в карнавальных масках. Их двое. Они настигают злоумышленника, подобно разящей стреле справедливости, останавливают его, заламывают руки. Господин N в ужасе и недоумении, но ему удаётся удрать…

Прохожие оживляются – ведь они своими глазами увидели, как действуют эти безымянные герои, которые благородно решили остаться инкогнито.

Они закрывают головы капюшоном. Они во всём чёрном.

А через минуту счастливая леди N получает свою сумочку обратно. Она поочерёдно обнимает их со словами благодарности, но эти двое сухи и сдержаны. Они удаляются в закат. Видимо, на новые подвиги. А леди N смотрит им вслед, прижимая к груди вернувшуюся невероятно ценную вещицу.

…Через час они вчетвером встречаются под мостом со стороны «гетто», где кроме них – ни души. Уже достаточно темно, но леди N и господин N могут различить ласкающую взор цифру, указанную на купюрах. «Вот вам обещанное», – сухо проговорил один из тех двух безымянных, отдавая им деньги. Молчание – золото. Потому что порой эквивалентно. Леди N и господин N после обещаний, что даже под страхом пытки ничего никому не скажут, удаляются, должно быть, в «Лимб». Силуэты их забирает зимняя темнота.

«Инкогнито» активно промышляют подобными подвигами вот уже весь январь. Они ловят грабителей (таких, как господин N), защищают милых дам (соответственно, таких, как леди N), от хулиганья, роль которого выпала на господинов N. Один раз они пресекли прыжок с моста леди N.

Даниэль доверил этот проект Авилону. Рейн проявлял себя довольно расчётливым, до мелочей внимательным. Даниэль периодически помогал ему. Выдыхая густой всевозможный дым и заливаясь виски, они дремучими ночами прописывали свои сценарии в фамильном особняке.

Клод Бретон – это их главная цель. «Инкогнито» пришлось запечатлеть себя в самых густонаселённых местах Мидиана, где больше всего прохожих, чтоб все узнали про них, храбрых и неуловимых. Неуловимыми их делало то, что Вуну было на них всё равно, а Дани лишь подкреплял его беспристрастность в данном вопросе. Важнейшим для Андерса было то, что те герои не перетягивают на себя интерес толпы. Важнейшим для Дани являлось то, что те доблестные ангелы обезличены. Он – обезличен.

Но в преддверии февраля, последнего и самого жестокого месяца зимы, он предстанет без непроницаемой и защитной маски инкогнито.