Читать книгу Приключение русских в Иностранном легионе и на Лазурных берегах - Andre Lwow - Страница 3

Один раз в году, 30 апреля, Иностранный легион открывает двери своих подразделений всем желающим. В этот день проходит праздник Камерон, названный так по имени мексиканской деревушки, где в 1863 году 65 легионеров противостояли двухтысячному корпусу мексиканцев (последних двоих выживших легионеров мексиканцы отпустили с флагом подразделения и оружием). Сейчас в этот день в легионе проходит парад, с награждениями орденами и медалями, встречаются ветераны, а вечером устраивается знаменитый конкурс «Мисс Белая Кепка». Почтить память павших героев и отпраздновать очередную годовщину на высшем уровне – священный долг легионеров, и где бы они ни находились, даже вдали от родных берегов. В этот знаменательный день по приказу командира взвода 6-го сапёрного полка Иностранного легиона, выполнявшего военную миссию в Центральноафриканской Республике, легионеры принимали у себя гостей из других родов войск Французской армии. По такому случаю столы всегда ломятся разнообразными закусками к африканскому пиву и к водке «Смирнофф», а на подиуме вышагивают чёрные девочки в борьбе за право короноваться Белой Кепкой ради получения приза в двести американских долларов. Помимо участия в дефиле, каждая из этих девочек явно намеревалась пропустить за вечер несколько рюмочек водочки и на закуску пару клиентов, чтобы неплохо подзаработать на щедрых французских солдатах. По специальному согласованию с командованием бригады, что стало необходимым после предыдущего инцидента, девушек привезли в кузове грузовика и при входе в расположении воинской части по случаю празднования главного праздника Иностранного легиона они хором спели весёлую песенку. Легионер Борис на спор со своим сержантом шефом, в прошлом техасским ковбоем, осилил за вечер литровую бутылку водки «Смирнофф» и, не дожидаясь окончания торжества, едва добравшись до своей кровати, уснул мертвецким сном. Рано утром злопамятный американец, неожиданно построив весь взвод, предложил своим людям, страдающим приступами тяжёлого похмелья, осуществить десятикилометровую пробежку по бескрайней саванне. Ох, как же тяжело бежать с бодуна по пыльной грунтовой дороге, испытывая ужасные приступы боли в голове и в желудке, но особенно было тяжким испытанием встретить по дороге негритянок с плетёными корзинами на голове, сильно пахнувшими хлопьями маниока. А ведь всего два года тому назад он и подумать не мог, что окажется чёрти знает где и будет в очередной раз зарекаться больше водку никогда не пить.

Март 1990 года, СССР: лейтенанта Советской Армии Борис вместе с капитаном Особого отдела (КГБ) по имени Сергей оказались в одном купе вагона ночного поезда, следующего до Хабаровска. Бориса вызвали в главк на ковёр к начальству за его антисоветское настроение, которое грозило ему не чем иным как отчислением из рядов вооружённых сил. Если верить версии капитана Сергея, состоявшего на службе при Особом отделе Комитета государственной безопасности, то его тоже должны были отчислить из чекистов по причине злоупотребления спиртными напитками. На первомайские праздники 1987 года лейтенант Борис Львов вышел из рядов КПСС, отправив свой партбилет как подарок заказным письмом в ЦК КПСС на имя Горбачёва, и такой вызывающе дерзкий поступок явно не давал покоя его командирам и начальникам. Борис в задушевном разговоре со своим попутчиком предположил: «Скорее всего, из-за этого долбанного партбилет, отправленного в Москву, меня и вызвали на «важную» беседу, и, скорее всего, это мой последний визит туда, а дальше гражданка». На что капитан Особого отдела ему ответил просто: «Во времена Сталина с тобой никто бы вообще не церемонился! Сразу же к стенке бы поставили». Ранним утром они, оказавшись на главной площади при железнодорожном вокзале в Хабаровске и поёживаясь от холода, молчаливо взирали на монумент первопроходца Ерофея Хабарова, не зная, что им делать и куда податься. Борис, чтобы поддержать разговор, сказал капитану: «Тебя ведь поставили присматривать за мной, но я понимаю, что служба есть служба. Моя мать тут неподалеку живёт. Я приглашаю тебя на завтрак. Выпьем чаю, согреешься, а то наши конторы только в девять утра открываются». Офицеры, быстрым шагом дойдя до родительского дома, в котором прошло Борисово детство, расположились на маленькой кухне, чтобы выпить горячего чая, да и позавтракать тем, что бог послал, и мамка прикупила. Неожиданно сестрёнка Леночка двадцати лет возраста, появившись на кухне в коротеньком халатике, предложила им: «Мальчики, я вам сейчас сделаю блинчики». На что изрядно потрёпанный и седовласый капитан резко вскочил с места и, мерзко улыбаясь, представился: «Серж!» Борису тогда подумалось: «Старый козёл, а всё туда же…» Когда сестрёнка ушла, накормив «мальчиков» своими блинчиками, капитан Серж, поблагодарив Бориса «за хлеб и за соль», сказал ему на прощание с ухмылкой: «Ты обогрел своего надсмотрщика, напоил и накормил. Я замолвлю за тебя слово перед моим начальством. Ведь в КГБ не только свиньи работают, но и люди порой встречаются».