Читать книгу ПАЗЗЛ (Работа над ошибками) - Андрей Буторин - Страница 7

Наутро он проснулся как огурчик – не болела голова, не было похмельного синдрома. Не мучили его прошедшей ночью и снежные кошмары, – напротив, сон был по-настоящему здоровым и крепким. Странно, но впервые за восемь с половиной месяцев он проснулся не с болью в сердце и не с пустотой в душе, а с мыслью, что его ждет что-то хорошее.

Алексей сразу вспомнил о вчерашней договоренности с Митричем и начал быстро одеваться. Тетя Вера уже подоила корову и возилась теперь у печи с чугунами и кастрюлями.

– Ты чего в такую рань вскочил? – оторвалась она от своих ухватов. – Опять, что ль, на рыбалку собрался?

Алексей уловил в голосе тетки добродушные нотки; вчера он, хоть и пришел заметно навеселе, но не закатывал пьяных рыданий, не бегал за добавкой, а вместе со всеми попил чаю перед сном, рассказав даже пару забавных историй. Тетя Вера в ответ пошутила: «Почаще тебе надо к Митричу ходить». К тому же «отошла» к вечеру Лиза – помогли, видимо, заговоры Агнии, – и хоть не смеялась вместе со всеми, но уже разговаривала и вела себя нормально.

– Тетя Вера, Митрич вчерашней историей заинтересовался, – честно ответил Алексей, так как врать ему совершенно не хотелось, – просил показать место, где ребята вчера напугались. Пусть Пашка с нами тоже сходит.

– Чего там старому дурню надо? – заворчала тетя Вера. – Мальчишка и так напугался вчера, куда его опять тащить? Да и рано еще, пусть хоть выспится.

– Бабушка! Я уже не сплю! – в одних трусах и майке выскочил из спальни Пашка. – Можно я пойду с дядей Лешей?

– Да что вы придумали-то? – уже всерьез рассердилась тетя Вера. – Что там тебе вчера этот старый пьяница наговорил?

– Тетя Вера, он не пьяница, – мягко, но строго ответил Алексей. – Михаил Дмитриевич – бывший ученый, он хочет попытаться во всем разобраться.

– Кто ученый – Митрич?.. – всплеснула руками тетка и засмеялась, но вдруг осеклась. – А кто его знает – может, и ученый, все вон книжки читает… Правда ученый, что ль?

– Правда, тетя Вера, – серьезно сказал Алексей.

– Гляди-ко, – покачала головой тетка. – Ну, идите, раз ученый… – и тут же снова прыснула: – Митрич – ученый, ну анекдот!

Дверь в избу Митрича была открыта. «Видать, ждет нас уже старик, не терпится ему», – подумал Алексей и зашел в сени. Пашка попытался шмыгнуть следом, но почему-то – он и сам потом не мог сказать, чем это было вызвано, предчувствием, что ли? – он не дал племяннику войти.

– Подожди на улице, мы быстро. Михаил Дмитриевич уже собрался, наверное.

Пашка спорить не стал: утро выдалось прекрасное, и встречать его на свежем воздухе было более чем приятно.

Алексей же, постучавшись в дверь, ведущую из сеней в избу и не получив ответа, пожал плечами, но все же открыл и эту дверь. В жилище Митрича царила тишина. А еще там еле уловимо пахло чем-то неприятным, вроде тухлых яиц или вообще – испорченной пищи. Алексей огляделся в первой комнате, бывшей также и кухней. Все в ней было как вчера, только посуда после вечернего застолья была вымыта и расставлена в подставку-сушилку, а стол тщательно вытерт от крошек и пятен. «Аккуратный старик», – уважительно подумал он, но отсутствие хозяина его начинало тревожить.

«Может, спит еще Митрич? – мелькнула утешительная мысль. – Все же выпили вчера по пол-литра на брата, а ему ведь уже годков-то…» Однако шестое чувство уже не шептало, а вовсю бубнило, что произошло нечто плохое. Очень плохое! Но Алексей все-таки зашел в кабинет-спальню, чтобы окончательно убедиться в отсутствии там Михаила Дмитриевича.

Что сразу же бросилось в глаза Алексею: диван был разложен и застелен для сна, более того, подушка и одеяло были смяты. Старик не просто приготовился ко сну; он успел уже если не поспать, то хотя бы полежать в постели. А потом что-то заставило его срочно встать, одеться и куда-то уйти. Хотя стоп! Одеться он тоже не успел. Вон лежат на спинке кресла вчерашние футболка и джинсы.

Тут он вспомнил о «цивильном» туалете Митрича. «Пошел дед ночью по нужде, а там сердчишко прихватило», – пришло на ум очень убедительное объяснение. Но Алексей чуял, что и там не найдет старика, хоть и ринулся все же в туалет-пристройку. Чутье не подвело его и на сей раз.

«Ну куда же, куда он еще мог деваться? – заметался Алексей по темным сеням. – Ночью, голый, куда он еще мог пойти?..»

Он снова вернулся в избу, и присев на лавку возле печи, нервно застучал по полу ногой. В ответ на это что-то стало металлически позвякивать. Алексей посмотрел вниз: его ноги стояли на крышке погреба, а звенело служившее ручкой кольцо.

«Погреб!» – шибануло в мозг холодом, и в который уж раз дало о себе знать нехорошее предчувствие. Но теперь он был уверен, что оно не ошибается.

В темноту погреба уходила крутая деревянная лестница. Внизу ничего не было видно. «Вчера Митрич включал там свет,» – вспомнил Алексей и увидел на стене возле печи два выключателя. Щелкнул одним – зажглась лампочка в самой печи, щелкнул другим – погреб озарился светом. Чувствуя, что сердце стало колотиться раза в два чаще, а по спине скатилась холодная струйка пота, он стал медленно спускаться вниз.

Погреб состоял из двух ярусов. На первом, менее глубоком и, соответственно, менее холодном, хранились на полках и стеллажах стеклянные банки с соленьями, стояли вдоль стен мешки с картошкой, висели связки лука – все то, чему сильный холод противопоказан. А на нижний ярус вела еще одна лестница. По ней, хоть температура явно приблизилась к нулю, если не ниже, Алексей спустился уже совсем мокрым от пота, прямо как в своих кошмарах. И так же, как в тех кошмарных снах, он увидел перед собой лед. А на льду, в одних трусах и майке, лежал Митрич. Кругом было все перепачкано кровью, и вот что странно: старик, казалось, был неким образом вбит головой в стену! Алексей, дрожа от страха и холода – непонятно от чего больше, – медленно склонился над телом старика и осторожно потянул его за майку. Пропитавшаяся кровью, та примерзла ко льду, но тело все же слегка подалось. И вот тут он не выдержал – заорал. Голова Митрича не была вбита в стену – ее попросту не было!..

Не помня себя, Алексей пулей взлетел наверх, в избу, а оттуда – сразу на улицу. Несмотря на прогретый уже утренним солнышком воздух, его продолжало трясти крупной дрожью. Только увидев перед собой бледное лицо и широко распахнутые глазенки Пашки, он понял, что своим видом пугает мальчика. Сев прямо на землю, Алексей обхватил руками голову, пытаясь хоть немного привести мысли в порядок, или по крайней мере успокоиться настолько, чтобы хоть что-то соображать.

– Дядя Леша, что с тобой? – зашмыгал носом Пашка.

– Вот что, Павел, беги к бабушке, пусть срочно позовет сюда участкового! – наконец пришла в голову хоть какая-то путная мысль.

Племянник хотел что-то спросить, но Алексей так свирепо на него зыркнул, что мальчишка в тот же миг умчался без оглядки.

К счастью, участковый – старший лейтенант Спиридонов Иван Валентинович – был в этот час еще дома, хотя и собирался уже ехать в райцентр по служебным делам. Поскольку Вера Васильевна не знала, что именно случилось с Митричем, а сказала полицейскому только, что Алексей просил позвать его к старику домой, Иван Валентинович торопился не шибко. Чэпэ в селе, кроме нечастых пьяных драк, не случалось уже очень давно, так что и теперь максимум, что ожидал увидеть Спиридонов, – это избитого по пьянке старого деда. Правда, Митрича прежде не видели в таком состоянии, но ведь пьяницей-то его все равно считали.

Старший лейтенант Спиридонов был не стар и не молод – ему одинаково можно было дать как сорок, так и пятьдесят лет. По-мужицки коренастый, кряжистый, с загорелым и морщинистым лицом, с широкими, заскорузлыми от работы с землей ладонями, он, кроме формы, ничем не отличался от прочих деревенских мужиков. Однако он был далеко не глуп, имел определенную хватку, умел и перед начальством показать себя не с худшей стороны, и среди деревенского населения держать авторитет на должном уровне. Он понимал, что с сельчанами ему жить, а с начальством – служить. И если из полиции в конце концов можно просто уволиться, или, в не столь уж отдаленном будущем, уйти на пенсию, то из села ему деваться некуда. Не ждал его никто нигде, а здесь – хозяйство, огород, скотина и, самое главное, семья. Жена, дочка школу заканчивает, сын из армии через полгода вернется. Нужно детей на ноги ставить. Так что работать надо – и работать хорошо. С мужиками быть строгим, но не перегибать палку, с бабами не конфликтовать шибко, стараясь все проблемы решать мирно. Вот и сейчас, если «приложил» кто спьяну Митричу, то поговорить нужно с обоими сторонами по-тихому, по-трезвому, постараться обойтись без протоколов. В крайнем случае, особо упрямому пригрозить неприятностями, если по-хорошему не поймет.

Так размышлял Иван Валентинович, подходя к дому старика. Но едва увидев сидящего во дворе Алексея, сразу же понял, что на этот раз стряслось что-то действительно серьезное.