Читать книгу Терминатор и Дюймовочка - Андрей Бадин - Страница 4

Алексей разрешил Демину вести машину до первого светофора, а потом сам сел за руль. Они благополучно добрались до места и оставили украденный ими джип «Навигатор» на соседней улице.

– Для конспирации, – сказал Леха и обернулся к Кате. – Ты почему от нас не сбежала, когда твой телохранитель тебя повел к машине?

– По кочану, – съязвила та.

– Мы – страшные террористы-вымогатели и за тебя будем требовать выкуп с твоего папаши-богатея. Если он нам не даст сорок тысяч долларов, мы тебя убьем, – серьезно произнес Демин.

– Ха-ха-ха, – засмеялась Катя. – Никакие вы не вымогатели, у вас даже пистолета нет. А что касается денег, то их вам не видать. Он меня не любит, и поэтому вы с него ничего не получите.

Это заявление маленькой девочки произвело большое впечатление на захватчиков.

Ни Алексей, ни Витек убивать никого не собирались, но им позарез нужны были деньги. Они надеялись, что единственная дочь миллионера Репутатского стоит сорок тысяч долларов.

– А если вы с него будете деньги требовать, он на вас мафиозей натравит, и тогда вам крышка – вас точно убьют, – подпустила страху Катя.

– Не убили же нас твои мафиози, – вмешался Алексей. – Это они на асфальте остались лежать.

– Их мало было, а если они все на «митинг» соберутся, то вам хана – замочат. – Катя выражалась как заправский рэкетир. Она начиталась современных супербоевиков, где на каждой странице льется кровь, свистят пули и матерятся в равной степени как плохие, так и хорошие дяди. Вот она и решила показать себя образованной, «с понятием» девочкой.

– Посмотрим, кто кого? – храбро произнес Демин и робко взглянул на Коновалова. Если бывалый Леха был спокоен, как медведь в зимней берлоге, то у Витька от страха поджилки затряслись. Он был обычным парнем и отнюдь не суперменом.

Виктору Демину деньги были нужны на операцию для его единственной дочери Светланы. Она лежала в госпитале имени Бурденко, в онкологическом отделении, в палате для неизлечимых больных с диагнозом «рак крови». Ей была необходима срочная операция по пересадке костного мозга, но в России таких еще делать не научились. У нас мало что умеют делать качественно и с умом, разве что воровать.

Главный врач госпиталя договорился с американскими коллегами о проведении такой операции в США, в клинике имени Джоржа Вашингтона в Вашингтоне, но за нее надо было заплатить шестьдесят пять тысяч долларов. Дорог был не только каждый час, но и каждая минута, так как Света тихо умирала. Ее лечащий врач, профессор Шнобельбаум, сказал отцу:

– Как только необходимая сумма будет собрана, вашу дочь перевезут в США и прооперируют.

Чтобы собрать деньги, Витек, не задумываясь, продал свою плохонькую двухкомнатную квартиру и получил за нее двадцать пять тысяч. Он мог бы запросить на пять тысяч больше, но тогда пришлось бы ждать, может, месяц, а может, и год.

Но все равно не хватало сорока тысяч, и Алексей, приютивший Демина, предложил продать и свою однокомнатную квартиру. Но она была в старом доме, в недорогом районе, и за нее никто много не дал бы.

– От силы двадцать тысяч, если продавать срочно, – с кислой миной на сытом, заспанном лице сообщил риэлтор фирмы.

Денег все равно не хватало, и к тому же после операции Алексею, Виктору и Светлане надо было где-то жить. Не на вокзале же ночевать. Вот друзья и решили получить деньги простым, относительно безопасным способом: взять в заложницы дочь миллионера Репутатского и потребовать за нее выкуп – сорок тысяч долларов. В том, что эти деньги у папаши есть, они были уверены на двести процентов.

Витек некогда работал жестянщиком в автосервисе, и к ним часто приезжал Репа чинить разбитую им очередную дорогую иномарку. Он их спьяну бил, а Витек крылья выправлял. Репа щедро платил, но болтал лишнего, и по автосервису и даже в соседних домах ходили слухи о его несметных богатствах. Говаривали, что он за ночь проигрывал в казино по сто тысяч долларов.

Витек рассказал о разгульном богаче Лехе, поведал ему о своем плане захвата его дочери и попросил помощи. Коновалов – добрая душа, недолго думая, согласился. Раскрутить на сорок тысяч зажравшегося, погрязшего в роскоши и разврате отпетого мошенника было для бывшего спецназовца делом чести.

Они договорились взять в заложники десятилетнюю Катю Репутатскую, но, естественно, обходиться с ней деликатно и ни в коем случае не обижать. О том, чтобы ее убить, если Репа не выплатит деньги, даже разговора не было. Друзья отпустили бы девочку с миром в любом случае, так как были честными, законопослушными гражданами. Но перипетии судьбы и безжалостная безысходность загнали их в угол. Ради денег или сытой, спокойной жизни они ни за что не решились бы взять в заложники человека. Но обстоятельства, как известно, сильнее нас, и они не оставили друзьям другого выхода. Иначе Светлана бы умерла. И вот теперь они втроем сидели в джипе и готовились выходить.

– А вы по двору в масках пойдете? – ехидно спросила Катя. Она почему-то не боялась террористов, несмотря на их грозный вид. Чувствовала, что в душе они добрые, мирные люди. Дети людей чувствуют лучше, чем взрослые.

– Мы маски снимем, а то я в ней уже запарился, – произнес Коновалов и начал стягивать чулок.

– Да, очень в ней жарко, – вторил ему Демин. Он снял маску, взял ее обеими руками, скрутил в жгут и выжал воду, как из полотенца после стирки.

– Ой! Какой вы лысый, – удивилась Катя. – Вы что, голову бритвой бреете?

Виктор застеснялся, а Леха пояснил:

– У него с детства волос нет.

Все трое вылезли из внедорожника и поплелись в квартиру Алексея. Катя с интересом разглядывала мужчин, ведь она их видела без масок впервые.

Как Лехе, так и Витьку было далеко за тридцать, но выглядели они моложаво. Если Коновалов был накачанный, тренированный и походил скорее на треугольник на ножках, то Демин был обычным парнем, как все. Он выделялся из толпы своей лоснящейся, безволосой головой, но на этом различия кончались. Если у Коновалова лицо было мужественное, волевое, он был молчалив, сдержан и часто казался угрюмым, то Витек был веселым, озорным и беззаботным. Он иногда шутил, острил и веселил друзей, но это у него получалось не так хорошо, как раньше. Его безмерное жизнелюбие ушло без следа, когда он девять лет назад похоронил жену. Она умерла от рака крови. Теперь эта страшная болезнь передалась с генами его десятилетней дочери и ей необходима была операция. К счастью, у нее был шанс на выздоровление, но из-за нехватки денег он казался эфемерным.

Горе-террористы оставили машину на улице и даже не включили в ней сигнализацию. Когда пришли в квартиру, то первым делом сели обедать. От нервного стресса они сильно проголодались и поэтому решили подкрепиться. К тому же надо было угостить заложницу, чтобы она не посчитала захватчиков невежливыми.

– Иди вымой руки, – сказал Алексей и показал Кате, где находится совмещенная с туалетом ванная комната.

Девочка с улыбкой посмотрела на Коновалова и беспрекословно подчинилась. Если бы ее отец Репа сказал ей такое, чего никогда не было, то она бы фыркнула и сделала все наоборот. Но к здоровенному серьезному дяде-вымогателю она относилась с трепетным уважением.

Катя зашла в санузел, и ее сразу, до глубины души, поразила убогость его убранства. Небольшая, в четыре квадратных метра ванная комната, наверное, уже тридцать лет скучала без ремонта. Пожелтевший кафель в некоторых местах отслаивался от стен, и если в ванной громко чихнуть, то он бы осыпался.

Унитаз был похож на ржавую, потрескавшуюся, перекосившуюся археологическую достопримечательность, сумевшую дотянуть до наших дней аж с каменного века. Ванна выглядела еще хуже. В ней, наверное, никогда не мылись, а только замачивали грязное белье. Вечно капающий кран жалобно свистел и обливался холодными и горячими слезами.

Как только Катя включила свет, то моментально по стенам в разные стороны ринулись здоровенные рыжие тараканы. Они толкались на бегу, подбадривали друг друга бойкими фразочками типа «Не спи – замерзнешь» и шуршали лапками. Девочка подумала, что в доме огромного Коновалова и тараканы огромные.

Надо сказать, что тараканов Катя Репутатская видела первый раз в жизни. В тех квартирах, где она жила, не было не только тараканов, но и мух, комаров и другой живности. Не было и таких, как эта, ванных комнат.

Катя привыкла восседать на белоснежном, обложенном мягкими ковриками импортном унитазе в большом, десять метров площадью туалете с кондиционером, освежителем воздуха и подогревом кафельного пола. Купалась же она не в ванне, а в мини-бассейне с гидромассажером. Позолоченные краны отражали прелестное личико Кати, и в чистой, пропущенной через фильтры воде ей было тепло и спокойно. Катя вспомнила евростиль своего туалета, и ей стало обидно, что она примостилась на краю грязного, дурно пахнущего и громко урчащего чудовища. Унитаз был коричневого цвета то ли от ржавчины, то ли еще от чего. Через некоторое время девочка с облегчением покинула санузел.

– А у вас туалетной бумаги и в помине нет, – с издевкой сказала она, когда вошла в комнату.

Действительно, у Коновалова в туалетной комнате не было ни бумаги, ни мыла, ни зубной пасты, так как не было денег на все это. Им даже на еду не хватало, и они на всем экономили. Все вырученные от продажи квартиры деньги Витя перевел на счет американского госпиталя, а чтобы прокормиться, они с Алексеем потихоньку продали мебель, посуду, книги, телевизор и остальные предметы обихода. Остались только носильные вещи и только то, что никто даже задарма не брал. Ни Алексей, ни Виктор уже полгода нигде не работали и только бегали по инстанциям за получением всяких бюрократических справок о том, что отцу оперируемой девочки можно будет выехать в США, чтобы за ней ухаживать. Естественно, приходилось давать взятки, и на это уходила некоторая часть вырученных от продажи утвари средств. К тому же они покупали для Светланы питательные продукты, например красную икру, чтобы повысить сопротивляемость ее организма. В госпитале кормили из рук вон плохо, и дополнительная еда была ей жизненно необходима.

Когда Катя вошла в гостиную, то ахнула. Комната была абсолютно пустая, без мебели и ковров. Посередине стоял небольшой допотопный столик, а возле него три подлатанных стула. В углу расположился широкий старый раскладной диван, и больше в комнате не было ничего. На окнах даже занавесок не было.

Катя окинула гостиную скептическим взглядом и свистнула:

– Вы что, не могли получше квартиру снять, чем у бомжа за бутылку дешевой водки?

– Это моя квартира, – обиженно произнес Коновалов и отвернулся. Катя сочувственно взглянула на него и замолчала.

– Чем тебе наша хата не нравится? – завелся Витек. – Нормальная комната, нормальная уборная, и кухня нормальная – жить можно.

– Я на кухне еще не была, но догадываюсь, что она не лучше уборной, – парировала Катя и встала к голой обшарпанной стене. – У меня дома в комнате такого размера собачка живет и то жалуется, что места мало. Хотя у нее на стенах ковры, а на полу медвежьи меха.

Алексей после этих слов обиделся окончательно, а Демин решил проучить заносчивую девчонку и пошел в атаку:

– Мы деньги не воруем, как твой папаша, а зарабатываем честным трудом. А честным людям много не платят, так как страна у нас бедная, можно сказать, нищая страна, и все разговоры про ее богатства – чушь. Нету тут никаких богатств, а те, что были, за кордон вывезли. – Витек замолк, надулся и сел за стол.

– Ты тоже садись, – произнес Коновалов и указал девочке на стул.

Кате, как гостье, дали самый прочный стул. Она села и с содроганием взглянула на угощение. На старом столе лежала протертая в нескольких местах скатерть, а на ней были разложены всякие вкусности. В некогда разбитой, но склеенной эпоксидной смолой тарелке красовались яблоки, апельсины, мандарины и груши. Они были свежие, только с рынка, издавали приятный, чарующий аромат и удивляли взор своей формой и цветом. Катя даже не поверила, что они настоящие – ковырнула один ногтем, и из образовавшейся ямки брызнул сок. Во втором, большом, не менее старом блюде находились пирожные и абрикотиновый торт. Именно этот торт был самым любимым Катиным лакомством. Она его просто обожала, но вида не подала и продолжила разговор в капризном тоне:

– Что это за дерьмо вы наложили? Я такое не ем.

– Как не ешь, – встрепенулся Витек, – это фрукты с рынка, мы их у черных втридорога купили и все для тебя. Я даже своей дочке ни одного персика не взял. – Он с досадой махнул рукой и обиделся еще больше.

– Ты их можешь не есть, – спокойно произнес Коновалов, – но тогда останешься голодной, так как жратвы больше нет.

– А вы что будете кушать? – спросила Катя.

– Хлеб и чай с сахаром. – Алексей отломил половину от свежей белой буханки и откусил кусок.

– Если не будешь есть, то я их Светлане отнесу, она съест с огромным удовольствием да еще спасибо скажет.

Катя подумала немного, почесала затылок и согласилась. После гулянья она сильно хотела кушать, и при виде яств у нее в желудке заурчало. Первым делом она взяла кусочек торта и запихнула в рот.

– Вот так, кушай, девочка, – кивнул Леха и улыбнулся.

– А чем вы меня завтра будете кормить? – спросила Репутатская. – Тоже фруктами? Я привыкла есть икру черную и красную, осетрину горячего и холодного копчения, семгу, мясо крабов и креветок, балык, сырокопченую колбасу, суджук, бастурму, ветчину, телячью вырезку, куриные грудки, грибы, клубнику и землянику со сливками. – Репутатская, естественно, напридумывала про угощения, так как отец кормил ее исключительно кашами, курятиной, спагетти, картофелем и китайскими супами из пакетиков, а о деликатесах и речи не шло. Он их сам ел.

– А запивать это все французским шампанским не любишь? – с ехидной миной добавил Коновалов. – И при этом курить дорогие сигары. – При перечислении всех этих продуктов Леха вдруг вспомнил, что когда-то все это ел в неограниченном количестве. Он служил в разведке, и на тренировочных сборах их кормили именно так. У него засосало под ложечкой, и стало мучительно больно за безвозвратно ушедшие годы.

– Нет, ничего этого завтра не будет, так как тебя здесь не будет. Во всяком случае, мы так планируем, – прожевав, ответил Витек. – Мы сегодня получим выкуп и отправим тебя домой к папе.

– А если он вам денег не даст? Может, их у него просто нет, – ухмыльнулась Катя.

– Как нет? Он миллионер, в казино по сто тысяч проигрывает, а на свою родную дочь у него сорока тысяч не найдется? – Витек занервничал.

– Он мне не родной отец, потому что он меня не любит и я на него не похожа. – Катя обиженно надула губки.

– Ты еще маленькая, а когда вырастешь, то станешь похожа или на него, или на маму, – предположил Витя.

– Или на саму себя, – добавил Алексей.

– На папу я не буду похожа, это точно, а маму я давно не видела и поэтому не помню, как она выглядит.

– А где ж она? – хором спросили друзья.

– Она в психиатрической больнице, ее туда папа отправил, так как она сумасшедшая. Но это он так говорит, а я думаю, что он ее тоже не любит и поэтому запрятал в дом дураков. А я-то знаю, что она нормальная. К папе много тетек ходит, и одна из них, та, что бывает чаще всех, мне по секрету сказала, что у папы есть какая-то страшная тайна и связана она с его миллионами, с моей мамой и со мной.

– А она откуда про тайну знает? – удивился Витек.

– Отец спьяну болтнул лишнего, а Люда услышала и передала мне.

– Чего это она тебе передала? – начал допытываться Витек.

– Людмила хорошая, но несчастная, она папу любит, а он ее нет. Он, кроме себя и денег, никого не любит. Люда хочет, чтобы отец ее взял в жены, а он не берет, вот она и страдает, ко мне льнет, под меня клинья подбивает, думает, что я каким-то образом смогу на отца повлиять. Но я не могу, так как он меня тоже не любит, я тоже несчастная. У меня мама есть, но он ее тоже не любит. – Катя глубоко и горестно вздохнула и откусила от торта еще кусочек.

– Нам позарез нужно получить деньги с твоего отца. – Витек протер свою лысую голову платком. – Позарез, и сегодня.

– Ишь чего захотели, – усмехнулась Катя, – сегодня им деньги подавай. Если бы вы были настоящие бандиты, то он, может быть, вам деньги и отстегнул, а вы горе-террористы, у вас даже пистолетов нет, а про автоматы, рации и иномарки я и не говорю.

– Да она нас в грош не ставит, – обратился к Коновалову раздосадованный Витя. – Я вот сейчас отрежу тебе ухо и пошлю твоему папаше в конверте, вот тогда посмотрим, пришлет он деньги или нет.

Демин был добрым парнем, и не смог бы обидеть не только девочку, но и собаку или кошку. Но для того, чтобы Катя относилась к нему серьезно, с уважением, как к захватчику, он вынул из-под стола большой мясницкий нож и показал его ей.

– Вот отрежу ухо…

– Ха-ха-ха, – рассмеялась девочка. – Вы мне не сможете даже укол сделать. А чтобы ухо отрезать? – И она опять весело рассмеялась.

Обескураженный Демин в отчаянии посмотрел на дожевывающего хлеб Коновалова и жалобно произнес:

– Ну что с ней делать?

Леха проглотил последний кусочек хлеба, запил его сладким чаем и протер рот салфеткой. Хлеб был вкусным и чай тоже, но дело в том, что друзья из-за острой нехватки денег ничем другим не питались. Булка и чай Коновалову в рот не лезли, он на них смотреть не мог. По ночам ему снились поджаренные на углях толстые бараньи ножки, кровяные бифштексы из вырезки и цыплята-гриль в чесночном соусе. Ну и, конечно, шашлык, ароматный, пахнущий дымом и жареным луком. Но когда он просыпался, то находил на столе буханку опостылевшего, набившего оскомину белого хлеба, стакан чаю и сахар.

– Так почему же ты не веришь, что он тебе ухо отрежет? – серьезно спросил Алексей у Кати.

– Я по глазам вижу, вы добрые люди, а не злые. Я чувствую это.

Обезоруженные друзья переглянулись, а Катя продолжила:

– Недавно мой папаша пришел домой сильно пьяный, вынул из сейфа пистолет, вставил дуло мне в рот и говорит: «Вот сейчас нажму на спусковой крючок, и твои мозги по стенке размажутся». Потом нажал на курок, раздался щелчок, но патронов в стволе не было, и он это знал. Я вздрогнула от испуга, а он захохотал как ненормальный и, шатаясь, пошел в другую комнату. Я всю ночь плакала, а утром он не зашел и даже прощения не попросил. После этого случая я поняла, что он меня не любит, а раз он меня не любит, значит, он не мой отец. Отцы должны любить своих детей, а не поступать с ними вот так, – голос у Кати дрогнул, на глаза навернулись слезы, она встала и отошла к окну.

Обескураженные Алексей и Виктор переглянулись.

– Катенька, ты прости меня за мою выходку, я больше никогда не буду тебя пугать. – Демин отложил нож, подошел к девочке и ласково погладил по голове. – Пойми, мне очень-очень нужны деньги. У меня вот такая же, как ты, десятилетняя дочка, и я ее очень люблю. Но она смертельно больна, и у нее, кроме меня и Алексея, никого больше нет. Только мы можем ей помочь. Ее могут вернуть к жизни, сделав операцию, но она стоит много денег. Нам не хватает на нее тех самых сорока тысяч долларов. – Витек замолк и виновато посмотрел на Катю.

Услышав его слова, Катенька обернулась, посмотрела на Виктора и от удивления открыла рот.

– Я думала, вы хотите себе мебель купить, машину или еще что-нибудь…

– Какую мебель, мы всю мебель только что продали, и квартиру продали, чтобы недостающие деньги собрать. Всего надо шестьдесят пять тысяч, а у нас есть только двадцать пять.

– Не хватает сорока, – молниеносно сосчитала Катя.

– Не хватает сорока, – повторил Демин и понурился.

– Я бы рада вам помочь, но я вам сказала правду – мой отец меня не любит и денег не даст.

– Но можно попробовать, – вмешался Алексей, – можно позвонить ему и попросить деньги.

– Если просто так просить, то он точно не даст. Ему надо пригрозить, – бойко сказала Катя.

– Чем пригрозить? – удивились друзья.

– Как чем, моей смертью, – закончила мысль девочка.

Теперь рты открылись у Коновалова и Демина.

– Катя, мы честные, мирные люди и не хотим никого убивать, – начал Леха. – Жестокая необходимость загнала нас в тупик, в безвыходное положение, и поэтому мы были вынуждены захватить тебя в заложницы. Ты уж нас прости.

– Правильно сделали, что захватили именно меня. Я на вас не обижаюсь, и я вам помогу выбить бабки из моего папаньки. Все равно он их или пропьет, или на противных тетек потратит, или в казино проиграет. – Девочка заговорщически подмигнула друзьям.

Такого поворота событий ни Алексей, ни Виктор не ожидали. Они думали, что с Катей будет тяжело общаться – капризная и заносчивая дочь миллионера, но она оказалась покладистым, умным ребенком и очень душевным человеком, хотя и маленьким.

– Давайте ему позвоним, – сказала Катя и вопросительно взглянула на друзей. – Где у вас телефон?

– Постойте, спешить не надо, – начал Леха, – нам надо подготовить план действий.

Они сели за стол и начали совещание.