Читать книгу Пять лепестков. Стихи и эмоции - Анатолий Корниенко - Страница 5

Затянуло небо нежной пеленой,

Закружился снежный хоровод хмельной.

Белая метелица – строгая на вид,

То под ноги стелется, то в глаза пылит.

Ах, плутовка белая – озорство и стать,

Будем ночку целую в Новый Год гулять!

Ты такая чистая – всех белей—бела,

И когда ты быстро так землю убрала?

В белые одежды – лес поля и пруд

Где покос был прежде, твой теперь приют.

Замела, засеяла все белым—бело.

И узором северным выткала окно.

Выйду ли на улицу, гляну на село:

Белизною белой все забелено.

Новогодней ёлкой сердце мне зажгла.

Поцелуй твой колкий – ни добра, ни зла.

Подковала смелая снежного коня

И подковы сделала все из хрусталя.

Быстрою кометой унесет он вдаль,

Песней, ветром спетой разгонять печаль.

Унеси нас в поле – в свой чертог, метель,

Упадем на воле в белую постель.

Буря, мгла и белый саван

Завернись скорей душа!

Пронеслись по сердцу сани

Скрипом зимнего ножа.

Сеть накинули на небо,

А в ловитве – мелочь всё!

Чешуёй морозной небыль

Сыплет, сыплет – занесёт.

Уходи в свою обитель

День короткий, как трава.

Падай, падай – ты убитый.

Выходи галить зима!

Я дождусь весны и невод

Потащу по небу вброд.

Ты не спрячешься быль-небыль

Будет всё наоборот

Вон за той полоской белой, что навеяли метели,

вон за той полоской тонкой,

где тумана только плёнка,

и за той, такой же нежной,

где проклюнулся подснежник,

или даже за зелёной,

где в тебя ещё влюблённый

и за той ржаной и спелой…

точно, я сказал за белой

той полоской полежу.

Полосатая жизнь – жуть!

Долго ли падали…

Да нет – под снегом все,

мытьём ли катаньем —

будет ответ зиме,

мысли все выбелит:

в них она знает толк.

С новыми видами

с чистых начнём листов.

Я же открою тот,

где ты белым-бела,

где самый первый год

ты лишь моей была…

Мертвецки пьяный ходит по земле —

идёт и падает – унылый путник снег,

и про себя бормочет тихо что-то.

С утра, с похмелья ветра в рот набрав,

он топчется подолгу у канав

пытается войти в свои ворота,

и у заборов завернувшись в плед,

лежит, подолгу сгорбившись сугробом.

И, кажется, то человек убогий

сидит и смотрит постоянно вслед.

Тоска стоит над городом. Висит

в замёрзшем небе белая колючка.

Зима, уже приняв приличный вид,

(до рождества ходила голой – штучка!)

оделась в западное всё (из секонд-хенда?)

Ну, что ж остался только месяц ей аренды —

пускай гуляет, всё ж немолода,

ей тоже нужно находить кого-то.

По сотке СМС-ки холода

приходят ей, но всё не те. Работа

её замучила. Для школьников – лафа:

пять дней в неделю дурака валяют.

А акимат уже готовит к маю

комиссию для встречи  половодья,

и в бизнес-план – зимы вошли угодья.

Спеши подруга, делай урожай,

Аэропорт потом – ауежай!*

А снег лежит. И, тишина такая,

как в преферансе после сдачи карт.

Величествен пейзаж – зима на троне

и вязь следов на ней как боди-арт!

Она спокойна, ведь её не тронут,

пока у женщин есть защитник – март.

*– аэропорт (каз.)

Изумрудная трава уже под снегом.

В синем пламени камина стих горит.

В беспорядке полном чувства ходят следом.

Муторно как всё… Не говори.

Мне не трудно, но она же виновата.

Знаю я, что я мужчина. Сделать шаг?

Как всегда бывает, а потом расплата…

Будет так. Пусть снова будет так.