Читать книгу Телефон. Звонки из прошлого - Анатолий Терещенко - Страница 12

Из воспоминаний Николая Петровича Горшенина:

«…В неизбежность возникновения войны с Германией мы, мальчишки сороковых-роковых верили, как в себя. Войну я встретил выпускником средней школы. 21 июня гоняли футбольный кирзовый мяч во дворе «до последнего гола» несколько часов подряд. Когда «кирзач» по касательной проходил по ноге, кожа ныла и горела, как от ожога.

Патриотическим порывом многих моих сверстников заносило в военкоматы с просьбами отправить их на фронт. Я был тоже среди них. Но нас всех ждало разочарование – призывались на действительную военную служу по мобилизации более старшие наши товарищи. Нас отправили по домам с издевкой – подрастите! Но скоро Москве понадобилась и наша помощь. Мы стали рабочей силой – землекопами – рыли противотанковые рвы на подступах к столице на Волоколамском направлении. Сначала жили в каком-то сельском клубе, потом в школе. Спали на полу, как убитые. После домашних кроватей и диванов поначалу ныли кости, а потом привыкли. Засыпали быстро – уставали. Натруженные березовыми черенками лопат ладони горели до утра. А потом снова за дело. Через десять дней светились уже янтаринки набитых мозолей. У некоторых слезала кожа с кистей…

А потом я ушел на настоящую войну, длящуюся 1418 дней и ночей. Возвратился с контузией и заштопанными дырками в теле…»

* * *

21 июня 1941 года. Берлин. Третий рейх. Вермахт.

В субботний день берлинцы отдыхали. Гуляли в парках и скверах. Желающие позагорать и поплавать отправлялись на водоемы – озер, прудов и речек в округе хватало. Советское посольство, как говорится, «стояло на ушах». Дело в том, что по воспоминаниям Валентина Михайловича Бережкова, в ту пору бывшего первым секретарем посольства СССР в Берлине, посол Германии в Москве Шулленбург объявил о войне именно 21 июня 1941 года. По правилам международной дипломатии Молотов получив соответствующую ноту, должен был срочно телеграфировать в Берлин, чтобы выяснить у правительства Германии – правда ли это? Вдруг Шулленбург провокатор?

На утренние звонки Бережкова в МИД Германии дежурный отвечал, что министра Рибентропа нет на рабочем месте, как и отсутствует его первый заместитель, статс-секретарь Вейцзеккер. Лишь к полудню объявился директор политического отдела министерства Верман. Он, правда, пояснил, что они у фюрера, который проводит какое-то важное совещание. Сложилась такая ситуация: Шуленбург ноту о разрыве дипломатических отношений Молотову вручил, а аналогичное уведомление нашему послу в Берлине Деканозову вручено не было.

Мало кому известно, что Сталин в своей телеграмме послу от 21 июня 1941 года предлагал организовать встречу с Гитлером. Вождь понимал: война принесет несчастье двум народам, а чтобы избежать этого, нужно немедленно начать переговоры на высшем уровне. Выслушать германские претензии. Сталин был готов на большие уступки: транзит немецких войск через территорию СССР в Афганистан, Иран, передача части земель бывшей Польши – Западной Украины.

Министр иностранных дел Германии Риббентроп вызвал нашего посла Деканозова для вручения официальной бумаги. Дату вручения ее Бережков указал – 21 июня 1941 года. Советское посольство было уже заблокировано.

В одной из книг Бережкова об этих событиях, изданной при правлении Хрущева, дипломат пишет несколько по-другому:

«У подъезда резиденции Риббентропа в роковое утро 22 июня 1941 года нас – Деканозова и меня – ожидал «мерседес» рейхсминистра, чтобы доставить обратно в посольство. Повернув с Вильгельмштрассе на Унтер-ден-Линден, мы увидели вдоль фасада посольского здания цепочку эсэсовцев.

Риббентроп заявил, что Советская Россия хочет нанести удар в спину Германии, воюющей с Великобританией. Затем Риббентроп принялся уверять, что эти действия рейха оборонительного характера, а не агрессия…»

А в это время уже рвались снаряды и бомбы на нашей земле. После совершившегося разбойничьего нападения война была объявлена официально…

До последнего Советский Союз выполнял союзнические договоренности в торговых отношениях. Еще вечером 21 и ранним утром 22 июня 1941 года на Брестском направлении в сторону Германии грохотали поезда с хлебом и нефтепродуктами.

По воспоминаниям солдат и офицеров вермахта, вечером накануне похода на Восток командиры объявили сбор с построением на плацах при полной выкладке. Это было, по существу, не что иное, как объявление боевой тревоги с напутствием от самого фюрера через его послание-приказ. Что же он говорил в свое оправдание начать гибельную для него и Германии войну с Советской Россией?

Обращение Адольфа Гитлера к солдатам Восточного фронта, прочитанное вечером 21 июня 1941 года:

«Солдаты Восточного фронта!

Долгие месяцы я вынужден был сохранять молчание. Однако пришло время, когда я могу открыто обратиться к вам.

Более 160 советских дивизий сконцентрированы на нашей границе, которая в течение нескольких недель систематически нарушается. И не только на нашем участке, но и в Северной Румынии.

Солдаты, наступил момент начала сражения, которое по территории и величине сил, втянутых в него, является самым большим в истории человечества. На севере, на берегу Северного Ледовитого океана, наши товарищи под командованием победителя из-под Нарвика действуют совместно с финскими дивизиями. Немецкие солдаты вместе с финскими героями под руководством их маршала охраняют Финляндию.

Вы образуете Восточный фронт. В Румынии, у берегов Прута, Дуная и на побережье Черного моря, немецкие и румынские солдаты объединились под командованием маршала Антонеску. И эта самая большая в истории группа армий переходит сейчас в наступление, и не только с целью окончательного завершения этой великой войны или для защиты находящихся под угрозой стран, но и для спасения европейской культуры и цивилизации.

Немецкие солдаты! Вас ждут ожесточенные бои, и ваша ответственность велика. Не забывайте, что судьба Европы, будущее Германского рейха и существование нашего народа с этого момента находятся в ваших руках.

Да поможет вам всем Бог в этой великой битве!»

Не помог Гитлеру ни Бог, ни его Провидение.

«То, что губит людей и государства, – говорил когда-то официальный историограф Пруссии Леопольд фон Ранке, – это не слепота, не незнание. Не так уж долго остаются они в неведении относительно того, куда приведет их начатый путь. Но есть в них, поддерживаемый самой их природой, усиливаемый привычкой позыв, которому они не сопротивляются. Он тащит их вперед, пока есть у них еще остаток сил».

Божественен тот, кто сам усмиряет себя, большинство же видит свою гибель, но погружается в нее. Завоеватель Европы, фюрер нацистской Германии, почему-то не внял откровениям Наполеона и советам своего земляка Бисмарка – никогда не воюйте с Россией. Гитлер пошел войной на эту божественную с безбожниками Красную империю и не выдержал испытаний. Сначала треснул «Блицкриг», а потом рухнул и сам план «Барбаросса».

И все же хотелось услышать откровения образованных немцев по этому вопросу. Я их нашел в признаниях знатока нацистской Германии и ее фюрера в лице историка, журналиста и писателя Иоахима Феста. Он утверждал, исследуя политическую линию руководителя Третьего рейха, что вся известная человечеству история не знает такого явления, как он, но следует ли называть его «великим»? Никто не вызывал столько восторга, истерии и благих ожиданий, как он, но никто не вызывал и столько ненависти. Нет другого такого, кто, как он, всего за несколько лет единолично придал бы ходу времени такие ускорения и так изменил бы состояние мира. Нет другого такого, кто оставил бы за собой такой след из развалин.

Лишь коалиция почти всех государств мира после шести лет войны устранила его с лица земли, говоря словами одного офицера немецкого Сопротивления (полковника фон Герсдорфа генерал-фельдмаршалу фон Манштейну – Авт.), убила его «как бешенную собаку».

В своем трехтомном изложении Иоахим Фест показал гносеологию нацизма, взлелеянную тщеславным немецким австрийцем с еврейскими корнями, приведшим к гибели миллионов ни в чем не повинных граждан многих европейских стран и самого его детища Третьего рейха – Германии.

Со словами Феста о том, что «лишь коалиция почти всех стран мира… устранила его с лица земли», автор не совсем согласен. В 1944 году вопрос о разгроме нацистской Германии практически был решен одной страной – Советским Союзом и его Красной армией. Второй фронт открылся тоже в том же году – англосаксы спешили к разделу германского пирога. Помогли бить фашистов? Да! За это спасибо. За помощь по ленд-лизу тоже спасибо. Но Россия за эту помощь рассчиталась, в том числе и золотом.

* * *

21 июня 1941 года. Москва. СССР. Красная армия.

А в это самое время по ту сторону германо-советской границы шла обычная жизнь. Ничто не намекало на начало будущей трагедии. Москвичи тоже отдыхали, как и берлинцы. Выпускники прощались со школой. Гремели выпускные балы. Жизнь для выпускников только начинается. Война придет завтра, а сегодня песни, парки, бульвары, хохот, поцелуи, мороженое…

И в то же время этот день 21 июня разделил жизнь всех граждан Советского Союза на «до» и «после». Самой популярной песней на выпускных вечерах была «Катюша». Она появилась в 1938 году и ее бесконечно крутили по радио, она была лейтмотивом на любом празднике. В старейшем столичном кинотеатре «Художественный» шел фильм «Фронтовые подруги» о девушках-добровольцах во время Финской войны. Фильм словно тревожное предупреждение: война уже на пороге. Выпуск школьников сорок первого не вернется из боя. Погибнет 95 % мальчишек и девчонок, которым сразу же после окончания школы выпадет суровый жребий отправиться на войну…

А что же в Кремле?

Вечером 21 июня маршал Тимошенко и генерал армии Жуков пришли к Сталину с докладом:

– К пограничникам явился перебежчик – немецкий фельдфебель. По его утверждению, он друг России, ее доброжелатель. Он сообщил: немецкие войска выходят на исходные районы для наступления, которое начнется утром рано 22 июня.

Сталин спросил:

– А не подбросили ли нам немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт?

Наверное, на Сталина подействовало письмо Гитлера от 14 мая 1941 года, в котором он заверял советского руководителя, что сосредоточения вермахта у советских границ – это отвлекающий момент от готовящего штурма Британии. Поэтому он всеми силами стремился оттянуть войну. Он длительное время не разрешал предпринимать каких-либо мер у западной границы, которые могли вызвать раздражение самого фюрера и дать ему предлог для начала наступления.

Сталин не верил негласным источникам ни военной, ни политической разведки. А ведь такая агентура в лице «Юна» «Старшины», «Корсиканца», «Люци», «Красной капеллы» и др. обладала объективными данными с большой степенью вероятности о летнем вторжении гитлеровской Германии на территорию СССР. Подобные материалы получали Павел Фитин, Александр Коротков, Ян Черняк, Анатолий Гуревич, Рихард Зорге, Шандор Радо и др.

Накануне войны, в середине апреля, из Лондона от Кима Филби поступило сообщение:

«У советских границ развернуто 127 немецких дивизий, в том числе в Польше 58. Всего в Вермахте насчитывается 223 дивизии». Надо сказать, что германские дивизии превосходили по личному составу и вооружению советские…

И вот после трех часов 22 июня начался настоящий вал звонков телефона ВЧ наркому обороны СССР маршалу Тимошенко:

– командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский докладывал, что по данным системы воздушного наблюдения со стороны моря подходит большое количество неопознанных самолетов;

– начальник штаба Западного округа генерал Климовских сообщает: немецкая авиация бомбит города Белоруссии;

– командующий Прибалтийским генерал Кузнецов передает, что вражеская авиация бомбит Каунас и другие города Прибалтики;

– начальник штаба Киевского округа генерал Пуркаев докладывает, что противник бомбит города Украины…

А потом была война, длиной 1418 дней и ночей. О ней написано много чего правдивого и вымышленного. Но это уже другая большая история…