Читать книгу В поисках забытых ремесел - Анатолий Константинович Ехалов - Страница 5

В кузнице пахло углем, каленым железом и пригоревшим маслом. Большой и сильный, с ленточкой вкруг головы, с молотком в руке, в кожаном фартуке, кузнец по-хозяйски ходил по свои владениям, раскладывая по местам инструменты, железные заготовки и поковки.

Сколько всего интересного было у него в кузнице!

Большой пневматический молот стоял в углу, готовый с нечеловеческой силой, обминать, обжимать, плющить, вытягивать раскаленный металл.

В центре кузни – наковальня. Она массивная, тяжелая – целых сто килограммов. Она стоит на могучем дубовом пеньке диаметром в метр. Рабочий верх у нее плоский. Он называется наличником. С одной стороны наковальни торчит рог. На нем загибают металл и придают ему нужную форму. С другой стороны наковальни – хвост, в котором два отверстия – круглое и квадратное. В них вставляются нужные инструменты, чаще всего зубила, на которых перерубают металл. И вообще кроме молота, кувалды, клещей, щипцов, зубил, гладилок, правилок у кузнеца множество инструментов…

У стены возвышался горн – сердце кузницы.

Горн – это такой металлический шкаф и стол одновременно, к которому снизу подведен воздуходув. Теперь воздух в горн подается электричеством, а раньше для этого служили меха, которые качал подручный кузнеца.

На этот стол в железном шкафу насыпается каменный и березовый уголь, который горит и разогревает помещенный в уголь металл под воздействием мощного потока воздуха до белого каления…

Вот тут и выхватывает кузнец клещами раскаленную поковку, кладет ее на наковальню, и начинается веселый перестук молотка и молота.

– Чак! – Молоток кузнеца ударяет в поковку ровно в то место, куда должен быть направлен удар молота.

– Бух! – Подручный кузнеца наносит удар по поковке, которая щедро сыплет искрами и на глазах меняет свою форму.

– Чак! Бух! Чак! Бух! – Переговариваются молоток с кувалдой, а на наковальне рождается нечто, похожее на подкову.

Еще несколько минут работы, снова поковка набирает белого каления в горне, и снова звенит на наковальне молоток, потом в дело идет пробойник, которым накалываются в раскаленной мягкой подкове отверстия под будущие гвозди, и вот уже с взрывным шипением и облаком пара подкова окунается в емкость с водой. После купания металл становиться твердым и необычайно крепким. Закаленным!

Вот так в прошлые времена выполнялась, наверное, главная кузнечная работа. Лошадей обували в железо, чтобы сберечь конские копыта на каменистом пути, чтобы в мороз и гололед лошади крепко стояли на ногах…

А что же наша крица?

Кузнец с большим интересом разглядывал нашу находку.

– Знаете, в кричном железе много шлаков и мало углерода. Чтобы крица стала годным для кузнеца металлом, она должна пройти специальную обработку. Сначала надо при большой температуре выжечь шлаки, а потом насытить ее углеродом. А углерод как раз и дает металлу ковкость, способность к обработке и закаливанию, которое делает сталь прочной…

– А как насытить ее углеродом? – Спросил дотошный Санька.

– Раньше железо плавили без доступа воздуха вместе с костями животных или сургучом. Таким способом можно получить сверхпрочную сталь – булат…

Помните, русские богатыри были вооружены мечами и саблями булатными…

А на востоке тамошние кузнецы изобрели дамасскую сталь. Секрет ее состоит в том, что женское железо с низким содержанием углерода спаивали в горне с мужским железом – с богатым содержанием углерода. Потом спаянную из двух начал поковку расковывали в блин, потом снова спаивали с мужским железом, складывали пополам, снова плющили, и снова спаивали и сворачивали, и так до тех пор, пока в металле не получалось слоев до тысячи… – Рассказывал кузнец, разогревая горн с углями. – Такой металл имел на срезе удивительный рисунок. И чем богаче был рисунок, тем крепче была сталь. Говорят, что клинком из дамасской стали можно было разрубить в воздухе шелковый платок…

Так что не зря сказано: кузнец – всем ремеслам отец.

Без кузнеца в прежние времена и деревня не стояла, и город не поднимался.

– В легендах, былинах и преданиях народ наделял кузнецов сверхестественной силой. – Добавил дед Маркел – Кузнец обладал такой силой, что мог потягаться с самим дьяволом. Английский кузнец Галстен поймал дьявола, привязал его цепями к наковальне и бил молотом до тех пор, пока тот не взмолился.

Кузнец отпустил его и наказал, чтобы он не переступал порогов кузниц и тех домов, на дверях которых висит чашей вверх подкова – символ благополучия и достатка.

– А кузнец Вакула? Помните «Вечера на хуторе близь Диканьки» Гоголя? Тот оседлал самого черта и погонял его до самого Петербурга. – Добавил кузнец… – Слава по России идет не только о тульских кузнецах, подковавших английскую блоху. Вот мои друзья Митины из Кириллова выковали яйцо высотою всего в два сантиметра и разместили на нам сто подковок. Представляете, какие гвоздики были у этих подков? И какой инструмент для этой работы потребовался кузнецам?

Пока кузнец с дедом Маркелом рассказывали истории про кузнечное ремесло, руки у них были делом заняты… Из кричного железа да разбитых в порошок старых напильников выковали они ловкий аккуратный топорик, кузнец закалил его в масле, наточил на наждачном круге.

– Это тебе память от наших мастеровитых предков, добывших на болоте руду и выплавивших крицу, – сказал он, подавая деду изделие. – Сносу этому топору не будет. Ему любой сучок не помеха. Даже еловый. Настоящий плотницкий топор! Осталось только насадить на топорище.