Читать книгу Мидиан. Книга четвёртая - Анастасия Маслова - Страница 5

Маски скупались в огромных количествах. Их сметали с прилавков. Их не хватало всем желающим, поэтому кто-то на скорую руку делал их сам. Для чего каждый второй в Мидиане превратился в участника карнавала? Этот жест был символом объединения и своеобразным шествием, направленным против Андерса.

Ненавидящие Вуна мгновенно приняли к сведению одно большое событие, чтоб лишний раз заявить о своём протесте. Заодно они поддерживали тех самых нашумевших героев-инкогнито. Мидиан взбудоражило сорванное покушение на Клода Бретона прошлым вечером. Многие знали о том, что он противник Вуна. Следовательно, Андерс был первым кандидатом в зачинщики преступления. Многочисленные гости Бретона и сам Клод наперебой делились впечатлениями и описаниями увиденного, а информация эта подхватывалась жадно, разливалась бурным паводком, затапливая город.

И вот Мидиан в день второго февраля кишел причудливыми обезличенными персонажами. Маска ими воспринималась как насмешка непереносимому на дух праведнику-самозванцу. В ней читалось: «Если ты желаешь обнаружить и выявить тех инкогнито, то проверь полгорода подозреваемых». Вун оценил такой юмор.

Он бил коллекционный сервиз, вазы и зеркала в собственной гостиной, как отъявленная скандалистка. Даниэль застал лишь руины его бессильного гнева. Он появился в его доме под тем предлогом, чтоб утешить его, посочувствовать, но, разумеется, он пришёл для того, чтоб постараться вновь повлиять на него.

В те минуты у Вуна было лицо с капризным, несколько бабьим отвращением. Он оскорблённо процедил, глядя на хаос различного сорта осколков на паркете:

– У меня не хватает злобы. У меня слов не хватает. Даниэль, ты же понимаешь меня?

– Очень! – жалостливо откликнулся тот. И снова Андерс взвился, покраснел, воскликнул:

– И пусть я тебе ничего не говорил, но клянусь, что днями и ночами хотел воздать Бретону сполна! Он никто, чтоб мне противиться! Я так долго планировал, так всё обустроил! И вот – сорванное покушение! И все думают на меня! Какой подрыв репутации! Если бы не те безликие подонки, то можно было бы списать на глупую, нелепую утечку газа… Теперь же это невозможно! Четвёрка проклятых героев-инкогнито ворвались в разгар праздника. Они были вооружённые. Скомандовали выйти, иначе всё ровно в такое-то время взлетит на воздух. Откуда они знали? И вчера пока ты, прошу прощения, развлекался с Эсфирь, я потерпел такое поражение!..

Даниэль успел приготовить алиби для себя. Оружие – муляжи. Фальшивки. Имелась на руках не уступающая в фальшивости история с водителем, коим был Иен, якобы взятым в заложники, чтоб доставить Даниэля, Рейна, Скольда и Кристиана до загородной виллы. Остальное – дело внушения.

Они явились за тридцать минут до катастрофы, тут же громко объявили: «Через полчаса будет взрыв, всем выйти! Сейчас же! Всех вас хочет убить Вун! Если вы не выйдите, то мы сами вас убьём!» Немного абсурдно звучит. Но действенно. Все притаились, оцепенев, и перешёптываясь. Никто не предугадывал появления этих легендарных парней в масках. Но Клод (сама грубая мужественность во плоти и во фраке), казалось, оставался непоколебим. «Снимайте эти чёртовы маски и заканчивайте свой никчёмный балаган! С какой стати мы должны вам поверить? Бьюсь об заклад, ваше оружие такая же фальшивка, как и ваша безумная фабула! Докажите, что вам можно верить!» – не желая срыва долгожданного и яркого торжества, требовал он. Поддерживая его, недовольно тявкал мопс Гамлет.

«Доказательство будет, когда все погибнут», – прозвучал веский ответ. Паника, крики, немедленные сборы. Гости ринулись на улицу. Скольд успел ухватить несколько канапе, оценивая ассортимент представленных блюд с мыслью: «Сколько же добра пропадёт!»

Никто не сел в машину и не пожелал уехать: люди засомневались, подбадриваемые скептически настроенным Клодом. Под надзором вооружённых спасителей они отошли на безопасное расстояние. За двести с лишним метров от виллы на небольшой возвышенности они просто стояли и ждали, пока всё красиво взорвётся. Одна дама бальзаковского возраста роптала, что у неё остался там клатч люксового бренда, и она обязана за ним вернуться. В этом ей было лаконично отказано. Гамлет, которого Бретон держал на руках, претенциозно лаял. Постепенно его гонор распространился на гостей. Сначала им было боязно, но как только они начали переминаться от холода, то тоже начали сыпать редкими, но ядовитыми недовольствами.

И тогда Даниэлю и его команде стало понятно, если взрыва по каким-то причинам не будет, то их растащат по частям, предварительно сорвав от любопытства с них маски и капюшоны. Какой тысячу раз нелепый провал!..

Этот редкий случай, когда всей душой ждёшь теракта. Этот вредный толстый мопс, который неустанно ругается и хрипло рычит. Даниэль сделал выводы, что никогда не заведёт себе такую собаку. Скольд сделал выводы, что надо было украсть больше еды. Рейн был весь на иголках, анализируя и припоминая, ничего ли они не упустили. Кристиан вбирал глубоко в лёгкие ледяной тёмный воздух, представляя, что он вдыхает запах волос своей незабвенной Королевы. Но когда ровно в назначенный час взрыва не произошло, то они стали думать об одном – о возникшей проблеме…

– Ну, и где же ваш «взрыв», придурки?!

– Что здесь, мать вашу, происходит?!

– С меня достаточно! Кто-нибудь уже вызвал полицию?!

– Вы, ублюдки, заплатите за это!

– Мне нужен мой клатч!

– Р-р-р!

– Если только это не идиотский розыгрыш ко дню рождения, клянусь, сукины дети, вы пожалеете!

– Вы сорвали день рождения уважаемого человека!.. Бесовство!

Даниэль попытался их утихомирить, выйдя вглубь толпы, крича: «Успокойтесь! Тише!..» Клод отдал кому-то Гамлета и, не выдержав, налетел на Дани, чтоб выразить признательность ударом кулака, что пришёлся в нос. Именно в ту секунду местность озарилось вспышкой. Ошеломительно прогремел взрыв, совсем как в раскрученных блокбастерах. Женщины визжали: «Как ужасно! Вот и весь праздник завершился!» Мужчины вопили: «У меня от машины ничего не осталось!» Кто-то фотографировался на фоне чудовищного пожарища, чтоб выложить снимок в социальную сеть. Кто-то тут же стал агитировать, чтоб позвать сейчас же репортёров. Ведь как можно упустить шанс засветиться по телевидению? Только Гамлет жалобно скулил и дрожал. Человек, который держал его на руках, почувствовал, что от мопса сначала стало неестественно тепло, а потом подозрительно мокро.

«Там же м-мой кл-а-атчик!» – взмолилась дама бальзаковского возраста. Шумиха утихла тогда, когда Даниэль, поправляющий маску окровавленными руками, вышел к ним. Он резким жестом заставил всех замолкнуть. Он указал сначала на Клода, потом на даму и алыми губами с беспричинно радостным задором воскликнул:

– Вот ты и ты: идите на х**!

И он ушёл сам по какому-то своему, неопределённому маршруту. По дороге слышались его умозаключения: «Клатч у неё там! Б****! Проститутка! Шмара! Скопище долбо**** и шлюх!..»