Читать книгу Пути-дороги - Анатолий Музис - Страница 14

Дождь, дождь, туман. Седые космы облаков плывут за окном по деревьям, по подножьям склонов. Вершина скрыта белой мутной пеленой. Шарковский дал радиограмму, что район закрыт снегом, склоны лавиноопасны и работа связана с риском для жизни. Просил снять 500 км плана. Сам он уверен, что его просьба не будет удовлетворена.

Интересно отметить, что в прошлом году я поднимал перед ним вопрос о целесообразности работы в области ледников. Наш подход к Катунскому леднику был весьма показателен. Ведь Сапожников 17 дней ждал погоду, прежде чем совершить восхождение. А мы не только не имели время на ожидания, но и абсолютно не подготовлены к восхождению. Нет ни ботинок с триконями, ни капроновой веревки, ни касок, ни самых элементарных приспособлений. Ведь не полезешь же на Белуху в рабочих ботинках с геологическим молотком в руках. Я говорил, что никто с нас не взыщет, если мы обойдем ледники.

Ботинки с «триконями»

Шарковский возражал мне, говоря, что хотя формально с него и не взыщут, но как геолог он не может допустить такого пробела на карте (их площадь 200—250 кв. км.).

И вот теперь, не получив по голове сорвавшемся камнем в ущелье М. Кокколя, чудом, как он сам говорил, уцелев, скатившись по снежному склону (ехал на «пятой точке» и толкал впереди себя лавину), безуспешно пытаясь пройти по Берельскому леднику, он практически пришел к выводу о невозможности работы в этом районе при сложившихся обстоятельствах. Подобной истории не было еще прецедента и я не знаю, чем все кончится. Налицо пока следующее:

1. Июньский план рухнул.

2. Очерк «Белое пятно» также трещит, т.к. мало того, что я не взойду на Белуху, мы еще просто можем отступить отсюда ничего не сделав. Белое пятно так и останется белым – какой же смысл тогда в моем очерке.

Съехал на «пятой точке»…

3. Дождь не думает переставать, снег стаивать, а высота у нас от 2500 до 3000. Не ожидает ли весь наш сезон участь июня?