Читать книгу Путин. Прораб на галерах - Андрей Колесников - Страница 4

Встречи Владимира Путина с рабочими являются регулярными и устроены однообразно: премьер сидит во вращающемся кресле в центре тесного кружка единомышленников и отвечает на вопросы, которые рабочие за время подготовки встречи заучили наизусть и волнуются не оттого, что видят премьера, а только оттого, что могут перепутать местами слова или вообще забыть текст.

Впрочем, ответы премьера до начала встречи неизвестны, так что некоторая интрига в происходящем существует.

Владимир Путин, конечно, понимал, что задерживает рабочих: в воскресенье у них День металлурга, который они традиционно начинают праздновать в пятницу. Собственно, и сам премьер начал с этого соображения (на троих):

– Ну правильно: пятница, суббота, воскресенье… В воскресенье надо уже выходить потихоньку из праздника…

Премьер говорил с подозрительно глубоким знанием предмета.

Сначала его спрашивали о металлургии, и Владимир Путин тоже рассуждал так, словно он по крайней мере Виктор Рашников, то есть гендиректор и главный акционер Магнитки.

Потом глава магнитогорского Союза молодых металлургов Анджей (орфография оригинала. – А. К.) Белов спросил премьера, в чем, по его мнению, цели и задачи Объединенного народного фронта, в который его Союз вступил в полном составе. Вообще-то спрашивать об этом, строго говоря, было поздно: союз уже вступил в ОНФ, и интересоваться его целями и задачами было бессмысленно – войти-то легко, а вот вышедших что-то пока не видно.

Премьер объяснил, что ОНФ нужен прежде всего, конечно, металлургам, которым для сбыта их продукции необходима стабильность:

– Ну кто будет приходить и покупать в стране, которую трясет как грушу постоянно? Кто будет покупать вашу продукцию? Но стабильность не равна застою! Это не значит, что мы должны остановить процессы инновации, демократизации… Но элементы надежности… надеги, как говорят в народе (к которому Владимир Путин в этот раз себя причислять, таким образом, не стал. – А. К.), должны быть!

То, что Владимир Путин сам заговорил о застое, хотя в вопросе даже намека на него никакого не было, свидетельствует не о том, что он выдает желаемое за действительное. А о том, что действительное – за желаемое.

* * *

В ответ на просьбу рассказать какой-нибудь эпизод из его яркой биографии – тоже, конечно, трудовой – Владимир Путин вспомнил, что неоднократно бывали ситуации, когда он должен был рискнуть, поставить на карту все и решить, как поступить: как сердце подскажет или по производственной, так сказать, необходимости.

– Мне удавалось сделать так, как подсказывало сердце, хотя выбор и не был легким, – сказал премьер. – После этого я думал: ну все, сливай воду, собирай чемоданы! Нет! Ситуация в конце концов развивалась в свою положительную сторону!

В качестве примера премьер вспомнил 1999 год, когда чеченские боевики напали на Дагестан.

– Можно было жевать сопли, подождать выборов, потому что общество не хотело крови, оно устало от войны… Но я поступил по-другому… Я был тогда председателем правительства, но так сложилось, что я должен был принять решение… я после этого думал: ну все, конец. Закончилось… Но я решил, что надо действовать так, как нужно стране…

Премьер последовательно выстраивал свою линию на этой встрече: порядочный человек действует так, как нужно стране. Этот человек может, конечно, ошибаться, но, в конце концов, если жить по совести, то любое твое слово в итоге будет на пользу тебе.

– Помните, я ляпнул как-то: мочить боевиков где-то там? – спросил Владимир Путин.

Рабочие просияли: конечно, они помнили – в сортире!

Премьер рассказал, каким расстроенным он вернулся после этого в родной Петербург и как там его в таком разобранном виде застал приятель, который сразу спросил, что случилось. Владимир Путин чистосердечно рассказал ему: «Попав на такой высокий уровень, не должен я такие вещи говорить». (Ключевое слово здесь, конечно, «попав»: оно исчерпывающе описывает историю избрания Владимира Путина на пост президента России.)

И тут приятель говорит ему, что таксист, с которым он только что ехал, сказал: «Там мужик какой-то появился, правильные вещи говорит!»

То есть Владимир Путин, признавшись, что ляпнул про сортир сгоряча, быстро, с помощью надежного товарища, убедил себя и окружающих его рабочих, что на самом деле все сделал правильно.

До сих пор он не комментировал свои поступки, тем более десятилетней давности. Теперь это было похоже на первую попытку мемуаров.

Отвечая на другой вопрос, премьер вспомнил про дело ЮКОСа и про судьбу $50 млрд, которые изъяли у компании по решению суда. Деньги пошли на ремонт ветхого и аварийного жилья (почти 1 млн квартир привели в порядок), на ремонт аварийных трасс и на развитие нанотехнологий (которых тогда, с одной стороны, еще и не было, а с другой – как раз оказалось, есть что развивать).

* * *

22-й Съезд фермеров проходил в драмтеатре города Тамбова. В эти дни здесь дают культовый для Тамбова спектакль «Волки и овцы» (культовым он по идее должен быть и для фермеров)…

Фермеры в ожидании Владимира Путина проявляли нервозность. Все они, конечно, приехали заранее и часа через три ожидания сильно оголодали. Буфет в театре между тем был закрыт. Первым сорвался фермер, изготавливающий хлебобулочные изделия. Виновато оглянувшись по сторонам, он схватил со своего стола могучий бублик и весь его запихал себе в рот. Вторыми на очереди оказались ветчинные рулетики. Появилась опасность, что к приезду премьера экспонатов может вовсе не остаться. Некоторые фермеры, впрочем, находили в себе силы делиться пищей, причем интеллектуальной.

– Недра наши с вами какого хрена в чужих руках?! – воскликнула, обращаясь ко мне, Лидия Петрова, широкая женщина из Ленинградской области. – Тройные налоги платим этим сволочам! Надо снижать для нас цены на ГСМ и на электричество! А то только обещают! Ничего, еще немного потянут, и мужики-то подымутся!

Таким образом, в театре и в самом деле разворачивалась настоящая драма.

Владимир Путин, который наконец прилетел в Тамбов, осмотреть выставку до выступления перед делегатами уже не успевал: его выступление должны были транслировать «Вести 24».

Речь его произвела на делегатов съезда ошеломляющее впечатление. Столько Владимиру Путину не аплодировали, кажется, несколько лет. Список мер для поддержки сельского хозяйства стоил этого.

Он пообещал помочь с приобретением посевных семян и удобрений. Заявил, что у недобросовестных страховых компаний будут отбирать лицензии (пока отозваны шесть лицензий).

Пообещал, что больше 9 млн крестьян смогут закрепить за собой право собственности на землю, причем это будет происходить в упрощенном порядке – без проведения торгов. Цена выкупа земли снижена с 20 % от стоимости, как планировалось, до 15 % – и не от рыночной, а от кадастровой. Правительство приняло решение субсидировать Росагролизинг, чтобы он имел возможность продавать сельскохозяйственную технику за 50 % ее стоимости (цена вопроса – 4 млрд руб.). Премьер заявил, что меняется порядок расчетов за электроэнергию для фермеров: будут отменены штрафы за перерасход и за недобор энергии, и это снизит цену.

Такой была развязка этой драмы в тамбовском театре. Фермеры стоя аплодировали премьеру и кричали ему (то есть мужики-то, как верно предсказывала перед встречей с премьером товарищ Петрова, все-таки поднялись).

Что могут кричать люди в театре? «Браво!»

Впрочем, на этом форум не закончился, а начался, потому что премьеру стали задавать вопросы и продолжалось это еще около двух часов…

Во-первых, делегаты без конца в той или иной форме переспрашивали его насчет того, что он уже сказал. Было такое впечатление, что делегаты либо не слышали его речи, либо не поверили своему счастью, либо просто не поверили.

Во-вторых, его, конечно, просили. Одна многодетная мать (шестеро своих детей и четырнадцать приемных) предложила премьеру построить ей ферму на 20 голов (скота).

Пораженный количеством детей, премьер пообещал погасить ей сельхозкредит, построить ферму и купить микроавтобус для транспортировки 20 голов (детей).

В общем, хорошо она съездила в Тамбов.

После этого, конечно, встала еще одна женщина-делегат, у которой тоже 20 детей (четверо своих и шестнадцать приемных)…

По существу задал вопрос делегат из Карачаево-Черкесии, который хотел понять, как им, простым крестьянам, в своих регионах узнать, что все обещанное уже делается.

– А то мы сидим на лошади, а уздечку тянут они… – горько признался делегат.

Премьер пообещал, что он обо всем узнает и что уздечка будет в его руках.

– Последний вопрос! – крикнул кто-то из зала.

– Как говорят в деревне, – поправил его премьер, – последняя у попа жена, а вопрос – завершающий…

А сам-то в городе вырос.

* * *

Рабочий Владимир Крутов выступил с радикальным предложением: часть сэкономленных на строительстве четвертого блока Калининской АЭС средств пустить на развитие социальной сферы в городе Удомле.

Премьер поправил рабочему шарфик и разъяснил, что сэкономленные средства должны идти в фонд развития Росатома.

– Но давайте поощрим из этого фонда строителей, – предложил премьер.

Ближе других к сердцу это предложение принял господин Кириенко, от души поблагодаривший премьера.

* * *

Перед началом заседания Всероссийского форума сельских поселений Владимир Путин зашел на выставку сельскохозяйственной продукции. Во многом продукция оказалась водочной, что в целом, конечно, соответствовало умонастроениям в сельских поселениях и достоверно отражало их.

Так, один из сельхозпроизводителей создал около ста сортов водки.

Почти все он демонстрировал на выставке. И каждый сорт, по мнению производителя, был элитный.

– Владимир Владимирович, это не для простого народа! – несколько раз торжественно повторил он.

– У нас весь народ – простой, – поправил его премьер.

Кроме того, премьер задержался возле чучела курицы, несущей золотые яйца. Они и в самом деле были выкрашены в яростно-золотой цвет, и министр сельского хозяйства Елена Скрынник даже поинтересовалась, где взяли такую: «Будем тоже использовать обязательно».

Чучело курицы было прекрасно само по себе, особенно ее заботливо причесанный хохолок. Он совершенно поразительным образом сочетался с прической селянки, которая отвечала за этот уголок экспозиции. Было такое впечатление, что их обслуживал один парикмахер…

– Поехали в карьер вечером, – поделилась Светлана Губенко своей технологией решения проблем сельских поселений. – Да, вечером… А то все-таки частные охранные предприятия на железной дороге есть… распилили, погрузили, привезли, за ночь покрасили и сделали мельницу на центральной площади!

Раздались оглушительные аплодисменты. Светланой Губенко восхищались как талантливым предпринимателем.

– Она вас нехорошему научит, это точно, – при этом вздохнул премьер.

Но по-настоящему нехорошему только предстояло учиться.

– И вот теперь люди сидят в красивом месте, пьют лимонад… Да, лимонад, именно лимонад! – настаивала Светлана Губенко под хохот зала.

Ей поверили во всем, но в лимонад не поверил никто.

– Я сейчас приехала к вам, – продолжила она, – без синяков и ссадин. А полгода назад они у меня были! Я боролась за газификацию! Долго ничего не получалось. И тогда я пошла на прямой контакт с губернатором!

Зал охнул. Губернатор покраснел.

– И вопрос решился! – торжествующе закончила Светлана Губенко.

– И губернатор тоже не прогадал! – заметил господин Путин.

– Бедная железная дорога, – вздохнула еще одна руководительница сельского поселения. – А мы булыжники у них забрали потихоньку и тротуары обложили!..

Искренние аплодисменты зала.

– Только рельсы не разбирайте, пожалуйста! – попросил премьер.

Но как удержаться? Где силы взять?

* * *

События в избирательном штабе кандидата Путина разворачивались еще долго после президентских выборов. Владимир Путин беседовал с рабочими «Уралвагонзавода», конечно, и благодарил их за то, что они «поставили на место людей, которые зарвались и оскорбили человека труда».

– Оказалось, – приободрил он их, – ваш интеллектуальный уровень на два порядка выше, чем у тех, на ком боженька заснул!

А они и в самом деле приободрились.

* * *

Дискуссия на совещании по поводу сельского хозяйства продолжалась около трех часов. Ее нельзя было закончить, ее можно было только прервать.

Господин Путин это и сделал.

В коровник он после совещания заходить не стал (а это планировалось).

Жаль. Коровы, конечно, почувствовали себя осиротевшими. Ведь они так ждали его. Теперь еще и молоко пропадет.

И это будет, увы, единственным реальным результатом этого совещания.

* * *

Один рабочий признался, что Нижний Тагил в плохом состоянии, дороги ужасные, люди уезжают…

– Так если дороги отремонтировать, – отреагировал президент, – тогда вообще все по ним уедут!

И он останется один.

* * *

На прямой линии с президентом всех поразил председатель колхоза, который объяснил, что весь их колхоз живет по старому времени.

– Коровы-то как доятся: по часам, не по часам? Как? – поинтересовался президент, можно сказать, на свою беду.

– Мы время не переводим, у меня все-таки власть есть в колхозе. Мы живем по старому времени, – пожал плечами председатель.

– По старому? Серьезно?! – поразился президент.

– Дети в школу… Мы их несем в садики… – сбился председатель. – Это просто убийство!

– То есть вы на новое время не перешли даже?

– Нет, – покачал он головой. – Мы на работу ходим по-старому.

– А вам там известно, в колхозе, что Ленин умер уже, нет? – напрасно пошутил президент.

– Мы время просто на час сами передвинули, – пробормотал председатель.

Он обиделся. И правильно сделал.

* * *

Говоря про необходимость наращивать усилия в деле создания новых рабочих мест, Владимир Путин заявил:

– Как мною сейчас было сказано…

Стало понятно, что президент научился цитировать самого себя в середине своего приветственного слова, беря цитату из его начала.

* * *

На Нижне-Бурейской ГЭС Владимир Путин уже был в 2010 году. Вернее, он тогда уже был, а ее тогда еще не было. Он подъехал на желтой Lada Kalina Sport к длинной железной лестнице, спустился по ней и отдал должное традиции: снял с руки часы и со вздохом (или его вздох мне послышался, или это был мой вздох) бросил часы в жидкий цемент.

Традиция у строителей ГЭС, надо признать, безжалостная, но они всякий раз с легкостью готовы встретиться с ней лицом к лицу: берут с собой часы, которые даже в благовещенском универмаге больше 500 рублей не стоят.

А у Владимира Путина в сероватую жижу цемента с легкими брызгами ушли часы, цена которых была сравнима со всеми инвестициями в строительство первой очереди Нижне-Бурейской ГЭС.

Теперь это место, квадрат бетона полтора на полтора метра, огорожено бетонными же блоками и является священным для каждого нижнебурейца. Это памятник не часам Владимира Путина. Это памятник самому Владимиру Путину.

– Да, – вспомнил один из старожилов, отвечая на мой вопрос, – после отъезда Владимира Владимировича сюда сгоряча еще много всяких вещей люди покидали…

* * *

В Ижевске на заводе концерна «Калашников» Владимиру Путину показывают автоматы, и как же его это интересует! Мне кажется, он подавляет в себе желание взять в руки ну хоть пистолет, ну хоть его. Но не надо: наснимают, напоказывают, и хлопот потом не оберешься…

И вот доходит очередь до нового пулемета. И как он внимательно его изучает… И говорит наконец разработчику, который, конечно, всегда рядом и уже три раза успел произнести в пространство одну-единственную фразу: «Такой замечательный пулемет…» Так вот, президент ему и говорит:

– Да, хороший… Но надо, мне кажется, одну вещь тут усовершенствовать…

И он объясняет какую, и разработчик пытается понять…

– Ну вот эту… – выразительно и почти мучительно смотрит на него Владимир Путин. – Эту… Ну вы поняли…

– Конечно! – с облегчением восклицает разработчик. – Сделаем!!