Читать книгу Танго колодцев - Андрей Жуков - Страница 5

После развода с мужем Полине никак не удавалось найти нормальную работу. Девять лет в браке. Маленькая дочь – единственное светлое пятно за всё время.

Они поженились, когда Полине было 21. Мужу – на десять лет больше.

Пока супруги жили в квартире матери, он её не трогал.

Они постоянно ссорились, он быстро выходил из себя, начинал стучать кулаками по столу и стенам, но руки на Полину не подымал, видимо боялся Людмилы Николаевны.

Характер у Полининой мамы был весь в её отца. Тот, по молодости, проводил воспитательную работу в исправительной колонии, – читал матёрым зэкам научный коммунизм.

С тёщей муж всегда вёл себя вежливо, был обходителен и вечно подлизывался. Та это замечала, но принимала как должное. И, в итоге, он своего добился, – практически во всех семейных ссорах с Полиной, Людмила Николаевна была на его стороне.

А когда они уехали жить на съёмную квартиру он и вовсе распустился. Стал жену бить. Потом, конечно, извинялся, дарил цветы и подарки, клялся, что это в последний раз. После, месяц-другой проходил в относительном покое.

Однажды она ему изменила. Это случилось как раз после очередной ссоры. То ли Полина искала утешения, то ли это была месть. В любом случае, ничем хорошим не кончилось. Её долго мучила совесть и, не выдержав, Полина призналась мужу в измене. Был большой скандал. Он кричал, что маленькая Виктория – не его дочь, и ей пришлось сбежать к матери.

Но там жилось ещё хуже. Мать Полины, которой пришлось воспитывать дочь в одиночку, после того, как её собственный муж ушёл из семьи к молодой любовнице, каждый день твердила, что у ребёнка должен быть отец, и Полине нужно вести себя так, чтобы его не злить.

Не находя поддержки, девушка снова собирала вещи, брала дочь и ехала назад к мужу.

Закончилось всё внезапно. К новогоднему столу, вместо его любимого «Цезаря», она приготовила традиционную «Шубу». Они стали пререкаться. Он взбесился. Она обозвала его психом. Он схватил её за волосы и ударил головой о дверь холодильника. Полина упала.

Услышав крики, на кухню прибежала маленькая Виктория, и мать прижала её к себе, чтобы защититься от дальнейшего рукоприкладства.

Муж схватил сигареты и вышел на балкон.

Она открыла дверь и с ребёнком на руках выскочила на улицу. Добежав до проспекта, поймала такси.

* * *

Он долго не давал ей развод. Вся волокита длилась больше года. И вот, наконец, она была свободна.

Первое время Полина активно занималась собой, бегала по утрам, правильно питалась, пила биодобавки, смотрела мотивирующие видео, читала литературу о саморазвитии, вела блог и мечтала открыть своё дело.

Сейчас она сидела на корточках внутри газетного киоска и курила, выдыхая дым в приоткрытую на ширину цепочки железную дверь.

Был поздний душный летний вечер субботы. Сам киоск уже не работал, железные жалюзи опущены, но ей предстояло провести здесь ещё целую ночь, и выходить не разрешалось.

Дело было в том, что, по словам работодателя, все газетные киоски в городе принадлежали бывшему губернатору области.

А с приходом новой власти круглые железные будки стали ночью цеплять грузовым краном и увозить в неизвестном направлении.

Поэтому владельцем было принято решение сажать в них на ночь людей, чтобы в случае попытки кражи киоска, те могли позвонить по данному им номеру и вызвать помощь.

Платили, естественно, копейки, но для Полины это было лучше, чем сидеть дома, слушая упрёки матери.

Она докурила, закрыла дверь на засов и попыталась углубиться в чтение представленного на одной из полок женского журнала.

Внимание то и дело соскальзывало с отпечатанного на глянцевых страницах текста. Полина невольно прислушивалась к тому, что происходило снаружи, чувствуя себя отрезанной от кипевшей там, обычной для летнего вечера, ночной городской жизни.

Люди бродили по улицам праздными толпами. Стоял гул весёлых голосов. Со всех сторон доносилась разная музыка и никто не подозревал, что в наглухо закрытом киоске сидит одинокая девушка.

В журнале было интервью с популярной актрисой, в котором та рассказывала о своей жизни после развода:

«– Скажи пожалуйста, – вкрадчиво-доверительно спрашивала девушка журналист, – как изменилась та Ирина, которую мы все хорошо знаем, после такого события в жизни?

– О, это как, спустя долгое время, вновь обрести себя настоящую! – восторженно отвечала актриса, – Каждый день просыпаться счастливой от осознания внутренней свободы! Я чувствую в себе столько энергии и сил…"

Снаружи, рядом с киоском, началась какая-то громкая пьяная ругань, почти сразу же перешедшая в драку. Слов было не разобрать, но, по пропитым голосам, Полина поняла, что дерутся бомжи. Несмотря на то, что киоск находился почти в самом центре города, их, тут, было полно. Раздался сильный грохот, что-то большое упало, ударившись о киоск.

Полина выронила журнал и чуть не свалилась со стула.

– Что за жизнь?! Теперь придётся спать по соседству с чьим-то телом. А вдруг там труп?!

Она тихонько заплакала. Голосов снаружи не было слышно. Видимо, остальные участники драки разбежались.

Решив, что спать она сегодня не будет, Полина снова осторожно уселась, потянувшись за лежащим на полу журналом.

На задней стороне обложки красовалась фотография морского пляжа с рекламой предстоящего музыкального фестиваля на берегу Чёрного моря. А внизу было объявление о наборе волонтёров и детских аниматоров, с контактными телефонами. Полина тяжело вздохнула.

– Бросить бы всё и уехать! Но на кого оставить дочь?! Может, отправить в деревню, к родителям мужа?! Те давно уже умоляли дать им повидаться с внучкой. Да и Виктории там нравилось… А, может, получится взять малышку с собой?!

Лежащее снаружи тело застонало. Потом зашевелилось и, наконец, хватаясь за стенки киоска и что-то пьяно бормоча, встало и побрело восвояси.

Полина достала из сумки взятое с собой старое шерстяное одеяло и постелила его прямо на пол. Под прилавком стояли нераспечатанные коробки с продукцией, поэтому даже с её небольшим ростом лечь так, чтобы выпрямить ноги, у девушки не получалось.

Оставив включённым свет, Полина обхватила себя за плечи и свернулась на полу, как кошка, в клубок.

Засыпая, она представляла себя лежащей на дне колодца, заброшенного и всеми забытого.

* * *

Проснулась Полина от ужасного скрежета. Не сообразив, что происходит, она схватилась за телефон, – было десять минут шестого утра. Снаружи переговаривались между собой мужские голоса. Рядом шумел мотор.

Сперва она подумала, что приехала полиция, по поводу ночной драки. Но, внезапно, в киоске погас свет, а в следующий момент что-то упало на железную крышу.

– Обрезали провод! – испуганно догадалась Полина.

Снова что-то заскрежетало, киоск качнуло.

Сейчас будут поднимать! – с ужасом поняла девушка.

– Эй! – спросонья голос был хриплым и звучал глухо, она закашлялась, – Эй, там! Алё! – как могла громко и сердито, крикнула девушка.

Её услышали.

– Опа! – раздался снаружи удивлённый мужской голос, – Да там баба внутри! Стопэ! – крикнул он, обращаясь, по всей видимости, к водителю грузовика с краном. Качка тут же прекратилась.

– Семёныч! Это тебе подарок на юбилей! – крикнул издалека более молодой голос, – Ну, знаешь, вместо стриптизёрши в торте!

Штук пять голосов, одновременно, заржали.

– Красавица, выходи! – обратился к Полине шутник.

– Ещё чего! Я сейчас позвоню… И сюда охрана приедет! – крикнула она в ответ.

На середине предложения голос у Полины дрогнул. Получилось не очень убедительно. Она и сама не знала, кто должен ответить по данному ей номеру.

– Охрана говорит…

– Да брешет!

Голоса удалились посовещаться. Полина быстро стала набирать нужные цифры. Нажав кнопку вызова, она тут же услышала сброс. Связи не было. Железный киоск, видимо, блокировал сигнал.

Она взобралась на стул, чтобы поднять телефон к щели над дверью. Сработало. Потянулись длинные гудки. Никто не брал трубку. Видимо, в начале шестого утра, в воскресенье, охрана ещё спала. Полина набирала номер несколько раз, но никто так и не ответил.

Голоса снаружи снова приблизились.

– Эй, красавица! Давай выходи, не обидим! – доверительным тоном произнёс переговорщик. Кто-то рядом с ним хмыкнул, – Разойдёмся по-хорошему, поедешь домой! А то щас подцепим тебя краном и увезём с собой!

– Тебе бы Семёныч, только баб цеплять! – снова раздался голос шутника.

Все опять заржали.

Полина решила не отвечать.

– Молчит… Ты там в обморок упала, что ли? – мужчина несколько раз сильно ударил кулаком в железную дверь.

Дрожа от страха, она снова судорожно набрала номер. Ответа не было.

– Шо делать? – спросил с той стороны голос, обращаясь к своим.

– А шо делать?! Звони начальству, скажи: так и так… – ответил ему кто-то.

– А вдруг щас, в натуре, приедут? Оно нам надо?! – перебил его другой голос.

Они снова отошли посовещаться. Минут через пять Полина услышала знакомый скрежет над головой. Она прижалась спиной к двери, широко расставив ноги, и развела руки в стороны, упершись ими в стены киоска, чтобы сохранить равновесие. Но дальше ничего не последовало. По всей видимости, они просто отцепили кран. Ещё через пару минут Полина услышала звук отъезжающего грузовика.

– А вдруг это ловушка?! Может, они меня хотят, таким образом, выманить?! – пронеслось в голове у девушки.

Выждав ещё какое-то время Полина снова взобралась на стул и попыталась набрать номер. После пятого гудка на том конце, недовольный, сонный мужской голос ответил:

– Алё!

Полина заплакала.

– Алё, говорите! – повторил голос.

– Меня… меня пытались увезти… – сквозь слёзы, пролепетала девушка.

– Где вы находитесь?

– Я в киоске, возле центральной площади… – она продолжала плакать.

– Они ещё там?

– Нет, все уехали… Вроде бы…

– Что значит "вроде бы"? – рассердился голос.

– Я слышала, как отъезжает их машина, – Полина наконец-то перестала дрожать.

– Дождитесь сменщицу! Она придёт в восемь часов, – сказал мужчина и повесил трубку.

На несколько секунд она, продолжая держать телефон возле уха, застыла, широко раскрытыми глазами недоумённо глядя перед собой. Затем опустила руку.

– Нет. Я так больше не выдержу! Надо срочно что-то менять!

Она быстро собрала вещи и, открыв дверь на цепочку, осторожно выглянула на улицу. Там уже рассвело. Вокруг не было ни души.

Полина сняла цепочку, выскочила наружу и обернулась, чтобы запереть дверь.

Фотография морского пляжа снова бросилась ей в глаза. Она шагнула обратно и схватила журнал.

Потом закрыла дверь и, сунув ключ под грязный резиновый коврик, побежала через площадь к метро.