Читать книгу Охотник из Харрима - Андрей Андреевич Юдин - Страница 1

Сначала был туман, потом наступила тьма. Ходрига била дрожь, необъяснимая тревога сковала всё тело, головная боль была невыносима, каждый вдох давался тяжело. Он не знал, сколько времени провел в мучениях, и забыл, почему всё это началось. В его угасающем сознании время от времени возникали болезненные образы: острые копья, тяжелая поступь, гулкое эхо, кроваво-красный цвет.

Мысли путались как беспорядочный клубок, и казалось, что всему этому не будет предела. Ходриг в панике попытался пошевелиться, но конечности его не слушались. Удушье нарастало, и жжение в груди стало нестерпимым.

Он понял, что умирает. Все же, в его мыслях не возникло ни одной картинки из прошлого. Перед глазами по-прежнему была только тьма и алая пелена головной боли. Ходриг приготовился к смерти чуя ее всем своим охотничьим нутром…

Да, он был охотником… Это воспоминание потянуло за собой другие, но те будто не могли протиснуться следом и где-то застряли.

Острые копья… Гулкое эхо… Кроваво-красный цвет… Тяжелая поступь…

Или биение крови в его сосудах?

Тем временем невесть откуда подул свежий ветерок. Он был настоящим, никак не связанным с окружающей темнотой и тревожными образами. Ветерок принёс знакомый аромат древесной смолы, который напомнил охотнику о чём-то теплом и приятном. Наверное, о доме. Он был родом из деревни Варна, что на севере Харрима… Нет, всё-таки умирать не хотелось. Собрав остатки сил, Ходриг попытался ровно и глубоко дышать.

Через некоторое время ему стало легче, скованность прошла. Выйдя из оцепенения, охотник осознал, что лежит на спине. В поясницу что-то больно упиралось. Тьма отступила, Ходриг из Харрима раскрыл глаза и сощурился: резко ворвавшийся яркий свет многократно усилил головную боль. Парень подвигал рукой, на этот раз конечность повиновалась, но с большим трудом. Прикрыв глаза огрубевшей от тяжелого ремесла ладонью, харримец перевернулся. В ушах зазвенело, но вскоре этот звук исчез, уступив более привычным: пению птиц, жужжанию насекомых, журчанию ручейка.

Значит он где-то в лесу. Что с ним произошло? Когда глаза привыкли к дневному свету, Ходриг увидел, что он лежит между высокими раскидистыми соснами, корень одной из которых неприятно впивался ему в поясницу. Охотник попытался подняться на ноги, но они пока что отказывались слушаться. Поводив руками, парень обнаружил, что его лука нигде нет, он инстинктивно потянулся к поясу проверить, на месте ли охотничий нож и колчан. Привычных вещей, к досаде харримца, при себе не оказалось.

Опершись о ствол стоящего рядом дерева, он всё же поднялся, продолжая с непониманием оглядываться по сторонам. Как долго он пролежал здесь?

Ответа у него не было. Ходриг внимательно оглядел окружающий ландшафт и вслушался. Лес казался приветливым, но всё-же был чужим. Кроме того, вокруг не было никаких следов. Ни одной примятой травинки. Разве что от мелкого зверья.

Где он? Что с ним произошло? В сознании вновь возникли смутные образы: тяжелая поступь, острые копья… Это были воины. Кроваво-красный… Это расцветка кожаной брони гвардейцев из цитадели Харрима! Убежать от них не просто… Тем не менее, он здесь, а воинов, судя по всему, рядом нет. Но от этой мысли тревога никуда не исчезла. Раскалывающие голову образы гвардейцев уступили место низкому гулу, который отпечатался в его сознании.

Река! Там поблизости была река. Ходригу вновь вспомнилось гулкое эхо. Значит, она текла в каньоне. Река Фарх. Возможно, бурное течение в глубине каньона было последним, что он видел. Может быть, он упал в воду? Но сколько бы парень ни напрягался, ничего больше не вспомнилось.

Наверное, его отнесло куда-то течением. Возможно, кто-то вытащил его из реки и оставил тут. Ходриг предпочел поверить в это, не смотря на то, что не увидел вокруг следов. Значит, вода должна быть рядом. Парень очень хотел, чтобы это было так.

Вода. Едва переставляя ноги, мучимый жаждой охотник побрел на звук ручья, который тек поблизости, в неглубоком овраге. Спустившись к потоку, образующему небольшую заводь, он встал на колени и жадно приложился к прозрачной глади сухими губами. Ходриг пил студеную воду до тех пор, пока она не охладила боль, раскалывающую голову на части. Затем охотник умыл лицо, почувствовав обветренной кожей приятную влажную прохладу. Стекающие со лба струйки воды окрасились в красный цвет. Поморщившись, Ходриг потрогал запекшуюся под волосами кровь. Ощупав темя, он пришел к выводу, что кровотечение было из ушибленной раны, и, вероятно, вскоре остановилось. Когда последние капли воды с лица скатились на шею и впитались в ворот походной темной рубахи, Ходриг наклонился над гладким потоком заводи: капюшон его темно-зеленого плаща соскользнул на голову, накрыв каштановые волосы. Ходриг вгляделся в своё отражение: он увидел суровое лицо, поросшее густой щетиной. Обычно остро взирающие карие глаза сейчас глядели на него с тревожным непониманием.

– Ну привет, охотник. Что с тобой произошло?

Ходриг из Харрима откинул капюшон, и еще пару раз зачерпнув воду руками, смыл остатки крови. Болезненная пульсация в голове наконец отступила полностью, и его мысли обрели целостность и стройность, как это было всегда. Не возвращались пока только воспоминания.

Охотник решил разведать местность. Разумнее всего было двигаться вдоль ручья, ведь если река Фарх рядом, ручей обязательно приведёт его к ней. Заодно можно было поискать следы тех, благодаря кому он здесь очутился. Будь то местные жители или гвардейцы.

Ходриг двинулся вперед, и ему постоянно казалось, что река должна вот-вот появиться: сначала за теми кустами, потом после спуска с холма, но каждый раз перед парнем открывалась лишь новая панорама леса.

Выйди он к реке, по берегу можно было бы вернуться обратно в деревню и узнать наконец, что всё-таки произошло с ним и…

Внезапно в голове охотника словно щелкнуло. Неясная тревога, которую он испытывал, вдруг обрела форму в виде рокового вопроса: спаслась ли его семья и уцелел ли малыш Сед?

Значит, гвардейцы ворвались в деревню…

– Демон побери! – Ходриг выругался распространенным в Северном Харриме выражением.

Дело в том, что он не помнил всего этого, просто предполагал. Но то, что его старики и малыш Сед в опасности, он был абсолютно уверен. Ходриг стал быстро продвигаться через сосновый молодняк. Он не замечал веток, царапающих лицо и шею. Взобравшись на очередной холм, чтобы оглядеться, Ходриг замер: колючие сосны остались позади, теперь перед глазами охотника предстали мощные коренастые деревья со светлой корой. В своих краях он никогда не встречал таких. Отдышавшись, Ходриг подошел к ближайшему белому дереву и потрогал извитой ствол.

– Не припоминаю таких как ты в Северном Харриме. Похоже, я сильно приложился головой, либо это какое-то колдовство. – Ходриг беседовал вслух скорее с собой, чем с деревом. – Быть может, ты не в Северном Харриме, Ходриг?

Где бы ни было это место, оно ни капли не походило на долину реки Фарх в окрестностях его родной деревни Варна.

Нужно было торопиться. В то же время охотника не покидало стойкое ощущение, что он не найдёт дорогу домой так просто. После пробуждения он прошел уже несколько тысяч шагов по глухому лесу вдоль ручья, минул с десяток звериных тропок, обогнул дюжину холмов, добрался до места впадения ручья в поток побольше, который можно было назвать небольшой речушкой, но так и не вышел к Фарху, быстрой и полноводной реке.

Зачем спасать кого-то из воды, а затем нести его в глухой лес? К тому же, человек, вытащивший его из реки, оставил бы после себя хоть какие-то следы. Тревога вновь овладела Ходригом. Обычный охотник из Северного Харрима даже ночью смог бы отличить девственно чистую, нетронутую чащу от леса, в котором кто-то побывал. И Ходриг бы точно заметил следы человека, который на своих плечах нес его, пробираясь через буераки, и, тем более, с лёгкостью понял, если бы поблизости проходил отряд гвардейцев. Поджарые воины никогда не заботились об окружающей среде, и если у них был приказ убить или схватить кого-либо, они могли ходить и по отрубленным головам, ломая кости своими сапогами, не то что топтать траву и ветки кустарников. Пока что никаких признаков присутствия людей в этом лесу не было.

Ходрига обуял страх. Не за себя, а за своих стариков, за малыша Седа, к которому охотник очень привязался в последнее время, и за тех других, про которых парень пока не мог вспомнить. Все они были в беде. И если его действительно занесло неведомо куда и непонятно как далеко от дома, то он никогда не успеет к ним на помощь.

Охотник оставил белое дерево позади и продолжил путь. Увидев проблески между ветвями, он ускорил шаг.

Чем ближе Харримец пробирался к проблескам, тем очевиднее становилось, что лесная гуща заканчивалась. Всего в тридцати-сорока шагах впереди, перед деревьями просматривалось открытое пространство. Где-то очень глубоко внутри Ходриг все еще надеялся увидеть бурное течение реки Фарх, но вместо гула пенного потока услышал лишь карканье воронья.

Пробежав еще с десяток шагов, Ходриг резко остановился. Одного мгновения хватило, чтобы все его надежды канули в пропасть: между стволами крайних деревьев он увидел всего-навсего спуск с холма, ведущий к широкой поляне, обрамленной столь же густым лесом, как тот, через который ему пришлось пробираться. Еще дальше просматривалась небольшая долина, сплошь поросшая деревьями. Ручей прорезал ее посередине, уходя к скалистому нагорью. Вдали хрипло каркали вороны.

– Демон побери! – Ходриг стиснул зубы, осматривая дальние дали. Никакого намека на присутствие реки не было.

Острый взгляд охотника из Харрима вернулся к поляне у холма. Что-то в ней было не обычное. Плоский камень светлого оттенка в середине, разбросанные камни поменьше, опаленные деревья, черные пятна разного размера вокруг. Присмотревшись, он увидел, что маленькие черные пятна – это никакие не пятна, а птицы, сидящие на поляне. С большими темными кругами было сложнее.

Ходриг решил спуститься, чтобы внимательнее осмотреть странные объекты. Деревья на склоне мешали обзору, но вглядываясь между листьев, охотник очень быстро понял, что именно он принял за камни. В окружении разбросанных вещей, между больших черных пятен на поляне лежал поваленный шатер или палатка. Это был чей-то лагерь. Может быть, в отсутствии хозяев дикие звери поломали и разбросали все, пытаясь отыскать еду? А на остатки налетело вороньё. На поляне находились десятки птиц: крупные черные вороны сидели в самых разных местах и что-то клевали.

Выйдя к краю поляны, парень поморщился от запаха гниющей плоти. Под сапогом охотника хрустнула палка, и стая птиц тут же взлетела в воздух, после чего вороны взгромоздились на высоко расположенных ветках и начали каркать с недовольным скрипом.

Пахло действительно отвратительно, тошнота подступила к горлу голодного Ходрига. Бегло оглядев поляну, охотник убедился, что это место не так давно было чьим-то лагерем. Звери не могли учинить царящий здесь хаос. Скорее всего, это было дело рук людей. Опасных и мерзких людей.

В середине лагеря лежала сильно опаленная и изодранная палатка, по кругу валялось несколько перевернутых спальных мешков из кожи и шерсти, сорванный навес с кучей дерьма посередине, поломанные перевернутые сундучки, вывернутые заплечные мешки с вываленным на землю и растоптанным содержимым. Часть поляны выглядела обожженной, несколько деревьев были покрыты сажей, некоторые были повалены, полностью обуглены, либо раздроблены в щепь. Местами дерн был сорван в виде небольших воронок и по всей поляне лежали какие-то непонятные куски бурого цвета.

Ходриг отступил на шаг, сняв ногу с хрустнувшей ветки. Поглядев вниз, он увидел, что это была никакая не ветка, а рваный полуразложившийся кусок грудной клетки с запекшейся кровью. То, что хрустело, было фрагментами ребер. Бывалого охотника вырвало.

Ходриг решил как можно скорее уйти из этого проклятого места, но его взгляд привлекли некоторые лежащие на земле предметы. Стараясь лишний раз не дышать, Ходриг миновал отрывок исклеванной руки, куски неопределимых гниющих внутренних органов и подошел к центру поляны посмотреть на забрызганные чем-то бурым причудливые бутыльки́ с завораживающим содержимым. Внутри были голубые и зеленые кристаллы, темные, мутные и прозрачные жидкости. На каждой склянке имелось название, но, к большому сожалению охотника, прочитать эти надписи он не мог. Одна бутылочка была из темного стекла, и разглядеть, что внутри, не представлялось возможным. Рядом валялся раздавленный сапогом деревянный браслет и небольшой сундучок, из которого, как догадался Ходриг, и вывалились все фиалы.

Поодаль, возле палатки, на смятых страницах лежала распахнутая книга в кожаном переплёте. Охотник подошел и взял её в руки. Несколько перепачканных страниц были целы, но большая часть была вырвана и разбросана по всей поляне. Вероятно, книга была дневником. Написано было плотно, аккуратным почерком, коричневыми чернилами. Ходриг повертел дневник и вернул его на землю. Откинув вход лежащей палатки, он заметил в глубине аккуратно завязанный заплечный мешок. Выглядел он так, будто бы его не коснулся всеобщий хаос. Охотник осторожно развязал тесемки и увидел внутри свернутый спальник, точно такой же, как лежали снаружи, разве что целый и чистый.

Прихватив мешок с собой, Ходриг покосился на склянки, что по-прежнему лежали на земле. Вновь задержав дыхание, охотник решил более не оставаться в этом месте, и, положив все бутыльки́ в мешок, он быстрым шагом покинул поляну.

Отойдя на некоторое расстояние, пока не прекратилась вонь, парень достал бутыльки́ и начал осторожно откупоривать их один за одним, пытаясь уловить хоть один знакомый аромат. Целительница Джеб из его родной деревни показывала ему травы, которые могут быть полезны для лечения ран и простых болезней. Она варила настои и учила охотников, как сделать лекарства для себя, если далеко в лесу возникнут проблемы.

Ходриг надеялся, что содержимое какого-нибудь бутылька окажется ценным, но пока что все запахи были незнакомыми, и большинство фиалов пришлось оставить. Из одной бутылочки резко пахнуло гвоздикой, но охотник не знал применения этому средству. Последней осталась склянка из темного стекла. Охотник попытался откупорить крышку, но та не поддалась ни в какую. Тогда парень замахнулся и метнул тёмный фиал подальше, в сторону поляны. Ходриг развернулся и сделал шаг прочь, как вдруг, в сопровождении ослепительной вспышки, раздался взрыв, во все стороны разлетелись горящие щепки и куски коры. От неожиданности охотник чуть не упал. На поляну с треском повалилось дерево, зеленые языки пламени охватили ствол.

Ходриг подбежал к краю поляны: пожар быстро унимался и вскоре необычный огонь полностью исчез, оставив после себя сажу и открыв страшные повреждения дерева. Часть ствола, в которую попала бутылочка буквально разлетелась в щепки. Охотник быстро оценил, что множество разбросанных по всей поляне человеческих останков – результат действия такой же маленькой бутылочки темного стекла. Перевернув сундучок, он быстро порылся в оставшихся бутылька́х, но не нашел больше ни одного чёрного фиала. На всякий случай, охотник побросал разные склянки, испытывая их, но больше ничего не взорвалось. Обнаружив тропку, ведущую от поляны в сторону скалистого нагорья, Ходриг зашагал прочь.