Читать книгу Место. Стихотворения - Андрей Драгунов - Страница 12

В музее пахнет старыми вещами —

так, видимо, и может пахнуть память,

оставшись без хозяйского вниманья,

затроганная многими руками,

пришедших за билет увидеть вечность,

хранимую в витринах и на полках,

не замечая жизни быстротечность —

в чужой истории, в оставшихся осколках,

в немой бумаге, в выцветших чернилах,

в потёртом кошельке с двумя рублями,

оставленном случайно тётей Ниной,

в картине над кроватью с лебедями,

в обоях в мелкий розовый цветочек,

наскучивших по факту появленья

в квартире – на Фонтанке, между прочим,

где сам музей и это представленье

с экскурсоводом, что по долгу службы

расскажет всё, что вписано в программу —

не более того и всё, что нужно,

покажет, даже хронику с экрана

на крашенной стене в углу квартиры,

представленной теперь на обозренье,

за исключеньем ванной и сортира —

они не производят впечатленья

на посетителей – не столь гигиенично,

как стол и стул, буфет с бутылкой водки

для праздника, как водится – «Столичной»,

две-три тарелки, вилка, кружка, стопки

гранёные. Сам факт существованья

в такой квартире – был уже награда

за тяжкие труды, за пониманье

текущего момента в жизни рядом,

т. е. – за дверью… В скудных киловаттах

толпятся мошки, согревая крылья

холодным вечером. Ни в чём не виноватый

сюжет покрылся, как посуда, пылью,

что раз в неделю – тряпкой и водою,

ещё каким-то порошком – неважно…

И кладбище мошки над головою,

под абажуром тряпочно-бумажным —

пространство рассекреченной печали,

тоска по времени, оставшемуся где-то,

как вещмешок, что бился за плечами,

но сдан в архив, как важная примета —

улика времени – досужий очевидец

происходящего когда-то в этом месте,

доживший до хранения – счастливец,

не сгинувший по списку в сумме – вместе

с хозяином означенной квартиры,

как чемодан – без ручки, но с ключами,

с отметками – где странствовал по миру

и где их, как родных, всегда встречали —

восторженными криками и водкой

холодной с чёрным хлебом на закуску.

Но оказалась слишком уж короткой

вся эта жизнь. И в киловаттах – тусклой.