Читать книгу Простое Прошедшее - Анастасия Почебут - Страница 6

Барселона. Город, воздух которого пропитан сладким ожиданием чего-то нового. Город, где ты смеёшься сквозь слёзы. Город, сочетающий в себе классические мотивы европейской архитектуры и лучшие веяния современности. Город, о котором невозможно услышать плохое.

Это город, который сделал меня самостоятельным. Город, который научил меня пить много, но в меру. Город, которому я говорю большое спасибо за дни, что могут официально именоваться днями моей восходящей молодости.

В Барселоне я отдавал предпочтение прогулкам по городу. В Барбате я любил быть один, в Барселоне – нуждался в толпе вокруг. Бытует мнение, что Барселона – это город, убитый туристами. Но, по мне, они придают ему особый шарм. Барселона не принадлежит к числу городов, которые стали бы лучше, если с их улиц убрать всех людей. Европа – туристическая зона, и она не будет столь прекрасна без японцев, рассматривающих карты на перекрёстках, без американцев, идущих прогулочным шагом в форме любимой бейсбольной команды, и без торопящихся непонятно куда русских, желающих узнать и попробовать всё как можно скорее.

Представьте типичное кафе в самом центре Барселоны. Оно хранит в себе тайн больше, чем дневник двенадцатилетней девочки. За столом у окна два парня из Дрездена обсуждают покупку новой машины. За барной стойкой оплачивает шампанское пара из Москвы: он только что сделал ей предложение на площади Каталонии, она судорожно звонит маме, подругам и вводит их в курс дела. Жених с сияющей улыбкой на губах наслаждается видом своей будущей жены. За столом в центре зала сидит женщина лет сорока и ждёт, когда её дочь вернётся из уборной. Девочке – пятнадцать, и она впервые познала горе безответного чувства: закрылась в кабинке туалета и пытается сдержать слёзы, чтобы мама ничего не заподозрила, когда она выйдет. Официант и повар – пара гомосексуалистов. Один из них изменяет другому с поваром из ресторана напротив. Обманутый никогда не узнает об этой несправедливости. Будущие обладатели нового автомобиля покидают заведение, не оставив чаевых. Должно быть, новая покупка действительно потребовала от них много затрат. Их место занимает властная бизнес-леди с идеальным маникюром. На вид ей немного за пятьдесят, у неё за спиной два развода, четыре молодых любовника и порядка десяти абортов.

Я стоял за окном и всматривался в лица этих людей сквозь витрины французских пирожных и стаканов с аперолем. А за стенами этого кафе ведь целая улица таких же людей! У каждого из них своя судьба – судьба, абсолютно не касающаяся судьбы человека, идущего рядом. Я смотрел на темнокожую девушку через дорогу и думал о том, как она, должно быть, росла в доме своих родителей: у неё была любимая кукла в васильковом платье, которая до сих пор украшает полку её нынешней квартиры. Её отец бросил её мать, когда ей было шесть, а может быть, он погиб. Возможно, он жив и здоров, и девушка ехала к нему в гости. Она, как и все мы, училась в школе и дружила с одноклассниками. Может быть, она была изгоем среди сверстников. Может быть, она гений и перескочила несколько классов, сразу получив аттестат. Дом, в котором она росла, мог представлять для неё такую же ценность, как для меня дом в Барбате.

Я просто смотрел, как эта девушка завязывает шнурки на другой стороне улицы. Я мог бы подойти к ней и поделиться с ней своими мыслями. Возможно, она слушает музыку, которая мне не по душе. Меня начнёт это раздражать, я развернусь и уйду. Возможно, мы бы смогли проговорить несколько часов, пока на улице бы не стемнело, потом бы поняли, что пора идти, и обменялись бы номерами телефонов. Она бы ждала моих звонков. Я бы позвонил. Я бы женился на ней, и мы бы вместе приезжали на могилу её отца. или ходили бы к нему в гости. Я никогда бы к ней не подошёл. Я никогда бы не подошёл так ни к одной девушке. Только подумайте, сколько историй и судеб мы теряем из-за простых условностей, навязанных обществом! Я мог бы жить гораздо интереснее. Я бы знал всё о других, а они – обо мне. Я бы, как коммивояжёр, наудачу подходил бы к каждому потенциальному собеседнику и предлагал бы ему поделиться со мной своей историей. Двухметровый мужчина в спортивном костюме ударил бы меня. Молодая девушка на каблуках убежала бы, подвернув ногу. Восьмилетний паренёк в цветастой футболке с удовольствием рассказал бы о шахматном кружке, в который его заставили ходить родители. Тридцатилетняя работница банка попыталась бы дать мне мелочь. День прошёл бы зря, если бы не пожилая женщина в платье по щиколотку и накинутом на плечи платке. Её дети приезжают в гости очень редко. Но не потому, что они её не любят, а потому, что много работают, чтобы обеспечить ей хорошую старость, а её внукам хорошую молодость. Эта женщина скажет мне всё. Я зайду к ней в дом, буду рассматривать старые фотографии на камине и детские открытки, которые рисовал её сын, когда ходил в детский сад. Дом у неё одноэтажный (подниматься по лестнице в её возрасте уже сложно). Я тот самый редкий гость. Она поставит на стол самые красивые чашки и достанет угощение, припасённое на особый случай.

Я услышу всё и даже больше. Это было пятьдесят лет назад, а она говорит так, будто это было вчера. Муж, ушедший на войну. Она зачёркивала числа в календаре, и он вернулся. Он не был тем, кого она любила больше жизни. Свою любовь ей пришлось покинуть в силу обстоятельств. Она была молода и красива, а он не подавал больших надежд. Что если бы они встретились сейчас? Скорее всего, он уже умер. Может, он сейчас сидит в одноэтажном доме на другом краю света и рассказывает свою историю такому же сумасшедшему, как я. Была бы возможность, я бы устроил им встречу. Ей бы казалось это предательством покойного мужа, а он бы смущался и молчал. Они бы грустно вспоминали всё, что их связывает. Я вдумывался в каждую мелочь, каждую деталь её истории. У неё почти каждые пятнадцать минут наворачивались слёзы на глаза. Это были слёзы радости. Она была искренне рада своим прожитым дням. Конечно, горечь об упущенном давала о себе знать, но всё это было далёко в прошлом, и боль уже не ощущалась так остро. Однажды каждый из нас будет сидеть у камина, рассматривать фотоальбомы и думать о том, что он когда-то сделал не так.